Избушка в лесу

      Кристина уже несколько часов кружила по лесу. Ноги нещадно болели от долгой ходьбы. Но остановиться она боялась ещё больше, продолжая двигаться вперёд. Руки, исколотые ветками, безвольно висели, такая усталость сковала тело. Лишь глаза да ноги ещё жили, поддерживаемые измученным мозгом. Если в первый день Кристина ещё боялась чего-то, оглядывалась, ожидая нападения диких зверей или ещё чего-то, то теперь ей уже было все равно. Даже шла она скорее по привычке, передвигая ноющие ноги. Организм ещё держался, но слабая девушка находилась на грани смерти, истощённая, усталая и напуганная. Не известно, благодаря какому богу она ещё не была растерзана волками или шатающимися по лесу медведями. Но в любом случае, она бы не протянула долго.       Попала в лесную чащу она не по своей вине. Уже давно деревня собиралась отправить людей с товаром в ближайший город. Ведь ехать по одному не сподручно, а тут вместе быстрее и безопаснее будет путь. Мужики сложили товар в повозки. Бабы сели на облучки. Молодежь, отправленная совсем немощными родителями с серьёзными наказами, шла за обозом. Кристина тоже увязалась, хоть никто её и не посылал. Некому было. Воспитанная бабушкой с дедом, еще в позапрошлом году отошедшими в мир иной, она училась выживать самостоятельно. Сама ухаживала за небольшим огородом, подрабатывала у соседей и как-то жила, пусть и впроголодь. Иногда денег не хватало, но она не отчаивалась и перебивалась с хлеба на воду, берясь за дополнительную работу. Поэтому и выглядела худой заморашкой, жутко стесняясь своего вида и дичась людей. Особенно страшно было ей перед поездкой. Как все пройдёт?        Но, следуя за обозом, медленно тащившимся по разухабистой узкой тропинке, Кристина даже и не подозревала о том, что и этот забытый всеми тракт уже давно взяли под своё "покровительство" разбойники и проходимцы. Поэтому, когда раздался свист летящих мимо револьверных пуль, способных запросто раздробить кости, никто не был готов. И вот теперь она ковыляла по бурелому, пусть и сбежав от разбойников, но совершенно потерявшись. С собой у неё почти ничего не было, кроме покрытых кое-где трещинками стеклышек очков. Это была самая дорогая ей вещь, позволявшая хоть что-то видеть подслеповатыми глазами. Сначала она ещё надеялась, что сможет выбраться из леса, но потом эта призрачная надежда исчезла. Кристина уже даже не плакала, просто брела, все сильнее углубляясь в чащу. Она уже давно прошла мимо всех населённых пунктов, попав в самую дикую часть леса, куда не заглядывали даже опытные лесники.       Тилль голодно облизнулся. Длинный язык скользнул по губам, словно надеясь поймать давно исчезнувший с них сладкий вкус. Ничего. А есть хотелось и очень. Сейчас Тилль бы не отказался ни от чего, но ему упорно не везло. В ближайшей деревне по слухам поселился проезжий охотник, попадаться которому не хотелось. А значит, путь туда был закрыт. Мимо же одинокой избушки никто очень долго не проходил. Словно местные жители, и так достаточно напуганные, совсем не выходили за пределы села, обнесенного высоким частоколом. И вот виноват в этом был явно не Тилль. Имея зачатки не проснувшейся совести и намеки на некое сострадание к своим жертвам, он старался не так часто наведываться к селянам. Но сейчас ему уже было все равно, есть хотелось гораздо сильнее. Пустое брюхо ныло, прося хоть чем-то его наполнить. Но рацион питания у него и так был однообразным, хотя на это он не жаловался. Будь Тилль обычным человеком - мог бы заглушить голод любой другой едой. Но организм людоеда требовал одного определённого вида пищи. Человечины, желательно свежей, такой аппетитной и вкусной.       Покусывая кончики пальцев, имеющие довольно-таки острые когти, Тилль нарезал круги вокруг своих владений, не отходя очень далеко. Всё-таки, вдруг кто-то да заглянет в одинокий дом на лесной поляне? И тогда Тилля будет ждать сытный обед. Или ужин, ведь на улице уже начинало темнеть. И, словно воплощая эти мысли, в кустах послышалось шевеление и треск веток, заставившие людоеда быстро спрятаться, растворяясь в родной среде. Наблюдая за жертвой из укрытия, Тилль принюхался и улыбнулся. Чуть сладковатый человеческий запах ударил в голову, наполняя клыкастый рот слюной. На поляну вывалилось очень худое, маленькое и замызганное существо, отдаленно напоминающее человека. В длинных светлых волосах торчали ветки и листья, руки и лицо были покрыты мелкими порезами и грязью, а одежду словно кто-то повозил по земле. Сама же девушка была тощей, словно её морили голодом, и изможденной. Видимо, она уже долго бродила по лесу, а при виде избушки её глаза широко распахнулись. Собрав последние силы, девушка бросилась к строению. Людоед последовал за ней, неслышно ступая.       Кристина уже не надеялась выжить. Она замёрзла, выбилась из сил, а третьей ночёвки на голой земле её тельце просто не выдержало бы. Поэтому вид деревянного домика показался ей сначала миражом, бредом уставшего мозга. Но мираж не рассеялся, дом был настоящим и возвышался на поляне тёмным силуэтом. Кристина была готова упасть прямо тут, на земле, от радости, но заставила себя добрести до избушки. Деревянная дверь с глухим скрипом отворилась, впуская её внутрь. Запах дерева, смолы и ещё чего-то ударил в нос. Избушка встретила долгожданным теплом, согревая продрогшее тело. Кристина потерла друг об друга холодные ладони, подышала на них и сделала несколько шагов, окликая хозяина. Но на зов никто не ответил. Это заставило настрожиться, но Кристина слишком устала, чтобы думать. Она просто прошла внутрь, замерев посередине комнаты, рассматривая её. Высокий потолок, кое-где был затянут паутиной, но дом имел жилой вид. Потрескавшееся кое-где дерево хранило приятное тепло, согревающее при касании. На деревянных бревенчатых стенах были видны глубокие царапины, словно медведь или кто-то покрупнее и с огромными когтями вымещал злобу на ни в чем не повинных бревнах. Это удивило, но Кристина не стала об этом думать, переводя взгляд дальше, лишь ненадолго задержав его на вывороченных кусках дерева. Широкая огромная кровать была неровно застелена тёплым покрывалом, казалось, способная вместить троих человек. Внутреннее убранство избушки можно было назвать простеньким, но очень уютным. А для уставшей Кристины она и вовсе казалась раем. Запинаясь об неровные доски, она просто упала на самый краешек кровати, чувствуя, как отозвались болью все мышцы. Болело все. Руки, ноги, голова, а сознание словно уплывало, вызывая темноту перед глазами. Наверное, поэтому девушка и не заметила, не услышала подобравшуюся к ней гигантскую тень.       Видя, как девчонка, едва передвигая ноги, вошла в его дом, Тилль не мог не усмехнуться. Добыча сама шла в рот. Не зная, кому принадлежит избушка в чаще леса, девушка сильно рисковала, оставаясь там. Ей бы следовало как можно быстрее оттуда бежать. Но кто бы ей позволил, хах. Тилль проскользнул в дверь, бесшумно двигаясь за сладким запахом. Девушка застыла по середине комнаты, переводя взгляд с одного предмета на другой. Людоед смог рассмотреть её получше. Чрезвычайно худая и какая-то болезненно уставшая. Она была почти ребёнком, совсем недавно вышедшим из детского возраста. Она вся словно состояла из острых углов. Острые локти, острый подбородок, острые коленки. Да и под одеждой, наверняка, такая же острая, до выступающих позвонков и рёбер, которые можно было бы пересчитать взглядом. Тилль скривился. Это была не та добыча, которая была ему сейчас нужна. Организм требовал чего-то крупнее, сытнее, а это тощее создание годилось только на перекус. Хотя, и это сейчас было не так уж плохо. Обычно, Тилль не позволял себе трогать детей, но уж очень хотелось скорее наполнить ноющий желудок. Мысленно он даже немного пожалел девушку. Вместо спасения она нашла скорее свою смерть. Но против природы, обязавшей Тилля питаться только человечиной, не пойдёшь.       - Тебе разве не говорили в детстве, что не стоит заходить без спроса в чужие дома? - Чёрная тень, расплывчатым силуэтом накрывшая девушку, заставила вздрогнуть от ужаса и неожиданности. Кристина совершенно не была готова к появлению хозяина избушки. И чужой низкий голос за спиной вызвал всплеск страха, и желания провалиться сквозь землю. Только в эту секунду Кристина внезапно поняла, что ни один человек не стал бы селиться глубоко в лесу. А, если не человек, то... От такой мысли зашевелились даже волосы на голове, а руки похолодели. Сдержав трясущиеся конечности, девушка медленно поднялась и повернулась. И встретилась с двумя горящими в темноте угольками зелёных глаз, находящихся так высоко, что пришлось задрать голову вверх, глядя в них. Страшные огромные глаза приблизились, и Кристина смогла разглядеть их обладателя. Лучше бы она этого не делала. Потому что кривая нехорошая улыбка этого существа явно была плохим знаком. Потому что даже в полутьме комнаты можно было разглядеть белесые зубы, слишком уж походившие на клыки хищника. Да и не улыбаются нормальные люди так. Голодно, жадно, будто предвкушая скорый ужин. Неужто... В голове всплыли картинки из старых книжек. Острые зубы, огромные когти, высокий рост и горящие в темноте глаза. Не так ли бабушка описывала ей в детстве людоедов из сказок? Хотя, какие тут сказки, если такое существо сейчас смотрело прямо на неё.       - П-простите. Простите, п-пожалуйста. Я не знала, что з-здесь кто-то есть. - От страха у Кристины не получалось внятно выговорить ни слова, лишь сбивчиво бормотать, отодвигаясь подальше от пугающего мужчины. Тот только усмехнулся. И подошёл ближе.       - Зря ты сюда пришла. Очень зря. Но, тем лучше для меня. Обратно... Обратно я тебя не отпущу. - Тилль подобрался, словно хищник перед броском, нависнув над девушкой и втянув сладкий запах. Для него люди почти всегда пахли сладко. Кто-то приторно, кто-то едва уловимо. Эта девчушка пахла так слабо, что это едва можно было услышать. Будь Тилль человеком, то сказал бы, что этот запах был похож на аромат свежей выпечки, тонкий и заставляющий хотеть есть. Поведя головой, Тилль едва сумел удержать себя в руках, чтобы не вцепиться в добычу. Нет, лучше потерпеть и проглотить еду целиком. Это медленнее, но результат того стоит.       - Не надо. Не надо, п-пожалуйста, не надо! - девушка завертела головой, словно не веря, что это происходит наяву. Слабый голос сорвался на яростный отчаянный шёпот, так что к концу фразы Кристина уже просто умоляла. Но, кто бы её слушал. Пытаться остановить голодного хищника, видящего перед собой еду, бесполезно, и загнанной в ловушку жертве вряд ли хоть кто-то сможет помочь. Остаётся разве что молиться о более быстрой и безболезненной смерти.       - Ничего личного. Ты просто оказалась не в том месте и не в то время. Я слишком хочу есть, чтобы тебя отпустить. - Тиллю на долю секунды стало жалко заморенную, дрожащую, как в лихорадке, девчонку. Но голод был гораздо сильнее жалости. Не слушая, что продолжала сбивчиво бормотать девушка, умоляя о снисхождении, людоед ступил ближе. И схватил дернувшуюся было в сторону жертву. Как бы Кристина не пыталась выскользнуть из хватки, но стальные руки держали крепко. Так крепко, что она пискнула от боли, переставая сопротивляться. У этого существа хватило бы силы играючи сломать ей все кости. Маленькую тушку дернули, сжав плечи, и подтащили так близко, что Кристина упёрлась ладонями в грудь возвышающемуся над ней людоеду. А тот склонился, так, что их лица сравнялись. Девушка столкнулась с пугающим взглядом, на секунду пересекаясь глазами. Её, светло-голубые, были полны слёз. Тилль зажмурился и вздохнул. Что-то ситуация переставала доставлять обычное удовольствие. Вроде бы скорый ужин, а вид трясущейся жертвы не вызывает ничего, кроме жалости. Но он подался вперёд, привычно распахивая пасть. Огромная, она раскрылась так широко, как не мог себе представить ни один человек. Щеки словно растянулись, будто у змеи, а челюсти образовали чернеющий провал, куда совсем не хотелось заглядывать. С разошедшимся на две части ртом, торчащими копьями зубов, почти полностью представляющими собой заострённые звериные клыки, людоед выглядел ещё более ужасно. У Кристины затрепетало сердце. Ещё пара секунд, и она окажется в этой огромной пасти, где её с лёгкостью перекусят пополам, настолько широко был раскрыт хищный зев. А, если не умертвят сразу, то её будет ждать мучительное переваривание и смерть в темноте чужого желудка. От переизбытка ужаса и жуткой мысли о своей участи, мелькнувшей в голове, у Кристины помутилось перед глазами. Сознание не могло выдержать такого дикого страха, ещё и после полного истощения сил, и девушка закатила глаза, падая в обморок.       Тилль было щелкнул зубами, намереваясь одним движением запихнуть жертву по плечи в глотку, но Кристина внезапно осела в сильных руках. Несколько секунд людоед удивлённо смотрел на бесчувственную девушку. Такого с ним ещё никогда не случалось. Его еда сопротивлялась, ругалась, плакала, умоляла, гордо молчала, проклинала, но ещё никогда не падала ему на руки без сознания. От неожиданности Тилль даже опешил. И отступил назад, уложив Кристину на кровать. А сам, застыв и склонившись над ней так, что едва не касался впалых щёк, попробовал вернуть себе прежнее желание есть. Аппетит словно куда-то пропал при виде этого зрелища - слабой, беззащитной девицы, почти девочки, на чьих щеках застыли невысохшие слёзы, а волосы разметались. Нет, есть по прежнему очень и очень хотелось. Но вот чувство жалости не к месту поднялось в душе хищника. Он сжал до скрипа зубы. Живот слабо крутило, намекая, что есть надо прямо сейчас. Все инстинкты вопили, что следует запихать ничего не соображающую сейчас добычу в брюхо, пока она не очнулась. Распаленный голод тоже не был приятным чувством. Тилль попробовал наклониться, ещё раз распахнув рот. Капельки слюны скатились по губам, тонкими ниточками повиснув на челюсти. Но Кристина, так и не очнувшись, дернулась, судорожно всхлипнув. Видимо, обморок был настолько глубок, что её изможденный организм перешёл в глубокий сон. Теперь сердце защемило уже у Тилля. Он отпрянул, тихо выругавшись. Такого с ним ещё никогда не бывало. У него просто не получалось съесть девчонку. Он вытер губы, сглатывая голодную слюну. Что-то словно перевернулось в нём и не желало становиться обратно. Людоед сжал голову руками, борясь с собой. И сдался. Похоже, сегодня он не поест.       Кристина едва приоткрыла глаза. Все вокруг как-то размывалось, голова тяжело ныла, все тело ломило, и вообще она чувствовала себя, как во время затяжной болезни. Была такая же дикая слабость и нежелание даже смотреть, потому что от этого начинали болеть виски. Девушке было удивительно мягко и тепло, будто её закутали в тёплое пуховое одеяло. Странно, у неё никогда не было такого. Кристина заставила себя сфокусировать взгляд, словно это могло помочь ей вспомнить. И вздрогнула. Потому что из угла на неё смотрели зелёные угли. Моментально накатила паника, заставив вскочить. Но слишком изможденный и остававший организм подвёл, и руки у Кристины подломились, уронив её обратно на постель. Зелёные огни приблизились, и она смогла разглядеть сквозь туманную пелену фигуру нависшего над ней чудовища. Разум услужливо покинул воспоминание, о том, как совсем недавно эта тварь пыталась проглотить её целиком. Недавно. Сколько же она спала?       - Ты четыре дня была без сознания. Я думал, ты не очнешься. - Ответив так, словно читал её мысли, людоед присел на кровать. Кристина отползла в сторону. Будь её воля, она бы вскочила и забилась в угол, но сил двигаться не было.       - З-зачем? - Боясь даже случайно заглянуть в глаза этому существу, она уставилась на свои руки, пытаясь ворочать враз онемевшим от страха языком. Такая близость людоеда, способного проломить ей череп или оторвать голову, заставляла трястись все конечности. А может, это просто её лихорадило. Людоед сжал губы, будто раздумывал над ответом. Сейчас он словно успокоился. Потерял часть окружавшей его ауры ужаса. Но все равно, нельзя было не вздрогнуть при взгляде на пугающую фигуру.       - Я не знаю. Я не... Не могу понять, почему я не могу тебя убить. Не знаю, и все тут! - Последнюю фразу людоед зло прорычал, оголив кончики клыков. Кристина дернулась с перекошенным от испуга лицом. Существо словно это заметило и отодвинулось, пытаясь принять более спокойный вид.       - Извини. Я не хотел. - Прозвучало почти грустно. Кристина тихо шмыгнула носом. Несколько секунд она молчала, а потом подняла голову, преодолев внутреннюю дрожь и взглянув в лицо хищнику. Который оказался не таким уж и страшным, как казалось в начале. Если бы не горящие глаза и звериные клыки, то он мог бы сойти за обычного человека.       - Ч-чего вы... Ты... Чего не хотел? Сожрать меня? Убить? Н-не хотел, да, не хотел, так получается? - Кристина выплюнула фразу почти с горечью и ненавистью. Но тут же сжалась в комочек, испугавшись собственной смелости. Опрометчиво было так разговаривать с существом, бывшим больше и сильнее тебя. Хотя, людоеда, кажется, это не разозлило, наоборот. Вызвало какую-то ненависть к самому себе. Было видно, что в нём происходит внутренняя борьба. Кристина молилась, чтобы победило не чувство голода. Наконец, монстр прикрыл глаза, будто придя к какому-то решению. И повернулся к замеревшей девушке.       - Отпустить я тебя не могу. Убить силы не хватает. Не знаю, что мне с тобой делать. Живи пока. - Людоед поднялся, кинув полный сожаления и затаенного голода взгляд. И тяжело вздохнул.       - Только сбежать не пробуй. Я все равно тебя найду. Лишние проблемы только, по лесу искать. Можешь считать, что тебе крупно повезло сегодня. - И вышел из комнаты. Кристина опустила голову, рухнув без сил на подушку. И стерла выступившие слезы. Да уж, повезло, так повезло, впору праздновать второй день рождения. Оказаться среди леса без надежды на спасение, да ещё и в избушке голодного людоеда, который вот-вот может передумать и за милую душу сожрать. Вот так везение.