6. Я не жалею о том, что было...

      Видимо, если не судьба, то действительно не судьба. Не зря всё время кто-то ставит подножки, огревает чем-нибудь тяжелым, едва успеваешь увернуться от очередного удара. Может лучше бежать, бежать пока не поздно от опасности, от неизвестности, от чьего-то пристального взгляда, который жжёт спину, от ореола таинственности который не покидает. Говорят, ничего в нашей жизни не происходит случайно, возможно. Возможно, просто не у всего есть логическое объяснение. Но как объяснить эти чувства, безумные и в то же время, кажется, будто уже знал этого человека всю жизнь. Сколько мерзости было в этой жизни и не одного ТАКОГО человека. Джон был единственным светлым пятном в судьбе. Единственной связью с прошлой, беззаботной и счастливой жизнью, которая уже успела позабыться. Почему с прошлой? Не знаю…, просто, есть такое ощущение родного сердца.       С того счастливого утра, когда они, наконец, поддались своим чувствам, прошел месяц, безумный месяц. Не замечали ничего вокруг. Встречались украдкой. Всё ночи проводили вместе и как-то умудрялись остаться незамеченными. С Эмилией было покончено. Не будем об этом, Джону это стоило огромных усилий. Две недели он вынашивал план расставания, пока мама в ультимативной форме его не науськала. А Соня, Соня мучилась всё это время. Счастлива и несчастна одновременно. Безумно тяжело лгать любимому человеку. - Не могу я сказать ему правду, Алис! - Мам, ты считаешь, побег – это выход? Он любит, а значит простит. - Не так давно, - с грустной усмешкой начала Соня. – Не так давно, ты была категорически против наших отношений. - Мам, а что я могу изменить. Я не Господь Бог. - А жаль. Замерзшие руки в тепле начинают болеть, ну, а сердце, сердце тем более. - Мамочка, - обняла Соню. – Ты уверена? - Нет, сейчас я ни в чем не уверена, но так будет лучше, наверно, - прижала к себе дочь. – Прости меня, прости доченька, я и свою жизнь разрушила и твою. - Неважно, Никита меня не ценит. А я не привыкла тратить время. Мы начнем всё заново, без афер… - Скоро должна приехать Анна. - Когда? - Осталось две недели – это наш срок, но я не могу, не могу…, - расплакалась. - Я тебя не узнаю, - поглаживая по голове маму, шептала Алиса. – Ты что это раскисла? Всё будет у нас хорошо, слышишь, мам. Всё будет хорошо, мы справимся, - не смогла сдержать слез. - Я не знаю, мне впервые страшно…       Зазвонил телефон. - Мама, - протянула трубку. – Легка на помине. - …, - вдохнула побольше воздуха в легкие, выдох, ещё раз. – Слушаю тебя, Анна. - Печорина, ты помнишь, что сроки поджимают. Через две недели я уже буду в Москве. - Может, не стоит так рисковать? - Странный у тебя голос… - Какой есть… - Какая муха тебя укусила, поссорилась со своим любовничком. - Ты о чем? – насторожилась Соня. - Вернее будет сказать о ком. О нашем дорогом Джонни. Так вот, как ты ускоряешь процесс. Смесь приятного с полезным - Заткнись, ты не знаешь, о чем говоришь, - не совладала с эмоциями Соня. - Почему это не знаю. В постели он хорош, этого не отнять. - Анна, ты переходишь всякие границы. Я работаю на тебя, но ты не имеешь никакого права так со мной разговаривать. - А не влюбилась ли ты, дорогуша? О чём я спрашиваю, конечно же, влюбилась. Так вот, можешь позабавиться напоследок. «А это моя маленькая месть. Специально для тебя Печорина. Тебе он в любом случае не достанется. У меня в рукаве есть еще парочка козырей». - Как же я тебя ненавижу, - прошипела Соня. - Я тебя тоже люблю. Целую подружка. И, до скорого. Не скучайте. Гудки. Телефонная трубка полетела в стену. - Тварь! - Мам, мам, что она тебе сказала? - …, - не слышала дочь. – Счастье долго длиться не может.

Роман не дописан, но понятен мне смысл, по сюжету я всегда неправа. Холодные руки, знакомые звуки, до боли родные глаза. А сердцу неймется и так медленно льется, разбиваясь о землю слеза.

      Внезапно распахнулась дверь. - Что всё это значит? - Джон?!       Маски на лицах поменялись в две секунды, но ему и этого хватило, чтобы увериться в своей догадке. - Как ты могла? Как….? Связалась с этой…, - ярость готова была вырваться наружу, но он ещё надеялся. - Боже, Соня! Зачем? - О чем ты? Джон, ты всё не так понял. - Как бы я хотел поверить в то, что это неправда. Афера, - нервный смех. – Анна, как просто… Боже, какой же я идиот. Те же грабли, второй раз, - стукнул кулаком по стене. - Джон, спокойно, - начала Соня. – Ты…, - сглотнула. – Ты все не так…, - положила руку ему на плечо.       Резко дернул плечом, не рассчитал. Соня уже держалась за руку, скорчившись от боли. - Мамочка, - «подскочила» к Соне Алиса.       Одними губами: «Прости…» Ни звука. - Джон, ты с ума сошел, - негодовала Алиска. - Вы не представляете, как мне больно. Родные люди… Нет, - покачал головой. – Это жестоко. - Хорошо, Джон. Мы поговорим. Алиса, выйди. - Мам, не делай глупостей… - Алис…, - умоляющий взгляд. – Иди… - Ладно. Если что, я рядом… - Хорошо… - Теперь мы одни, Соня. Что же ты мне скажешь? - Мы не родные…, - прозвучало глухо, надрывно. - Это я и так знаю. - Мы все не родные. - Что? - Ты прав – это афера. А руководит ею - Анна Бланш. - Дрянь! – яростно прогремело на всю комнату, звон пощечины.       Соня проснулась, резко сев на кровати. Рядом был Джон.... - Что случилось? – пыталась отдышаться. - Тебе наверно снился кошмар. Ты металась по постели. - И…, - испуганно. - Я что-то говорила? - Нет, просто перед тем, как очнуться. Ты заплакала, - обеспокоенно. - Что случилось? - Просто…, ужасный сон. - Может, расскажешь. Говорят, что ужасные сны – это воплощение наших страхов. Расскажи. Я буду знать от чего или от кого тебя нужно защищать. Я же обещал. - Боюсь, что от себя самой ты не сумеешь меня защитить. - Ты говоришь какими-то загадками. Сонь, я очень соскучился… - Не поверишь…, я тоже, - спохватилась. - А сколько времени? - Не знаю, часов пять утра… - Пять утра? – округлила глаза. – Рановато ты встал… - Я же говорю, соскучился по тебе… - Ты безумец…, - уткнулась ему в плечо. - Я просто влюблен. Хотя, нет, простым это чувство не назовешь… - Верю… «Ты даже представить не можешь насколько сложно мне». - Что-то изменилось? Куда подевалась МОЯ СОНЯ? Твоя улыбка, твои глаза… Они заставляли полыхать моё сердце… - На нашем море штиль… - Явно что-то случилось. Скажи мне. «Было много в жизни смысла, а остался только ты… Меня ужасно гнетет это подвешенное состояние, эта ложь… Чувство безысходности… Сплошные препятствия». - Обними меня… Разве нужны слова, от них только проблемы, просто обними меня и не отпускай, слышишь… - Никогда…, - крепко сжал её в объятиях. – Обещаю! - В твоих объятьях волны снова бьются о рифы. - А я больше не могу сдерживать себя…, - страстный поцелуй.