СанаСава

      Золотистое небо разрывалось от белых облаков, пока еле проходящие лучи освещали поле. Громкие крики не прекращались, когда на горе стоял человек, а номер тридцать красиво украшал сильную спину. — Хорошая подача! — крикнул кетчер и кинул мяч обратно.       Парень, чья улыбка освещала тенистое поле, кивнул и поднял ногу, затем кинул одну из своих лучших подач. Удивлённые вздохи прокатились по всему стадиону, а крики болельщиков сливались в один непонятный звук. — … И он добивает чейнджапом! Невероятно! Три аута подряд! Идеальный питчинг и защита от звезды Савамуры Эйджуна! Перенеся травму, он реабилитировался и с первых дней показывает нам свою силу! — Ты молодец, теперь мы можем подзаработать для тебя раны, — кетчер хлопнул перчаткой плечо товарища. — Хорошо справился, — Санада глядел в золотистые глаза, лихорадочно блестящие от незабываемых чувств.       Эйджун улыбнулся, обнимая семпая на глазах у всей команды. Было жарко, а пот катился по виску к самому подбородку. Его не оттолкнули, а лишь прижали сильнее. Никогда Санада-семпай не отталкивал его, никогда не ругал и не насмехался. Смотрел как на равного себе и безгранично любил. Савамура был здесь на глазах у тысячи людей только благодаря ему, его поддержке. — У тебя впереди вся игра, — Санада чуть отстранился и взял руку Савамуры. — Ты самый сильный.       И Шунпей ничуть не врал. Он мог немногое сделать для него, когда впервые встретил в магазине потухшим, и уставшим от постоянной борьбы за мечту. И он заговорил первым, удачно встретив около магазина со сладким. Во рту Савамуры была изжёванная, недокуренная сигарета. И тогда порыв лёгкого ветра донёс до него запах никотина, а он увидел в глубине потемневших глаз сражение за долгожданное счастье.       Санада хотел помочь. Протянуть руку, помочь выбраться из болота, в котором Эйджун стоял по горло и был готов утонуть. Он не был самой добродетелью. Он лишь хотел играть лучше и не мог понять почему помогал массажировать ногу, вызывать врачей во время страшных приступов и отбирать сигареты. Помог улететь из страны и вылечить, поднять на ноги… Влюбиться. Отобрать Савамуру Эйджуна. Влюбить в себя.       Было страшно глядеть на разбитого вдребезги человека, всегда борющегося за место под солнцем, и собирать его вновь после отказа от собственных чувств. …       Савамура светился и подбежал к громко смеющемуся Тодороки. — Я уделал тебя, — гордо сказал Савамура. — В следующий раз я тебе не проиграю! Ха-ха! — Раичи оттащили его же товарищи, усаживая в автобус, который с минуту на минуту должен был отправиться обратно домой.       Эйджун помахал сопернику и счастливо улыбнулся. Сердце билось в груди сильно-сильно, а эйфория от прошедшего матча не хотела уходить. Он обернулся. — Поздравляю.       Савамура удивлённо уставился на человека, что стоял перед ним в неизменных очках в тёмной оправе и с редкой, давно забытой улыбкой на лице.       Эйджун сжал руку в кулак. — Миюки-семпай.