Раздевайся))).
Чонгук округляет глаза, как блюдца, и вновь начинает плакать. — Н-не буду! — резко выдает он, съеживаясь и отодвигаясь на другую часть кровати — к изголовью. — Я сказал — раздевайся, — равнодушно пробасил Тэхен, смотря на омегу. — Нет! Я не твоя собственность, я не игрушка! Я не какая — то вещь, чтобы играть со мной, насиловать и избивать! Я не стану выполнять твои тупые недо — приказы! — истерит Чонгук и дергается, а из глаз ручьями текут слезы. Альфа злобно посмотрел на эльфенка. Он покраснел от злости, вены на руках и шее взбухли, а взгляд излучал ненависть и ярость. — Лучше тебе закрыть свой ротик и выполнять все, что я говорю, иначе я придушу тебя прямо тут, изуродую твое жалкое тело и отправлю твоим некчемным родственникам, или кому там, с надписью «труп вашей дорогой омежки». Или же найду город, в котором ты жил, и уничтожу там всех, слышишь, всех подобных тебе тварей. Тэхен подошел к сидящему около изголовья кровати Чону и взял его за подбородок, направляясь лицо к себе. — Ты еще не понял, куда попал? Твоя жалкая жизнь зависит полностью от меня. Захочу — вышвырну тебя отсюда, захочу — изнасилую до потери сознания, захочу — разрежу твою плоть и продам твои органы, захочу — закрою в подвале, чтоб ты сдох там от голода. Я говорил — чтобы ты мне не перечил. Я заебался говорить это, больше не собираюсь. Ты говорил, что у тебя чувствительный слух, но ты наверное глухой. Хотя скорее ты просто тупой, раз не понимаешь с первого раза. Так в добавок и дерешься, — Тэ резко схватил его запястье и притянул к себе вплотную. — Готовься, потому что сейчас на тебе и живого места не останется. Я так изуродую твою, и без того уродливую, рожу, что даже самые близкие люди не узнают тебя, не говоря уже о твоем теле. Слова Кима били по ушам Гука, проходили сквозь вены и артерии, растворяясь в крови и пронзаясь сквозь сердце, которое стучало в бешеном ритме. Маленькое, хрупкое тельце дрожало под гневным напором альфы, слезы быстро стекали по щекам, а зубы стучали друг об друга. Ви резко достает из-под подушки наручники и быстро застегивает их на тонких запястьях Гу, пристегивая к изголовью кровати. Он, буквально, срывает с омежки всю одежду, вновь восхищаясь этим манящим причинить боль телом. Тэ берет в руки плеть и начинает ходить около кровати. Чон дергается, пытается высвободить запястья, но понимает, что это не возможно. — И так, — альфа провел плетью по телу эльфа, вызывая у него мурашки. — Правило номер один, — он ударяет его по груди, наслаждаясь вскриком. — Ты не смеешь перечить мне, моему отцу или моему папе. Правило номер два, — удар по впалому животику. — Ты не имеешь права бить меня, моего отца и моего папу. Правило номер три, — сильный удар по ногам. — Ты не имеешь права выходить из дома без моего разрешения. Правило номер четыре, — не менее сильный удар по рукам. — Ты не можешь говорить без моего разрешения. Правило номер пять, — вновь удар по груди. — Ты не имеешь права трогать мои вещи. Правило номер шесть, — и снова удар по красной груди. — Ты теперь принадлежишь мне. Полностью. Ты даже думать о побеге не имеешь права, иначе пожалеешь о том, что родился. Все это время омежка кричал и плакал, стараясь хоть как-то закрыться от этих безжалостных ударов. Но плеть жестоко рассекала его нежную кожу, оставляя сначала ярко — красные следы, а затем уже раны, из которых сочилась кровь. В ушах звенел шум жестокого соприкосновения плети с кожей. Перед глазами всплывали черные пятна, заполняющие туманный взгляд, а вскоре и вовсе закрывая доступ к зрительному воприятию мира. «Папочка, отец… Прошу, заберите меня… Пожалуйста, умоляю… Я… Я не могу больше… Мне больно. До жути и омерзительной тошноты больно. Кажется, что я сейчас умру от болевого шока… За что? За что мне все это? Чем я заслужил такое отношение к себе?! Почему он так ненавидит меня?! за что он так со мной? Я ведь ничего плохого не сделал… Кто он такой, чтобы называть меня своей вещью?! Почему у меня нет права перечить ему?! Я же просто защищаю себя… Я… Я же просто хочу жить… Я хочу к вам… Я хочу вновь играть вместе с вами и быть счастливым… Я же… Я же не много прошу?..»***
— Гукки, солнышко! К невысокому пареньку подбегает маленький кроха, лучезарно улыбаясь и сразу же обнимая его. — Папуля~. Парень чмокает свое маленькое двухлетнее чудо и крепко обнимает. — А где отец? — интересуется маленький омежка, смотря прямо в глаза папы. — Отец ушел в магазин за вкусненьким, — омега старший широко улыбается и взъерошивает волосы малыша. Малыш очень похож на папу — милая, кроличья улыбка, большие черные глазки с пушистыми ресничками, пухленькие щечки. А от отца ему передались пухлые губки и родинки на шее, составляющие созвездие малой медведицы. Характер он перенял от них обоих, так как оба родителя были милыми, добрыми и веселыми, впрочем, как и все в Эльфии. — Эй, кроха! — крикнул чей то голос. Чей-то очень теплый и до боли знакомый любимый голос. — Отец! Мальчик обернулся и увидел своего отца, который так же ярко улыбался, держа в руках какой-то пакет. — А сто там? (Я не ошибся, именно 'сто', а не 'что') — любопытно спросил омежка, заглядывая в пакеты. — А там кое-что очень вкусненькое и сладенькое для моих не менее сладких омежек, — альфа обнял своего мужа за талию, прижимая к себе и поцеловал в щеку. — А меня, а меня? — сразу начал кроха. Родители мило посмеялись и, посадив малыша между друг другом, подарили его пухленькие щечки нежными поцелуями, от чего они преобрели красный оттенок, а сам омежка смущенно захихикал, улыбаясь своим любимым родителям.***
Столь счастливые и солнечные моменты наполняли жизнь Чонгука от и до. Он ценил каждый счастливый момент, но вскоре каждый из них закрывался новым. И омежка сейчас понимает — как они важны. Все. Все без исключений, не смотря на то — грустные они или счастливые. Нашу жизнь наполняют моменты. Какие-то моменты мы запоминаем на всю жизнь, какие-то храним в отдельном сундучке с душевными ценностями, а какие-то забываем… Да, человеческая память не безупречна, но ведь нужно стараться запомнить. Моменты, впринципе, и есть наша жизнь. Не было бы моментов — из чего бы состояла наша жизнь? Как бы мы существовали? Даже самое элементарное — заварил свою любимый чай — тоже момент. Эти незначительные вещи наполняют нас, поддерживаю наше существование. И как важно ценить каждое из них, даже если они похожи. И Чон понимает это. Да, он понимал это и раньше, но почувствовал лишь сейчас. Впервые за 16 лет ему приходится терпеть такое. Впервые за 16 лет его так сильно избивают. Не впервые избивают, но впервые так сильно, что хочется уже просто умереть, лишь бы не чувствовать этого.***
— Чонгукки, зайчонок, ты все взял? — Ну пааап, мне уже 14 лет, я не маленький! — смеется эльфенок и чмокает папу в щеку. — Поговорить хочешь? — омега старший тоже смеется. Они оба понимают, что это всего лишь небольшие шутки, поэтому обида тут вообще никак не подходит. — Все, папуля, я побежал~. — Удачки, Гукки~. Омежка идет по улицам Эльфии, счастливо улыбаясь (впрочем, как и всегда) и слушая какую-то музыку в наушниках. — Эй, мелкий! — к Чонгуку подходят два парня. На вид им лет 17-18, и, судя по всему, альфы. — Ммм? — омежка вытыкает наушники и смотрит вверх, потому что разница в росте не менее 30 сантиметров. — Есть деньги? — Простите, нет, — отвечает Гук и совершенно правдиво. Зачем ему деньги в школе? Не в магазин же пришел. — Хэй, крошка, лучше бы тебе признаться сразу, — один из альф поднял мордашку Чонгука за подбородок, пронзительно смотря на него. «Стоп, они… Феи?» — понеслось в голове у Чона, так как в их городе лишь феи и вампиры отличились высоким ростом. Но на вампиров они не похожи. Значит феи. Наверное интересно узнать про этих существ? (Нет). Так вот. Если не обобщать, то в Эльфии живут: гномы, эльфы, феи, вампиры, маги. Конечно, за пределами Эльфии, например, в Эльверусе (эльвЕрусе), живут другие существа — оборотни, демоны, сирены, но не будем о них. Если ставить по физической силе, то вампиры — самые сильные, а гномы, что кстати очень странно, — самые слабые. Феи и эльфы имеют примерно одинаковую силу, так что тут не так сложно. А на счет сил, не физических. Вампиры — думаю все понятно. Единственное что — они добрые. Вот так вот))). Гномы же способны превращаться в различных животных, выстраиваться вместе в огромного гиганта (это выглядит забавно). Могут видеть на расстоянии 2 километров. Феи способны летать, благодаря крыльям, которые то исчезают, то появляются. У фей омег есть 'волшебная палочка', способная исполнять самые сокровенные и жизненно необходимые желания и мечты. Все по канону. Эльфы же обладают супер чувствительным слухом, омеги — повышенной чувствительность. Благодаря их 'сиянию' на щечках все вокруг сразу находятся как в пространции. Так и хочется потискать этих лапушек и зацеловать. Так же они все, и альфы, и беты и омеги имеют большую физическую силу, за исключением некоторых (как например Чонгук). Но у омег эльфов есть еще одно отличие. Их течка длится от 15 до 25 дней. Не повезло эльфам с этим, я вам скажу, но они такие милашки, что прям ААА. Так, что-то мы отвлеклись. — Но у меня правда нет их… — Блять, ну ты доигрался, милашка. Альфа вмазал омежке кулаком по челюсти, от чего тот упал на землю, начиная трястись. — Оу, наша крошка эльф? — посмеялся другой альфа, замечая острые ушки и «сияние» на щечках. — И где же твоя силушка, принцесска? Оба парня рассмеялись, пока Гук пытался встать. — Хэй, не так быстро. Альфа замахнулся ногой и ударил Чона по спине. Тот громко вскрикнул, а после удара послышался тихий хруст. — Ого, вот это чувствительность! Слышал, как твои косточки еле держатся, чтобы не сломаться? Он вновь посмеялся и вновь хотел ударить омежку, но его остановил крик директора. — Эй, что вы тут устроили?! — директор быстро подошел к парням. — А… Ну… м-мы… Хах, кто тут еще «пРиНцЕсСкА», даже перед директором не могут оправдвться. — В мой кабинет — живо!!! Если я вас там не найду — пеняйте на себя! — грозно проговорил директор, от чего парни съежились и ушли. — Малыш, ты как? — уже нежно и тихо спросил он у Чонгука. — Н-нормально… — Эй неееет, тебя только что избили, и говоришь — нормально? — Они не избивали, а один раз ударили… Чону сейчас немного трудно говорить из-за покалываний в области спины, переходяших к легким. — Пошли, я помогу. Директор аккуратно взял эльфа на руки и понес в мед. пункт. — Спасибо…***
Из раздумий его выводит резкая пощечина. Чон открывает красные от слез глаза и смотрит вперед. Тэхен уже сидит на кровати, а сам Чон сидит на его ляжках, подогнув свои ноги под себя. Омежка все так же без одежды, поэтому может видеть свое красное, израненое тело. Он попробовал пошевелить руками — бесполезно. Запястья скованы наручниками за спиной. Так бы он давно уже упал, но сильные руки альфы, прижимающие его к себе за талию, не дают упасть. — Я надеюсь, что ты запомнил все правила и будешь хорошим мальчиком~, — Тэхен улыбнулся, но как-то не по доброму — скорее он хотел, чтобы Гук нарушил что-то, чтобы наказать его по полной (хотя что ему мешает делать это когда он захочет?). — Д-да… — еле слышно прохрипел Гукки, всхлипывая. — Ну вот и отличненько. А теперь можем поиграть, — и вновь эта устрашающая ухмылка. Он опускает омегу на колени перед собой и буквально тычет его носиком в ширинку своих джинс. — Малыш, думаю, ты знаешь, что нужно делать. Но эльф отвернулся. «Нет, пожалуйста, только не это. Прошу, умоляю, не надо, прекрати, умоляю!» Как жаль, что мысли никто не умеет читать. — Я непонятно сказал, или ты вновь ослушаешься меня? Хочешь вновь поиграть с плетью? Я только за. Ким уже хотел встать, но тут омежка повернулся у нему. — Х-хорошо… Но у м-меня руки… — И что? А зубки тебе на что, принцесска? Гук понял, к чему клонит альфа. Шумно сглотнув, он приблизился к ширинке его джинс и, подцепив зубками, стал расстегивать. Тэхен смотрел на этого малыша с удовольствием, наслаждением. Ему нетерпелось уже поскорее почувствовать эти пухлые губки на своем члене, а затем засадить ему по самые гланды, чтобы слезы лились ручьями по его щекам. От таких мыслей возбуждение начало давать о себе знать. Когда омежке все же удалось снять с альфы джинсы и боксеры, то он как раз таки увидел его возбуждение, далеко не маленького размера. — Приступай, принцесска, ты знаешь что делать. Чонгук вновь сглотнул, но все же приблизился к его члену и неуверенно притронулся к головке губами, не вбирая ее в рот, и сразу немного отстраняясь. — Я неясно приказал? — начинает злиться Тэ. Делать нечего… Чонгук выбирает головку его члена в рот, посасывая и обводя язычком. Ему не понадобилось много времени, чтобы вобрать член в рот на половину, начиная двигать головой и стараясь сдержать рвотный рефлекс. Губы Чонгука были мягкими, язычок приятно шершавым, а в его ротике было так жарко. Ви сжимает волосы на затылке Гукки и начинает задавать ритм, заставляя брать в рот полностью и ускорять движения. На глазах у Чона выступили слезы, а кашель подступил к горлу. Но ведь Тэхену все равно. Ему все равно на состояние омежки, ему все равно на его боль, ему до звезды на него само, в принципе то. Сделав пару, не менее резких, толчков, он кончил в рот Гука. — Малыш, будь умничкой и проглоти все, — усмехнулся альфа, смотря, как побледнел эльф. Но у Чонгука же нет права выбора, поэтому ему просто пришлось проглотить эту мерзость, облизнув свои еще сильнее опухшие губки. — Умница, — Тэ потрепал Гу по волосам, а затем вновь сжал, поднимая вверх. Гук запищал от боли и попытался побыстрее встать, как его тут же уложили на кровать, нависая над ним. Ким, не медля ни секундой, начал оставлять на хрупком и дрожащем теле новые засосы. Наконец то желания Тэхена воплотились в реальность: хрупкая, беззащитная омежка лежит под ним, все его личико в слезах, а все тело в ранах, синяках с красными полосами и засосах. Любо дорого посмотреть, так сказать. «Прошу, нет, умоляю! Умоляю, прекрати это! Я… Я больше не выдержу! Я не смогу… Мне слишком больно… Это невыносимо!» И ведь это только первый день. Гук вновь пытается сопротивляться. Он вновь отдается боли и чувствам. Он вновь пытается вырваться. Среди этих 'дерганий', омега бьет альфу коленом в нос. Тот сразу же шипит и отстраняется от эльфа, держась за нос, из которого уже медленными струйками течет алая жидкость. — Ах ты сука, — гневно продолжает шипеть Тэхен, запрокинув голову назад. Чонгукки, понимая, что сделал, отползает к изголовью кровати и еще сильнее дрожит. «Что я только что натворил?! Черт… Он убьет меня… Блять… Блять блять блять… Господи, прошу, смилуйся… Я не смогу больше вытерпеть его издевки… Я… Я сломался…» — Ну все, мразь, ты доигрался! Ким хватает омежку за руки, а затем со всей силы швыряет на пол. Гук лишь закрывает лицо руками, съеживась. — СКОЛЬКО РАЗ, — Ким безжалостно бьет эльфа ногой в ребра. — Я ГОВОРИЛ ТЕБЕ, — сильный удар по животу. — ЧТО БЫ ТЫ, БЛЯТЬ, — в этот раз по рукам. — НЕ СМЕЛ ТРОГАТЬ МЕНЯ?! Удары становились лишь сильнее и жестче. Первые ударов семь Чон чувствовал невыносимо больно. На восьмой удар в руке что-то хрустнуло, а младший пронзительно закричал. Перелом правого предплечья в двух местах. — Если еще раз ты вытворишь такое — то твоя смерть станет самой мучительной. Он последний раз ударил хрупкое тело, попадая по лицу, разбивая губу и нос. — Смотри не сдохни мне тут. После этих слов альфа вышел из комнаты с громким хлопком. Чонгук не слышал его. Все было как в тумане, и лишь боль ярко светилась, заставляя хотеть умереть. После хруста в правой руке малыш потерял сознание.Он сдался.