«Ты хочешь быть крутым? Я могу показать, как. Хочешь нарушать правила? Я могу показать, как»*
И бодро вышагивал по тихим улочкам утреннего Осло в, прости господи, девять утра в воскресенье. И нет, дело не в том, что мы вчера весь день с Ранмару потратили на то, чтобы посмотреть трилогию Наследников. Нет, нет. А вообще мы сошлись на том, что Кирино сказал, что я был бы идеальной Одри в ее темном обличие, а он — дочкой Злой королевы. И совсем не удивительно, что в итоге понравились нам абсолютно противоположные персонажи и теперь я вытанцовывал партию Иви, а он всю ночь пел, что он — королева зла. Радоваться тому, что Ранмару у меня есть — особое состояние, граничащее со спокойствием и всепоглощающим счастьем. Он изменился. Я помню, как раньше он не понимал многих вещей. Да чего уж греха таить…. Не понимать много лет, что в него был влюблен его лучший друг* – это надо было так еще смочь. Шиндо, к слову, тоже был великолепно хорош в сокрытие своего секрета так, что тут сразу было ясно — без шансов. Я, конечно, не идеалом был со своими полу намеками, но я хотя бы «заставил» Кирино открыть глаза на эмоциональное состояние других людей. К Хирото я шел так рано по одной простой причине. Ладно, вру, теперь уже по двум: Первая — чтобы он оценил то, какие глупости я могу позволить себе делать с утра пораньше и ни о чем не жалеть; Вторая — нас безбожно бросили, но унывать мы по такому поводу вообще не собираемся.***
Рюдзи и Ранмару вооружившись фотоаппаратами и прочей «зажигательной» техникой сегодня отправились на морскую прогулку по Осло-фьорду. Мне почти не обидно, что меня не позвали. Но я хотя бы такой не один. Хирото тоже оставили в дураках и вот мы с ним сейчас сидели вдвоем в гостиной, я доедал свою яичницу вприкуску с вялеными томатами, а он уплетал без интереса хлеб с сыром, закусывая всё это слабосоленым лососем. Удивительно, что не наоборот, но кто ж нас осудит. Без интереса — потому что никто из нас не знал, что оригинального и интересного с этим свалившемся на нас счастьем делать. Не придумав ничего более красочного и порочного одновременно — мы отправились в СПА. Свежему проколу это не на пользу, но это и не критично. Хороший массаж — это то, что было нам нужно. А лежать в водичке и релаксировать — вообще мечта. В какой-то момент я даже обрадовался тому, что нас никуда не позвали и я просто могу себе позволить лежать, изредка подавая признаки жизни. Кира мою позицию разделял чуть больше, чем полностью. Ему все это необходимо даже больше, чем мне. Потому что в отличие от меня — он еще и пашет, как папа Карло. Мы не разговаривали на какие-то душещипательные темы и не обсуждали никаких сложных вопросов, требующих внимания, что делало отдых действительно отдыхом. Мы обсуждали ерунду и оба этим наслаждались. Я поделился с ним рецептом цимеса, а он рассказал о том, что в одну из своих заграничных поездок его научили варить груши в белом вине и, по его словам, это поистине что-то великолепное. Еще мы говорили о моем детстве и вспоминали все смешные и комичные моменты из Солнечного сада. Хирото признался, что ему до сих пор смешно с того, как я однажды напился чая, а потом валялся с температурой со скорбным лицом, оповещая всех, что умираю. Мне о многом хотелось его спросить. А еще просто поговорить о том, какая же у него жизнь «вне» Норвегии. Да, я знаю многое, и в том числе, что важная часть его жизни живет здесь, но не всё. Я прекрасно понимаю, что то, что происходит сейчас — это лишь период в его (их) жизни, который закончится так же, как и начался. Я ни в коем случае не недооценивал свое значение у него в длинном списке «важных людей», но и слепых надежд не питал. Я наивный, а не глупый. Я спросил у него, бывал ли он когда-нибудь на пляжах Калифорнии, и совсем не удивился, получив положительный ответ. В конце концов у него насыщенная жизнь и глупо было бы думать, что он никогда там не был. Тем более о его жизни мы разговаривали так редко, что вполне сойдет за «никогда». А сейчас вот выдался момент. Я сам был в США с семьей несколько раз, но мы никогда не ездили на западное побережье. В основном все ограничилось восточным: Нью-Йорк, Майями, Вашингтон, Колумбия. Хирото сказал, что юго-западная Калифорния замечательная. Все эти пляжи, атмосфера. Нет больше такого места, где бы он чувствовал себя таким свободным и юным. На мой скептический взгляд, гласящий: «Тебе всего за тридцать…» он мне отчеканил: — Ничего ты не понимаешь. Н и ч е г о. Там чувствуешь себя частью соединенных штатов, как будто ты студент из какого-нибудь калифорнийского университета в Сан-Диего, и вы вместе с сокурсниками решили хорошенько оттянуться на выходных. — Слушай… Ты учился там, да? — осенило наконец меня. — Можно и так сказать. — Почему бы тогда не жить там, если тебе комфортно? — Потому что у меня еще много обязательств в других местах, — он вздохнул и задрал голову к стеклянному потолку, — Да, и я не ты, мне все эти смены мест жительства — не нужны. Я и в Осло не живу, если ты забыл. — Это неправильно, — упрямо сказал я, — Ты достаточно сделал для всех и теперь время заняться своим счастьем. — Ты говоришь, как Рейна, — он мечтательно улыбнулся. — Ну так она же моя «мать», — протянул я. И вдруг Кира рассмеялся. Так легко и задорно, словно и не было этого разговора. — Я ей обязательно об этом расскажу.