Удачные неудачи 6 отряда.

      Бьякуя, оторвавшись от документов, увидел удивительную картину. Его маленькая, хрупкая сестреночка тащила за собой Абарая. У которого голова была полностью замотана полотенцем, и из-под него в разные стороны торчали алые волосы. Сам Абарай тихо матерился сквозь зубы и вслепую тащился за девушкой.       Таких картин его дом еще не видывал. С приходом Ренджи в поместье вообще все кругом стало удивительным. Хотя, лучше сказать, сумасшедшим. Рукия, скромная, прилежная Рукия, ругалась как сапожник. Слуги, всегда исправно выполнявшие свою работу тщательно и бесшумно, теперь перешептывались в коридорах. Капитаны некоторых отрядов на собраниях странно подмигивали Кучики-старшему и внезапно интересовались самочувствием Абарая. А Йоруичи-сан вообще с широкой ухмылочкой посоветовала быть с ним понежнее.       И сам Бьякуя тоже сходил с ума. Потому что действительно хотелось быть с Ренджи… нежней. Прежнее раздражение, которое неизменно появлялось при виде его иногда непутевого лейтенанта, куда-то делось. Наоборот. Бьякуя скучал на работе без его тяжелых страдальческих вздохов, без спутанных тяжелых красных волос, красиво блестевших на солнце, без отчетов, написанных корявыми иероглифами, без ужасного «чайка», которым его потчевал Абарай. Без Ренджи почему-то было совсем пусто. И чем дальше, тем больше Бьякуя радовался тому, что это создание теперь обитало у него дома. С ним было все что угодно, но только не скучно. Честный, искренний, живой, непокорный. Красивый. Бьякуя все чаще стал замечать, что любуется Абараем. И краснеет он мило. В общем… Что бы там с его лейтенантом не сотворилось у двенадцатого отряда, а мир Бьякуи это перевернуло.       — Черт тебя дери, мелкая! Отцепи ты уже свою клешню от меня, сам идти могу. Чего пристала-то? И забери нахрен свое полотенце, – приглушенно донеслось до капитана шестого отряда.       — Я те щас дам клешню! – огрызнулась его покладистая сестренка. – Иди смирно, трудно, что ли?       — А давай я сам тебе всю рожу замотаю и потащу? Понравится?       — Заткнись, Ренджи. Потерпишь. Не маленький.       — Слушай, ты, мелочь проклятая… – начал было Абарай, но Бьякуя решил не дослушивать этот гневный монолог до конца.       — Рукия, что происходит? – поднявшись, он подошел к ним поближе.       Ренджи пытался одной рукой размотать полотенце, завязанное на голове морским узлом, а другую выдернуть из стальной хватки маленькой девичьей ладошки. Не получалось ни то, ни другое.       — Ничего, нии-сама. Веду Ренджи домой. Попал под дождь, и я опасаюсь, что он простудится, – с ласковой улыбкой ответила Рукия.       — Опасается она! Садистка! Не верьте этому демону, Кучики-тайчо! – высказался в ответ Абарай, дергая полотенце все сильнее. И тут же с размаху получая по почкам от дорогой подружки детства. – Видите?! Убить она меня хочет!       Стащив таки полотенце с головы, гневно воззрился на Кучики-младшую. Которая, смотря на очень живописное гнездо из мокрых алых волос, едва сдерживалась, чтоб не расхохотаться.       — Тебе идет, Ренджи. Всегда так ходи, – сдавленным голосом проговорила девушка, отворачиваясь к брату.       — Паразитка!       Рукия прыснула в маленький кулачок. Да и Бьякуя едва сдерживался, чтоб не рассмеяться при виде встрепанного промокшего лейтенанта. Но лицо терять нельзя. Особенно при сестре.       — Прекратите немедленно, – властно проворил Кучики-старший. – Рукия, – он повернулся к сестре. – Отдай распоряжение насчет ужина.       Девушка поклонилась и ушла.       — А ты, Ренджи, пойдешь со мной.       — Куда пойду? – Абарай попытался распутать мокрые лохмы, но потерпел полнейшее поражение.       — Отогреваться. Ты промок. Рукия права – ты можешь простудиться. Идем. Возражения не принимаются.       Развернувшись, он пошел внутрь дома. Ренджи обреченно поплелся сзади. Ведь спорить с Кучики – дело заранее провальное.