Your life was a shooting star That burned out way too fast And all the memories of The dream that is built to last. Твоя жизнь была похожа на падающую звезду, Которая потухла слишком быстро. И все воспоминания, Мечты, которые должны были пережить всё.
Виктору не было и тридцати, когда случилось то, что случилось. Он был звездой, яркой, пылающей, невероятной. И с небосклона он упал в прямом смысле. Вышло это до обидной горечи нелепо — он упал на льду — на самом обычном льду на тротуаре, ударился головой о камень поребрика. Юри не успел ни поймать за руку, ни даже понять, что происходит. Виктор никогда не падал на льду. Поребрик и снег вокруг пропитались кровью мгновенно. На лицо Виктора падали резные сияющие снежинки. К приезду скорой они перестали таять.Don't wanna wait, wanna wait Wanna wait for my next panic attack, no Don't wanna wait, wanna wait Wanna wair for my next crash. Не хочу ждать, не хочу, Не хочу дожидаться следующего приступа паники. Не хочу ждать, не хочу, Не хочу дожидаться следующего падения.
Юри никогда не считал себя уравновешенным, способным сдержать эмоции. Чего он может ожидать сейчас? Он просыпается ночами с криком, ему снится, как он пытается схватить Виктора за руку, а его ладонь уже холодная, выскальзывают бледные негнущиеся пальцы, и всюду, всюду кровь, и она заставляет набухать снег вокруг головы Никифорова страшным нимбом. Юри боится засыпать — он знает, что ему будет сниться. Он знает, что в каждом его сне появится Виктор.It's a beautiful pain It's a beautiful pain When I remember the good times When I remember the good. Это прекрасная боль, Это прекрасная боль. Когда я вспоминаю лучшие времена, Когда я вспоминаю всё хорошее…
Юри не может сказать, что он упивается своей болью. Она просто рядом, постоянно, она в каждой фотографии и каждой улице, в каждом высоком светловолосом человеке, в каждой мелодии. Крепче всего она обнимает, душа в своих объятиях по ночам, вторя Виктору, который делает в снах то же самое. Конечно, когда он не падает. Юри закрывает глаза, потому что слезы жгут. Они с Виктором прожили два чудесных года — почти три, если считать то время, когда Юри был всего лишь его учеником. Виктор, правда, был с Юри почти всю его жизнь. Когда через месяц после похорон Юри приезжает домой в Японию, он снимает все плакаты, убирает их в коробку, задвигает ее под стол. Он думает, что так станет легче.Легче не становится.
It's a beautiful pain It's a beautiful pain When I let go of a heart ache When I let go of your heart All the times that I keep holding on To even though you're gone Это прекрасная боль. Это прекрасная боль. Когда я выпускаю тяжесть из своего сердца, Когда отпускаю твоё сердце, Всё это время я пытаюсь держаться, Хоть ты всё равно ушел.
Минако просит сходить его к психотерапевту. Юри знает, что она сожалеет о своей ошибке — сожалеет о том, что когда-то, вместо того чтобы пойти к врачу, она начала пить. В тот же вечер они напиваются вместе. Вместе плачут и вместе возвращаются в Ю-топию, едва держась на ногах. Их встречает Мари, держа неизменную сигарету. Она ничего не говорит, только молча доводит Минако до пустого номера. Юри просыпается почти в обед и с удивлением обнаруживает, что стало легче. Он знает, что Виктора больше нет. Он знает, что живет он только на фотографиях и видеозаписях. И в его сердце. Навечно он живет в Юри.And the nights that I keep Holding back the tears. I hope that you found what You're looking for. I pray that your happy now And never looking back Rest with the angels now Heavens gate you left. И ночами, посреди которых Я сдерживаю слёзы, надеюсь, что ты смог отыскать то, Что искал. Я молюсь, чтобы ты был счастлив И никогда не оглядывался назад. Рядом с ангелами нашёл мир За небесными вратами, куда ты и ушел.
Хуже становится через два дня. Юри не знает почему именно — то ли потому что последствия вечера с алкоголем и Минако прошли, то ли потому что наступил сороковой день. Юри сидит на берегу моря, и вокруг бегает Маккачин, и чайки кружатся над головой. Как тогда, почти в прошлой жизни. Юри закрывает глаза. Он знает, что многие пишут умершим письма, знает, что многие разговаривают с ними. Юри никогда раньше так не делал. Почему-то это случается именно сейчас. Он шепчет: «Я надеюсь, что тебе хорошо. Надеюсь, что ты обрел вдохновение и покой», а сам думает, что они оба атеисты, поправляет себя — Виктор был атеистом — и что никто из них никогда не думал о рае или аде. И все же он надеется, что в последнюю секунду Виктор не чувствовал боли. Что он даже не понял, что он умирает.Don't wanna wait, wanna wait Wanna wait cause you're never coming back, no. Don't wanna wait, wanna wait Wanna wair for the last dance. Я не буду ждать, не буду ждать тебя, Потому что ты никогда не вернёшься. Я не буду ждать, не буду ждать Последнего танца.
Ничто ему не отвечает. Чайки по-прежнему кричат над головой, Маккачин так же бегает по серому пляжу. И все так же шумит море. Юри не ждал ответа, даже в самой глубине сердца не ждал. Потому что он знает — Виктор мертв. Он знает, что ничего не будет как раньше, потому что он и сам уже другой. Юри отряхивает джинсы и уходит с пляжа. Ему опять невыносимо больно.Don't say goodbye tonight Don't say goodbye tonight Don't say goodbye tonight And leave forever I hope that you found what You're looking for. Не говори «прощай» этой ночью, Не говори «прощай» этой ночью, Не говори «прощай» этой ночью И уходи навсегда.
Под вечер звонит Яков, долго молчит в трубку. Потом спрашивает, как Юри себя чувствует. Юри чувствует себя отвратительно. Не говорит этого, но Яков, конечно, все равно понимает. Скомканно прощается и отключается. Ночью снится Виктор, который сидит напротив и молчит. Юри плачет, потому что он больше так не может. «Пожалуйста, перестань мне сниться» — шепчет он, потому что знает — это не Виктор, это его собственное подсознание, и Виктора оттуда можно только выжечь, выбить силой. Виктор в его сне кивает. Юри просыпается с мокрыми щеками и шепотом, шелестящем в тишине спящего дома:«Я надеюсь, что ты смог отыскать то, Что так долго искал».