***
Хогвартс не изменился. Все те же леса, поля и озера с мелкими лесными речушками, все те же развалены пристроек времен основателей. То же поле для квиддича. Сейчас, вновь наблюдая его первозданную красоту с возвышенности остановки, Гарри никогда бы не подумал, что этот маленький мирок настолько хрупок и недолговечен. Ученики непрерывным потоком стремились к каретам и лодкам, огибая его, словно Гарри был чужеродным элементом в этой выработанной системе. Пожалуй, доля правды здесь все же присутствует. Но лишь отчасти. Он подобрался и торопливо направился к фестралам, что нетерпеливо буравя когтистыми лапами землю, ожидали команды. Ловко запрыгнув в кэб, Гарри присел на свободное место под любопытными взглядами незнакомых ему людей. Что ж, здравствуй, Хогвартс!***
Подходил к концу уже второй месяц пребывания в стенах школы волшебства. Семинары были скучны, учителя строги, а книги до безумия нудны. Несмотря на это, Гарри каждый день все свободное время отдавал библиотеке, где скользя от строчки к строчке пытался отыскать выход. Разумом он понимал, что ему жизненно необходим Волдеморт, поскольку только работая сообща они смогут найти ответы, но вместе с тем, натыкаясь на заклинания поиска, он раз за разом пролистывал их, боясь даже задержаться взглядом. С каждым новым походом в библиотеку на руках появлялись новые зарубки, укусы, ожоги, пока конечности не оказались надёжно закрыты бинтами. Закрывая очередную книгу запретной секции, Гарри снова обратил внимание на бинты, недовольно поморщившись. Жизнь здесь настолько размерена, что он почти утратил те крупицы навыков, которые постоянно были с ним по ту сторону. Все что остаётся - это прислушиваться к шепоту и наблюдать, как замок, наполненный червями, кишит и смердит от злословия, заговоров и мелких детских интриг. Да и где в войну можно найти детей? Здесь одни шакалы, грызущие друг другу глотки за положение своей семьи, выгодный брак, политические идеи. Детей в этой школе давно уже нет. В двух стеллажах от него столпилась кучка школьников, которые о чем-то яростно спорили. Возможно, в иных случаях, Гарри не обратил бы на это никакого внимания, но вот спор посреди ночи в запретной секции около полки, насколько он помнил с проклятиями, несколько будоражил его любопытство. В тусклом свете люмоса он не смог разглядеть их нашивки на мантиях, а загадывать какой это факультет он не стал, поскольку уже давно убедился, что здесь сказки об индивидуальности каждого из четырех домов не играют никакой роли. Он мог припугнуть студентов, выбравшись из своего убежища, но смысла в этом было немного, поскольку эти полуночники вместе с собой могли раскрыть и его ночные прогулки, поэтому дождавшись пока группка заговорщиков исчезнет в просторах общей библиотеки, он выбрался и осторожно ступая, приблизился к той самой полке, где теперь несколько неуклюже было скрыто отсутствие одной книги. Вот только в одном он ошибся, стеллаж располагал в себе не столько книги с проклятиями, коих было великое множество, сколько отдельные их виды, специализирующиеся на ядах. Зачем это детям? Не ради праздного любопытства они лезли ночью в запретную секцию, стащить книгу и пытаться обставить все так, будто ее здесь когда и не было. Определенно, Хогвартс даже сейчас не был безопасным школьным заведением, гниль взрослой жизни уже давно просочилась сквозь вековые камни замка. Близился Хэллоуин и школа гудела как улей в преддверии многообещающего выступления Вальпургиевых рыцарей, студенческой организации, набирающей популярность среди молодых людей. Основной идеей этого движения было преобладание традиций магического мира над заимствованиями магловских технологий. Гарри отчасти принимал верность этих идей, но заглядывая в будущее, он помнил во что вылилось это стремление, и не торопился принимать все их кампании на веру. Вместе с тем, он не мог не заметить насколько некоторые фактические данные разнятся с его реальностью отчего был крайне осторожен относительно своего участия в событиях школы. Том Марволо Реддл, здесь именуемый не иначе, как Мракс, был аристократом до кончиков ногтей, руководил шайкой прихлебателей и пользовался всеобщим восхвалением. Это был маленький чертёнок, совершенно безобидный с какой стороны не взгляни, но только на первый взгляд. Основной его отличительной чертой, пожалуй, можно было назвать упрямство, от которого вот уже полторы недели страдал Гарри. Не имея надёжной поддержки со стороны Дамблдора, ныне разительно отличавшегося от привычного чудаковатого мудрого волшебника, не только внешностью, но и до крайности противным характером, Гарри вскоре исчерпал все возможные уловки для отвлечения внимания юного Мракса от себя. Справедливости ради, он не единственный стал причиной интереса, являясь одним из беженцев, но его главной ошибкой оказалось стойкое нежелание становится центром внимания и подопытным кроликом, как зачастую случалось с другими студентами. Школьники собирались большими группами в кабинетах, расставляли парты и стулья, образовывая пустое пространство в центре, как сцену, и до поздна слушали байки от новеньких, как они героически спасались и спасали других местных жителей, некоторые демонстрировали свои навыки в показательных дуэлях, пока другие держали защитные экраны. Сходив однажды на подобную сходку, Гарри стойко отказывался присутствовать на этих мероприятиях в дальнейшем. Первое время его настойчиво звали, затем за глаза кривились, утверждая, что он просто зазнайка, которому посчастливилось выбраться из пекла. Находились и свидетели того, как он трусливо прятался и плакал, пока они храбро отстаивали свое право на жизнь. Но все домыслы разбивались о стену отчуждения самого Гарри. Вскоре его оставили в покое все, за исключением одного человека. Сначала Том выискивал его в недрах библиотеки и не говоря не слова, садился рядом с очередным фолиантом в руках, затем стал заводить ненавязчивые разговоры ни о чем, что крайне сбивало с толку. Сам того не подозревая Гарри привык к постоянному присутствию Мракса и их частым беседам, хоть и относился к нему несколько предвзято ввиду отвратительных отношений с большой копией Марволо. Если бы не перешептывания стаек воздыхательниц этого проныры, Гарри и не заподозрил бы, что их общение является чем-то странным и даже противоестественным. Когда социальный статус определяет круг общения, внимание к безродному простому волшебнику становится сродни прихоти для других высокородных. Это значило только то, что Марволо хотел что-то узнать или получить выгоду от их общения. Чтобы не оказаться снова на линии огня, Гарри предпринял стратегическое отступление, полностью прекращая их и без того нечастое общение. Однако и этот ход оказался неверным и послужил совершенно противоположному исходу. Мракс стал настоящим кошмаром для Гарри, не оставляя его ни на миг. Празднование Хэллоуина было грандиозным, даже лучше чем помнил Гарри. С самого утра общая комната мальчишек гудела, как осиный улей. По комнате летали тряпки, зелья, накладные носы и прочие вспомогательные вещи, составляющие костюмы. Спать в таком балагане, несмотря на смертельную усталость, Гарри не смог. Вставая, он недовольно почесал макушку, скрытую вихрами запутанных волос, не открывая глаз, уклонился от очередного носка и побрел в умывальню. Даже после порции холодной воды, он чувствовал как мешки под глазами тянутся вниз, словно щеки бульдога. Уже никакое зелье не скроет его внешний вид, на который откровенно говоря, ему было плевать. Из умывальни он попал уже не в комнату, а в какой-то сумасшедший мир, где пикси были ростом со шкаф, фавны гарцевали на дриадах, которые, к слову, никогда не были мужчинами, за исключением сегодняшнего дня. Гомон не прекращался, пока самопровозглашенный кентавр, не заржал по-лошадиному, изумлённо уставившись на часы. Шайка лейка опаздывала на завтрак. Девушки, спрятавшись за костюмами магической живности, вместе с тем не теряли своей красоты, подчёркивая выгодные стороны, превращая этот обряд в показ мод. Большой зал пестрил красками и даже во время завтрака не прекращался гул. - Хей, Николас, смотри, смотри, дриада из профессора Валенсии получилась довольно сносно! - Когда это ты стал таким манерным, а, Джонни? Ещё летом все более менее привлекательные девушки были для тебя объектами пошлых фантазий, а теперь ты обсуждаешь их внешний вид как-будто задумался об их чувствах! -заржал Николас, отрывая от запечённой курицы здоровый ломть. - Да ну тебя! С тобой даже поговорить нормально не получается, все время перевераешь, даже Алемс? Парень с синеватым отливом черных волос, резким движением откинул прядь волос, как породистый жеребец и недовольно фыркнул: Джон, избавь меня от вашей супружеской ссоры! На что получил уже два взгляда очень недовольных ребят. Послушав ещё немного, Гарри вскоре переключился с этой маленькой перебранки, на девичий шепот напротив. - ... после ужина. Профессор Вилкост уже установила вокруг пассивные защитные чары, и после выступления наших рыцарей, Том снимет завесу, - с придыханием закончила кикимора. - Что? Быть того не может! Конечно, Том сильный маг, но чтобы в одиночку открывать завесу, это не допустит ни один учитель! - Взвилась собеседница чуть не пролив горячий чай. Ее напор поубавил пыл соседки, отчего та зачастила: - Ну, может я плохо расслышала, ты же сама знаешь эти пробные зелья действуют избирательно: что-то дают слышать, что-то глушат, надо написать жалобу в тот журнал, помнишь мы его читали, там я и нашла это зелье... Дальше слушать этих болтушек было бессмысленно, как и находиться в зале, через полчаса должна начаться первая пара. Семинары в этот день были по большей степени номинальными, поскольку каждый преподаватель считал своим долгом рассказать истории, связанные с хэллоуинскими происшествиями. Травница говорила об особом виде цветка, который распускался на тринадцать минут в полночь Хэллоуина; профессор ЗоТИ рассказывала о влиянии этого времени на творимые защитные заклинания и беспомощность сильных бойцов перед сущностями Самайна. В обед возле дверей зала, среди потока студентов Гарри выловил стоявший у входа, Марволо. Прихватив его под локоть, мальчишка потащил Поттера в сторону, под пристальными взглядами школьных сплетниц. Рассудив, что борьба будет ещё более видимой для других, Гарри не стал вырываться, позволив буксировать его куда-то в тень колон. Однако незаметными им уйти не удалось, стоило только заметить выражение лиц ближайших прихлебателей маленького темного лорда. Создавалось впечатление, что именно он, злой Гарри Новак, невесть куда тащит беспомощного милого Марволо Мракса, как агнца на убой. Затолкав Гарри к стене с неожиданным напором, Том прислонился к нему, пытаясь скрыть от лишних глаз, по крайней мере, это выглядело именно так и изрядно забавило самого юношу, который на голову был выше Тома. Кротко выдохнув в ключицу Гарри, Марволо отстранился, пристально разглядывая лицо напротив и выискивая что-то, но, как подозревал сам Гарри, ничего кроме пудовых мешков под глазами там просто не было. - Почему ты не в костюме? - требовательно заявил Том, будто ему нанесли личную обиду. Волшебная палочка, которую он держал в складках мантии, едва заметно подрагивала, направленная прямехонько в правую почку Гарри. - Ладно, уговорил. Я тоже приду в костюме, - сдаваясь, старшекурсник поднял вверх обе руки, прикрывая глаза в знак полной капитуляции. - В каком? - не унимался Мракс, в бессознательном порыве сминая рубашку на груди Новака. - Том, ну в самом деле, что за детский сад?! Хорошо, хорошо. Я буду в костюме бесконечно уставшего человека, офисного планктона, доволен? Чем не ужасный костюм, который к тому же прилипнет к кому-нибудь на остаток жизни вместе со скучной работой? - Хватит дурачиться, Новак. Это очень важно. Думаешь, мне больше нечего делать кроме как бегать за тобой?! В порыве ярости, он хотел встряхнуть несговорчивого Поттера, но, кажется, немного не рассчитал сил и впечатав того в стену, сам прижался, уткнувшись в шею. Даже обхвативший его за плечи Гарри, не смог вовремя отреагировать и под недовольное бурчание "так и думаю" ударился головой о каменную кладку под весом провалившегося на него тела. Неловкие объятия затягивались, однако похабный свист школьного призрака, заставил Марволо отскочить от Гарри и с невнятными угрозами об обязательном наличии костюма, скрыться в общей толпе, спешащих на обед школьников. Оттерев рукавом холодящий на воздухе след от случайного прикосновения губ к его шее, Гарри последовал на обед. Что ж придется придумать чертов костюм, иначе с него не слезут. Вечерний зал, наполненный свечами, тыквами и прочими атрибутами Хэллоуина, сейчас окрасился в мрачные тона и стал ещё более потусторонним нежели всегда. Возможно, все из-за строгих закрытых фигур волшебников, сокрытых за бело-красными одеяниями, стоящих в одну линию перед учениками. Едва они вышли единым строем, шум в зале затих и все внимание было обращено на этих волшебников. - Что ж, всех с праздником, дорогие учащиеся! - директор, появившись за трибуной взял слово, - сегодня, по многочисленным просьбам одного из наших студенческих движений, мы, преподаватели, познакомим Вас, с магическим Хэллоуином. Этот праздник издревле является одним из почитаемых любых из древних родов магов. Именно сегодня главы семейства могут общаться с предками и преподносить им подарки, но вместе с тем это время не только для семейного воссоединения, но и для всех остальных существ это единственная возможность обрести плоть и если получится, вновь стать живыми. Завеса между нашим миром и иными в Хэллоуин особенно хрупка, оттого мы можем на время окунуться в иные материи, но для того, чтобы вы не стали жертвами всевозможных происков хаоса, вы должны откинуть все человеческое и в данном случае это внешность...И последнее, помните, что бы не произошло для иных материй вы только тени, вас они не увидят, пока вы не являетесь собой, но и вы не должны привлекать внимания. А, теперь, в увлекательное путешествие, друзья! Задорно подмигнув, директор пожелал всем незабываемого Хэллоуина и был таков. Поправив черный капюшон, Гарри внимательно наблюдал за действиями волшебников в белых рясах. Здесь не было обычных пасов волшебными палочками или вязи затейливых слов заклинаний, это был шепот, почти змеиный, потусторонний и устрашающий. Волшебники один за другим тенями рассеялись по залу, белыми всполохами возникая по всему периметру, замыкая всех присутствующих в кольцо. Оставшийся стоять в центре, повысил голос и шипя, возвел волшебную палочку к потолку, выкрикивая последние слова. Тут же на зал опустился купол, который трескался как куриное яйцо, осыпавшись, осколки развеялись, размывая все очертания. Под тихие шокированные вздохи столы испарились, освобождая пространство, а ученики, оставшись без сидений, все плотней прижимались к преподавателям и волшебникам в рясах, которые все ещё удерживали невидимое поле. Освещение стало ярче, сначала появилась тихая музыка и топот ног, затем появились и сами силуэты - дамы и мужчины кружились в танце, вальсируя по кругу. Пышные наряды, многочисленные юбки с кружевами, кольсоны у мужчин с яркими красками, но не их одежда была самым необычным. Что больше всего поразило Гарри, так это присутствие на балу вейл, вампиров, кентавров, сирен и других магических существ, которые были полноценными членами этого празднества. Гарри мог ещё долго рассматривать необычных гостей Хогвартса и гадать к какой эпохе они относились, если бы не внезапный грохот. Свет замигал и после под испуганные возгласы юных волшебников, погас. Преподаватели, осветив, погруженный во мраке зал, светом волшебных палочек, быстро созывали всех учеников в образованный ими круг, когда атмосфера снова изменилась. Появились столы, скамейки, проходящие сквозь призрачные фигуры детей, несколько первокурсниц заплакали, обнаружив себя в середине какого-то предмета мебели. Преподаватели продолжили искать детей, поспешно, поручая старостам, пересчитывать вверенных их заботе школьников. Гарри догадывался что все пошло не по плану, но размах этой проблемы осознал только сейчас. Он небрежно сбросил капюшон, словно тот искажал его видение. Перед ним был Большой зал его времени. Лучи полуденного солнца, пробивались сквозь витражи разноцветными брызгами наполняя все пространство. Только при этих бликах его сердце больше не замирало, поддаваясь очарованию, все что он видел - это были черные грязные брызги на полу, отрубленные части тел и искаженные предсмертной судорогой лица детей. Что... Что... Краем глаза он заметил яркий всполохами знакомого рыжего цвета. Крик, снова грохот... Подростки перетаскивают столы к дверям, баррикадируют все выходы. Рон снова что-то кричит, и вконец обессилив, сваливается на колени. Он равнодушно смотрит по сторонам, на всхлипывающую кучку детей, на однокашников, напряжённо застывших переадресованного дверьми, на вход в зал, откуда с другой стороны доносяться протяжные вопли, хрипы и прочие холодящие нутро звуки. Взгляд лучшего друга скользит мимо него в последний момент обретая ясность. Рон неверяще смотрит прямо на Гарри, окаменевшего в своей растерянности и абсолютно утративший любую связь с этими двумя мирами. Кого он должен сейчас слышать? Рона на грани слышимости шепчущего его имя и протягивающего израненную руку в надежде дотянутся? Марволо и тех немногих, которые едва с ним знакомы? Он здесь, он поможет, стоит только протянуть руку... Гарри стремительно двинулся к Рону, высвобождая волшебную палочку из приклада, ему вторил нестройный хор голосов, предупреждающих, угрожающих, требующих, но он видит перед собой только лицо друга, который с трудом поднимаясь на ноги, не сводит с него блестящих от эмоций глаз. Ещё минуту назад он разве что не разваливался, теперь же вновь готов идти хоть на край света, хоть воевать против всего мира. В одно мгновение Рон поменялся в лице. Нахмуренные брови, поползли наверх в изумлении, после чего по лицу прошла рябь испуга. Рон резко вскинувшись, побежал в сторону Гарри, отчаянно пытаясь предупредить об опасности за спиной, пока сам Гарри не почувствовал крепкое прикосновение к плечу. Рука, сдавшая правое плечо, резко потянула его назад, отчего он, потеряв равновесие, утонул в захвате. Рон, не успевший спасти друга, мог только бессильно наблюдать, как тот растворяется в воздухе, протягивая руки в надежде, ощутить реальность происходящего. Последнее, что увидел Гарри, это Рон, как подкошенный падающий на пол и отчаянно махавший головой, словно пытался отогнать рой пикси. Моргнув Гарри уже находился в зале, под злобными взглядами тыкв, атмосферой разрушенного праздника и в крепких объятиях, сдавливающих до болей в груди. Он сидел на полу, собирая только что разбившейся надежду по крупицам, объединяя ее общей теорией, которую он непременно опробует на практике в ближайшем времени. Главное, чтобы ребята дождались. - Не отдам, никому. Не отдам, - как мантра звучали несколько слов, которые отчаянно шипел Марволо в шею несопротивляющемуся Гарри Новаку. Мысли меж тем вертелись не вокруг сорванного обряда, или того, что он нарушил правила, поставив под угрозу жизни всех учащихся или о подорванное доверии преподавателей. Нет, его занимал только один волшебник, который чуть было не исчез прямо у него из под носа. Ответов стало ещё меньше, а вопросов прибавилось, в этом вся суть этого человека-загадки. Том, выругался, проклиная мироздание за то, что свело его с Гарри и горячо благодарил за то, что не потерял его сейчас.