Магия против Неметона

***

      Школа спала. Ночью здесь никто не бродил, и теперь аура старинного Замка не казалась такой же приветливой, как в первый год учебы. Создавалось ощущение, что магия отражала настроение волшебников. Что было неприятно. Особенно теперь, когда Поттер стал кем-то большим, чем обычный маг. Волшебный мир перестал казаться сказкой, больно ударив суровой реальностью войны.       По правде говоря, он не думал, что это вообще реально, но Гарри стал волшебным существом. Фениксом. Он узнал об этом с помощью Дитона и его жуткого ритуала с ванной. Оказалось, что фениксы — это всегда волшебники. Не анимаги, нет, нечто большее. И у этих существ есть пара. Порой они могут искать ее очень долго, потому и не стареют и перерождаются, пока ее не найдут. Человек, который принимает их, дарует им счастье и полностью контролирует их. Если узы приняты, то они живут очень долго. Феникс дарует более долгую и счастливую жизнь, чем она могла бы быть. Если же узы разрывают, то маг становиться птицей навсегда.       Именно это произошло у Дамблдора. Его парой был Грин-де-Вальд. И дуэль у них прошла иначе. От безысходности Директор разорвал узы, когда понял, что Геллерт не хочет останавливаться. Что он хочет уничтожить привычный мир и править им со своей парой. Этого Дамблдор допустить не мог. Уже после смерти его сестры было понятно, что с его парой не все в порядке. Но он пытался его оправдать. И всегда это делал, читая новости в последствии. Но в конце концов он уже не мог закрывать на все это глаза. Ему пришлось остановить Геллерта. И теперь он будет с ним в виде феникса, пока Директор не умрет.       Конечно, Альбус понимал, что Геллерт намного старше его. Он говорил, что прожил очень долго. И ждал свою пару не один век. И Дамблдор понимал, что не в его силах изменить его хоть как-то. Но тем не менее он думал, что именно из-за этого его феникс стал таким жестоким. И он знал, что он помогал Гарри не просто так. Он видел в нем себя и не желал для него такой участи.       Хейл же узнал всю информацию о своей паре уже в школе. И на самом деле обрадовался этому факту. Питер понял, что связь не односторонняя и не только он зависит от своего партнера так сильно. И этот факт его очень радовал. Никто не сможет отнять у него Поттера. И сам Гарри не сможет уйти от него. А самое главное, что чувства их никогда не исчезнут. — Знаешь, ты слишком рад, для человека, который узнал о том, что его пара — огненная птица. — со смешком заметил Ремус, пока они ждали Гарри.       Молодой волшебник договаривался с учителями о сдачи дополнительных эссе и демонстрировал заклинания, которые изучил вместе с Лунатиком. Проблемы были лишь с зельеварением, но Снейп пообещал закрыть глаза на это, если Поттер обратится в феникса и прольет несколько слезинок для него.       Конечно, Гарри уже освоил эту свою способность, тут и Дитон здорово помог. Но он еще не использовал силы своей второй ипостаси. Но все же смог пролить несколько слез в подставленную колбу. Обратившись обратно, он встряхнулся, сильно напоминая птицу. И как раньше этого никто не заметил? Достаточно было вспомнить его первый полет на метле. Никто не сможет так летать вообще без практики. Снейп признал, что они были слепыми идиотами, не замечая очевидного. — Я думаю, что тот факт, что он не сможет от меня отказаться делает меня счастливым впервые в жизни. — Люпин фыркнул, внимательно посмотрев на Хейла. — Меня больше радует, что ты не сможешь разорвать ваши узы. Ведь в вашем случае вы оба погибните, а не будете мучаться как Альбус и Геллерт. — Я бы никогда так не поступил. — рыкнул Питер, сверкнув алыми глазами. — Я не простой оборотень, Люпин, я родился волком. Моя сущность не просто однажды появилась, я всегда был таким, и не мыслю себя без этой силы. Для меня пара — это нечто большее. Это неотъемлемая часть меня, моя голова, или сердце. То, без чего я не выживу. И инстинкт самосохранения мне не даст разорвать узы. — А если не будет другого выбора? — спросил Ремус. — В смысле? Что может такого произойти, чтобы я передумал и убил себя и свою пару? — спросил Питер, фыркнув. — Знаешь, единственный подобный Гарри стал сумасшедшим Темным магом, убившим миллионы людей. Он ставил опыты на маглах, прикрываясь концлагерями. Грин-де-вальд был чудовищем. Не стоит с улыбкой глядеть на птицу, теперь у него нет выбора. А пока Дамблдор закрывал глаза на его жестокость, он поставил на колени пол мира. И завоевал бы весь, если бы Альбус не одумался. — Гарри таким не станет. — категорично заявил Хейл. — А как много ты о нем знаешь, Питер? Он рос в слишком плохих условиях, и жизнь вообще ему редко улыбалась. Я не верю, что в таких условиях можно стать добрым и всепрощающим. — оборотень задумчиво нахмурился. — Ты думаешь он притворяется? — уточнил альфа. — Если это так… — протянул Ремус задумчиво. — Если это так, то либо мир будет уничтожен, либо Гарри все же уникален, и его сердце выдержало все невзгоды. — Я постараюсь помочь ему во всем. И знаешь, Ремус? Мне плевать на весь мир. Если моя пара захочет все сжечь к чертовой матери, я посоветую поджарить всех до углей. — Люпин усмехнулся, вставая и оттряхивая брюки от крошек. — Буду надеется, что до подобного не дойдет. — с этими словами он ушел, оставив задумчивого Питера одного в комнате.       Вообще Хейл особо не гулял по Замку. Конечно, он был оборотнем, причем альфой, но он не был волшебником. Так что одному ходить было очень опасно. Но Гарри оставил ему мантию невидимку, так что когда Питер совсем уставал от стен Хогвартса, он использовал артефакт и гулял вокруг озера.       Вскоре послышался щелчок со стороны двери и в комнату вошел Поттер. Хейл встал, чтобы подойти к паре и поцеловать его. Он скучал без него, они виделись только по вечерам, и этого времени было мало для альфы. Но он понимал, что пока что Гарри нужно учиться и затем исполнить пророчество, убив волшебника. Но это не означало, что Поттеру не нужно расслабляться. — Питер, я так устал. — простонал он, когда оборотень поднял его на руки и потащил в сторону спальни. — Ничего, можешь лежать, я сделаю все сам. — парень фыркнул, чмокнув альфу в кончик носа. — Как хорошо, что ты здесь, со мной. Без тебя мне тяжело пришлось бы. Они мне все надоели. — Тогда убей их. — пожав плечами, ответил Хейл, уложив Гарри на кровать. Поттер расхохотался, запрокинув голову и обнажив шею, которую тут же начал вылизывать оборотень. — Ах! — простонал волшебник, выгнувшись еще больше. — Я убью только одного человека, и все. — сказал он серьезным голосом, заставив тем самым остановиться альфу. — И если ты не продолжишь, то я и тебя убью.       Питер усмехнулся, начав стягивать одежду со своей пары. Хейл любовался Поттером и целовал его снова и снова, он не мог им насытиться. Ему вечно будет не хватать Гарри. Он всегда будет в нем нуждаться. Возможно даже больше, чем в воздухе.       Утром они проснулись в обнимку, под неприятный звук будильных чар. Поттер застонал теснее прижавшись к альфе, пытаясь продлить свой сон. Хейл усмехнулся, проведя пальцами по его ребрам, вызывая тем самым у Гарри забавную реакцию: он тонко взвизгнул и стал вырываться, смеясь. Он очень сильно боялся щекотки. — Ты садист. — задыхаясь, смеялся Поттер, вставая с кровати. — Ты всегда это знал. — с улыбкой заметил Питер, вытянувшись на кровати и закинув руки за голову. — Я хочу пробежаться по лесу. Там опасно? — На востоке гигантские пауки, а на севере — кентавры. Так что туда лучше не ходи. — Хейл удивленно уставился на парня. — Гигантские? Типа тарантулов? — Поттер фыркнул, начав одеваться. Утренние процедуры за него сделали чары. — Нет, они размером с машину. И любят мясо. Так что сам понимаешь: они могут целиком тебя заглотить. — Питер вздрогнул, представив себе подобное чудище. — Хорошо, туда не побегу. Ладно, иди уже, ученик. — Гарри фыркнул, взяв сумку с учебниками и ушел из комнаты. — Пауки размером с машину… — пробормотал Хейл в пустоту. — я в аду.