Каникулы Саус Парка

      Всю эту неделю Кенни старательно пытается избегать каких-либо расспросов о его разговоре с Джеком. Конечно, я не сильно настаиваю, но его поведение на фоне обычной жизнерадостности выглядит странно. С другой стороны, это только его дело. Баттерс ходит везде с Кенни, а последний, кажется, перестал так сильно с этого бомбить. Но и не происходит ничего, о чем он так переживал — всем абсолютно безразличны их отношения. Никакой агрессии в их адрес, кроме как от Картмана, что по сути ничем не отличается от его обычного поведения.       Замечаю, что жиртрест поглядывает за мной, будто это поможет ему в чем-то разобраться. Стэн и Кайл делают вид, что ссоры и не было, но видно, как Маршу тяжело это дается. Я так же, как и Кенни, старательно избегаю всех разговоров с ним — мне кажется, я сказал ему уже достаточно. Все это в целом напоминает какое-то реалити-шоу из разряда «Построй свою любовь. Гей эдишн», не будь я непосредственным участником этой тв-программы, я бы захотел узнать, чем закончатся отношения этих двоих. — Привет, Кенни, — слышу голос Рэд за моей спиной. Грамматика, наверное, единственный предмет, на котором собирается почти вся наша старая компашка, поэтому не только я оборачиваюсь на знакомый с детства голосок. — Привет, рыжик, — Кенни тут же растекается в улыбке, полностью забывая о сидящем рядом Стотче. Забавно, что даже спустя столько лет, Ребекка и Кенни сохраняют такие дружеские отношения ещё с начальных классов. — Тут слухи до нас дошли, — Рэд хитро улыбается, вполоборота поглядывая на остальных девчонок. Утверждать, конечно, не буду, но, кажется, половина нашего класса, исключая только нескольких, таких как Венди, не была с Кенни. — Правда, что ты гей?       Остальные, заставившие Ребекку подойти к нему с этим вопросом, начинают хихикать. Думается, это все делается из чистой формальности, либо для большего привлечения к себе внимания. — Солнышко, не говори глупостей, мое сердце принадлежит тебе, — своим обычным елейным голосом, подготовленным для женского пола, произносит он. Рэд прижимает рот рукой, посмеиваясь над флиртом Маккормика. Так-то, это было обычным поведением Кенни, если не брать в расчет выходку Баттерса. — Уж мне-то мог бы и не врать, — она приближается к собеседнику и, насколько я могу понять со своего места, чмокает его куда-то. Надеюсь, это был нос, иначе, Стотч просто взорвется. — Рыжик, не думай, что что-то может повлиять на мое отношение к девушкам, — мне кажется или скоро придется собирать слюни с его парты.       Рэд улыбается, но, видимо, она все-таки понимает его. Не зря она слыла его хорошей подругой. — Ну, вот. Еще одного потеряли, — повернувшись к тем самым девушкам, к которым не изменится отношение Кенни, произносит она, разведя руки. Видимо то, зачем это все замышлялось, прошло успешно.       Я оборачиваюсь на него спустя несколько минут, когда все уже забывают об этом разговоре, переключившись на очередное правило пассивного залога. Вот он настоящий Кенни, такой он, когда он думает, что никто на него не смотрит. Никаких намеков на заинтересованность в той части класса, которая привлекла к нему столько внимания. Кенни, покусывающий колпачок ручки, извиняюще смотрящий на Баттерса. Что же из его поведения игра, а что правда? Чертов Мистерион.       Он только слегка кивает головой в мою сторону, я без слов понимаю, что он хочет поговорить, хотя мы это упорно называем «пойти покурить».       Мой подоконник видимо по наследству переходит ему. У кого проблемы, тот на нем и сидит. — Я так больше не могу, — бубнит он, прикуривая. — Ты о чем? — гнусавлю я, повторяя за ним. — Трахаться хочу, — в сердцах восклицает он. — А проблема то в чем? Раньше у тебя не возникало вопросов на этот счёт. — Да, я, блять, его хочу, — хлопнув себя по лбу, объясняет мне святую истину. — Раньше я хоть на баб отвлекался. Он еще обижался на меня за это, хоть как-то дистанцию держал. А теперь девчонки только хихикают, а его слишком много — он постоянно рядом. И поверь, он только выглядит ангелочком, он настоящий дьявол. — Ну, так может хватит его оберегать, раз он такой дьявол? — немного охереваю с информации о том, что он перетрахал пол школы, потому что хотел Стотча. — Вам-то сколько потребовалось времени на это? — парирует он. — Ну, бля, может, потому что нам было по десять, когда мы начали встречаться, — не очень хочу делиться подробностями нашей личной жизни, даже с ним. — Может, если бы мы были вместе полгода-год, — пытаюсь угадать, когда у них все началось. — Мы так же пришли к этому уже сейчас. — Так или иначе, — не принимает аргумент. — Вообще, можно с чего-то малого начать. У нас было так, — чувствую, как у меня начинают краснеть уши. — Ты про минет? — видя мою реакцию, оживляется Маккормик. — Ну, и про него тоже, — стараюсь, не смотреть в его сторону, разглядывая окурок в своей руке. — Ну-ка, давай-ка поподробнее, — он спрыгивает с подоконника, почти вплотную подходит ко мне и щурится. — Почитай в инете, — даже учитывая, что я его выше, кажется, что он нависает надо мной, от чего еще больше хочется вжаться в стену за моей спиной. — Может, поучишь меня, раз такой опытный, — он как будто играет, а я сталкиваясь с его голубыми глазами, не имея возможности дольше отводить взгляд, вижу дьявольский огонь, горящий в них. — Кенни, давай, завязывай, совсем не смешно, — как-то слишком тихо неуверенно мямлю. — Интересно, а с Майком ты так же краснел? — этой фразой он вводит меня еще в большее смятение, но в тоже время во мне начинает закипать кровь. — Видел бы ты свое лицо, — он резко отстраняется, начиная ржать. Ну, хоть отвлекся. — Пошли на уроки. А за совет спасибо, я подумаю об этом. — Не за что, — отлипаю от стены, радуясь, что наш этот диалог закончился и, самое главное, никем не был прерван. Слухи в этой школе распространяются слишком быстро. — Кстати, Кенни? — Мм, — он смотрит на меня через плечо. — Как разговор с Джеком? — Наше соглашение в силе, — только и произносит он, давая понять, что подробностей не будет.       В каком-то уголке сознания появляется мысль, как сильно отличается у меня реакция на всех этих трех людей. Может, Баттерс не зря ревнует его ко мне. Подумав об этом, сразу же встряхиваю головой, отгоняя эту дурную мысль.