Книга Летописца

— в которой звучит предложение безумное настолько, что может и сработать

             — Готов?       — Всегда.       — Пошёл.       Раз.       Пальцы срывают с плеча закреплённую бумажную полоску, и та легко рвётся. На ней прописано обязательное условие: рваться только от прикосновения руки.       Два.       В ладони с лёгким гудением возникает полоса плотного, концентрированного воздуха. Невесомый лук. Он просуществует четверть часа или до того момента, пока не разожмётся держащая его ладонь.       Три.       На этот раз правая рука взлетает к плечу. Ещё одна полоска бумаги, и на обратном ходу на воздушную «тетиву» ложится молния. Тонкая, сине-белая, приглушённо сияющая. Не опасная для жизни: разряд такой силы всего лишь лишит сознания. Перебора не будет, это условие тоже было прописано на бумаге.       Четыре.       Молния срывается в полёт. Быстрый — много быстрее обычной стрелы.       Пять.       Цель поражена.       Оливер Куин покачал головой и с усмешкой осмотрел своего ученика. Эйб разительно отличался от того полукалеки, которого он гонял по спортзалу полтора месяца назад. Тяжёлые армейские ботинки, тёмные штаны-карго, удобная спортивная футболка — теперь отставному лейтенанту было чем похвастаться, хоть и не настолько, насколько Оливеру, но всё же. И короткий, до середины голени, кожаный плащ-пальто, он же броня, на плечи которого Файнс сам приделывал особые кожаные петли. Для своего же изобретения — бумажных полосок с короткими боевыми, поисковыми или заживляющими заклятьями. Сейчас Эйб мог, не истощаясь полностью, использовать пять таких подряд, включая два «лука» на полчаса в общей сложности. Весь этот арсенал — плюс обычный лук, подаренный Куином, — Файнс отработал, изучил и даже пару раз использовал против преступности на улицах Стар-Сити.       — Просто, чтобы понять, каково это — по-настоящему, — сказал тогда Оливер, и Эйб уступил. Хотя в душе у него творился настоящий кавардак. Не прошло и полугода, как он гонялся за Зелёной Стрелой по всему городу, а теперь…       «А теперь нам, возможно, придётся очень скоро сражаться! — заявила о себе хитрая еврейская натура Эйба, способная подобрать оправдание чему угодно. Благо опыт алкоголика этому способствовал. — И вполне вероятно, что делать это придётся в городских условиях. Когда ты в последний раз работал по тактике в таких вариантах? Вот и всё. Бесценный опыт. Точка».       Да, даже обновлённый и восстановленный магией Эйб был далеко не ровней Оливеру, прошедшему огонь, воду и медные трубы на островке Чистилище, иначе Лиан Ю. Физически. А вот вкупе с магией, запас которой постепенно прибывал, — вполне мог выдержать против него четыре минуты спарринга с оружием. Что было очень много по мнению Шадо.       Собственно, кроме как оттачивать новые навыки и восстанавливать физическую форму, делать Эйбу было нечего. И он занимался этим две с лишним недели под чутким руководством Оливера и Шадо. До сегодняшнего дня. Потому что после очередной тренировки на отработку заклятий за ним прибыл Курт с двумя новостями. Во-первых, у Ксавье намечался большой военный совет: мирное время окончательно подходило к концу. А во-вторых — и тут сердце у Эйба подпрыгнуло от радости, — из СТАР-Лэбс вернулся Барри. С результатами.       Наскоро попрощавшись с Оливером — тот всё равно собирался быть к вечеру в Шотландии инкогнито: на этот совет созывали всех, кого мог собрать Профессор, — Эйб дождался привычного «хлоп» и через несколько секунд уже обнимался с Алленом. Который умудрился ещё прибавить в плечах и обзавестись синим от постоянного бритья подбородком.       Друзья выбрались на свежий воздух в пришкольный парк и с удобством расположились на скамеечке. Эйб прихватил с кухни пару бутербродов, из своей комнаты — бутылочку, и они устроили импровизированный пикник.       — То, как именно мне вернуть силы, мы разобрали ещё в первые два вечера, — оживлённо рассказывал бывший Флэш. — Сила тока, напряжение, фотоядерная реакция…       — Тогда какого лешего вы там столько возились? Хотя, впрочем, догадываюсь.       — Уж не сомневаюсь, господин маг, — фыркнул Барри. — Ты теперь мудрый сделаешься — сил никаких не будет. Ладно, шутки в сторону. Да, нам надо было понять, как экранировать меня после возвращения Силы Скорости.        — И я так понимаю, вы справились? — поднял брови Эйб. Аллен кивнул.       — Да. По одиночке бы не вышло ни у Тоуна, ни у лабораторий Школы, но совместно… Мы создали костюм. Мне придётся столкнуться с рядом мелких неудобств, но пока он будет на мне и я не буду бежать в полную силу — Чёрный Спидстер не придёт за мной. Ну… не должен.       — С каким процентом вероятности? — подозрительно уточнил Файнс. Барри покачал головой и усмехнулся:       — Выше девяносто пяти. Больше тебе не даст никто, даже Бог — так сказал доктор… Тоун.        — Но ты перепроверил? — на всякий случай переспросил Эйб, решив не заострять внимания на оговорке друга.       — И я, и лаборатории Профессора, и Киборг, — кивнул Барри. — Да, мы сможем вернуть мне силы уже через несколько дней.       — Потом подготовим поле боя, — медленно произнёс Эбрахам. — Изучим всё, что знаем о Чёрном, чтобы если не убить его, то хотя бы задержать. А потом ты побежишь, как надо, он явится, мы дадим ему по рогам и сможем вернуться домой, так?       — В общих чертах, — Барри нахмурился. — Если ты не забыл ещё об одной маленькой детали, Эйб.       — Не забыл. — Тот выпустил в небо струйку дыма и прищурился сквозь него на заходящее солнце. — Война. Опять грядёт война. И нам надо как-то её остановить. Чтобы этот мир жил. Вопрос: до того, как мы устроим нашу развлекуху со Смертью Скорости, или после?       — Судя по тому, что я слышал, — до, — негромко ответил Барри, так же следя за переливами золотисто-красных лучей на сизых волнах. — Больше будет сказано на совете, но уже понятно: ситуация накалилась до предела. У нас кончается время, Эйб.       — Есть у меня одна мысль… — пробормотал Файнс, закусывая фильтр, — но я пока её думаю. И мне надо бы смотаться в библиотеку до совета. Так — уточнить кое-что.       — Что ты задумал? — На этот раз пришёл черёд Барри подозрительно коситься на друга. Эйб помотал головой и рассмеялся:       — Пока ничего, дружище. Просто одна глупая идея. Потом расскажу. А пока слушай, что тут творилось у меня…              Совет собрался в девять вечера. И на нём действительно были все, кого только смогли собрать — с помощью Курта, в основном. В кабинете Чарльза внезапно стало почти что тесно. Он вместил самого Ксавье, Оливера, Логана, Курта, Циклопа, Киборга, Грозу, Анхесенамон, Призрака Оперы, Дракулу и ещё едва ли не десяток других мета-людей и мутантов — глав ячеек Сопротивления в разных частях планеты. Чуть в стороне от прочих в глубоком кресле сидел высокий, худощавый пожилой мужчина с благородными чертами и надменным выражением лица. Он был одет в чёрное и тёмно-фиолетовое, а на подлокотнике его сидения лежал странного вида шлем тёмного металла. Мужчина время от времени машинально оглаживал его затянутыми в серую кожу перчаток пальцами.       Эйб и Барри привычно заняли место в уголке, особо не отсвечивая. Представлять их никому не стали, да и времени не было: Виктор Стоун заговорил почти сразу, как последние из членов Совета вошли в комнату.       — Ситуация скверная, дамы и господа. Те, кого мы обозначаем, как «партии войны» в стане атлантов и амазонок, начинают форсировать события. Виной тому, я полагаю, наше активное расследование по нахождению истинных виновников гибели царицы Ипполиты и принцессы Миры.       Эйб тихонько кивнул. Он уже знал имена глав этих «партий войны» со стороны Темискиры и Атлантиды. Орм, сводный брат императора Аквамена по матери, и Пентесилея — сестра покойной Ипполиты, тётка царицы Дианы. Чего он не знал, так это того, кто возглавляет подобную партию среди людей. Впрочем, ответ не заставил себя долго ждать.       — Человеческая разведка, разумеется, не стоит на месте, — продолжал Киборг, — и полковник Страйкер — начальник разведки, контрразведки и ответственный по секретным проектам — готовит некий «Ответный Удар». Именно Страйкер, а не генерал Лэйн теперь отвечает за военные действия со стороны людей. Пока что мы знаем о том, что этот проект связан с закрытой зоной Метрополиса. Подробности вам известны, Профессор.       От Эйба не укрылся ни звериный оскал Росомахи, ни болезненная гримаса Ксавье, ни вставшая дыбом шёрстка Вагнера при упоминании фамилии полковника.       «Видимо, этот Страйкер успел им крепко насолить. Ещё и проект какой-то… секретный. Наверняка какая-то дрянь, иначе у контрразведчиков не бывает. Ладно, пока нас интересует иное. Послушаем дальше».       — Общую цель — нахождение виновников смертей, послуживших триггером войны, и их раскрытие правящим партиям — выполнить невозможно. У нас не хватит времени, — просто подытожил тем временем Виктор. — Удар будет нанесён одной из сторон — возможно, обеими — в течении недели. После этого…       Он коснулся груди, алый огонёк у него на лбу сделался синим, из него вырвался неяркий луч и в несколько секунд создал голографическую карту мира. На которой стремительно расплывались оранжевые световые пятна.       — Это картина через три дня после удара, — полумеханическим голосом продолжил Киборг. — Это, — пятен стало больше, а Африка резко стала апельсиновой полностью, — через неделю. Судя по данным агента Монро, Ваканда в этот раз не будет скрываться и лишь защищаться.       — Именно так, — Ороро опустила подбородок, скрестив руки на груди. Ладони у неё были сжаты в кулаки. — Я пыталась уговорить короля Т’Чаку повременить, но он в гневе. Владыка Гродд и без того доставляет ему достаточно проблем, а после тяжёлого ранения сына он не желает слушать советы, тем более со стороны. Если перемирие не будет продлено — каким угодно образом, — он более не станет уклоняться от военных действий. И Чёрная Пантера выйдет на охоту.       По информативности для Эйба она могла с тем же успехом говорить на вакандском. Кроме одного момента: он успел выяснить, кто такой «Владыка Гродд». Разумный самец гориллы, обладающий телепатией, хоть и уступающей мощью Ксавье, и своими силами разбудивший разум у сотен «соплеменников». Сейчас страна горилл активно завоёвывала территории на Чёрном Континенте, пользуясь смутой и войной. И уже достигла неплохих успехов.       — Сколько времени нам требуется? — Чарльз говорил мягко и негромко, но было видно, как набрякли его веки, как глубоки морщины на лице. В одночасье мужчина средних лет превратился едва ли не в старика.       — Наш агент на Новой Темискире, равно как и разведчики в Атлантиде, говорят хотя бы о месяце, — бесстрастно произнёс Виктор. Кто-то присвистнул, не стесняясь эмоций. Оливер коротко хохотнул. Логан, судя по губам, беззвучно выругался. Профессор вопросительно взглянул на мужчину со шлемом. Тот выразительно пожал плечами и чуть улыбнулся.       «Ты сам знаешь, что делать, — читалось у него на лице. — Я предупреждал, что всё кончится именно этим».       Ксавье глубоко вздохнул. Судя по всему, он готовился принимать отчаянное, невозможное для него решение.       — Я понимаю, как вам не хочется использовать Церебро для подобных целей, Чарльз, — осторожно начал Виктор, и тут из угла раздался голос:        — Прости, что перебиваю, Киборг, но я хотел задать Профессору один вопрос. — На мгновение стало тихо, и все повернулись к заговорившему. Эйб встал, взял сигарету на отлёт и отвесил приличествующий ситуации поклон. — Простите, уважаемый Совет. Вы не все меня знаете…       — Это Эбрахам Файнс, — отрекомендовал его Совету Ксавье. — Мой друг и советник… в области журналистики. И не только. Ты хотел спросить меня о Церебро, Эйб?       — Никак нет, — по-армейски чётко ответил тот и усмехнулся. — Вообще, я хотел спросить: можно ли мне сказать глупость? А потом понял, что глупость требует уточнений.       В кабинете послышались смешки, Логан широко ухмыльнулся, а Ороро возвела взгляд к потолку. Чарльз сложил пальцы «домиком» и внимательно посмотрел на Эбрахама.       — Давай ты сначала скажешь, а потом мы будем решать, глупость это или нет, хорошо? — тоном умудрённого годами преподавателя произнёс он. — Будьте любезны, мистер Файнс, поделитесь с аудиторией вашими измышлениями.       — Ну… сперва я всё-таки спрошу. — Перед Ксавье-преподом Эйб всегда чуть терялся. — В общем, атланты и амазонки, они же настоящие, так? — Он переждал неизбежный смех после этого вопроса и с улыбкой поправился: — То есть они буквально ведут свой род от Древней Греции? Диана действительно дочь Зевса, Аквамен — на самом деле прямой потомок Посейдона, и все они живут по древнему же укладу?       — Ты всё понял верно, Эйб, — пряча улыбку, ответил Чарльз. — Именно так.       — Не может же быть так просто… — пробормотал Файнс, но Дракула его услышал и расхохотался в голос:       — Ты уже это говорил, потомок ростовщиков! Давай, излагай, что простого ты увидел в этой ситуации?       Эбрахам Файнс затянулся, пожал плечами и выдохнул вместе с дымом два слова:       — Олимпийские Игры.       В кабинете Чарльза Ксавье повисла мёртвая тишина. Стало слышно, как где-то под окнами, в парке, юный голос с отчаянным ирландским прононсом декламирует скверные стихи о любви. Глаза Курта Вагнера на долю секунды вспыхнули совершенно демоническим пламенем. Эйб осмотрел всех и продолжил мысль:       — Ну, подумайте сами. Полное перемирие после объявления Игр. Неделя до, потом сами соревнования и неделя после. Если верно сработать — будет даже больше месяца. И это их законы, Профессор. Не наши. Их. Древние и нерушимые.       Ещё на несколько секунд все заговорили разом. Почти все. Молчали только Ксавье, Курт и мужчина в кресле. Когда вспышка эмоций сошла на нет, Чарльз покачал головой.       — Как мы можем с ними соревноваться, Эйб? Игры ведь придётся объявлять от лица людей…       — Именно! — с жаром откликнулся Файнс, но Ксавье его прервал:       — Атланты и амазонки в разы сильнее и быстрее любого человека. Да, военная техника это сглаживает, но как ты полагаешь…       — Любого? — Голос Эйба набрал силу в долю секунды, и все в кабинете содрогнулись от мощи этого магического бархата. Почти все. — Любого?! Я знаю минимум одного лучника, который не уступит никому на этой планете, кем бы ни был его соперник. И да, Профессор, Игры будут объявлены от имени людей. — Эйб обвёл тяжёлым взглядом кабинет и вновь остановился на Ксавье. — Как называется ваша особая команда, Чарльз?       Тот помедлил, но всё же склонил голову и ответил:       — Люди… Икс.       — «Люди». Барри, друг мой. Как называются те, кто приобрёл сверхспособности не в результате мутации и наличия гена-икс в крови?       Барри… нет, Флэш гибко поднялся со своего места и взглянул в отблескивающие золотом глаза Файнса.       — Мета-люди.       — «Люди»! Conte! Принцесса Анхесенамон! Вы не мутанты и не мета. Что я сказал вам всем в парижских катакомбах?       — «Вы выглядите, как люди, вы ведёте себя, как люди, — вы люди», — с тонкой улыбкой отозвалась его наставница. — Мы слушаем тебя, Эбрахам-маг. Говори.       — Вы хотите спасти мир? Хотите прекратить этот бардак и сломать хребет «партиям войны»? Хотите, чтобы ваш мир жил во веки веков и жил мирно? Вы — люди! И моё мнение твердо. А значит, найдутся и другие, кто посчитает так же. Добрых и умных людей больше. Просто говно лучше организовано.       — А что ты им предложишь — нашим соперникам? — Оливер Куин… нет, Капюшон, виджиланте из Стар-Сити, прошедший Чистилище, по старой привычке крутил в пальцах алую метательную стрелку, и взгляд его был остр и ироничен. — Какой приз будет на этих Играх? Не медальки же?       — Мы собираемся победить? — Эйб улыбнулся своему приятелю и учителю и получил в ответ такую же весёлую и хищную улыбку. — Тогда приз должен быть невероятно ценен и остаться в руках людей. То, что будет так нужно всем участникам. То, за чем уже охотились, хоть и безуспешно. Вы ведь догадались, Профессор?       Чарльз поднял на него сияющий, полный надежды взгляд:       — Нет, Эйб. И я не лезу сейчас в твои мысли. Так… интереснее.       Файнс усмехнулся в ответ. Подошёл к бару, в первый раз за весь вечер нацедил себе виски и только потом ответил:       — То, что сейчас хранит Джон Константин. Шлем Набу. Шлем доктора Фэйта.       Оттеняя вновь сгустившуюся тишину и разрушая пафос момента, из парка донеслась звонкая пощёчина. Курт тихонько хихикнул. Несколько следующих секунд кабинет сотрясался от невольного хохота.       — Это настолько безумно, — проговорил Ксавье, утирая набежавшие слёзы, — что может и сработать.       — Да, у вас интересная концепция, молодой человек, — впервые подал голос мужчина в кресле. — Что ж, Чарльз, друг мой, что ты скажешь?       — Я скажу, что к атлантам и амазонкам нужен посол, — ответил Профессор. — Джона и руководство людей я возьму на себя. А вот к ним… к ним нужен особый подход. Крайне убедительный.       И вот тут Эйб со всей остротой понял, что его идиотская идея не просто сработала. Ему придётся её воплощать, ибо инициатива такого масштаба просто не может остаться без последствий.