Невеста

      – Не свадьба, а похороны какие-то, – Афра фыркнула, разглядывая массовку. – Весёлые у нас стилисты. Дениз, в этом траурном платье ты похожа на чёрную вдову, которая десятого мужа в могилу загнала!       – Нормальное у неё платье. Ты посмотри на мой купальник и сразу всё поймёшь о моде, - Хазал покрутилась перед Афрой, размахивая прозрачным подолом своего платья. – Скажите, кто в нормальном состоянии такое оденет? А ещё лучше покажите мне того, кто позволит своей женщине так выйти на улицу!       - Не ворчи, на тебе отлично смотрится эта… гламурная тряпочка! – сказала Дениз, успокаивая Хазал.       - Ты издеваешься? Именно что гламурная тряпочка! Посмотрела бы я на тебя в этом платье! Но твоё не лучше! Сидит, конечно, отлично, но такой мрачный образ получился. Они бы тебя ещё в кожу обрядили!       - Точно! – радостно воскликнула Афра. – Нужно было тебя одеть в кожу! Как в том клипе! Кожаные брюки в обтяжку и глубокое декольте!       - Нет! Лучше в юбку-пояс и высокие сапоги! – Хазал подключилась к развлечению.       - Шорты кожаные и корсаж. А в руки обязательно наручники и кнут!       - Кожаные маленькие трусики и лифчик без бретелек. Хотя без бретелек с такой грудью, как у тебя, слишком рискованно, пусть будет с бретельками, а сверху чёрный кожаный плащ, - веселье набирало обороты, Афра и Хазал от безделья готовы были фантазировать бесконечно.       - Если надеть плащ, то трусы и лифчик не нужны! Но хлыст и наручники обязательно должны быть!       - А может мне вообще голой пойти? – сердито сказала Дениз и, не обращая внимания на округлившиеся глаза Хазал, продолжила. – А что? Кожаный чокер с кольцом, как в клипе, плётка, наручники и вперёд!       - Определённо, я бы хотел на это посмотреть. И куда ты собралась в таком виде, если не секрет? – Чаглар стоял за спиной Байсал и с интересом ждал её ответа.       - Конечно, на свадьбу! – почему-то Дениз даже не удивилась, услышав голос Эртугрула. Она с вызовом развернулась к нему. – Цензура такое не позволит, но зритель был бы доволен.       - Рейтинг точно подскочил бы, - Чаглар ухмыльнулся, разглядывая Байсал. Он чувствовал её неловкость, но лицо девушки было непроницаемо, как будто это обычное для неё дело обсуждать с ним, что она будет сниматься голышом. – А хлыст и наручники обязательно на свадьбу брать?       - Обязательно! – Афра подошла поближе к Эртугрулу и Дениз, шелестя белоснежным платьем. – Мы решили, что образ вдовы, в которую стилисты её превратили, это слишком просто, – довольная невеста сверкала озорной улыбкой. - Можно же сделать всё гораздо креативнее: кожаная одежда, плётки, наручники.       - Вы Гёкчен это не предлагали, случайно? Может, пока не начали снимать, она изменит платье? – включился в игру Чаглар. - Дисциплина, воспитание, господство и подчинение. Safe, sane, consensual. Даже сейчас ты вполне в стиле, Холодная госпожа.       - Холодная госпожа? – такое определение задело Дениз и её улыбка стала жёстче, а взгляд резанул Чаглара сталью. – Не моя тема.       - Не твоя? А по твоему виду не скажешь! – Эртугрул с удовольствием поддразнивал девушку, ощущая, как в ней пробуждается злость.       - А что ты можешь сказать о моём виде?       - Domination. Слишком привыкла быть сверху. - Они уже ни на кого не обращали внимания, втянутые в противостояние. Хазал и Афра удивлённо наблюдали их перепалку.       - Тебя это как-то задевает? Не выносишь рядом с собой сильных женщин? – Дениз провокационно изогнула губы, прекрасно понимая, что зашла слишком далеко и следует остановиться.       Ответить Чаглар не успел, всех позвали для продолжения съёмок.       Дениз и Эртугрул стояли возле столика, изображая заинтересованную беседу. Но под впечатлением от предыдущего разговора Байсал вела себя отстранённо, почти не слушала, что говорит Чаглар, и отвечала невпопад. Ей было неловко, что партнёр считает её холодной и властной. Даже, когда они снимали клип с Барышем, тот никогда не называл её госпожой. А слова, про привычку быть сверху, вообще абсурдны. И эти английские выражения - доминирование какое-то выдумал. Дениз недоумевала, как она позволила втянуть себя в бестолковое препирательство. Бесконечно крутились мысли, отвлекая от съёмок, мешая сосредоточиться. Постепенно нарастала головная боль, ещё больше рассеивая внимание.       В очередной перерыв Дениз сбежала ото всех и, выпив таблетку, прилегла на сдвинутые стулья. Тишина снова подтолкнула к размышлениям о сексуальном подчинении, унижении, наказаниях. Она и представить себе не могла, как можно получать удовольствие от боли, и неважно от причинения боли или от переживания её.       Дениз отключилась, соскользнув в яркое реалистичное виденье. Она поспешно идет к застеленной черным шёлком кровати, на которой, расслабившись, лежит обнажённый мужчина. Её мужчина. Благородное лицо освещено слабым светом свечей: прямой нос, широкие брови, чувственный изгиб губ. Он ждёт, когда она подойдёт ближе, и внимательно смотрит, как она снимает с себя одежду. Чёрное бархатное платье падает у ног, следом за платьем летят кружевной пояс и ажурные трусики, туфли откинуты в сторону, нетерпеливо стянуты чулки. Неудерживаемая бельём пышная грудь колышется при каждом движении. И вот уже мужчина притягивает её к себе, придавливая мощным телом. Он знает, как доставить ей удовольствие, врываясь в неё одним сильным движением.       Кровь сочится из глубоких царапин, оставленных на спине длинными ногтями. Следы от зубов на плече и кровоподтёки на шее. Страшные раны на его теле не из-за того, что ей нравится причинять боль, а потому что на пике удовольствия она не в состоянии контролировать себя. Она не сдерживает стоны и не видит ничего вокруг. Всё, что она может в эту минуту, это чувствовать его движения внутри себя. Наслаждаясь его силой, принимая его мощь, она не ограничивает себя в проявлении страсти. И он держит в объятьях дикую, необузданную квинтэссенцию возбуждённой женственности, радуясь её откровенности и раскованности. Расцарапанная спина, синяки на руках, капелька крови на прокушенной губе – он готов терпеть всё, лишь бы видеть её лицо, искажённое мукой оргазма. И успокаивая после прожитой маленькой смерти, он тихонечко шепчет: «Дениз, пора возвращаться».       Эртугрула попросили найти Дениз, когда всё подготовили к съёмкам, а её не обнаружили вместе со всеми. Афра вспомнила, что Дениз собиралась где-нибудь прилечь отдохнуть, но актрисы не было в переделах видимости. Чаглар нашёл Байсал в комнате заставленной стульями. Актриса по-настоящему спала, сняв туфли и положив шарф под голову. Тонкие пальцы, изящные запястья, изогнутая бровь. Эртугрул присел перед ней и посмотрел на спящую девушку с улыбкой, а потом поправил маленькую прядку, выбившуюся из гладкой причёски. Вдруг лицо Дениз стало напряжённым, как будто она видела что-то мучительное и Чаглар поспешил разбудить партнёршу.       - Дениз, просыпайся! – Эртугрул негромко звал девушку, но она никак не могла проснуться. - Дениз, пора возвращаться! - ему пришлось чуть толкнуть её, положив крупную ладонь на обнажённое плечо.       Дениз со стоном открыла глаза, резко села и, в продолжение своего сна, увидела перед собой Чаглара. Как в замедленном кинофильме перед её мысленным взором проскользнули кадры из сновидения, где главным действующим лицом был именно он.