***
Паутину мыслей Григория Петровича Червинского прервал тихий стук в дверь, после которого в кабинет с подносом в руках вошла Лариса. — Можно? — осторожно спросила рыжеволосая, ставя поднос на стол и садясь в кресло, закидывая ногу на ногу. — Гриш, поешь! Третий день уже сам не свой. Григорий взял вилку и покрутил её в руках, а затем вернул на место. — Не могу. Аппетита нет, — он откинулся на спинку кресла. — Всё о Ладе думаю. — Гриш, наша Лада — девочка взрослая, и в обиду себя не даст. Тем более, когда рядом этот Загорский, — пыталась успокоить взволнованного отца Лариса. — Лара, если бы ты только видела, как она на меня смотрела, когда вошла в кабинет. Глаза страшные. Я за все эти годы ни разу не видел её слез! — мужчина поднялся из-за стола и обошёл его. — Моя дочь плакала из-за того, что я утаил от неё правду. Лар, я так хотел, чтобы она не узнала правду! — Гриш, — Червинская положила руку Григорию на плечо. — Рано или поздно, но все станет явным. К тому же, — женщина запнулась, решая, нужно ли говорить то, о чем она знала уже несколько лет. — Лада хочет узнать все, что случилось девятнадцать лет назад. Она не верит, что Катя мертва. Григорий обернулся, и Лара увидела в его глазах шок, который граничил с ужасом.***
Проблемы были не только у Лады и старшего поколения семьи Червинских, но и у Петра, и связаны они были с Ингой Пилипенко. После сцены, которая произошла в саду, Пётр больше не видел брюнетку, да если признаться честно, то не горел желанием это делать. Чувства Инги стали, как ковш холодной воды. Пётр младший считал, что это всего лишь детская влюблённость, которая совсем скоро должна пройти, по крайней мере, Пётр очень на это надеялся. Забыть немного о произошедшем помогала работа. Начинались съёмки сериала, и Червинский день и ночь пропадал на съёмочной площадке. Этот день, который был очень похож на его настроение, начался как обычно. С криков главного режиссёра, оправданий костюмера и слез главной героини. Пётр устало провел ладонью по лицу, а отняв её, увидел Ингу, которая в ярком платье и со слишком вызывающим макияжем стояла недалеко от него и внимательно слушала помощницу главного режиссёра. Бросив листы на стол, мужчина твёрдым шагом направился к девушке. Та, увидев его, ничуть не удивилась, а наоборот, спокойно поприветствовав, стала слушать мужчину дальше. — Извините, нам нужно поговорить! — Пётр взял Ингу за руку и оттащил в сторону. Та вырвала руку из его хватки, возмущенно глядя. — Ты что здесь делаешь? — процедил Червинский, оглядываясь по сторонам. — Инга! — У тебя забыла спросить, куда мне идти и что делать! — огрызнулась она, оттягивая платье, которое было слишком коротким. — Пётр, какая тебе разница? Я уже поняла, что я тебе по барабану, поэтому сделай милость, не лезь! — она ушла, а Пётр ошалело смотрел ей вслед. Это была не та милая девочка Ингочка, как девушку часто называла мать, это была Инга, которая была очень похожа на стерву. Пётр чертыхнулся, думая, что прав был отец, когда говорил ему, что он может пожалеть из-за своей профессии. Кажется, он уже жалел.***
Лада готовила на кухне ужин, решив отблагодарить Макса за то, что он для неё делал. Самого Загорского дома не было, поэтому у девушки была возможность побыть дома одной и обдумать все то, что свалилось на её голову. Отправив нарезанные помидоры к огурцам, брюнетка уже хотела заправлять салат, как в дверь позвонили. Лада поспешила открыть, бурча: — Загорский, ты не мог немного где нибудь задержаться? — брюнетка распахнула двери и попятилась назад. — Папа?..