Девятихвостый лис

Кицунэ, лишенный сил, может вернуть их, если найдёт и лишит жизни столько человек, сколько есть у него хвостов. Подойдёт не любой — судьба предназначит особенных людей, и они должны будут согласиться отдать жизнь добровольно. Только если все условия соблюдены, силы вернутся к кицунэ. В лесу на укромной поляне горел маленький костер. Рядом лежал кицунэ и смотрел на огонь. Пламя отражалось от его глаз, заставляя танцевать в них золотые всполохи, и бликовало на рыжей шерсти, подсвечивая ее золотистым. После того, как он забрал угасающую жизнь Ябу Коты, сил заметно прибавилось. Теперь он походил на обычного лиса, имея один хвост и весьма помогающий координации в пространстве. Юри мог создавать пламя и влиять на сознание маленьких животных, так что с пропитанием теперь не было никаких проблем. Блохи больше не докучали. Кицунэ замер и принюхался. Трансформация в человека все также была ему неподвластна и приходилось скрываться от людей. Теперь, когда у него не было всех своих сил, встречу с еще одним оммеджи он не переживет. Спастись от смерти он смог лишь потому, что тогда силы ушли после захода солнца, и он успел залечить свои раны. Невдалеке хрустнула ветка, сообщая, что на поляне Юри больше не один. Понимая, что тушить костер нет смысла, он спрятался в ближайших кустах и стал наблюдать. — Кицунэ-сан! Кицунэ-сан, вы здесь? — послышался негромкий голос, — я пришел умереть. На поляну вышел молодой человек, стройный и красивый, с короткими, чуть вьющимися на концах волосами. На нем были белые погребальные одежды. Он подошел ближе к костру. Юри почувствовал, как внутри него шевельнулось то самое чувство — это еще один человек, что нужен ему. Кицунэ тоже вышел к костру и заговорил: — Как ты нашел меня? Тот, нисколько не удивившись, опустился на колени и изящно поклонился. — Мне было видение, что я должен отдать свою жизнь кицунэ, а он возродит меня, в будущем наделив великими силами. Лис завороженно разглядывал этого странного, но, несомненно, имеющего магические таланты юношу со смесью удивления, облегчения и ощущением душевной близости. — Скажи мне свое имя. Я должен буду совершить магию, а ты — испытать муки боли, прежде чем умереть. — Иноо Кей, — ответил юноша, — я готов к боли, это моя судьба и она отныне навеки будет связана с твоей. Скажи мне свое имя — и в следующих воплощениях я тоже смогу сам найти тебя. — Мое имя Юри, — произнес кицунэ, чувствуя необъяснимую привязанность к этому провидцу в белых одеждах. — Ты будешь жить. В этом теле, в другой жизни. И дарована будет тебе большая сила. Прими смерть от меня и возродись в другом времени, и стань рядом со мной, продолжением своим, продолжением моим. Юри читал заклинание и взглядом поджигал тело Кея в разных местах, чувствуя, как его собственное получает силу юноши, которую тот, похоже, знал, как передать, и делал это добровольно. Одежды сгорели, обнажая тлеющую и сворачивающуюся от лисьего огня кожу. Она трескалась в разных местах, кровь, выливающаяся из ран, шипела и испарялась, куски мяса вываливались наружу, обугливаясь и обнажая кости. Юри намеренно до последнего не сжигал его головы, чтобы дольше оставлять в сознании и запечатлеть в своей памяти его лицо, остававшееся все таким же спокойным. Уже теряя сознание от боли, Кей в последний раз открыл глаза и одними губами выговорил: «Увидимся!» Юри кивнул ему в ответ и поджег его голову, заканчивая страдания того, кто пришел, чтобы добровольно отдать ему свою жизнь. Горящее тело, наконец, повалилось с колен на землю, плоти почти не осталось, но Юри продолжал жечь кости до тла, не желая, чтобы тело досталось падальщикам.