Удачные неудачи 6 отряда.

      Бьякуя легонько подтолкнул Ренджи к нагретому водой камню, усадил, подхватывая под коленки. Не отрываясь от жадных влажных губ. Хорошо. Давно так хорошо не было. Капитанские ладони ласково гладили широкую абараевскую спину, спускаясь ниже, пока не достигли основания хвоста. Тонкие пальцы скользнули по мокрой взъерошенной шерстке, пригладили, обхватили, провели. Ренджи ощутимо вздрогнул, несдержанно застонал в поцелуй, прижался к капитану крепче, стискивая его плечи.       А Бьякуе немедленно захотелось довести своего лейтенанта до безумия. Увидеть все, чтоб он раскрылся перед ним полностью, заставить его стонать громче. Чтоб он прижался к нему крепче, выдыхал его имя… В общем, Кучики понесло по полной программе. Мягко надавив на татуированную грудь, Бьякуя уложил лейтенанта на спину, не прекращая поцелуев. Ладонь все еще скользила по черному хвосту, вырывая хриплые вздохи. Руки Ренджи беспорядочно оглаживали капитанские плечи, проводили по шее, зарывались в черные волосы. Бьякуе безумно нравилось видеть алеющие щеки, зажмуренные глаза, зацелованные губы.        «Потрясающе красивый», – думалось обоим, прижимая крепче. До тех пор… пока не послышался аккуратный стук в дверь.       — Бьякуя-сама, Вам срочное послание, – прозвучал тихий голос служанки в неожиданно наступившей тишине. Оба застыли, так и держа друг друга в объятиях и смотря в широко распахнутые глаза. Бьякуя отстранился первым, напоследок скользнув горячими ладонями по влажной спине.       — Сейчас подойду, – холодно ответил капитан, отворачиваясь и выходя из воды. – Ренджи, если хочешь, можешь еще погреться, – добавил он, не оборачиваясь.       — Н-нет, спасибо, тайчо. Согрелся я уже, – промямлил Ренджи, шокировано наблюдая за быстро одевающимся и выходящим капитаном. Едва дверь за Бьякуей закрылась, как Абарай с размаху приложился головой о ближайший теплый камушек... Это же надо! Что это было вообще?! Перегрелись? С ума посходили? Не имея ответов на огромную тучу вопросов, возникших в резко отупевшей голове, Ренджи тоже двинулся к выходу. Руки до сих пор тряслись, глаз дергался. Дожили.       Кое-как нацепив свою юката и пытаясь не обращать внимания на бешено бьющееся сердце, Ренджи двинулся в выделенную ему комнату, отчаянно опасаясь встретиться с капитаном. Что говорить-то теперь ему? Как не краснеть при встрече? Как вообще вести себя после этого безумия? Резко помотав мокрой головой, так, что брызги полетели в разные стороны, а длинные алые пряди прилипли к такому же алому лицу, Ренджи пообещал себе, что больше вспоминать этого не будет. Не было. Приснилось. Померещилось. А его всегда ледяной и высокоаристократичный капитан никогда бы не прикоснулся к нему так. А оно ведь и понятно – Ренджи ведь руконгаец, грязная псина, простолюдин и все в этом духе. Это еще не считая того, что он мужик. И полнейшая противоположность всего из себя благородного Кучики.       После горячей воды и окутанного паром помещения коридор казался холодным. Аж вся шерсть дыбом встала! Зато прохлада помогла, наконец, взять под контроль непослушные дрожащие конечности и рассеяла мутные мысли. Выдохнув, Абарай бодренько пошел по направлению той комнаты, где проснулся утром. Решив, что сейчас ляжет, заснет-расслабится, а утром все будет хорошо и как раньше. И он опять будет спорить с Кучики из-за его отправки домой, будет привычно пререкаться с Рукией, ждать этого гребаного Куротсучи и хотеть своих любимых таяки. А потом он выпросит отпуск, встретится с Куросаки и с упоением набьет ему морду.       Радостно улыбнувшись своим мыслям, Ренджи свернул в первый попавшийся коридор, мечтая скорее лечь под теплое одеяло и уснуть. Но не тут-то было. Будто бы все в этом доме смеялось над ним и стремилось вывести из себя. Коридор был длинным. И все в нем было одинаковое – и стены, и украшения на стенах, и двери. Которых, к слову, было много. Не вламываться же в каждую! Так и нарваться можно. И в итоге хорошенько получить. Ренджи, как вышколенный лейтенант шестого отряда, решил воспитанно стучаться. Но ответа не было. Обстучав так дверей двенадцать, почувствовав себя дятлом и не встретив ни одной живой души, Абарай уже начал злиться. Ну, каким надо быть дебилом, чтоб настроить таких коридоров и потом блуждать по ним, как в лабиринте?! Да и зачем делать все одинаковым?! Хоть бы стрелки указательные повесили!       У последней двенадцатой двери коридор раздваивался. Ренджи встал посередине, почесывая голову и не зная, куда идти дальше. Черт, да он и к онсену-то вернуться теперь не мог, потому что, поглощенный мыслями, шел, куда ноги идут! Вот зачем строить такие гигантские дома?! И Ренджи, окончательно выйдя из себя, решил все же свернуть налево. В злости промчался по еще трем одинаковым коридорам и, наконец, встал у первой попавшейся двери. Будь что будет. Откроет. И если там будет футон – то сразу завалится и уснет. С этими решительными мыслями, он смело раздвинул седзи.