***
Ненавидела. Не переносила на дух. Презирала. Именно так Лидия Шефер относилась к богатым женщинам, с которыми судьба обходилась жестоко. К таким женщинам относилась и её пациентка Наталья Червинская. Эта дура имела все, чего только желала её душа: богатого мужика, шикарную тачку, шмотки, дом, бабло, а что досталось ей? Отец-пьяница и бедность. За кусок хлеба нужно было драться с папашкиными друзьями алкашами, а потом ставить себе цели и упорно их добиваться. День за днём выбивать, выгрызать свое место под солнцем. И она выгрызла. Стала самым лучшим врачом, стала стервой, но так ей легче жилось. В кошмарах осталось прошлое, но теперь, когда она была другой, ей хотелось большего, и она не сомневалась, что получит его. Нужно просто немного подождать…***
Теперь каждый вечер Григорий встречал Катю с работы и понимал, что его тянет к этой девушке. В такие моменты Червинский напрочь забывал о Натали, о штампе в паспорте, он становился совсем другим человеком. Нет, Катерина не была его очередной прихотью или любовницей. Григорий знал, что эта девушка никогда не согласится на такое. Она была чиста, в отличие от его «знакомых», которым после всего ради сохранения тайны требовались только деньги да побрякушки. Она была не похожа ни на кого. Даже на хрупкую Натали, которую он не любит. Увидев девушку, которая радостно бежала ему навстречу, мужчина улыбнулся и поймал её в свои объятия, заставляя смутится. — Здравствуй, — Катя высвободилась из объятий и оглянулась. Почему-то не хотелось, чтобы кто-то их видел. — Ну, куда сегодня пойдём? — Не пойдём, — он взял её за руку. — Поедем. Здесь недалеко есть одно очень хорошее место. Ты поедешь со мной? Катерина колебалась, а потом кивнула. Ей, как и ему, хотелось забыть о всех проблемах и невзгодах.***
Он умел ждать. Сидя в компании жгучей брюнетки, Алёша знал, что идиот Вербицкий уболтает свою доченьку на брак, ведь жить-то хочется. Взяв дольку лимона, Косач был уверен, что Степан уже завтра приведёт к нему Катю.***
Автомобиль Червинского осттановился около домика, который спрятался в лесу. Выйдя из машины, Катерина с удовольствием вдохнула чистый воздух и оглянулась. Где то слышалось конское ржание и голоса людей. Девушка посмотрела на Григория, который доставал из багажника чемодан. — Это туристическая база. Прости, что наш домик в такой глуши, — он не знал как все объяснить и боялся поймёт ли она? Его любовь и то, что он женат. Во всяком случае он знал одно: она должна все знать, а потом. Потом он не знал, что будет.***
Домик оказался довольно уютным и был сделан в охотничьем стиле. Возле камина лежала шкура убитого зверя, на стенах висели ружья. Катерина прошлась по домику и улыбнулась. — Красиво. — Я очень рад, что тебе понравится, — он подошёл сзади и обнял её прижимая к себе. Катерина улыбнулась, понимая, что не хочет прогонять его. Может быть, это действительно судьба? Может он её счастье? А от счастья не отказываются. Катя повернулась и, глядя ей в глаза, Червинский понял, что назад дороги нет. Он любит и хочет быть с ней! Кто, может, скажет, что он идиот, что влюбиться за пару дней невозможно, что это, может быть, даже не любовь, а просто мимолетное влечение. Григорий обнял Катю и, уткнувшись в её макушку, почувствовал аромат цветов. — Кать, если ты считаешь, что все это неправильно, то я пойму. Мы можем быть друзьями… — прошептал он. Вербицкая медленно покачала головой. Она не знала, что принесёт ей завтра, и будет ли она счастлива, но этот миг счастья она не хотела отпускать. Не могла. Сама потянулась к его губам, теряясь в первой и единственной любви. Григорий подхватил её на руки и, поднимаясь по лестнице на второй этаж, просил лишь об одном: пусть миг счастья длится вечно… В спальне расстегивая пуговку за пуговкой, целуя её глаза и губы, Червинский знал, что начнёт новую жизнь с ней. Катерина принимала его поцелуи, а пульс бился где-то в висках. Мужские руки обхватили её стан, притягивали к себе, путались в волосах. А губы опускались ниже, даря такое сладкое и грешное удовольствие. Дарили любовь. — Прости… — прошептал мужчина губами собирая солёные слезы счастья. — Я люблю тебя. Давно полюбила. Ещё до того, как мы встретились. — поведала Катя свою самую большую тайну. Григорий засмеялся, прижимая её к себе. Он знал, что завтра все изменится…***
Следующее утро принесло Косачу очень тяжёлое похмелье. Сидя в кабинете, мужчина пил холодную воду, но она мало спасала. Мужчина раньше времени начал праздновать мальчишник, но Яков решил внести некоторые коррективы в планы начальника. — Алексей Федорович, доброе утро, — поприветствовал шефа Яков. — Было добрым, пока ты не явился! — рявкнул Лёша. — Что там? Вербицкий согласился на мои условия? — Я не знаю, но его дочь времени не теряет. Поговаривают, что у неё мужик появился! — Что ты мелешь? — крикнул Косач, но сразу об этом пожалел. Голова начала болеть ещё больше. — Почему же мелю? — обиделся Яков. — Чистой воды правда. Весь город уже говорит, что Катька шашни с этим приезжим крутит. А вчера удалось даже это запечатлеть, — мужчина протянул несколько фото. Алёша посмотрел на фото, на котором Григорий обнимал Катю когда встречал с работы, и по его взгляду Яков понял, что для четы Вербицких наступают тёмные времена.***
Катерина проснулась и поняла, что в комнате она одна. Лучи солнца проникали в комнату, играя на её лице. Где-то внизу был слышен звук посуды. Китти закрыла глаза и поняла, что вот оно счастье. Такое долгожданное, от которого выросли крылья. Внезапно на тумбочке рядом с кроватью ожил телефон Червинского. — Гриша, — крикнула Катя. — Гриша, телефон звонит! — вновь крикнула Вербицкая, но стук посуды свидетельствовал, что мужчина её вновь не услышал. Укутавшись в одеяло, Катерина прошла к столу, и не глядя на дисплей приняла вызов. — Слушаю. — Гришенька? — на том конце провода послышался голос Натали. — Я тебе звоню, а ты трубку не берёшь. — тараторила Червинская. — Простите, — Катерина сглотнула ком в горле, прерывая словесный поток Натали. — А Вы? — Катя посмотрела на дисплей и увидела «жена». Натали что-то кричала в трубку, пытаясь понять с кем она говорит, и где её муж, а Катя невидящим взглядом смотрела на Григория, который стоял на пороге комнаты с подносом в руках, и со страхом понял, с кем она сейчас говорила…