***
— Мне надо сходить в магазин. Важное купить. Сходишь со мной? — спросила Настя, надевая на лицо тканевую маску. Со дня изнасилования прошла уже неделя, а девушка всё ещё проживала у Леви, ведь он не хотел её пускать домой. Девочка даже улыбалась, когда видела что-то милое, но по-прежнему грустила, хоть парень всячески развлекал её. — Да.***
Девушка стояла перед стендом с прокладками и тампонами, не зная, что выбрать. Взяла прокладки, ведь они дешевле, и их можно взять несколько штук. Леви всё время стоял чуть поодаль от неё и не хотел вмешиваться и говорить, что ближайшие девять месяцев они ей не понадобятся. Но просто промолчал, когда его девочка набрала себе кучу всего для тех самых дел. — Насть, слушай… — начал Леви. — А? Ты что-то хотел? — Я должен тебе это рассказать, пока мы здесь. Как бы так тебе это объяснить… — Что? — Я скоро буду покупать тебе два киндера вместо одного. — Ха-ха, несмешно. Если это и шутка, то плохая, — отмахнулась Настя. — Я не шучу, — Леви выложил товары из её рук обратно на полку и всунул в её руку упаковку с тестом на беременность. — Это точно не шутка? — Над таким не шутят. — Пойдём, — потащила его девушка на кассу. Как только покупка была оплачена, Ромашкова побежала в женский туалет, чтобы проверить не шутит ли он над ней. Леви ждал снаружи недолго, минуты три. Ждал для того, чтобы из туалета вышла плачущая Настя и просунула ему тест с двумя красными полосками, кидаясь и рыдая уже на его шее. — Ну и почему ты плачешь? Она ничего ему не ответила, а лишь сильнее разревелась. Аккерману пришлось тащить её в ближайшее заведение, к его счастью кафешек было много в торговом центре, чтобы напоить её горячим чёрным чаем, чтоб она успокоилась. — Брось меня. — Не буду. — Зачем я тебе нужна, да ещё и с ребёнком? — Нужна. — Я сделаю аборт, и мы разойдёмся, как в море корабли… — Я запрещаю тебе делать аборт. Это я виноват, что ты забеременела, так будь добра, доверься моим решениям. Воспитаем. Вместе. — То есть… — когда она поняла, что сказал парень, закрыла рот рукой и зажмурилась. — Это намёк на то, что мы будем вместе… Жить? — До тебя только дошло? — он улыбнулся, делая глоток чая. Настя уткнулась лицом ему в шею. — Не реви больше, ладно? — Хорошо, — шмыгает носом.***
Настя уже как неделю живёт у него официально в доме, и пока что всё в порядке. Даже вещи помог ей перевезти. Он готовит, она моет посуду. Она пылесосит, он убирает вещи и вытирает пыль. Все замечательно. Только вот Леви стал много сидеть в ноутбуке, скрываясь от Насти. Девушке это, мягко говоря, не нравилось, ведь она от него ничего не скрывала. Как только Ромашкова заходила в спальню, Аккерман сразу же закрывал крышку ноутбука и смотрел на пол или на одеяло, игнорируя девушку, пока она не выйдет. Настя думала что он там порно смотрит, но нет. Не стоит у него. Может путан там ищет? Нет, у него есть девушка, и она не против заняться </i>этим</i>. Гадала Настя три дня, пока Леви не вошёл на кухню и не кинул на стол билеты на концерт её любимой группы, который будет происходить в Лондоне. Где он их вообще достал? На сайте их не продают, а у перекупщиков очень дорого! — Ты серьезно? — девочка в шоке. — Прости, что не говорил. Мы полетим в Лондон на неделю-две, — Леви наклонился и чмокнул её в лоб. Как только сероглазый дотронулся губами её лба, светловолосая резко задрала лицо вверх и поцеловала его в губы. Было стыдно, что она его подозревала в таких грязных вещах. Но она была безумно ему благодарна, что он свозит её в Лондон. Наконец, её мечта исполнится. — Спасибо! — Настя стала целовать его лоб, щеки, глаза, нос, губы, шею. Последние два варианта она покусывала. — Да не за что, — он тоже решил не оставаться в долгу и тоже стал кусать её губы, чтобы знала границы. Её ранка уже затянулась и почти что зажила, так что бояться теперь было нечего. — Но я с тобой там буду. На концерте. — Да я не против! Где ты достал билеты? Они же дорогие и нигде уже не продаются! — Места знать надо, — как только Аккерман это сказал, его девочка обняла его, прижимаясь к нему всем своим маленьким тельцем. — Так, собирайся, завтра самолёт с утра. — Хорошо.***
Девушка весь полёт проспала у прохода, а Леви сидел у окна. Ромашкова не захотела сидеть у иллюминатора, чтобы не нервничать лишний раз. На работе директор уехал без проблем, а вот Насте он дал отгул на две недели. Девушку уже даже начало немного тошнить и рвать от резких запахов. Леви думал, что она в самолёте будет плохо себя чувствовать, но все обошлось, и теперь Настя просто спала у него на плече. Он очень привык к ней за эти две недели. Раньше у него вообще такого не было. Мог просто взять любую приличную девушку из клуба, переспать с ней, а утром её бы уже не было в его постели. А Ромашкову хочется защищать. Хочется обнять её и никому не отдавать, ласкать её. Ведь внутри неё живёт ещё одна жизнь, которую они сделали вместе…***
— Как тут красиво… — сказала девочка, плюхаясь на кровать звёздочкой. Леви завёз чемодан в номер и снял с себя лёгкое пальто, ведь в Лондоне сейчас было довольно холодно, несмотря на лето. — Ты такая милая сейчас, — он едва улыбнулся уголками губ. Настя свела ноги вместе и прикусила губу, всё так же смотря на него. — У тебя в сумке термометр? Или он в чемодане? — Что случилось? — Да холодно как-то. — А ну, подожди, — Настя привстала с кровати и пощупала его лоб, — Лоб горячий очень. Давай температуру померяем? — Не ерунди, нет её у меня, — парень стал расстёгивать верхние пуговицы рубашки, а потом полез в чемодан, чтобы достать что-то более удобное, чем рубашка и джинсы. — Там косметичка в чемодане была, не подашь? — Лови, — ловким движением руки Леви кинул сумку в руки девушки. Нашарив в своеобразной аптечке термометр, Настя положила его на тумбочку возле кровати и подошла к Леви. Тот уже надел футболку и был в джинсах и майке. Ромашкова обняла его за торс, вскарабкиваясь на него полностью всем телом, пока он стоял согнувшись в три погибели. — Зая… — С чего вдруг такие нежности? — спросил Леви, подхватывая девушку руками под коленками. — Давай температурку тебе померяем? М? — Настя крепко обхватила ручонками его шею, прижимаясь к его лопаткам. — Я не могу заболеть. Завтра всё равно на концерт пойдём. — Ну, давай померяем? — Не надо, — парень прошёл в небольшую кухоньку и налил себе в стакан ледяной воды, после выпивая с девушкой на спине. Настя даже не упала, ведь уже научилась держаться на его спине, цепляясь за его руки и плечи. — Ну, почему? Я беспокоюсь за здоровье моего парня. Отца моего будущего ребёнка. Поэтому не сопротивляйся и просто полежи пару минут. — Чёрт с тобой, — Аккерман поставил на пол девушку и, взяв градусник, лёг на постель, засовывая его куда-то в подмышку. — Довольна? Настя заулыбалась и чмокнула его нос. — Меряй, а я пока что разберу чемодан. Ромашкова разбирала чемодан недолго, минут двадцать, но и этого времени хватило, чтобы щёки парня покраснели, а на лбу выступили малюсенькие горошинки пота. Настя вытащила градусник и увидела, что у парня поднялась температура аж до тридцати восьми и семи. — Сколько там? — Тридцать восемь и семь. Лежи и не вставай. — Завтра вместе пойдём? — Ты точно не пойдешь. Если ты не пойдёшь, то и я не пойду. — Да успокойся. Щас она сама спадёт… — Леви хотел встать, но Настя толкнула его в грудь, заставляя снова лечь на кровать. — Значит так. Щас дам жаропонижающее, если не понизится… Буду обтирать, как и ты меня, — Ромашкова улыбнулась от теплых воспоминаний. — Может, не надо? Может, я сам? — Да успокойся.***
Ближе к вечеру температура у парня так и не спала, и жаропонижающее не помогло. Его тело ломала едва ощутимая боль, но девушке он это не сказал. — Давай ты завтра сама на концерт пойдёшь? — он ещё сильнее укрылся одеялом, ведь ему казалось, что в комнате очень холодно. Это обычное проявление температуры. — Да не пойду я никуда, — Настя поставила на тумбочку мисочку с теплой водичкой и тряпочку. — Я сам виноват, что я заболел. Ты же так хотела… — Я хочу чтобы ты заткнулся и дал мне тебя протереть. Я никуда не пойду, потому что не смогу находиться где-то и знать, что у тебя температура. Поэтому пожалуйста, давай завтра посидим в номере. Я не хочу, чтобы ты ещё больше заболел. — Можно я на секунду встану? — Настя кивнула, а Леви встал, подошёл к пальто и достал оттуда Киндер сюрприз. Шоколад и фольга полетели на тумбочку, а из капсулы Леви достал маленькое колечко, но на Настю налезет. Он встал на колени перед ошарашенной Ромашковой и произнёс: — У меня никогда не получались длинные красивые фразы, но, Насть, ты выйдешь за меня? — Выйду, — и протянула руку, чтобы Аккерман надел кольцо. Колечко было тютелька-в-тютельку и идеально село на Настином пальчике. — Прости, кольцо пока что пластиковое… — Да мне всё равно какое кольцо. Главное, что ты рядом. — девочка поцеловала его в лоб. — А теперь быстро лёг, я тебя щас обтирать буду. Когда Настя сбивала его температуру, все её мысли были заняты только одним человеком: её будущим мужем.***
Леви, как и обещал, сводил её на колесо обозрения и устроил ей экскурсию по городу, но, к сожалению, на концерт они так и не попали. У парня температура держалась на тридцати семи и пяти, а это тоже много. Из Лондона они возвращались самыми счастливыми.