7.
24 апреля 2013 г. в 14:13
Так челюсть у лейтенанта еще не летала. Никогда. Не в силах выдавить из себя хоть какой-то ответ, он просто стоял и тупо пялился на капитана. Который вроде выглядел, как и прежде: весь такой благородный, гордый, что аж челюсть сводит, и серьезный, а уже третий раз за день ведет себя непонятно. То двери лейтенантского жилища вынес и домой к себе приволок, то причесывать ни с того, ни с сего затеял. А теперь уже руки распускает. И отказать нельзя. Да и не очень, честно говоря, хочется – очень уж приятно было, когда теплые пальцы ласково перебирали волосы, скользили по коже…
— Ты слышишь меня? – холодный голос вернул на землю. Ну, черт побери, кто так просит?!
— Можете, тайчо, – несколько обреченно проговорил Ренджи, наклоняя голову ниже и подставляя несчастные уши. Чего Бьякуя так ждал с нетерпением. Раз, другой, третий провел пальцем по мягкой шерстке, погладил кромку, аккуратно сжал… и услышал, как сбилось дыхание их обладателя. Уши прижались к голове. А Ренджи, сжав руки в кулаки и зажмурившись изо всех сил, стоял перед ним в полупоклоне с таким видом, будто Бьякуя ему сейчас голову отрубать будет. Ложкой. Или еще более мучительным способом.
Кучики отстранился. Уселся на ближайшую к нему подушку и потянул Ренджи к себе за рукав косоде.
— Иди сюда, – мягко позвал Бьякуя.
Ренджи приоткрыл один глаз. И тот едва не вывалился – Бьякуя ему улыбался. Ему. Улыбался. Ренджи даже и не предполагал, что это вечно-кирпичом-лицо может еще и улыбаться. Тем более ему. В состоянии шока сам не заметил, как опустился перед капитаном на колени.
— Ложись, – это уже очевидно было приказом, но его благополучно прослушали. Покуда Абарай ошарашенно пялился на Бьякую, не понимая, шутит он или нет. И в упор недоумевая, как на это реагировать.
— Ренджи, ты слушаешь меня? Укладывайся.
С неистово дергающимся глазом Ренджи несмело положил голову на изысканные капитанские коленки.
По волосам пробежались тонкие пальцы, сдернули недавно повязанную ленту. Прошлись по затылку до шеи, а потом, зарываясь в тяжелые красные пряди, снова достигли мягких, кошачьих ушек.
«Фетишист!» – в панике подумал Ренджи, чувствуя, как ласкающие теплые пальцы аккуратно и почти невесомо поглаживают уши. Это была последняя вменяемая мысль. Покуда… Видимо, Кучики-старшему нравились кошки. Иначе с чего бы ему так умело почесывать за ушком? Ласково гладить по голове. Перебирать волосы. Ренджи буквально тут же забыл обо всем. Даже глаза сами собой прикрылись – так хорошо стало. Насрать уже на эту новую пару волосатых ушей на макушке, к черту хвост, который сидеть мешает, тут и мертвый замурлыкает, не то, что кошак-переросток Ренджи! Растекшись по теплым коленям Бьякуи, в итоге сам не заметил, как заснул.
Бьякуя увлекся. Понял он это, когда почувствовал, что Ренджи начал пускать слюни на его хакама. С трудом выпутал пальцы из волос лейтенанта. И не только потому, что не хотелось прерываться от этого приятного действа. Пальцы намертво запутались в том, что теперь смело можно было назвать мочалкой. Снова взяв в руки гребень, заново аккуратно распутал десятки сверх морских узлов и завязал волосы в хвост. Оглядел плоды своих трудов. Выглядел Ренджи… мило. Как бы странно это слово в его отношении не звучало. Здоровенный, сильный и татуированный мужик с яркими волосами, которого он самолично называл обезьяной, теперь показался Бьякуе по-настоящему красивым. Весьма своеобразно красивым. Но уж точно совершенно не таким, как все.
Разум таки, наконец, включился. Вспомнив, что он Глава Дома Кучики и Капитан шестого Отряда по совместительству, Бьякуя понимал, что ложиться спать все же надо. Но и отпускать своего идиота не хотелось – пусть уж лучше рядом будет. Аккуратно спихнув своего кошака с коленей и перехватив поудобнее, отконвоировал спящую тушку к себе в спальню, попутно дав указание слугам постелить рядом второй футон. И, уже укладывая свою мега тяжелую ношу, обратил внимание, что Ренджи… улыбается. Будто ему снится что-то хорошее. Легонько потрепав лейтенанта по волосам, переоделся и опустился на соседний футон досыпать свои законные пару часов.