Калитку открыла маленькая девочка лет шести, а может даже младше. Внимательно смотря на Настю, девчонка уж было хотела сказать что-то вроде: «Ой, вы, наверное, ошиблись», но увидев Леви, она очень обрадовалась и кинулась к нему в объятия. Тот с радостью обнял её и потрепал по макушке.
— Мама, дядя Лёва пришел! Дядя Лёва! — звонко выкрикнул ребёнок.
— Я тоже очень рад тебя видеть, Маша —он сел на корточки, чтобы быть с ней одного роста. — Зайчик, забыл передать тебе гостинец. В другой раз принесу, солнышко.
— Ну вот…
— Это тётя Настя, познакомься, — Леви указал ладонью в сторону Ромашковой. — Насть, подойди, познакомься с ребенком, чего стоишь? — Настя подошла к Марии и подала ей руку.
— Я Настя, а тебя как зовут?
— А я Маша! — уверенно заявила девочка. — Очень приятно познакомиться!
— И мне.
— Там вас мама заждалась! Там уже все! Только вы опаздываете!
— Пойдем скорее, — хрипло сказал Леви и взял девочку за руку, вставая с колен. — А ты подросла с нашей последней встречи.
— Да, мама вечно ворчит, что я такая уже босаааааяя! — Воскликнула девочка, проходя глубже во двор. — Там тётя Оля и дядя Дима пришли. Они мне такую куклу подарили!
Во дворе стоял мангал. По всей территории растут фруктовые деревья: яблони и груши. Беседка была возле большого озера, которое Настя почему-то не заметила во время поездки. На маленьком мостике подростки и дети кормили птиц хлебом.
— Леви, я хочу с Настей пойти. Отпусти позялуйста, — она вырвала свою руку из рук Аккермана и подошла к Насте, обнимая её, утыкаясь лицом в живот Ромашковой.
— Ой… — девушка опешила.
— Ну пойдёмте! Чего встали? — Маша отпрянула от живота девушки и, взяв её за руку, пошла к беседке, волоча Ромашкову за собой. Леви взял свою «девушку» за руку и пошел следом…
— Ой, Леви, неужели ты пришел? — воскликнула какая-то женщина, обнимая брюнета.
— Виктория Владимировна, я сейчас задохнусь! — она отпрянула от парня.
— Как там с работой? Как там… Ой, а это кто? — женщина посмотрела в сторону Насти. — Маша прекрати обнимать тётю. Ты хотя бы с ней познакомилась?
— Да, она хорошая!
— Настя Ромашкова, — девушка представилась.
— Виктория Владимировна, очень приятно познакомиться.
Виктория — известный дизайнер.
— И мне, — Ромашкова посмотрела на её лицо с острыми выразительными скулами.
— Прекрасный костюм, — она улыбнулась.
— Спасибо.
— Проходи, не стесняйся, — сказала женщина, придерживая Настю за плечи, подводя ближе к столу.
— Виктория Владимировна, мы с Настей хотели сходить на мост, покормить уток. С вашего разрешения, можно мы сходим и покормим уток хлебом? — формально спросил Леви.
— Ой, ну прекрати! Идите конечно!
— Пошли, — директор взял Ромашкову за руку и повел по тропинке ближе к озеру.
— Леви, — отойдя от женщины на достаточное расстояние, говорит голубоглазая.
— М?
— Это так… Плохо.
— Что именно?
— То, что мы притворяемся.
— Давай не будем притворяться.
— Совсем сдурел? Ты мне безразличен, алло!
— Я вижу, как я тебе безразличен.
— Да ты…
— Да что я? Не ешь меня тогда своим взглядом-рентгеном, — парень подошёл к яблоне и сорвал плод, высоко подпрыгнув. — Будешь? — протирает рукой.
— Да я на всех так смотрю! Я не хочу. Ты хлеб взял?
— Ты собралась уток кормить? Я для антуража сказал вообще-то.
— А, то есть ты это сделал для того, чтобы со мной поговорить?
— Ну да.
— НЕ СМЕЙ ВЛЮБИТЬСЯ В МЕНЯ!
— А то что?
Ромашкова замолчала и выхватила из рук Аккермана протёртое яблоко. Потом сказала:
— Значит мне придётся влюбиться в тебя, а тогда тебе не поздоровится, — она откусила яблоко и пошла к озеру.
— Ты чё?
— А чё я?
— Да, действительно! Мелкое отродье.
— Сам такой! Не трогай меня больше. Когда мы наедине…
— А то что?
— А то что, а то что… Злюка!
— Маленькое отродье, — Леви дёрнул её за руку и придержал подле себя.
— Чего ты добиваешься?
— Настя…
— Я задала вопрос.
— Повтори.
— Нет.
— Нет, — передразнивая её голос, сказал Леви.
— Пидора ответ! — выронив огрызок из рук, сказала Настя, убегая от Аккермана. — Попробуй догони!
— Да легко! За пидора ответишь!
— А ты сначала догони… — сильные мужские руки схватили девушку сзади и подхватили на руки, закидывая на плече.
— Прям до воды почти добежала, какая молодец!
— Не смей!
— А не надо было пидором называть! Тебе пизда, готовься.
— Да прекрати! Я же ещё не со всеми познакомилась! — Леви занёс её на мост, где было несколько подростков. — Здрасьте, я Настя! Леви, не кидай! — она скинула каблуки на землю и ещё крепче вжалась в него, жмурясь.
— Ибо нехуй! — с такими словами он кидает её в ледяную воду, но хватка Ромашковой оказалась сильнее, и они вместе летят в воду, заставляя уток разлететься по сторонам. Летят со всеми телефонами и кошельками.
— Ты идиот! — закашляла девушка, выплывая на поверхность. — Холодно!
— Ты в курсе, что ты… Дура — сдержался Леви, убирая с лица лишнюю воду.
— В чем я теперь ходить должна? Господи…
— Ребят, вам помочь? — послышался голос сверху.
Четверо молодых ребят поглядывали на водолеев и хлопали глазками.
— Мы тут пошалили… — сказала Настя и забарахталась в воде.
Аккерман доставал из пиджака телефон и портмоне с промокшими купюрами, тихо матерясь на Ромашкову.
— Давайте руку! — крикнул какой-то молодой парень Леви.
Он выкарабкался на сушу, а блондинка так и осталась плавать в ледяной воде, пока её не вытащил мокрый Леви.
***
— Так как это случилось? — строго спрашивала Ольга Николаевна.
— Оль, пошалили… Прости, — ещё сильнее кутаясь в плед, ответил Аккерман.
— Леви, ну вы же уже взрослые люди! Тут уже до детей недалеко, а вы — разочарованно вздохнув, сказала Ольга Николаевна.
— Мы не хотим детей, — ответила Настя.
— Позже захотите! Вон, какие засосы на Насте пооставлял! Явно же уже пытались.
— Хватит нас отчитывать, — потребовал Леви.
— Скажи спасибо, что я вас при всех не выставила голыми.
— Спасибо.
— Ладно, я пойду вам чай сделаю. Пейте, грейтесь и выходите на улицу, а то дети думают, что вы ненормальные, — сказала Ольга.
— Тёть Оль…
— Что, Насть?
— Можно вас на минутку?
— Конечно, моя родная.
Ромашкова, укутавшись в плед, встала с дивана и подошла к немолодой женщине, что-то шепча ей на ухо, после чего старшая уводит её в другую комнату…
— Сейчас-сейчас… — приговаривала женщина, ища в шкафу вещи, которые подойдут Насте.
— Я не думала, что мы упадем… — почти плача, признается Ромашкова.
— Успокойся, все нормально. Но больше такое не повторяйте, ладно? Температура воды не больше пятнадцати градусов, заболеть легко.
— Я понимаю…
— А телефон твой где?
— Утонул.
— О, боже… Ты горе луковое, Ася.
— Я знаю…
— Вот, держи, должно подойти, — она кинула мокрой блондинке что-то наподобие ночной рубашки, которая была украшена кружевом на рукавах. — Надевай, я выйду.
Ольга Николаевна отнеслась к Насте, как к своему ребёнку. Леви отчитала, а её нет. По рассказам Аккермана она довольно строгая, хоть и добрая с виду.
Ольга Николаевна — родная сестра Виктории Владимировны¹, но не любит моду и шоппинг. Сестрица вечно её хочет сводить на показ мод, а та отказывается.
— Вот, — блондинка повертелась перед Ольгой Николаевной, демонстрируя рубаху.
— Мне вечно Вика всякого барахла из своих бутиков как привезет… Вот оно и висит в шкафу.
— А у вас есть фен?
— Да, в ванной. Дверь за тобой.
— Спасибо.
— Я пойду у мужа найду что-нибудь на Леви. Вещи его ещё не просохли… — сказала Оля и ушла в другую комнату, оставляя девушку наедине со своими мыслями.
«Получается… Он влюбился в меня? Да быть такого не может. Он — привлекательный мужчина и в меня? О, боже, я уже считаю его привлекательным… Самой бы не влюбиться… Или я уже? Черт, нет! Мы знакомы больше суток. Это неправильно! Но для кого?»
***
Я походу влюбился окончательно…
Леви, не смешно.
Лен, я был бы рад, если это была шутка.
Принимай мои поздравления.
Останься в понедельник после работы. Ты же — корпоративный директор и должна мне помочь.
Но я — не психолог…
А ещё ты — моя подруга.
Как же ты меня уже заебал…
Я тебя тоже люблю, Лен.
