*Первое июля*
Чимин просыпается, когда за окном уже во всю светит солнышко, играя с кронами деревьев, отбрасывая тень на стену комнаты. Рыжий поднимает своё тело, разлепляет глаза и хватается за голову. Да, нельзя ему пивас с виски мешать — перед глазами всё плывёт. Но Чимин таки фокусирует свои зенки и видит на светлой прикроватной тумбочке букет белых роз и записку. Пак покрывается румянцем и тянется к вызывающему интерес листку бумаги. «Спасибо тебе, солнце, за теплую ночь. Пусть эти цветы радуют тебя вместо меня, но и обо мне не забывай, если соскучишься — пиши, звони. Потому что я буду скучать… " Чимин смотрит на красивый, практически идеальный почерк, и не сомневается, что это написал Хосок. Только вот… Что за тёплая ночь?! — За теплую ночь? — думает Чим, и когда с не малым трудом мутные картинки таки складываются в одно целое, а мозг начинает краснеть за своё поведение, потому что вчера он ушёл, оставляя контроль над ситуацией чувствам Пака, а чувства у него весьма странные, Чимин понимает, что за ночь…*begin of Flashback*
— Тихо, тихо, переступаем порог, — шепчет Хоби, помогая косолапому и очень пьяному медведю перешагнуть порог собственной комнаты. — Хоби, не оставляй меня одного! — пьяным голосом хнычет Чим, приземляясь спиной на мягкий матрас кровати. — Что-о-о? — удивляется Чон такой неожиданной просьбе. — Пожалуйста, не уходи-и-и!!! — Чимин с закрытыми глазами, на ощупь перекатывается поближе к Чону и, хватая его руку, тянет на себя. Хосок падает на кровать Пака, соприкасаясь своей грудью с чужой. Чима перекатывается на бочок и хватает тело босса, заключая его в свои объятия. Чон пребывает в шоке от происходящего, но не сопротивляется, а смотрит на Чимина, любуясь его серьёзной моськой. — Мин, ты чего? — тихо шепчет Хоби, трезвея от того, что происходит сейчас. — Я не хочу, чтобы ты уезжал… — еле слышно проговаривает Пак и окончательно впадает сон. Чон прикрытыми глазами смотрит в чужое лицо, но темнота вокруг давит на сознание, и Сок сам не замечает, как засыпает в тёплых объятиях булочки Чимина.*end of Flashback*
— Бли~~~ин! Больше никогда не буду так напиваться, — в тысячный раз говорит Пак, в тысячный раз понимая, что обманывает сам себя, но это уже его проблемы. Пак пялится на розы, в глубине души очень сильно сдерживая себя, чтобы не завопить на весь дом, как девчонка. Чимин краснеет до корней волос, краснеет потому, что радуется он цветам словно новой игре для приставки. Чима никогда не любил цветы, он относился к ним равнодушно и уж точно не хотел от кого-либо их получить. Но сегодня эти белые розы радуют Чимина так сильно, что хочется растянуться в улыбке, приклеиться спиной к кровати и слиться с одеялом, ведь оно красного цвета. Чим врывается в подушку лицом, а лапами барабанит по кровати, пребывая в тихой истерике. Спустя минуту криков в подушку и топота лапами, Пак подрывается с места, и бежит искать вазу, чтобы поставить туда белоснежные цветы. Эти цветы точно подарил Хосок — любитель белого цвета и ярких улыбок. Они красиво светятся на солнечном свету, раскинув бархатные лепестки как можно шире. Чимин любуется этим чудесным букетом, беспрерывно думая о Хосоке, в глубине души понимая, что то, о чем он рассказал вчера, чистая правда… Юнги просыпается от шуршания Чимина в другом конце третьего этажа. На самом деле пломбир в шоколаде проснулся раньше, но очень ленился встать, а сейчас ему действительно хочется встать, чтобы пойти глянуть, чего этот сладкий мальчик так орёт. Но стоит Мину поднять свою задницу с кровати, как ему на глаза попадается белый конверт, лежащий на прикроватной тумбочке. Да, у Юнги она, к счастью, тоже имеется, спасибо Гуку. Юнга хватает конверт, открывает его, достаёт пачку денег, охреневает как их много, после замечает записку, раскрывает её и начинает читать: «Сахар, привет, я вам оставил зарплату за месяц, чтобы не возникало вопросов. Надеюсь, ты приглядишь за моим братиком, смотри, чтобы он чего не вытворил. Друзей у него нет, так что дебоширить в дом он никого приглашать не будет, но сам может пуститься во все тяжкие. Он иногда любит губить здоровье в барах, адреса я тебе написал, если этот мужчина сбежит из дома, поищи его там. Прошу, не оставляй его, он может просадить много денег, найти с кем перетереться, подраться. Как-то его грабанули. Это мелочи, но всё же, пусть он бухает дома. Заранее спасибо. Надеюсь, этот месяц пролетит легко и просто. Главное — следи за ним, он мне очень дорог. Спасибо тебе за ответственность.» — Ох, Хосок, я тебя обожаю, — раздражённо охает Юнги и прячет деньги в копилку, естественно отделяя ¼ долю Чимина. Да, рыжий всерьёз решил класть половину зарплаты в копилку на СТО, чтоб когда мечта лучшего друга таки исполнится, можно было рассчитывать на должность совладельца. — Держи свою половину зарплаты за месяц! — со злостью в голосе влетает в большую комнату Чимы Юнги, швыряя конверт на кровать друга. — Эй, ты чего такой злой?! — пугается Пак, видя, как шкала гнева друга горит бордовым цветом. Юнги проглатывает слова, когда видит перед собой букет роз, с которым обнимается Чимин, полеживая на кроватке в умиротворённой позе. Ожесточённые смотрелки Ги поднимаются с яркого букета на счастливое лицо приятеля, и после этого слышится пронзительный звук взрывания чужого пукана. Пак со скоростью света ставит ни в чем не повинный букет в вазу и, хватая подушку, закрывает своё счастливое лицо. — ТО ЕСТЬ, Я — НЯНЬКА-ПОДМЫВАЙКА! Я БЕГАЙ СЛЕДИ ЗА ЧОНГУКОМ, Я НАВОДИ ПОРЯДОК В ДОМЕ И Я ОТЧИТЫВАЙСЯ ПЕРЕД БОССОМ. А ТЫ ТУТ НЕЖИШЬСЯ НА КРОВАТКЕ В ОБНИМОЧКУ С ЦВЕТОЧКАМИ И ЖИВЁШЬ СПОКОЙНОЙ ЖИЗНЬЮ, НИ О ЧЁМ НЕ ДУМАЯ??? — срывая горло орёт Юнги, брызгая холодными как лёд слюнями на испуганное лицо лучшего друга. — Почему ты так злишься? — дрожащими губами проговаривает лис, отгораживаясь от разъедающих плоть брызгов, несчастной подушкой. — ДА ПОТОМУ ЧТО ВСЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЛЕЖИТ НА МНЕ!!! НЕ Я НАШЁЛ НАМ ЭТУ РАБОТУ! ЭТО ТЫ ПРИТАЩИЛ МЕНЯ СЮДА! ТАК ПОЧЕМУ Я ИГРАЮ ОТВЕТСТВЕННОГО ХЁНА, А ТЫ ХЁНА — ЛЮБИМЧИКА БОССА?! — Но я не отказываюсь о своих обязанностей, в чём претензия? — голос Пака становится слишком серьёзным и это заставляет Юнги сбавить напор. Он бессильно выдыхает, прикладывая прохладную руку ко лбу. Всё-таки Чимин не виноват в том, что Юн кажется ответственнее, может, Юнгу действительно стоит вести себя более раскрепощённо. Юнги ещё раз вздыхает и, не отвечая на вопрос друга, топает проверять, как проводит первое июльское утро писака-задолбака Чон Чонгук. Когда бледнолицый перешагивает порог мрачной комнаты, прозревает — а писателя то в ней нет. — Надо было мне вчера с тобой в комнате ночевать… — кроша зубы в порошок произносит Юнги, хватая ноги в руки и включая режим «турбо», летит в комнату приятеля по несчастью. — ЭТОТ ПИДОРАС УБЕЖАЛ!!! — Что-о-о?! — восклицательно спрашивает Чима, подскакивая на кровати. — ХОСОК МНЕ АДРЕСА НАПИСАЛ, ГДЕ ЕГО ТУШУ МОЖЕТ НОСИТЬ ПОКАМЕСТ ТОТ В КОМАНДИРОВКЕ!!! — ТАК ДАВАЙ БЕГОМ ИСКАТЬ!!! Сегодняшний день Мин пометит красным в календаре, потому что сегодня он сделал столько шагов, сколько не делал за весь прошлый месяц. Пот стекал водопадом, когда Мин носился в поисках ранее неизвестных баров. Мало того, что Юнги с Паком никогда ранее не забредали так глубоко в элитный квартал братьев, так ещё и эти неприкосновенные богачи понаставили повсюду охрану, и парням приходилось искать обходные пути чтоб добраться к заведению. Одно… Второе… Третье… но Чонгука нигде нет. Юнги уже не чувствует своих ног, сердце бьётся как бешеное, барабаня по рёбрам, перед глазами уже двоится, но тело силой мысли перемещается по направлению стрелочки на сенсорном телефоне. Чимин пыхтит сзади, отставая от Мина на пару шагов, уже весь потный, как выжатый лимон, лис через силу перебирает лапами, потому что видит переживания своего тощего друга. В момент, когда парни дотащили свои конечности к четвертому по счёту бару, который совершенно отличался от других, на небе появилась луна. Бар выглядел не как элитное заведение, а как дешевая забегаловка. К слову, он находится очень далеко от дома братьев, если не учитывать весь путь, проделанный парнями до этого, и чисто теоретически представить, что возвращаться обратно надо будет часа полтора. Юнги из последних сил залетает в паб, обращая на себя внимание всех бедных алкашей из элитного райончика. Заставив свои глаза сфокусироваться, Юн заметил чёрный силуэт очень похожий на Чонгука. Этот силуэт в расхалябочку лежит на одном из деревянных столиков заведения, с кучей стеклянных пивных бокалов. — Чонгук!!! — Юнги хватает мешок с маринованным алкоголем мясом, и начинает трясти в разные стороны, чтобы из этого мёртвого тела вылез хоть какой-то звук. — Снежный хён? — разлепляет глаза Чон, стараясь протрезветь, увидав перед собой любимое раздражённое лицо. Но когда непослушные омуты таки соединяют мутные картинки, Чонгук понимает, что видит не раздражённого хёна, а совершенно другое лицо. Такого выражения лица в исполнении Юнги он никогда ещё не видел. Глаза Юнги красные и переполненные влагой, уголки рта обеспокоено опущены, с мокрых волос на красный лоб стекают капли пота, и в целом это лицо выражает крайнюю степень беспокойства. От вида обеспокоенного Юнги, Чон трезвеет окончательно и тут же вскакивает на ноги, подходя к шатающемуся Мину поближе. — Ты придурок долбанный! — из последних сил выдавливает из себя Юнги, и отнимаясь от собственного тела, приземляется лицом на грудь Чонгука. Чон изо всех сил сдерживает шатающиеся ватные ноги и, закидывая Юнги себе на плечи, переводит протрезвевшие омуты на красного и мокрого Пака. — Что с ним? — спрашивает Гук у парня на против. — Батарейка села… — хриплым от усталости голосом произносит Чимин. — Ты на машине приехал? Сейчас Чимин не в силах что-либо говорить, просто хочет убедиться, что он не будет ползти обратно. — Да, конечно, — Чон заталкивает Юна полностью на спину и, хватая под задницу, начинает идти к своей иномарке. Чонгук уложил Юнги на задние сидение, а Пак сел впереди. За полчаса писатель доставил вымотанных горничных домой. За эти тридцать минут Юнги немного пришёл в себя и, когда Чонгук помогал ответственному на всю голову Юнги вылезти из машины, последний подал голос. — Ты долбоящер, вот только высплюсь — оторву тебе хвост!!! — рычит Мин, с трудом раскрывая пасть. Юн выполз из машины и, отгораживаясь от помощи Чона, дополз на кухню писателя. Чимин без посторонней помощи дотащил своё тело до койки, вырубаясь окончательно. Мин же, дошкандыбал к комнате писателя, заваливаясь внутрь. Вслед за ним заполз хозяин хором, уставившись на складывающегося в серьёзную позу Юнга. — Лёг! — командным тоном приказал Мин, указывая пальцем на кровать. Чонгук послушно брякнулся, заворожено наблюдая за действиями снежного, а именно сейчас, мокрого Хёна. — Если ты, — длинный палец направляется на Чона, — убежишь ещё раз — я тебя убью. — Это звучит не очень убедительно, так как голос Мина дрожит, но Чонгук восторженно глядит на своего горничного, в очередной раз удивляясь, каким неотразимым он может быть. Чонгук видит, как старается мокрый хён выдавить из себя серьёзный тон, но это влажное, блестящее лицо кажется таким привлекательным, что Чонгук просто не может сдержать себя, чтобы не обнаглеть и хитрым голоском сморозить: «Если ты всё время будешь со мной, я не убегу». И Юнги хотел бы сейчас что-то возразить, но тело совершенно не слушается, ноги шатаются, руки дёргаются, да и вряд ли силушки добраться на третий этаж хватит. В силу всех вышеперечисленных причин, Юнги без замедленный упал на кровать Чонгука, моментально впадая в сон. Как прошла эта ночь вместе с Чонгуком, Юнги не знает, он был слишком уставшим и убитым. Проснулся механик как обычно в девять утра, рядом с ним валялся Гук, занимая почти всю кровать. Мин поднялся на ноги, чтобы пойти приготовить завтрак и швырнуть его в пьяную рожу Чонгука. Так сказать, эпично разбудить или лучше водичкой окатить? Мин на скорую руку нажарил блинов и, набрав стакан холодной воды, направился к Гукичу, пожелать доброго утречка… Словами не передать какие эмоции ощутил Юнги, переступив порог мрачной комнаты, не увидев там её хозяина. Он был не зол, он был в бешенстве, в ярости, в неистовом гневе. — ДА ПОШЁЛ ТЫ В ЗАДНИЦУ, МОЗГОЕБАТЕЛЬ КОНЧЕНЫЙ!!! — вырыкнул Мин, падая на чужую кровать. Ноги Мина всё ещё подрагивали, и он решил продолжить подзаряжаться, а сон снова приходит, маня вновь заглянуть в своё царство. Срать на Чонгука, поспит в своем гавнюшнике и припрётся домой, не будет же он там жить. А Мина опять вырубило, всё-таки кровать у Чонгука очень удобная, так и манит прилечь. Врубился Мин от истеричного крика Пака, когда за окном на чёрном, усыпанном звёздами небе, светила полная луна. — МИН ЮНГИ, ОЧНИСЬ!!! — медвежий вой больно скребет по барабанным перепонкам, заставляя владельца чувствительных ушек очнуться. — Чё орёшь?! — возникает Мин, раскрывая красные очи. — ГДЕ ЭТОТ ДОЛБАНУТЫЙ?! — от этих слов Мин окончательно просыпается, подрываясь с места, вспоминая, как вырубился ярким днём, а проснулся тёмной ночью. — БЛЯТЬ! — Орёт Юнги, наблюдая на настенных часах писателя стрелку, что указывала на полночь. — ПИЗДЕЦ!!! — Что делать? Его нигде нет! — обеспокоенным тоном кидает Чимин. — Ехать по его душу!!! — Ехать? На чём?! — очевидный вопрос. — НА ТАКСИ! СЕЙЧАС НЕ ДО ПРИНЦИПОВ!!! Пак, конечно, тоже волнуется за Чонгука, но то, как тревожится Юнги, Чимина очень сильно удивляет. В последний раз Пак видел Мина таким взволнованным… ам. никогда? Ещё вчера Чимин до глубины души удивился тому, как Юн отчаянно искал Чонгука. Он кричал, пыхтел, матерился, ругался, но не из-за злости, а из-за того, что переживал с каждым разом сильнее, когда в очередном лакшери баре писателя не оказывалось. Чимин плёлся хвостиком за Мином, отдавая ему в руки выполнение поисковой операции, потому что боялся предложить повернуть не туда, видя, как Юнги волнуется, дёргается и носится с этими непонятными адресами. Такси приезжает очень быстро. Мин с Паком влетают в машину, диктуя водителю уже знакомый адрес. За двадцать с копейками минут парней доставляют к тому самому пивнику, Юнги расплачивается крупной купюрой и, не дожидаясь сдачи, вылетает из машины. За секунду Юн телепортируется в паб, и видит там Чонгука за тем же самым столиком. Ги хватает спящую тушу Чонгука за шею, и совсем не ласково, будит с размаху по физиономии. — Ты бессовестное создание!!! — прилетает в Чонгука следом за лещём. Чон моментально просыпается, и расплывается в виноватой улыбке. Увидав эту хитрую лыбу, до Юнги за секунду всё дошло. Он разъярённо развернулся, проходя сквозь Пака и, отправляясь в путь, ушёл, оставляя за собой дорожку изо льда. Следом за Юном, подошёл к Чону Пак, и влепил ему кулаком в лицо, оставляя под глазом фиолетовый узор. — ТЫ СОВСЕМ ПРИДУРОК? — вопросительно кричит Чимин и снова ощущает себя призраком, когда сквозь него проходит и Чонгук, пускаясь вдогонку за снежным хёном. Дело в том, что в этот раз Чонгук не бухал, а просто так убежал из дома. Он даже и не думал, что Юнги будет так его искать, ведь вчера Гук отправился накидываться как раз из-за Юнги. За июнь Чонгука посетила неимоверная туча вдохновения, и он не упустил её, выливая буквы на листы бумаги. Но постепенно вдохновение пропало. Сначала Чонгук не понимал почему, ну или просто признавать не хотел, но вскоре таки осознал, что вдохновение появилось с приходом в его жизнь ворчуна Мин Юнги. Только вот теперь Чону простых ругательств в исполнении снежного хёна недостаточно для того, чтобы словить музу. Чонгуку надо больше… Только это «большее» ещё надо как-то получить… — Юнги-хён, прости!!! Постой! — кидает в спину Мина Чонгук, догоняя удирающего снежного короля. — ОТВАЛИ ОТ МЕНЯ!!! — бросается льдом король, находясь в состоянии гнева. — Ты волновался за меня? — довольным тоном спрашивает Чон, окончательно сокращая дистанцию между ними. — НЕТ! — оглушает яростным криком Юн, пытаясь надавить на газ, чтобы убежать от подлого вруна Чон Чонгука. — Ну волновался же, ну признай!!! — Юнги не удаётся убежать, Чонгук добегает до него, хватая чужое запястье своей лапой. — Я хотел найти тебя чтобы ПРИДУШИТЬ!!! — орёт Юн, вырывая руку из лап писаки. — Давай, души!!! Я весь твой! — Чон делает вторую попытку схватить за руку Мина, разворачивая его тело к себе грубым рывком. — ДА ИДИ ТЫ!!! — обозлённое, холодное лицо смотрит красными от ярости глазами на Чонгука, заставляя того осознать насколько сильно он провинился. — Ну Юнги! Давай, ударь меня ещё раз! Только не злись!!! — Не унимается Чон, крича в лицо снежного короля виноватым голосом. — Просто скажи мне одно, — это звучит не яростным криком, а жестоким шепотом, — почему ты убежал? Чонгук цепенеет от такого вопроса, он понимает, что врать сейчас лучше не стоит, поэтому Гук делает голос спокойным и с тревогой произносит, вглядываясь в чужие, колючие глаза: — Вчера я ушел, чтобы накидаться. — Это звучит печальным тоном. — А сегодня, — голос становится смущённым, — потому что когда проснулся, тебя рядом не было… После этих слов у Юнги упала последняя капля терпения от осознания, какой этот писатель придурок! — Я завтрак пошёл готовить, ИДИОТИНА!!! — как кувалдой по голове прилетает в Чонгука злющим голосом Юнги, а вместе с криком жёсткий подзатыльник. — Но тебя не было на кухне! — оправдывается Чонгук, расплываясь в улыбке. — Я был на кухне ХОСОКА!!! — Юнги злится, понимая, какой Чонгук индивид и вновь делает попытки убежать прочь от этого недоношенного придурка. — Тогда не уходи от меня больше!!! — Чонгук остаётся стоять на месте, в то время как фигура Юнги начинает удаляться. — ДА ПОШЁЛ ТЫ!!! — Я подвезу вас к дому! — виновато произносит Чон. — ПЕШКОМ ДОЙДУ!!! — жёсткий голос Юнги больно режет слух, оставляя за собой красную дорожку. Идиот. Какой же Чонгук идиот. Теперь Мин Юнги будет ненавидеть его ещё больше… А всё почему? Потому что захотелось почувствовать заботу, волнение других. Захотелось узнать, а нужен ли я кому-нибудь. Но ведь ответ был очевиден с самого начала… Так зачем надо было портить отношения, которые, возможно, могли изменить этот ответ в дальнейшем? — Чонгук, хватай его и поехали домой!!! — грубо вопит Чимин, когда понимает, что этот разговор может не кончиться. Он все это время плёлся сзади, наблюдая за странным разговором двух парней. Юнги всегда, когда злой, ведёт себя очень грубо. Но почему, когда Чим наблюдал за всем происходящим со стороны, казалось, что он смотрит на разборки двух влюблённых? Юнги был очень зол, но ведь он знал, что Чонгук любит придуриваться, так почему его так разозлил факт обмана? Это всё Чиме показалось очень подозрительным. Ещё вчера он задумался над тем, а не чувствуют ли эти двое что-то друг к другу, когда видел, как Юнги выжимал из себя энергию, шкандыбая на онемевших ногах в поисках Чонгука. И теперь, когда Пак увидел то, как отчаянно Чонгук пытается успокоить Юнги, оправдать своё поведение, у Чима накопилось ещё больше вопросов… Он не станет их озвучивать сейчас… Не время и не место… Гук слушается команду лиса, подбегает к Мину, хватает его, забрасывая на плечи, и тащит непослушную, вырывающуюся тушку к машине, усаживает её внутрь и доставляет домой… — Я его убью… — уставшим голосом произносит Мин, заползая в комнату Чимы. — Ты сегодня спишь со мной? — интересуется Пак, так как в последнее время Мин стал очень редко ночевать в его комнате и каждый раз уходил к себе. Юнги однозначно кивает в ответ. — А почему? — Чтобы этот хитроумный козёл не припёрся ко мне ночью… — цедит Юн, плюхаясь на большую Чимову кровать. Чимин смотрит на своего уставшего друга, бегая в сомнениях: стоит начинать этот разговор. Но всё же решается спросить, за простой вопрос же ничего не будет: — Юнга, скажи, что между вами происходит? — как-то неуверенно спрашивает Пак, устремляя немного напуганные глаза на чёрную макушку друга. — Между нами? — удивляется Юнги, потом поднимается на задницу и кидает недоумевающий взгляд на Чимина. — Почему ты спрашиваешь? — Ну… Просто Чонгук так странно ведёт себя с тобой, — аккуратно отвечает Пак. — Он хочет чтобы ты с ним ночевал, он обманывает тебя чтобы выяснить заботишься ли ты о нем… — Я не знаю что он себе вздумал, но с моей точки зрения между нами ничего… — твёрдо отвечает чёрноволосый и тут же возвращается в прошлую позу. Чимин не хочет продолжать донимать друга и решается оставить это на какое-то время, в конце концов у него есть задача поважнее — дождаться Хосока… Пак выключает свет, так как уже второй час ночи, но Юнги ещё долго не может уснуть, размышляя над словами механика: «Он хочет чтобы ты с ним ночевал, он обманывает тебя чтобы выяснить заботишься ли ты о нем… » «Да ну! Бред какой-то. Он просто хотел потрепать мне нервы!» — про себя решает Юнги, но в глубине души хочет, чтобы Чимин оказался прав… Сегодня Чонгук поступил очень плохо. Юнги ведь в действительности волновался. Он очень волновался вчера и не менее волновался сегодня. Мин даже не может объяснить себе, почему он так переживал… Чон всего лишь ушёл бухать, а Мин устроил такие жёсткие поиски, словно Гук пропал без вести. Юн не знает и не понимает, что с ним было вчера, а разбираться в этом он тем более не хочет. Юн боится, что копни он глубже, узнает о себе такое, что знать и осознавать вот вообще не хочется. Сегодня Ги спал бы дольше, если бы не храп Чимина и желание узнать, где ночует Гук, поэтому Белоснежка опять встаёт в девять и направляется в половину Гука, попадая из рая в ад. Юнги бесцеремонно открывает двери и опять видит пустоту… Нет, это уже реально не смешно! Если этот грёбаный Гук в третий раз убежал, то Мин уже по-настоящему начнёт искать подходящие места, чтобы спрятать труп. Юнги спускается вниз на кухню, на ходу решая, в какую страну он будет бежать, чтобы укрыться от следствия, но очень сильно ахренивает, когда видит на серой кухне писаку, и этот писака каряжится у плиты в попытках что-то приготовить. Юн делает пару шагов навстречу и замечает своего друга Чимина, который тоже пребывает в огромном шоке от такой неожиданной картины. — Ей, мозгоебатель, ты что делаешь? — грубо, но с интересом кидает в Чонгука Юнги, подходя ближе. — Готовлю лапшу, которую ты меня научил делать! — миленьким голосом выпаливает Чонгук, продолжая стоять возле плиты. — Проконтролируй, чтобы он не спалил своё творение, а я покаместь сгоняю в душ, — приказал Чимин, удаляясь из комнаты, оставляя двух молчаливых черноволосых парней наедине. — Хватит уже! Прекрати! — извергает Мин приказным тоном. — А ты перестань дуться на меня! — возмущённо, но детским голоском просит Чонгук, прекращая измываться над несчастными овощами. — После того, как ты меня обманул, я даже говорить с тобой не хочу… — обиженным, тихим тоном произносит Юнги, поглядывая прищуренными глазенками на сковородку и новоиспеченную хозяюшку. — Но говоришь же… — улыбаясь говорит Чон, и, отрываясь от готовки, поворачивается всей своей персоной к Юнги. — Мин, я… — рука ложится на плечо Юнги, — я не хотел так тебя расстроить, обидеть и вымотать нервы… — А что ты хотел… — чересчур спокойно спрашивает Юн, сверлящий серьёзными глазами красное от волнения лицо Чона. — Я… — голос дрожит, — я хотел, чтобы ты позаботился обо мне… — начистоту отвечает Чонгук проникновенным, тихим тоном. Юнги смущается и злится одновременно, но его выражение лица не меняется, он многозначно выдыхает и, собираясь с мыслями, решается сказать довольно мягким голосом: «Я должен о тебе заботится, ты же моя заноза в заднице». Белая рука Юнги приземляется на чёрную голову Чонгука. Голова Чонгука ощущает три ласкательных поглаживания, а вслед за ними слышатся слова: «Просто постарайся перестать доставлять мне проблемы». Юнги убирает руку с головы Чонгука и направляется за стол, оставляя смущённого и ошарашенного Чонгука управлять плитой и готовкой. Спустя ещё двадцать минут возни Чона у плиты, таки запахло вкусной едой. Чимин успел почистить свою шёрстку и вернуться из душа красивым и разгоряченным, сразу же набрасываясь на лапшу Чонгука. Чим начинает всасывать лапшу, покаместь автор этого шедевра робко глядит на Юнги, ожидая, когда же этот снежный король таки прикоснётся к еде, но прежде чем позавтракать, Юнги хочет поговорить. — Ей, заноза, может, извинишься за своё поведение? — твёрдым тоном спрашивает Юнги. — Ну я же уже извинялся!!! — расстроено стонет Чон, обиженно глядя на Мина. — Ещё раз! И перед Чимином тоже!!! — вот вообще не ласково просит Ги, твёрдым взглядом вынуждая Чонгука. — Парни, простите меня за мои выходки, я больше так не буду! — словно маленький мальчик извиняется Чон стыдливый голоском. — Если захочешь бухнуть, можешь просто нас попросить! — на радостях выпаливает Пак, удовлетворённо мурча, поглощая вкусную лапшу. — Правда? — радостно переспрашивает Чон. — Нет, не правда!!! — возражает Юнги, обламывая настроение Чонгука и утыкаясь носом в тарелку. Лапша Чонгука получилась действительно неплохой, и Юнги хотел было похвалить его, но неожиданные слова Пака совершенно сбили доброжелательный настрой Мина, заставляя того сразу быковать. Чонгук позавтракал и, ссылаясь на вдохновение, удалился в свою комнату, расстроенно перебирая конечностями по направлению лестницы, а Пак внезапно решает поговорить и отругать строгого друга за его поведение. — Почему ты отгораживаешься от него? Нам же на руку его желание подружиться! — возникает Пак, не давая Юнгу спокойно доесть. — Я… — Мин задумывается, — не знаю… Настроения нет с ним тусить. — Если так себя с ним вести, то мы точно не получим премии. — Да мы и без премии за год на СТО накопим, — как наивное создание тянет Ги. — Не знаю я… Бесит он меня, — выдыхает Юнги, возвращаясь к трапезе. — А меня больше не бесит, — продолжает Чима, — мне его жаль. — Жаль? — искренне удивляется Мин, уставившись на друга. — У него же даже нет друзей. Мы единственные, чьё внимание он может привлечь своими выходками. В этот момент сердце Мина больно тронуло, и он действительно задумался над словами друга. Он всегда смотрел на Чона, как на богатенького, разбалованного ребёнка, что любит поиграть живыми игрушками, но после слов друга, Юн взглянул на Чона, как на человека несчастного, одинокого. Ведь Чон действительно сказал о том, что хотел со стороны Мина внимания, заботы… Только Юнги совершенно не тот человек, от которого можно получить заботу. Юнги не умеет быть нежным, не умеет проявлять свои чувства и уж точно не умеет любить. Но сейчас Мин забьет на свои принципы или внутренние недовольные вскрики, и переступит через себя. Юнги стучится в комнату Чонгука, а после стуков заходит. Хозяин логова сидит за своим столом что-то черкая на листе. Юнги секунду любуется Чоном, а после заходит внутрь и, опираясь на спину Чонгукового кресла, застывает в позе ожидания. — Почему ты пришел? — грустным тоном спрашивает Чон. — Я пришёл сказать, но с твоей спиной говорить не буду! Тогда Чонгук разворачивает кресло к Юнги и, поднимаясь на ноги, предстаёт перед Юном, опять становясь выше его на пол головы. Юнги смотрит на Чонгука, любуется его розовым лицом и понимает, что позавчера, что вчера он волновался за Чонгука и не просто так, а по настоящему… Юнги набирает воздуха в лёгкие и с большим трудом шагая навстречу к Чону, подходит к нему слишком близко. Обходит фигуру Чонгука и, приближаясь к уху писаки, нежным шепотом произносит, внутри трясясь от смущения: «Ты приготовил вкусный завтрак, спасибо». Сначала Чонгук ощущает неимоверную радость, но когда после нежных слов Юнги на щёку Чонгука приземляется краткий поцелуй, радость становится неописуемой. Юнги робко целует щёку Гука и, резко отстраняясь, чешет по направлению выхода, чтобы поскорее спетлять и не отвечать на возможные неловкие вопросы. Но не успевает Ги исчезнуть за дверью, в него таки прилетает вопрос: «Ты сходишь со мной на прогулку?» Юн разворачивается к Чонгуку и смущённым, розовым лицом отвечает ему, быстро убегая: «Нет! Не сегодня!!!» Честно сказать, Чонгук офигел. Поцелуя в щёку от Юнги, Чон вот вообще никак не ожидал. Парень, который всё время был неприступной ледяной скалой, сам подошёл и поцеловал в щёку? Ох, кажется Чонгуку подарили надежду… Скала начала таять, а не воспользоваться этим Чонгук априори не может. Тем более, у него уже давно появились голубые планы по поводу Юнги. Всё таки хочется Чону покрасить голову механика в голубой, да и свою вместе с ним… Кто первый в этом доме окунётся в голубую краску только тот, кто сверху знает. Потому что Пак сейчас пялится на записку Чона, бегая в раздумьях: звонить этому солнышку или нет. И выбирая вариант «нет», бежит играть в приставку, заглушая беспрерывные мысли о Хосоке войной с ходячими мертвецами.