Так велел Господь.

      Всю оставшуюся ночь я провёл в ванной, боясь даже заглянуть в свою комнату. Я вообще жутко боялся встречи с Паулем, но днём хотя бы будут друзья и родители, а ночью мы один на один. Я лёг на пол, скрутился калачиком и так и уснул.       Когда я проснулся, я сначала не понял, почему так темно и почему так неудобно. Когда до меня дошло, я вспомнил, что мой телефон на тумбочке в моей комнате, время посмотреть не выйдет. Я решил прокрасться в гостиную и посмотреть время на телефоне Оливера. В квартире было очень тихо, значит ещё раннее утро. Я осторожно приоткрыл дверь, на цыпочках прошёл в зал. Оливер не спал.       — Доброе утро, — шёпотом сказал я ему.       — Доброе, чего не спишь? — отозвался Олли, — Пять утра всего.       Я впервые проснулся до рассвета. Обычно я вставал минимум в шесть пятьдесят.       — Сам не знаю, просто рано встал, — я пожал плечами.       — Тебя Пауль выгнал, что ли? — улыбнулся Оливер. При этих словах я вздрогнул и покрылся мурашками. Оливер это заметил.       — Ты чего? Правда, что ли? — Ну да, как же. Я сам сбежал.       — Нет. Просто… Ладно, забей, — я махнул рукой.       — Хорошо. Захочешь — сам скажешь. — Пристальный, смотрящий прямо в душу взгляд Риделя пронзил меня на миг и вновь обратился в смартфон.       Я сел рядом.       — Покажешь, что пишешь? — Я кивнул на нотную тетрадь, лежащую на диване. Мне вчера настолько хотелось спать, что ничего не видел.       — Да, держи. — Олли протянул мне тетрадь и отложил телефон. — Я пишу музыку не так давно, иногда могу ошибаться, — предупредил он.       Я пробежал глазами по строкам, читая ноты. Ткнул пальцем в тетрадь.       — Вот здесь ошибка, смотри, — показал я, — этот аккорд пишется вот так. — Я взял карандаш, которым вчера писал Оливер, и показал, как надо.       — Спасибо, запомню. — Ридель улыбнулся. Он нисколько не боялся своих ошибок, его не смущала критика. Это был человек смелый, свободный, независимый и в то же время скромный. Он не лез в чужие дела, не доставал никого (как Шнай, например, когда они с Тиллем набухаются), не хвастался. Был молчалив, когда нужно, и когда нужно разговорчив. Мне он нравился всё больше и больше.       — Давай сыграем вместе. У тебя тут музыку можно на две партии разделить, смотри, это и это, а ещё вот это играешь ты, — Я отделил несколько частей карандашом. — а вот эти три части я. — Я провёл карандашом вокруг других строк.       — Давай. А у тебя есть несколько гитар?       — Да, конечно. Я их коллекционирую. Показать?       — Давай. — Олли улыбнулся. Это была улыбка тонкая, аристократичная. Походу, он был единственным здравомыслящим человеком в нашей компании.       — А хотя, там же Пауль спит… Давай потом, — вспомнил я. На самом деле, я нисколько не беспокоился за сон Пауля, просто я боялся с ним встретиться. Если бы я его оттолкнул, он бы боялся… Но я поддался, согласился, был не против. Как мне теперь смотреть ему в глаза?       — Хорошо, — Ридель кивнул. — а играть когда будем?       — Вечером, — ответил я. Вот и нашёлся повод не видеться с Ландерсом под вечер. Хорошо, что он у меня только лишь на ночёвке.       — Слушай, дай Тиллю звякнуть, — попросил я у своего собеседника. — Телефон в спальне.       — Держи, — он протянул мне мобильник, и я вышел, набирая номер Линдеманна.       — Алло, — недовольно пробубнил он, — Чё те надо в шесть утра, а?       — Пошли гулять, — радостным голосом ответил я. — Я, ты, Флаке, Олли и Шнай.       — А Пауль? — удивился Тилль, забыв про сон.       — Потом объясню, — шёпотом сказал я. Пусть с моими родителями гуляет.       — Ладно… — Линдеманн зевнул в трубку. — Ок, сейчас ребят разбужу. Встретимся на лестничной площадке через полчаса.       — Хорошо. — Я сбросил трубку и вернулся в гостиную. — Мы идём гулять. Все, кроме Пауля.       Оливер странно посмотрел на меня и кивнул.       — Я, кажется, понял.       — Что ты понял? — я насторожился.       — Забей. Захочешь — сам скажешь. Я одеваться. — Олли поспешно вышел.        Ладно. Я прошлёпал босыми ногами по коридору, пересилив себя, заглянул в комнату. Пауль мирно сопел на моей кровати. Я прокрался к шкафу, стараясь не шуметь, достал оттуда свитер, чёрные джинсы и футболку с группой Kiss. Забрал мобильник. Оливер уже сидел на диване в простой белой футболке и джинсах.       — Я сейчас. — Я зашёл в ванную и переоделся. Можно идти.       Когда мы с Оливером вышли, ребята стояли на лестничной площадке, с заспанными лицами и помятыми футболками.       — Здорова. — Мы пожали руки.       — Слушай, педик, ты чего нас в такую рань разбудил? — Шнай шуточно возвёл глаза к небу.       — Доброе утро, — сказал Оливер, Кристиан кивнул.       — А где Ландерс? — спросил Дум, обращаясь ко мне.       — А он не захотел идти, — ответил я. Тилль поднял бровь, на что я кивнул на дверь.       — Понятно. Ишь какой, решил дома торчать. Дрыхнуть небось лёг.       — Не наезжайте на него потом, вообще ни слова, — предупредил я, все посмотрели на меня странными взглядами. Кроме Тилля. Тилль — самый верный друг: всегда поймёт поддержит, могила — секреты ни разу не разболтал, и хотя иногда (почти всегда) бывает как обкуренный, он всё же остаётся верен мне и своим обычаям.       Мы вышли. Свежий ветерок повеял на меня, небо было ясным, солнце светило высоко, ни одной лужи не наблюдалось. Погода была замечательной и идеально подходила для прогулок. Я вдохнул полной грудью. Мои волосы хоть и были не такими длинными, как у Шная, развевались на ветру. Это было очень приятное ощущение. Ощущение свободы. Я на миг забыл о своих проблемах, но вот они снова вернулись и наполнили мою жизнь серыми и чёрными пятнами.       — Ребят, подождите здесь. Тилль, на пару слов. — Я кивнул Линдеманну, и мы отошли.       — Рожай, что случилось там у тебя? — задал вопрос он, как только мы завернули за угол. Я вполголоса рассказал Тиллю о случившемся и вообще обо всём, что происходило со мной до недавнего момента. И мне показалось, что на губах друга промелькнула беглая улыбка, а в глазах на миг зажглись озорные огоньки.       — Понимаю, — ответил Тилль, после окончания моей исповеди. — Я так же Шная долго любил безответной любовью. Я советую тебе признаться в своих чувствах, судя по твоему рассказу они, скорее всего, взаимны. Но это твоё дело, конечно.       — Даже не знаю… Вообще не знаю, что делать! — Я стукнул кулаком по стене.       — Тихо, тихо, — Тилль перехватил мою руку, занесённую для второго удара. — со временем к тебе придёт осознание того, что нужно сделать. Пошли к ребятам? — предложил Линдеманн.       — Пошли, а что ещё делать, — вздохнул я. Мы вышли из-за угла и подошли к компании.       — Вы где застряли! — Шнай толкнул меня плечом. — Мы вас потеряли вообще! Вы что, на другой конец города решили прогуляться?       Я улыбнулся шутке Дума. Крис не может жить без юмора, а мы не можем себе представить Криса без этих его подколов и анекдотов. Тилль достал телефон и быстро что-то напечатал. При этом у него было такое лицо, будто исполнился какой-то план, задуманный им. Это меня насторожило. Кто знает, кому и о чём он пишет сообщение? Сразу после нашего разговора… Снова меня всё пугает и настораживает. Может, у меня болезнь такая? Вечная настороженность и ожидание подвоха. Но как жить в мире, полном секретов? Как жить, когда кажется, будто от тебя постоянно что-то скрывают?..