Harmony of the seas

Яркое солнце, неожиданно осветившее лица людей, прекрасное голубое небо и всё вокруг будто вздохнуло новой жизнью, снимая с себя оковы и высвобождаясь. — Колдовство, — Техён осматривал красоты, не веря глазам, подставляя лицо приятному солнечному свету. — Она рассеялось. И в душе у каждого расцвело тепло, оно просочилось под кожу, заставляя сердца оттаять, вдохнуть полной грудью. — Они справились, — Намджун в нетерпении дожидался ушедших в пещеру, надеясь увидеть невредимым человека, к которому так сердце тянулось. — Но почему проклятье Чимина не рассеялось? — Чонгук подошёл к дракону, заглядывая тому в яркие, словно кровью наполненные глаза. — Ведь это должно было сработать.. Дракон пронзительно закричал, отходя на безопасное расстояние от людей, взмахнул огромными крыльями, взлетая. Кружил вокруг них, издавая громкие рёвы, от которых земля начала дрожать, мелкие камушки подпрыгивать, слетая в пещеру и падая с края возвышенности, прямо к морскому берегу. — Техён, — Чонгук обратился к звезде, в надежде на то, что та сможет объяснить странное поведение дракона. — Что происходит? — Я не понимаю... он, словно.. И лишь шум из глубины пещеры был способен отвлечь их от действий дракона. Сначала послышалась тихая ругань, после - из пещеры показалась рука, вокруг которой был обмотан амулет с шеи колдуна. Первым на помощь бросился Намджун, протягивая руку и помогая выбраться человеку. Как только Сокджин выбрался, полностью оказываясь на траве в крепких объятиях Намджуна, пещера начала рушиться, погребая под собой все её тайны и становясь могилой для того, кто однажды её создал. — Но Хосок и Юнги! — воскликнула звезда, совершенно не понимая, почему юноша так спокойно реагирует на обвал и не пытается как-то предотвратить его. — Их там нет, — Сокджин обернулся к ним, глаза того были печальны, но словно какая-то сила, ранее неведомая, поселилась внутри него. — А где же они, Сокджин? — Чонгук подошёл к магу, смотря на поблескивающий в его руках амулет. — Ведь если колдовство рассеялось, Юнги мог выйти вместе со всеми. Маг посмотрел на людей взглядом, полным сожаления и грусти. Он не говорил ни слова, но все прекрасно понимали, что в пещере случилось что-то не очень хорошее. Ведь иначе мужчина и сирена уже стояли бы рядом с ними. — Сокджин, где они? — Чонгук не унимался, всё ближе подходя к магу в надежде на то, что тот всё-таки поведает правду. — Они.. Сокджин не зная, что сказать, с надеждой смотрел на Техёна, стоящего рядом. Он боялся гнева команды, страшился реакции близких друзей. Он, не до конца уверенный, что Хосок погиб, так же боялся делать поспешные выводы и тем самым пугать присутствующих страшным известием. — Хосок спустился, но колдун схватил его, угрожал убийством, но, когда я рассеял колдовство и Чимин сжёг там все, он освободился, но.. — Но? — в голову Чонгука закрадывались неутешительные мысли. Почему маг здесь, с ними, целый и невредимый, а его товарища и сирены нигде нет? Сокджин сглотнул тяжёлый ком и продолжил говорить: — Колдун был так зол и нож, который тот держал, он бросил в Хосока, — он боялся поднимать глаза, столкнувшись с уничижительными взглядами команды. — Мы думали, что он промахнулся, но, ранил его, и он..он.. — Не смей говорить, что он мёртв, Сокджин, — глаза Чонгука наполнились влагой от осознания сказанного, и он был чертовски зол на мага за то, что тот вышел целым, когда его близкий друг, возможно...уже погиб. — Слышишь, не смей, пока мы не увидим его.. — Юнги может спасти его, — маг старался приободрить команду, искренне веря в свои слова, и стараясь убедить в них всех остальных. — Он спас меня там, в пещере, поэтому, я думаю, у него получится. — Ты думаешь? — Чонгук гневно смотрел на Сокджина, стараясь не думать о том, что будет, если у сирены не получится. — Почему ты целёхонький, а Хосок сейчас где-то, возможно, истекает кровью.. — Чонгук, перестань, — Намджун старался заслонить мага от принца, защищая того от гнева мужчины. — Нет, Намджун! — он яростно воскликнул, смотря на друга, словно тот предатель. — Он, — тот указал пальцем на мага, — должен был помочь Чимину, и сделать это в одиночку, но из-за его безумия Хосок сейчас может быть мёртв! — Прошу, Чонгук, прекрати, — звезда решила вмешаться, заставляя перевести грозный взор мужчины на себя. — Это колдовство, которому мы все были подвержены и не знали, как ему противостоять, он не виноват, что так вышло, пойми... Техён ласково оглаживал плечи принца, стараясь унять его ярость, шептал ему на ухо утешительные слова, и, на удивление многих, это работало. Чонгук расслабился, кивая на слова звезды, и что-то тихо отвечал ей, держа руки юноши в своих. — Что же, хорошо, — принц выдохнул расслаблено, сбрасывая с себя гнев и ярость, которые, только мешали. — А что на счёт ключа от проклятья, хоть он у тебя? Сокджин не произнося ни слова, поднял вверх блестящий амулет, показывая его всем собравшимся. — Он всегда был с колдуном, пещера была просто приманкой.. Эта новость ещё больше ошарашила команду. Многие понимали, что им крупно повезло, ведь могло быть намного больше жертв. Раз колдун сделал пещеру приманкой для них всех, ничего не мешало ему расправиться с ними, когда они только подошли сюда. Дракон, паривший в воздухе, вновь приземлился рядом с людьми, внимательно смотря на предмет в руках мага. Пригнувшись, он потянулся своей огромной мордой к амулету, принюхался, стал порыкивать на него, словно подтверждая свойство колдовской вещицы. Как только маг, подойдя к существу, уже приготовился для того, что надеть на него предмет, и наконец, спустя сотни лет ожидания, расколдовать дракона, его остановила твёрдая рука Техёна. — В чём дело? — Сокджин непонимающе уставился на звезду, которая словно загипнотизированная, смотрела на дракона. — Техён? — Он не хочет, — звезда подошла ближе к Чимину, гладя того по огромной чешуйчатой голове, словно успокаивая. — Он просит подождать... — Подождать чего? — Чонгук не понимал, какой смысл тянуть с этим, ведь Чимин сам просил помочь им найти ключ от проклятья. — Мы столько потратили времени и сил, чтобы добыть для него противоядие, а теперь, когда оно у нас, он отказывается он него? — Если сирена не сможет помочь Хосоку, — Техён отошёл от Чимина, с грустью произнося слова. — То амулет точно сможет спасти его жизнь.. — Хочешь сказать, что он готов пожертвовать собой ради Хосока? — Колдовство, сколько бы его не было в амулете, сможет спасти только одну жизнь.. — Техён вновь повернулся к дракону, тот на слова звезды лишь покорно опустил голову, словно подтверждая их. — Поэтому, да, он готов помочь Хосоку, если это будет необходимо, ценой своей жизни.. — Это очень достойно, Чимин, — Намджун благодарно улыбнулся дракону, удивляясь его смелости и силе. Столько лет провести в ожидании помощи, хоть малейшей надежды, а когда твоё спасение находится практически у тебя в руках отказаться от него, чтобы спасти чужую жизнь. — Будем надеяться, что мы сможем спасти вас обоих, — Чонгук смотрел на дракона, который готов был спасти их друга, не смотря на то, что знал его совсем мало, и в душе принц был очень благодарен ему, но всё же, действительно надеялся, что им удастся спасти Хосока, при этом сумев расколдовать дракона. — Но сейчас, нам пора отправляться назад, я думаю, наши люди уже начали волноваться... — Ни стоит ли сперва дождаться Хосока и сирены? — предложил один из моряков, сильно обеспокоенный состоянием штурмана. — Вдруг, они вернуться сюда. — Юнги знает, что делать, — маг, надевая колдовской амулет на шею, окинул команду серьёзным взглядом. — Я думаю, он поймёт, что мы ушли, и вместе с Хосоком они отправятся за нами. — Сокджин прав, нам пора возвращаться к команде, — Техён в намерении, как капитан, идти первым, вышел вперёд, напоследок бросая взгляд на дракона, взлетевшего через мгновение. — Если не поторопимся, придётся идти в темноте. — Ты отлично справился, — Техён одобрительно похлопал мага по плечу, улыбаясь ему, заставляя тем самым его расслабленно выдохнуть. — Спасибо, — ответил он, уступая место рядом со звездой Чонгуку, который сразу же взял Техёна за руку, тихо о чём-то переговариваясь с ним. Не смотря на то, что все моряки пребывали в хорошем расположении духа, бодро направляясь обратно к лагерю, сам же маг был слегка обеспокоен. Он сумел убедить их в том, что сирена справиться, сможет помочь Хосоку, но верил ли он в это сам? Он надеялся на милость богов, на то, что те не отвернутся от них в такую нужную минуту. Но отчасти он понимал, вспоминая рану мужчины - с такими долго не живут. Надежда всегда была в их сердцах, и им следовало до последнего уповать на неё. И верить в то, что море спасёт своего сына.

***

Оставшаяся команда встретила их радостными откликами и объятиями. В первые же минуты многие не заметили отсутствия штурмана, а после, приглядевшись, непонимающе обратились к принцу и капитану: — Ваше высочество, а где же наш штурман и его рыбка? — моряки не ожидали в ответ услышать ничего плохого, выглядя расслабленно, и подшучивали над ситуацией. — Неужели решили уединиться? Чонгука обуяла тоска от слов моряков и вновь слёзы напрашивались, норовя скатиться по щекам, выдавая состояние принца. Он обошёл команду, опускаясь рядом с оставленными хосоковыми вещами - компас, с которым тот не расставался даже во сне, но в этот раз, почему-то, решил не брать его с собой. Чонгук горько усмехнулся. Может, мужчина был и прав в том, что вещица приносила ему удачу. Карты, походная сумка, записная книжка с чуть помятыми и выцветшими листами, кусочек угля для письма, все те вещи, которые были его частью, его драгоценностью. Как же принц надеялся, что Хосок сможет взять их ещё раз.. — Принц? — с лиц моряков сошла простодушная улыбка, видя обеспокоенность тех, кто вернулся с пещеры, они понимали, что произошло что-то не хорошее.. — Хосок был серьёзно ранен в пещере, поэтому, его сейчас нет с нами.. — Вы что же, хотите сказать..? — Нет, он не умер, — поспешил успокоить моряков Сокджин, смотря на их лица, полные ужаса. — Юнги позаботится о нём, и вскоре мы снова встретимся. — А ты уверен в этом, маг? — моряк, минутой назад беззаботно шутивший, сейчас, кажется, обозлился, совсем не ожидая того, что с их штурманом, крепким и сильным мужчиной могло что-то случиться. — Я, например, до сих пор этой рыбе не доверяю, не хотел бы я раненым оказаться с ним наедине. — Не стоит говорить так, — Техён вмешался, в который раз удивляясь тому, откуда у людей может браться столько гнева и неприязни. — Сирена рискнула жизнью, направляясь в пещеру, спасла жизнь Сокджину, а теперь пытается спасти Хосока. Тебе следовало бы проявить хоть немного уважения. — Я-я всего лишь хотел сказать, что.. — Я понимаю, что вы все обеспокоены, но сейчас, всё, что мы можем делать - это ждать. Моряк отступил, слегка кланяясь звезде, выглядя пристыженным. Техён ничуть не злился на него, лишь не понимал, почему те чаще всего говорят, прежде чем подумать.. — Я думаю, нам всем следует отдохнуть. С этими словами никто даже не думал спорить. И те, кто был у пещеры и моряки, находившиеся около лагеря знатно устали, полностью занятые целый день. Каждый нашёл укромное местечко, удобно устроившись и вознося молитвы богам о скором возвращении товарища. Чонгук с Техёном тоже уединись, желая побыть подальше от глаз команды, поэтому Намджун не смог найти тех среди моряков. Зато недалеко, сидя около воды, задумчиво смотря на горизонт, Сокджин словно пребывал не здесь, не реагируя на посторонние звуки. Намджун решил, что лучшего времени, когда ему следует извиниться, не представится. Аккуратно подойдя к магу и опустившись рядом, тот смотрел на его красивый, правильный профиль, удивляясь тому, насколько всё в этом юноше идеально. Сокджин словно и не заметил его, продолжая рассматривать морскую гладь и слегка щуря глаза, поглядывая на ярко-оранжевое закатное солнце. Намджун обратил внимание на вещицу, которую маг крутил у себя в пальцах - колдовской амулет, словно вылитый из золота, он красиво отражал солнце, а узоры на нём будто светились, из простых линий перетекая в странные завитки и круги. — О чём ты думаешь? Маг посмотрел на него, словно пелена с глаз его спала, будто до этого он не видел ничего, окружённый лишь своими мыслями. Намджун заглянул ему в глаза, такие родные, но вместе с тем ему казалось, что те стали более серьёзными, словно и сам юноша слегка преобразился, будто приняв на себя огромную ношу. — Пытаюсь почувствовать их, но всё без толку, — Сокджин перевёл взгляд на амулет, оглаживая его пальцами, задумчиво рассматривая узоры. — Их словно что-то скрывает, какое-то невидимое поле. — Я верю в то, что они справятся. Хосок сильный, и жизнь он любит, а сирена, я уверен, не даст ему погибнуть. Маг улыбнулся, в очередной раз мысленно благодаря мужчину за подобные слова. Он хотел, чтобы вера в спасение Хосока была не только у него. — Я должен извиниться, — Намджун решил больше не тянуть с этим, ведь он понимал, что действительно виноват перед магом за то, что не обращал внимания на его плохое самочувствие. За то, что не помог, когда был так нужен. — О чём ты? — Сокджин, всё ещё слегка рассеянный из-за своих мыслей, перевёл взгляд на мужчину, не до конца понимая смысл его слов. — Я вспоминаю слова Юнги и понимаю, что действительно мог уделить тебе больше внимания.. — Эй, Намджун, всё в порядке.. — Нет, послушай меня, — мужчина полностью обернулся к магу, давая волю эмоциям. Он взял ладони того в свои, крепко обхватывая их, заглянул тому в глаза, желая быть искренним настолько, насколько это возможно. — Ты ведь очень дорог мне, Сокджин, очень.. Я никогда не любил раньше, но, после того, как встретил тебя, всё изменилось. — Намджун... — Прошу, не перебивай меня. Я понимаю, что однажды наше путешествие подойдёт к концу, мы сядем на корабль и должны будем вернуться домой, но я..я, хочу сказать, что мой дом теперь там, где ты, понимаешь? Я люблю тебя, Сокджин, и мне очень жаль, если я обидел тебя, правда, я сожалею. Сердце мага трепетало от слов любимого мужчины. Он чувствовал то же, что и он - безграничную любовь и желание вечность быть вместе, не смотря ни на что. Глаза юноши наполнились слезами, он уже не мог сдерживать рвущиеся наружу эмоции. Обняв мужчину, он дал волю чувствам, изливая душу в потоке слёз. Чувствуя крепкие руки, обнимающие его, на сердце становилось так тепло, что хотелось кричать об этом на весь мир. Чтобы каждый знал, что юноша чувствует сейчас. — Я люблю тебя, Намджун, — маг оторвался от мужчины, смотря на него заплаканными глазами. — И если я проведу с тобой всю жизнь, я буду самым счастливым человеком в мире. — Любовь моя, — прошептал Намджун, утирая слёзы Сокджина, целуя щёки, губы, улыбаясь, смотря на такого искреннего юношу. — Я хочу, чтобы эти слёзы были последними, которые ты прольёшь из-за меня. Солнце полностью опустилось, являя взору людей первые звёзды, мелкими точками, появляющиеся на небе, луну, которая только набирала свою силу, освещая небосвод ещё совсем тускло. Они расположились недалеко у костра, сидя в обнимку, слушая потрескивания поленьев, утопая в объятиях друг друга, совсем расслабленные. На Сокджина, после пережитого стресса и слёз, которые он сполна выплакал, навалилась дикая усталость. Он практически засыпал в крепких объятиях мужчины, всё так же лениво теребя амулет на шее. Дракон, расположившийся недалеко, уставший не менее всех остальных, тоже практически спал, лишь изредка открывая свои огромные кровавые глаза, посматривая на огонь. Маг мог чувствовать внутренние переживая существа, которые тот отчаянно пытался похоронить, но всё же, им удавалось всплывать наружу, проносясь отголосками старых ран. Видимо, появление колдуна смогло растормошить старые болячки Чимина и заставить вылезти их вновь, будоража создание существа. — Колдун сказал, что ты отнял любовь у него, поэтому он мстил, — Сокджин задал вопрос вслух, ведь он был уверен, каждому здесь интересна история дракона. — Это правда? Существо, не меняя положения, открыло глаза, переводя их на мага, прекрасно понимая, что обратились к нему. В голове Сокджина возник приятный юношеский голос, который он когда-то слышал на острове с магическим кругом. — Это было слишком давно, кажется, будто не в этой жизни.. — Но, видимо, ты действительно смог очень задеть его, раз он сотворил с тобой такое, пожертвовав даже своей жизнью. Дракон смотрел на огонь, сложив голову на огромные лапы, словно вспоминая. — Когда я был человеком, я был влюблён, — существо продолжило свой рассказ, передавая свои слова в голову мага. — Как же сильно я любил её. И наши чувства были взаимны. Но однажды, появился он. Пришёл из дальних земель, он был чужаком у нас, колдовал, что в наших землях было под строгим запретом. В один день, на ярмарке, куда я отправился со своей возлюбленной, он торговал чёрными книгами, чтобы прокормиться. Его обходили стороной, шепча проклятья ему в спину, но она, моя прекрасная Джису, была слишком любопытной. Я не успел оглянуться, как она уже крутилась около его лавки, разглядывая колдовские книги, прикасаясь к амулетам. Она даже не знала, что это опасно. Он влюбился в неё, околдовал её своей черной магией так, что она забыла обо всём вокруг, видела лишь его... Я не смог смириться с этим, — Чимин помолчал, словно заново переживая эти тяжелые для него моменты. Сокджин чувствовал, что сердце дракона пропитывается тоской по былым временам, что воспоминания причиняют ему боль. — Я пошёл к магу, надеясь на его помощь, но он отказал мне, говоря, что это тёмное, бесовское, и что магия здесь бессильна. Тогда я принёс жертву. У мага всё похолодело от этих слов. Будучи дома, днями и ночами изучая магические книги, он изредка натыкался на упоминания о тёмных, колдовских знаниях, о жертвах, которые темные маги делали во имя тайных желаний. И ещё он знал, чем это может обернуться. — Я пообещал свою душу тому, кто поможет мне вернуть мою прекрасную Джису. И однажды, высшие силы услышали мои мольбы. Но те были не светлыми, как я предполагал, а злыми, они обманули меня. — Ты смог вернуть её? — Да, моя любовь вернулась ко мне. Но она не прожила и пары дней, иссохнув у меня на руках. Колдовство слишком глубоко сидело в ней.. — О боги, мне так жаль, — теперь маг понимал ту боль, через которую пришлось пройти Чимину. Если бы его лишили любви, он бы вряд ли смог выжить. — Колдун, узнав об этом, обезумел, скрылся на много лет. А я жил, с пустотой в душе и на сердце, каждый день, вспоминая и проклиная себя за ошибку. Но после, морозным и холодным днём он вернулся, став сильнее, чем был ранее. Он сжёг всю мою деревню, а меня обрёк на одинокое существование. Теперь, спустя сотни лет я понимаю, что бремя моё не быть драконом, а жить вечность, каждый день просыпаться с виной о содеянном. Когда вы появились, я надеялся, что вы поможете, и я, наконец, освобожусь от этого, сумев уйти из этого мира, к моей любимой. — Прости, что потревожил старые раны, — Сокджин подошёл к дракону, заглядывая в такие печальные глаза. — Я не знал, что тебе настолько тяжело. — Ты не виноват, маг, — Чимин приподнялся, внимательно смотря на юношу, подошедшего к нему. — Знаешь, когда я смотрю на вас, молодых, любящих всем сердцем, мне становится намного легче на душе. Никогда не отрекайся от любви, Сокджин. Это то, что может погубить тебя за секунду, но это и вечное спасение, свет в самом тёмном небе, это надежда, которая никогда не умирает. — Клянусь тебе, мы освободим тебя от проклятья, — Сокджин прикоснулся к чешуйчатому носу дракона, давая существу обещание. — И ты обретёшь долгожданный покой. Маг вернулся обратно к Намджуну, вновь забираясь в его объятья. Огонь, освещавший их, уже практически потух, уступая место луне и звездам, рассыпавшимся по небу и светившим так ярко. Он ещё долго думал о словах Чимина, крепче прижимаясь к тёплому телу, словно боясь того, что мужчина рядом ускользнёт, испарится. Он так надеялся на то, что сможет выполнить обещание и что ему не придётся выбирать, чью жизнь нужно будет спасти. Потому что сейчас, услышав историю дракона, которая тронула его до глубины души, он был не уверен, сможет ли отдать колдовской амулет Хосоку, если сирена не сумеет спасти его.

***

Чонгук и Техён уже несколько часов не спеша прогуливались по острову, наслаждаясь уединением и спокойствием. Сердце принца по-прежнему переживало за друга, но душа его была спокойна. Он был уверен в том, что если бы с Хосоком случилось что-то действительно плохое, он бы не смог не почувствовать этого. Солнце полностью опустилось за горизонт, уступая место луне и звездам, но возвращаться, совсем не хотелось. — Давай заночуем здесь, — они вышли к побережью, которое окружали высокие скалы. Море было спокойным, и если присмотреться, где-то вдалеке можно было увидеть огонёк костра, разожженного их командой. — Я буду ужасным капитаном, если соглашусь на это? — Техён сел на слегка влажный от воды песок, расслабленно выдыхая. Идти куда-либо совсем не хотелось, будто за этот день все жизненные силы разом покинули его. — Ты прекрасный капитан, — Чонгук сел рядом с ним, оглаживая его волосы, вдыхая приятный запах его кожи. — Ты справляешься лучше меня. — Не правда.. — Ещё как правда, — Чонгук беззаботно рассмеялся, смотря на смущённого юношу. — Ты очень хорош в этом. После, когда стало совсем зябко, и тела друг друга уже не так согревали, они распалили костёр, опускаясь на расстеленный плащ звезды. Техён, положив голову на грудь Чонгука, улыбался своим мыслям. Юноша думал о будущем, их жизнях, о мужчине рядом, с которым не хотелось расставаться ни при каких обстоятельствах. — Они зовут тебя? — подал голос принц, чувствуя тепло, исходящее от тела рядом, ровное дыхание, которое заставляло его расслабиться. — Ты о моряках, попавших в беду? — звезда подняла взгляд на мужчину, и тот лишь кивнул на вопрос юноши. — Я не чувствовал их зова уже очень давно, ваш корабль был последним, который я почувствовал. — Что будет, если им понадобится твоя помощь? — Чонгук задал этот вопрос из обычного любопытства, даже не задумываясь об ответе, который хотел бы получить. — Мне придётся уйти.. Принца укололи в самое сердце сказанные слова. Он был не готов отпускать звезду, даже если тот и смог бы вернуться через какое-то время. Он не вынес бы даже самой короткой разлуки с ним. — Когда я вернусь домой, я издам приказ о том, чтобы, если корабли попадали в шторм или другие трудности, они даже не вздумали звать тебя.. — Ох, какой хитрец, — Техён рассмеялся, легко ударяя принца в плечо. — Им ведь будет просто необходима моя помощь, ты не можешь сделать этого.. — Ещё как могу, — Чонгук повернулся лицом к звезде, прикасаясь к его губам своими, выдыхая слова прямо в них. — Ведь ты только мой.. Мужчина поцеловал юношу, крепко обхватывая его за талию. Он бы сделал все возможное, лишь бы никогда больше не отпускать его от себя. Он спустился по молочной шее, даря нежные поцелуи, вновь возвращался к губам, страстно целуя их. Ласковое тело рядом распаляло его, заставляя желание и страсть разрастаться внутри. В порыве Чонгук освобождал звезду от одежды, продолжая выцеловывать его тело, упиваясь его теплом и мягкостью. — Скажи, что всегда будешь со мной, — он усадил юношу себе на колени, невесомо касаясь белоснежной спины, руками опускаясь ниже. — Пообещай мне. — Ох, Чонгук, — юноша плавился от нежных касаний принца, его голоса прямо над ухом, который заставлял мурашки бежать по телу. — Я обещаю. Они уснули, разгорячённые от близости и тепла тел друг друга, слегка укрываясь плащом, лишь прикрывая оголённые места. Костёр догорал, только мелкие красные угольки светились, отдавая последнее тепло. Когда последний из них потух, глаза звезды резко распахнулись, и чувство в груди заставило юношу подскочить, отбросив остатки сна. — Техён? — заспанным голосом произнёс Чонгук, не понимая, почему юноша так резко поднялся, и сейчас дышал, словно за ним кто-то гнался. — Что случилось? — Я их чувствую, — он смотрел широко раскрытыми глазами на догоревшие угольки, лишь тонкие струйки дыма поднимались от них, растворяясь в воздухе. — Чувствую Юнги и Хосока, они где-то рядом. В это же время, на другом берегу такие же чувства испытывал Сокджин. Он подскочил, не на шутку напугав спящего рядом Намджуна, бешено озираясь по сторонам. — Юнги, — всё, что смог он произнести, прежде чем его глаза заволокла белёсая пелена, и он провалился в небытие, видя картины, которые должны произойти, и те, которые никогда не случатся. И предрассветное небо казалось слишком тёмным, будто солнце больше не покажется, и не озарит их своим прекрасным светом и теплом. И громкий рёв дракона слился воедино с печальным голосом сирены, словно отпевавшей умершего. Но вдруг, тонкая полоска света показалась на горизонте, словно даря надежду на лучшее, и голос существа морского уже не казался таким печальным, и рёв дракона не был таким оглушительным. Все, кто чувствовал магию, те, кто пропускал её по своим венам, понимали, что тот, кто жить хочет искренне, кто борется за каждый глоток воздуха и в сердце кого любовь и надежда живёт до последнего, заслуживает встретить рассвет.