Гребанное клише

Она появляется на пороге его дома в семь часов утра, когда половина гостей с тусовки давно разъехалась, а половина спала. — Эва? — Крис протирает руками глаза и машинально закуривает, разглядывая слегка изменившееся лицо своей давней знакомой. — Я рассталась с Говардом. «С хорошим парнем» Крис хмыкает и открывает дверь, впуская внутрь свой забытый ночной кошмар. Хотя все совсем не было кошмарно — здесь это скорее значит: «причина, по которой я не высыпался». — Что тебе нужно? — Нура здесь? Крис морщится этому странному вопросу. — С чего бы ей быть здесь? — Ну, Вильям, наверное, тусуется с тобой, а она… — Они расстались, Эва. Уже неделя прошла, как он улетел в Лондон. — парень делает долгую затяжку. — Ты вообще из дома выходила? — Я… ты прав, та жизнь была не для меня. — Эва мнется и кусает губы почти до крови. Крису уже даже не интересно это слушать, он видит достаточно глубокий вырез ее кардигана, и ноги сами его несут в спальню. Шистад даже не приглашает ее, знает, что пойдет за ним. * Волосы Мун отлично сочетаются с темным цветом шелковых простыней. Листья и кобальт. У Криса почти бабочки в животе, когда он впервые за столь долгое время зарывается руками в ее длинные волосы, и сцеловывает серую массу обыденности с ее губ, шеи, носа, щек. — Не останавливайся. Вот оно. То, почему он скучал. Мун пахнет домашним печеньем, а не сигаретами и вишнёвыми ликёром, как раньше. И это не то, чтобы разочаровывает Криса, просто не даёт того прежнего наслаждения. «Черт, наигрался.» Мун сама уходит после всего, бурча что-то про необходимую разрядку. За ней закрывается дверь, и наверное в эту дверь Эва больше и не войдёт. Или будет наоборот приходить довольно часто и вновь уходить, выкручивая Шистада наизнанку от неопределенности и скуки.