***
Ирина поставила на поднос миску с бульоном, тосты и чай и направилась в комнату матери. Постучав, девушка тихонько открыла дверь и увидела, что Катерина не спит. Та сидела и смотрела детские фотографии Ирины. — Как ты себя чувствуешь? — Ирина поставила поднос на столик и, присев на край кровати, взяла мать за руку. — Мамуль? — Уже лучше, — слабо улыбнулась Катя, поправляя ворот халата. — Прости меня, Ирочка, я своей болезнью все планы тебе нарушила, — произнесла Катерина, а потом закашлялась. Ирина покачала головой и, поднявшись с постели, взяла градусник и, сбив его, протянула матери. — Ничего, мам. Вот тебя вылечу, а потом и с папой увижусь, и с остальными, — она улыбнулась. — А пока вот, — Ирина взяла в руки миску с бульоном. — Сейчас поёшь бульон, а потом поспи. Помнишь, как ты меня в детстве лечила — Ирина сощурила глаза, зачерпнув ложкой бульона. — Конечно, помню, — улыбнулась Китти. — Ты меня по всему дому водила, лишь бы лекарство не пить, — вспомнила женщина. — Но в итоге мне все равно приходилось его пить. Но прошу заметить, что я сейчас кормлю тебя бульоном, а не противными сиропами. — Аргумент, — засмеялась Катерина. — А на счёт папы, то сегодня я с Ладой смогу поговорить по Скайпу, — Ирина вернула тарелку на место и подала матери салфетку. — Ты хочешь её увидеть? Катерина замолчала, сжимая салфетку в руке. — Ладно, ты поспи, а я пойду позанимаюсь, — Ирина забрала поднос и вышла из комнаты. Спустившись на кухню, Ирина включила чайник и принялась делать бы бутерброды, думая, что болезнь матери действительно нарушила её планы. На следующий день перед отлётом у Катерины поднялась температура, и в Ирины не позволила совесть оставить мать в таком состоянии. Подробно описав все сестре в электронном письме, Ирина попросила прощения за то, что поездку придется перенести, и поинтересовалась, как у них дела. Лада написала, что долго рассказывать, и предложила Ирине пообщаться в Скайпе, на что девушка сразу же согласилась, решив, что если не удастся увидеть сестру в живую, то хотя бы так. — Ирина, что же ты в сухомятку? — домработница, которая вернулась с магазина, поставила на стол тяжёлые сумки. — Я же приготовила там на обед. — Да видела я, видела, — Ирина поднялась. — Не мельтеши. Я просто решила перекусить! Ладно, я сейчас уйду, мне нужно с подругой встретиться, а ты проследи за мамой, — попросила девушка, обувая кроссовки. — Я скоро.***
Григорий уже битый час торчал в приёмной компании Стройком, ожидая, когда Платон Андреевич Родзевич проявит собою милость и соизволил принять его, но этот человек как будто специально не желал с ним встречаться. Наконец, когда терпению пришел конец, Григорий как говорят решил идти напролом. Не слушая секретаршу, которая кричала, что шеф очень занят, мужчина открыл дверь и увидел Платона Родзевича, который беседовал с незнакомой для Григория девушкой. — Платон Андреевич, мы можем поговорить? — А Григорий Петрович Червинский? — протянул мужчина. — Ну, проходите, раз пришли, — вздохнул он, а потом обратился к женщине. — Ольга, завершим этот разговор дома. — Как пожелаешь, папочка, — с едва заметным ехидством в голове произнесла девушка и, сняв со спинки стула сумочку, поднялась. Поприветствовав Григория кивком головы, девушка вышла из кабинета, прикрыв за собой дверь. — Ну, присаживайтесь, — пригласил Платон Григория, указывая на стоящий возле стола стул. — Платон Андреевич, Вы можете объяснить мне свой поступок? — перешёл к делу Григорий, пропустив приглашение присесть мимо ушей. — Мы ведь обо всем с Вами договорились. — Этот договор, Григорий Петрович, не дороже мне моей репутации и репутации моей фирмы, — возразил Родзевич, исподлобья глядя на брюнета. — А очернить репутацию моей фирмы, связавшись с Вами, я, простите, не хочу. — Платон Андреевич, Вы можете выражаться яснее, — вышел из себя Червинский. — Не говорите загадками. — Хорошо, — вздохнул Платон. — Ваш сын и все, что о нём пишут в газетах. — Ах, это, — протянул Григорий. — Платон Андреевич, это нелепое недоразумение, которое скоро будет решено, — заверил мужчину Григорий, но по глазам видел, что тот ему не верит. — Григорий Петрович, из-за простого недоразумения человека не берут под стражу. В общем так, я уже все решил. Наше сотрудничество прекращено и я сомневаюсь, что мы сможем когда то его возобновить, — отрезал он. — Что же, — протянул Григорий. — Это Ваш выбор, но придёт время, и Вы будете жалеть об этом решении. — Всего хорошего, — отрезал Платон. Григорий усмехнулся и вышел хлопнув дверью. — Маша, а кто это такой нервный? — поитересовалась у секритарши Ольга, провожая Червинского взглядом. — Григорий Петрович Червинский, — рассказала девушка, печатая на компьютере. — Бывший деловой партнёр Вашего отца. — Бывший? — нахмурилась Ольга. — А что уже случилось? Что моему драгоценному папеньке в этот раз не понравилось? — Ольга Платоновна, лучше сами у него спросите, — мило улыбнулась девушка, давая понять, что не желает говорить на эту тему. — Хм, — Ольга закусила губы и, чеканя шаг, покинула приемную.***
Григорий кипел от злости. Платон Родзевич всегда казался ему честным и ответственным человеком, но сегодня мнением Григория изменилось. Поверив жёлтой газетенке, он быстро соскочил с дела, и все планы Григория рассыпались в пыль. Щелкнув сигнализацией, мужчина уже почти сёл в автомобиль, когда услышал, как его окликнули. Повернув голову, Григорий увидел ту самую рыжеволосую девушку, которая сидела в кабинете Родзевича. — Простите, — запыхавшись, произнесла она. — Вы Григорий Петрович Червинский? — Он самый, — кивнул Григорий. — А Вы? — он окинул её взглядом. — Ольга Платоновна Родзевич, — представилась девушка, протянув ладонь для рукопожатия. — Ваш папочка не все мне сказал? — усмехнулся Григорий. — Не беспокойтесь, я все прекрасно понял. Только мой ему совет, пусть меньше читает жёлтую прессу. Ольга удивленно вскинула брови. — При чём здесь он? Мой отец — это мой отец, а я — это я, — заявила рыжеволосая. — И я хочу Вам помочь. — Но Вы ведь даже не знаете суть проблемы, — возразил Григорий, глядя на нее с подозрением. — Почему же не знаю — она усмехнулась. — Мой отец разорвал с Вами контракт, ведь так? — она выгнула брови, а потом достала из сумки визитку и протянула мужчине. — Вот, позвоните мне, когда Вам будет удобно, и мы сможем подробно обсудить Вашу проблему.И я уверенна, что смогу Вам помочь, — она обаятельно улыбнулась и направилась к своему автомобилю, оставляя ошарашенно Григория.***
Лада завершила телефонный разговор и вернулась в гостиную где Максим работал за ноутбуком — На приём к английской королеве проще записаться, чём к этой Рогнеде, — пожаловалась она, присаживаясь рядом с Максом. — Кстати, сколько времени? — Почти пять, — ответил Максим, не открывая глаз от монитора. — А что? — Мне к семи с папой нужно в «Катрин» на встречу со Стефаном Яблоневским, — рассказала девушка. — Кстати, ты нашел что-то по этому? Максим кивнул, отрывая взгляда от компьютера. — Нашёл. Стефан Янович Яблоневский, 35 лет, вдовец. Единственный сын Агнешки и Адама Яблоневских. Его жена погибла несколько лет назад. Её убили, а убийцу до сих пор не нашли, — рассказал Загорский. — Печально, — заключила брюнетка. — Ладно, я пойду переоденусь и отцу позвоню. Ты отвезешь меня? — поинтересовалась она. — Да, — кивнул Макс. — Тем более, что у меня тоже есть одно дело. Беги, собирайся.***
Стефан приехал в ресторан немного раньше назначенного времени и сейчас, скользя взглядом по шикарному залу, который был наполнен светом свечей, звоном бокалов и тихой речью, волновался, как бы Червинский и его дочь не приняли его в штыки, узнав, что отчасти по его вине такое произошло с детским домом. Ослабив немного узел галстука, мужчина сделал глоток уже почти остывшего кофе и перевёл взгляд на вход в зал. — Лада, объясни мне, зачем мы сюда приехали? — поинтересовался Григорий, переступая порог залы. — Знаешь, мне сейчас немного не до ресторана. — Папа, не проверишь. Мне тоже, — промолвила Лада, скользя взглядом по залу. — Но мы здесь именно из-за наших проблем. Встретившись с непонимающим взглядом отца, брюнетка объяснила: — Сейчас сам все поймёшь. Костя, — окликнула она официанта. — Нас здесь должны ждать. — Да, — кивнул мужчина. — Прошу, Лада Григорьевна. Григорий Петрович. Официант подвёл отца и дочь к столику, за которым сидел Стефан, и удалился. — Вы! — воскликнула Лада, узнав в незнакомце того самого человека, который разбил её мобильный. — Вы Лада Червинская? — догадался Яблоневский. — Да, — кивнула девушка. — А Вы, простите, кто? — пристально глядя на брюнета, спросил Григорий. — Стефан Янович Яблоневский, — представился Стефан, протягивая руку для рукопожатия. Но Григорий лишь ошарашенно смотрел на него.