То, что делает их жизнь лучше

Он бежит. Бежит так быстро, как только может. Ноги болят, ноют, просят остановиться. Но он продолжает. А потом... Стекло. Прозрачное, зеркально-чистое стекло, в клетке которого находится мужчина. Его массивные ладони бьют по хрупкой стене, внезапно появившейся на его пути, пытаясь сломать. Уничтожить. Сделать хоть что-то, чтобы продолжить свой бег. Ведь от него зависит жизнь его семьи. А он за решеткой. В буквальном и переносном смысле. Поэтому остаётся лишь смотреть. Прожигать взглядом чертово стекло, за которым находится все, что ему только нужно в этой жизни. Оливер переворачивается на бок, не открывая глаз. Он щурится, пытаясь вырвать себя из липких лап его кошмара. Но не получается. Куин вновь проваливается в сон, падая прямо в руки своим страхам. Выстрел. Громкий и оглушающий. Заставляющий сорваться с места. Пробирающий дрожью все тело. Стена перед его лицом исчезает. Мужчина бросается вперёд, тяжело дыша. Грудь сковывает жуткий страх. Который лишь оправдывается, стоит ему наконец-то добежать. Он опоздал. Опять. Перед его глазами только одно. Испуганный до чёртиков Уильям, который скрывается в лесу, и его жена. Его Фелисити, чья грудь покрывается алым цветом. Красивая жёлтая кофта становится красной. Вечно живые голубые глаза закрываются, прощаясь с жизнью. И все потому, что... Оливер всегда не успевает. И из-за этого страдает его семья. А потом... темнота. Темнота, после которой он опять, словно заведённый, бежит на встречу к стеклянной стене. Просыпается. Тяжело дышит, пытаясь собраться с силами. Сон. Всего лишь чёртов сон. Его лоб покрывается испариной. Руки дрожат, а грудь бесконтрольно вздымается. Оливера давно не пугают кошмары. Его пугает лишь их реалистичность. Поэтому переживать её смерть так тяжело. Цикл. Повтор. Грёбаное возвращение к одному и тому же. Ему снится один и тот же кошмар пять месяцев. Больше, закрывая глаза, он ничего и не видит. Куин слышит, как его кто-то зовёт. Но эти звуки слишком нечёткие. Они словно расплываются. Исчезают, так и не доходя до его ушей. Мужчине кажется, что он вновь проваливается в сон. Нет. Он не хочет снова засыпать. Ведь все повторится. Резко, что-то очень теплое касается его лица. Это тепло обволакивает. Оно нежное и с запахом еле заметной ванили. Совсем как руки его жены. Голова мужчины внезапно поворачивается в сторону. Глаза щурятся, пытаясь сконцентрироваться. Теперь он слышит. Слышит ее голос. Четко. И ясно. — Оливер. Оливер! Оливер!? Что с тобой? — ее лазурные глаза блестят от скопившихся в них слез. Фелисити нервно оглядывает его лицо, поглаживая его влажные от пота щеки. Она собирается подняться с кровати, и это срабатывает, словно предупреждающий знак. — Я в порядке. Просто кошмар. Ложись спать, — шепчет, не узнавая своего голоса. Мужчина хватает жену за руку, возвращая ее на место. Фелисити облегчённо выдыхает, вновь зажимая его лицо своими ладонями. — Расскажешь, что тебе приснилось? — спрашивает сонная блондинка, разглаживая появившиеся морщины на лбу Куина. — Я.., — он не знает, что именно ей нужно рассказать. То, что во сне он видит лишь ее смерть? То, что он винит себя во всем происходящем? То, что их чувства кажутся для него смертельными? — Оливер, пожалуйста. Тебе станет легче. Пожалуйста, расскажи мне, что тебя тревожит, — она прижимает его податливое тело к себе, начиная массировать его голову. Куин поудобнее устраивается в объятиях жены, наслаждаясь размеренным стуком ее сердца. Наслаждаясь ее тихим дыханием. Наслаждаясь всем тем, что напоминает ему о том, что она жива, и его кошмары являются лишь кошмарами. — Сначала я просто бегу, пытаясь найти вас. Когда нахожу, передо мной появляется какая-то преграда. А потом выстрел. И... И ты умираешь, Фелисити. Каждую ночь ты умираешь на моих глазах, — он говорит тихо, в ее ночную пижаму, поэтому большая часть слов просто испаряется, навсегда оставаясь в шёлке ее кофты. Но Фелисити понимает. Она всегда его понимает. И не важно, что именно происходит. Обычный кошмар или очередное убийство из-за потери самоконтроля. Она у него под кожей. А он у нее. Поэтому так больно видеть, как что-то абсолютно родное исчезает навсегда. Поэтому его кошмары становятся настоящей пыткой. Зелёная Стрела должен быть бесстрашным. Но что делать, если он, совсем как ребенок, боится обычной темноты? Боится ночи. Боится своих снов. — Ты слышишь меня? — спрашивает Фелисити, немного отодвигая мужчину от себя. Его глаза полузакрыты, организм настаивает на продолжении сна, а разум старательно сопротивляется. Но у него получается кивнуть и сконцентрироваться на чем-то, кроме наталкивающего на мрачные мысли кошмара. — С нашей жизнью трудно давать какие-либо обещания, но... Помнишь, ты говорил, что всегда будешь возвращаться? — блондинка ложится на мягкую постель, заставляя Оливера сделать то же самое. Она видит, что он все ещё потерян. И ей больно от одной лишь мысли о том, что все это происходит не в первый раз. Куина и раньше мучали кошмары. С его жизнью невозможно спать спокойно. Но... Он никогда не вдавался в подробности. В основном, просто вставал и гулял по дому некоторое время, предпочитая разбираться с проблемами в одиночку. Сейчас же они взрослее. И молчать о преследующих демонах стало сложнее. Хотя бы потому, что они клялись быть друг с другом и в радости, и в горе. Хотя бы потому, что, делясь своими страхами, становится легче. Хотя бы потому, что долгие месяцы разлуки делают тебя слишком уязвимым перед ужасами ночи. Ночь – самая пугающая часть дня. И Оливер из нее состоит. Целиком и полностью. Только вот его ночь – это не освещённые фонарями улицы и мерцающие огоньки. Ночь внутри него – это смешанная с кровью чернота и... Одна единственная звезда, которая, скорее, является его якорем в этом мраке. — Ты обещал мне всегда возвращаться, — он слышит успокаивающий голос своей женщины и поддаётся сильному давлению, закрывая глаза. Оливер знает, что кошмар поймает его в привычный капкан сразу, как только он уснет, но... Может, если он будет слушать только тихий монолог своей жены и ее спокойное дыхание, то ему удастся миновать очередной страшный сон? Может, если он перестанет винить себя в их смертельной, для них обоих, любви и просто будет наслаждаться ею, то вечная паника потерять Фелисити угаснет хотя бы на самую малость? Оливер попробует. — Ты выполнил свое обещание. Ты вернулся. Ты дома, Оливер. Рядом со мной. И... Просто слушай мой голос, ладно? Слушай и засыпай, — шепчет, сильнее прижимаясь к его телу. — Твои кошмары останутся лишь кошмарами. Страх становится явью, если все выходит из-под контроля, а у нас все в порядке. Теперь в порядке. Никто не сможет отнять меня у тебя. Я приклеена, милый. И... все это всего лишь плохой сон, который не является реальностью. Потому что я здесь. Тут, с тобой. В следующий раз просто... Просто не беги. Иди спокойным шагом, зная, что тебя ждёт впереди. Прекрати думать о смерти. Это твой разум, твое воображение. Так сделай счастливый конец. И Оливер сделает. Сапфировые глаза закрываются, организм ликует, а разум и не желает думать о чем-то, кроме безграничной любви, которую Куин испытывает к женщине рядом с собой. Он идёт. Расслабленно и легко. Ноги сами несут его в привычную темноту. Видит звезду. Яркую и ужасно красивую. Странно, что до этого, когда он бежал, задыхаясь от мучительного страха, мужчина видел перед собой лишь сумрак. Сумрак, а потом... Стекло. Такое же, как и сейчас перед ним. Спокойно осматривает зеркально-чистую преграду, замечая хрупкую ручку. Тянет за нее, а позже отпускает. Резко. И с неким опасением. Ведь он слышит внезапный шум. Но... Совсем не оглушающий. Успокаивающий. Заставляющий улыбнуться и вновь схватиться за стеклянную ручку. Преграда исчезает. И он видит свою семью. Уильяма, который увлечённо рассказывает что-то своим друзьям, и Фелисити, смех которой разрезает тишину. Она подходит к нему, поражая красотой своего жёлтого, как лучи солнца, платья. Блондинка обхватывает его шею ладонями, шепча одну единственную фразу. Я всегда буду твоим светом, милый. А позже лишь очаровательная улыбка и лёгкий поцелуй. Всего лишь одна звезда, которая смогла осветить целую ночь. Оливер посильнее прижимается к Фелисити, обхватывая ее тело руками. Его глаза плотно закрыты, а губы растянуты в лёгкой неосознанной улыбке. Он спокоен. И полностью наслаждается своим ночным видением. И все потому, что... Спустя полгода бесконечных кошмаров ему наконец-то снится что-то с счастливым концом. Что-то, что выбрал он, а не его страхи.