***
Я чувствую, как она просыпается. Наконец-то я смогу поставить свою метку на ней. Это будет самый важный день в моей жизни. Смысл в моем существовании обрел весомый поворот, когда я встретила ее. Сейчас, благодаря ей, я вновь могу чувствовать себя человеком, а ее волчица вот-вот возьмет вверх и отдастся моему волку. Великолепное чувство — ощущать, как твоя омега течет лишь от твоего запаха.***
Черная альфа бежала за своей пассией, чтобы, наконец, насладиться ее телом, ведь в тот момент их так безжалостно прервали, когда их страсть была в самом разгаре. Для Данаи сейчас было главным слиться вместе с Лорой, но она думала о согласии своей омеги. Блондинка неожиданно обернулась и посмотрела на волчицу. Девушка ощущала, как ее внутренняя волчица желает выбраться из клетки и отдаться той желанной, на которую сейчас устремлен ее взгляд. Руки скользнули по ее платью и медленно стали снимать его, при этом замечая, как горит огонь в глазах альфы. Вскоре обнаженное тело, прикрытое руками, предоставлялось для черноволосой в полной красе. Волчица обратилась человеком и подошла к Лоре. — Ты хотела бы слиться? — спросила она, поглаживая большим пальцем нижнюю губу зеленоглазой, параллельно обнимая горячей рукой талию особы. Золотые глаза горели желанием, и Лора это понимала. Девушка улыбнулась, и проведя рукой по щеке альфы, нежно поцеловала ее. Это было ответ согласием, и Даная это уловила. Несмотря на зимнее время два горячих тела лежали на снегу, отдаваясь друг другу. Для волков это было естественно, их тело всегда имело высокую температуру в независимости от выбранного в этот период облика. Черная альфа покусывала губы молодой омеги, прижимая ту все сильнее к земле, желая ощутить ее сполна. Для обеих это были незабываемые чувства, но как правила, такие моменты рушатся совершенно непредвидимыми ситуациями. Из избы, где они жили, раздался грохот, а после послышались голоса. Двух девушек это напрягло, и они переглянулись. — Ты это слышала? — нервно спросила альфа, отрываясь от желанных губ. Золотые глаза устремились в чащу леса. — Это не из моего дома? — встревоженно ответила омега вопросом на вопрос. В этот момент они обе поняли, что там творится что-то неладное и чем быстрее они прибудут, тем лучше. Даная обратилась волчицей и помчалась вперед, но вспомнив, что ее пассия пока что человек, замерла на месте. Вдруг сзади в нее что-то врезалось. Обернувшись, та не поверила своим глазам. Перед ней, некогда обнаженная Лора, стояла обратившись волком. Пшеничная шерсть блестела от снега, а красивые глаза с удивлением смотрели на альфу. — Почему остановилась? — не поняла Лора. — Ты… — Даная не успела ответить, как из избы вновь послышался грохот, сопровождающийся криком. После услышанного, времени на разговоры и вовсе не осталось, они обе рванули туда, забыв обо всем.***
Что же это, словно сама судьба против нашего слияние? Не смею верить, что это совпадение, уже второй раз. Что там происходит?***
Около избы стоял Морган де Лявеге и держал трех омег в страхе. Вокруг них кружили его приспешники, словно коршуны, ожидая, когда добыча даст слабину. Симона старалась что-то придумать, дабы не тронули Гвен и Нелли. — Послушай, Морган, что ты хочешь? Отпусти их, зачем они тебе, возьми меня, — говорила старуха, пытаясь хоть как-то протянуть время. — Глупая старуха, как раз-таки ты мне не нужна, я пришел за своей дочерью, которая благополучно сбежала, позоря мою семью! — зарычал мужчина, сверкая злыми глазами на Гвен. — Отец, ты знаешь, почему я сбежала! Ты и твои законы, твои принципы и моральные устои — это не мое! Мне не нравится, как ты смотришь на меня и на мое будущее, — говорила дочь, стараясь объяснить все отцу, но тот, видимо, был слишком обозленным на нее, ведь даже не старался ее выслушать. Маленькая Нелли дрожала, прижавшись к Симоне. Чужаки казались для девочки злыми великанами, которые хотят уничтожить ее семью. — Господи, когда же ты уже поймешь?! Я твой отец! И я буду решать, с кем и как тебе жить, ясно?! Ты родилась в моем клане, и пока я законный правитель, а ты лишь омега, которая не может справиться со своими похотливыми желаниями! — рявкнул на нее отец, и омега зажалась. Тембр альф всегда заставлял омег прижиматься к земле, не в силах противостоять. Гвен лишь заскулила от такой агрессии ее отца, когда вдруг в хижину, словно фурия, залетела Даная, вставая между семьей Оккервилев и разъяренным Морганом. Мужчина недовольно окинул взглядом ту, из-за которой происходит все это. — Ага, Даная, та самая, из-за которой происходят ссоры меж семьями. Тебе не стыдно? — начал он, и в этот момент вбежала Лора, оглядывая свою семью. — Бабушка, Нелли! — она хотела было кинуться к ним, но вдруг последовал щелчок альфы, и молодую омегу прижали к полу люди Моргана. — Так лучше, — съязвил он, но увидев, как черная альфа хочет броситься к своей омеге, продолжил, — не советую. Я здесь из-за тебя. Хочешь, чтобы я не тронул их? Тогда успокойся и слушай то, что я буду говорить.***
Сейчас перед моими глазами стояла невероятных объемов проблема. Я накликала беду на семью Лоры и на саму Гвен, ведь сбежала она из-за меня. Я приношу людям только проблемы!***
Черныша впервые обуздали, и она покорно села на пол, будучи еще волком. Ее золотистые глаза устремились на довольного мужчину, который всем своим нутром показывает, как ему льстит, что такая мощная альфа повинуется ему. Это был запрещенный прием. В их мире тот, кто пытается сломить дух альфы, путем угрозой жизни ее семьи, а не честным поединком, прозывался раз и навсегда трусом и терял уважение и признание, в независимости от статуса. — Морган, не тронь ее. Что ты хочешь? — за альфу вступилась Симона, не желая, чтобы тот рушил только пришедшую в себя альфу. — Боже мой, когда же ты закроешь свой рот, наконец? Может мне заставить своих людей закрыть тебе его раз и навсегда? — спросил мужчина, но утробное рычание Данаи его отвлекло. Лора испуганно смотрела на окружение, пытаясь хоть как-то помочь, но ее сдавили лапами двое больших волков, явно настроенных агрессивно. — Не смей рычать на меня! — крикнул на альфу Морган и ударил ее по носу кулаком. Черноволосая заскулила и рухнула на пол, ведь такой удар для облика волка был почти губительным. — Нет, пожалуйста, не надо, — Лора не могла видеть, как страдает ее альфа, поэтому все, что она могла сделать, это лежать волком и скулить, моля о пощаде. — Ух ты, а ты себе нашла замену моей дочери? Интересно, — он подошел к пшеничной омеге и облизнув подушечку своего большого пальца на правой руке, провел им по шерсти Лоры, на что Даная зарычала и хотела кинуться на него, но Морган обратился волком и зарычал громче. Впервые, против Данаи шел тот, кто был сильнее ее.***
В этот момент мне сложно было что-то предпринять в свою пользу. Сила явно была не на моей стороне.***
Морган де Лявеге смотрел на черного волка с презрением. Пусть она и является вожаком Северного клана, однако он считал её виновницей раздора. — Но это неважно, — отец Гвен снова окинул взглядом Лору, после посмотрел на свою дочь. Даная смотрела в это время на возлюбленную. Этот беспомощный взгляд. Это хрупкое тело волчицы, которое так легко сломать. Все это делало больно чернышу где-то в районе груди. Не такого она хотела. — Уходи! — прикрикнула пожилая дама, закрывая собой своих внучек. Она отчаянно надеялась на то, что в Моргане проснется отцовский инстинкт, и он не станет причинять боль ее семье.***
Я всегда восхищалась смелостью и гордостью души Симоны. Она не как все другие: в ней не было фальши, она не искала собственной выгоды. Внутри нее скрывался великий человек, и я это поняла лишь тогда, когда она готова была вцепиться Моргану в глотку, защищая свою семью, даже если силы были явно не равны. Как я жалею, что прониклась историей этой семьи лишь сейчас, когда все покатилось в Тартарары.***
— Ты сейчас серьезно? — на лице мужчины появился не шуточный оскал. Его рот изогнулся в ехидной улыбке, словно он не воспринимал происходящее всерьез. Тяжело вздохнув, ладонь Моргана проходит по его волосам, поправляя, и без того, прилизанные волосы. Его взгляд был полон безразличия к ситуации, оно и понятно, пока проблема не затронет тебя, ты не видишь всю ее глобальность. — Да, абсолютно! Немедленно покинь мой дом, ты здесь гость, а я хозяйка, и пока я не позволю, не имеешь права так с нами го… — глава клана не дал договорить Симоне, закрывая ей рот смачный ударом ладони по ее щеке, от которого взвизгнула Лора, а маленькая Нелли задавилась слезами. — Да что ж ты делаешь? Ну я тебе нужна, не они, зачем все это? — в разговор вмешалась некогда молчаливая Даная. ей было не приятно от того, что по факту, страдают совершенно неповинные люди, лишь из-за ее поступка. Выпрямив голову, она набралась смелости посмотреть Моргану в глаза, рассчитывая на то, что он поменяет направление своей агрессии на нее. Весьма глупое решение, которое в будущем обернется трагедией, но пока девушка этого не особо понимала. — Понимаешь, люди забывают кто я такой и как со мной говорить. Они забывают, кто здесь все держит на своих деньгах и кто развивает этот клан, — мужчина активно жестикулирует руками, пытаясь как можно четче донести до своего оппонента информацию. Он обладал одним качеством: заставлял слушать даже тех, кто его ненавидел, возможно именно поэтому его признали главой клана. — Мы отдаляемся от темы, — из мира грез и фантазий, Моргана вытаскивает Даная, пытаясь все же решить конфликт как можно быстрее и без последствий. — Ну да, точно, — мужчина кивает головой, затем щелкает пальцами, давая команду своим головорезам, которые лишь переглянулись и кивнув головами, направились в сторону черного волка, засучив рукава по локоть. Напряжение повисло в воздухе, когда один из кулаков направился в сторону морды девушки. Она прищурила глаза, понимая неизбежности своих увечий. Однако ни через секунду, ни через две, удара она так и не почувствовала. Открыв свои глаза, перед ее глазами предстала ужасная картина: на полу, перед ее лапами лежала Лора. По всей видимости блондинка бросилась защищать ее и приняла удар на себя. Все ее шерсть, в районе морды, была покрыта кровяными пятнами. Удар кулаком пришелся по ее носу, а это верная гибель для волка.***
Что в тот момент произошло внутри меня, я не могу передать словами. Разочарование. Стыд. Отчаяние. Не знаю, возможно во мне смешались все чувства одновременно и выстрелили в голову, словно спящий вулкан, что пробудился. Все, что я смогла сделать — это смотреть на ее бездыханное тело и молчать. Я просто молчала. Стояла и молчала так, словно я запуганный щенок, загнанный в угол клетки. Я ничего не слышала вокруг себя, ни крики Симоны, что так отчаянно пыталась привести в чувства свою внучку, рухнув перед ней на колени, ни яростные возгласы Моргана о том, что его люди идиоты, не способные даже исполнить нормально то, о чем он просит. Вокруг меня воцарили тишина и темнота. Какой-то определенный кусок моей души обрезали и вырвали с корнем, стараясь сделать больнее. Осуществились все мои страхи.***
Черный волк медленно склонился над Лорой, бережно касаясь ее шерсти носом, слегка подталкивая голову, пытаясь привести в чувства ту, которую она полюбила. От нее исходил лишь жалобный скулеж, оплакиваемый прекрасную девушку. — Отойди от нее! — из транса Данаю вывела Симона. Не крепкие руки, из последних сил толкнули волка в сторону, не позволяя приближаться той к Лоре. — Пошла вон! «Удар в профиль». Именно эти слова, именно этот взгляд, именно эта вина в глазах старухи сказали о том, что чернышу больше здесь не рады, а возможно и никогда не были. — Уходи! Оставь мою семью в покое! За что нам это? За что ты появилась в наших жизнях?! — кричала старуха. Истерика. Ее глаза наполнились горькими слезами, а горло срывалось на хрип. Ее морщинистые руки приподнимали тело Лоры и прижимали голову к своей груди, все так надеясь, что она откроет глаза и все окажется хорошо, но та лишь лежала и не поднималась. Женщина с особой злостью смотрела на черного волка, понимая, что если бы это все не происходило на глазах, и без того напуганной, Нелли, давно уже выдрала всю шерсть с ее сущности и придушила, оставляя ее кожу в виде коврика при туалетной двери. — Даная, пойдем, — наконец подала голос Гвен, стоящая все это время в стороне, молчавшая от страха. Ее рука коснулась спины волчицы, но вдруг волк развернулся на сто восемьдесят градусов, в один прыжок оказываясь за пределами двери, оставляя за собой лишь черную тень и еле ощутимый аромат, развеявшийся в воздухе, устремляясь куда-то вверх. — Даная! — крикнула рыжеволосая, обращаясь в волка и пытаясь догнать ту.***
Жестокость. Одно из немногих чувств, что так характерно описывают каждого альфу. Мы способны нанести вред любимым людям, даже не желая того, словно не нарочно. Нас воспринимают за героев, но при первой ссоре, либо проступке — злодеями, несущими лишь раздор, боль и страдания каждому, кто окажется хотя бы раз около нас. И я тому пример. Я не хотела такой участи этой семье и уж тем более, я не хотела, чтобы все так произошло с Лорой. Почему я убежала? Не знаю, возможно, я посчитала, что так действительно будет лучше для них, ведь Морган пришел туда за мной, а вернее за Гвен, которая так старательно пытается сейчас догнать меня. Я бегу сквозь лес, и по моему лицу так безжалостно хлещут ветви деревьев, срывая клочки шерсти и оставляя длинные царапины, но мне все равно. Я хочу убежать так далеко, чтобы ни Морган, ни его люди не смогли найти меня. Я никогда более не смогу быть с кем-то, ведь в последствии все обретет плачевного рода характер.