Тонкая грань добра и зла

      Хоть Блюбелл упрямилась, злилась и топала ногами, отказываясь исполнять мою просьбу, после пары дней мне все-таки удалось уговорить ее научить меня сражаться в этом времени. В качестве аргумента я использовала то, что мне все равно однажды придется сражаться. Здесь идет война, а это значит, что вполне может наступить момент, когда в бой пойдут все, кто способен держать оружие. В таком случае недоучка, вроде меня, погибнет первой. Блюбелл согласилась с этим и, хотя со скрипом, но приняла мои аргументы, однако все время неодобрительно качала головой, пока обучала меня.       Кто бы мог подумать, что такая хрупкая девочка владеет практически всеми видами оружия, но не использует их, предпочитая коробочку только потому, что она красивее? Вот и я не подозревала. Однако теперь каждое утро и вечер Блюбелл и я проводили в тренировочном зале, где девочка гоняла меня так, будто мы были в Спарте и готовились к нападению персов, хотя, по существу, это было похоже на правду. Она учила меня контролю пламени и стрельбе из снайперской винтовки. Оказалось, что, даже будучи на пике силы, я могла максимум победить бойца А-ранга, ведь мое пламя не было столь мощным, чем, например, у самой Блюбелл. По правде говоря, меня нельзя было сравнивать с кем-либо из Хранителей Бьякурана, ведь я была на порядок слабее, о чем мне в первую очередь и рассказала Блюбелл, когда мы начали тренировки. Ее слова меня немного расстроили, но не настолько, чтобы я опустила руки и покорно заперлась в особняке, чего в тайне желали все здесь. Нет, наоборот, у меня появилось только больше стимулов к развитию, а излишняя опека со стороны Хранителей немного смущала и заставляла стремиться к самостоятельности.       Это было довольно странно, но даже такой молчаливый и замкнутый человек как Торикабуто все время приглядывал за мной. В один из первых дней моего пребывания в особняке я нашла огромный книжный шкаф, но не могла дотянуться до ее верхней полки. Когда я уже собиралась отправиться на поиски какого-нибудь стула или подставки, внезапно, будто из неоткуда, возник Торикабуто и достал мне книгу, которую я хотела. Кроме того, за мной постоянно наблюдали Закуро или Кике, следившие чтобы я нигде не оступилась или не поранилась. И это не говоря уже о Блюбелл и Бьякуране, которые, казалось, вовсе не хотели отходить от меня. Их забота была приятна, но излишня, ибо я была не маленьким ребенком, да и собиралась стать сильнее, научиться сражаться.       У будущей версии меня не было такой проблемы, а потому она просто развивалась, стараясь быть полезной для Джессо. Из-за слабого пламени она долго не могла подобрать себе такое оружие, которое будет выгодно подчеркивать ее преимущества, а потому она перепробовала практически все варианты: от рукопашного боя и холодного оружия, до метательных ножей и огнестрела. Единственное, что в итоге подошло, — снайперская винтовка, созданная лучшими умами Джессо. Ее пули заранее заряжались, поэтому выстрелы получались в разы мощнее и, что удивительно, точнее. К тому же, используя это оружие, будущая я не была на передовой, а, следовательно, подвергалась меньшей опасности. Плюсом к тому шла Мимикрия, которая делала ее практически незаметной.       Будущая я всегда страховала Бьякурана на переговорах, прячась где-то поблизости, а потому ей не раз удавалось спасти его или прикрыть отступление, снимая с расстояния врагов. Она так же убирала тех, кто представлял угрозу для Джессо, но был практически неуязвим в открытом бою. Будущая я пробиралась на высотные здания, пряталась на парковках и даже в дикой местности, это уже зависело от того, в какую сторону убегали ее цели, а затем «без шума и пыли» обрывала их жизни. За все эти годы ее таки не удалось никому поймать, да и замечали ее всего пару раз, ведь она все время поддерживала Мимикрию, оставаясь незаметной для большинства людей. Все это послужило пищей для ее становления в качестве неуловимого киллера с громким именем — Призрачный Снайпер.       Кстати, оказалось, что именно я-будущая выкосила практически всех Хранителей Девятого Вонголы и едва не убила самого Дона, которого лишь в последний момент успел прикрыть один из его телохранителей ценой собственной жизни. Из-за этого Кьюдайме пришлось экстренно спасаться бегством с остатками своих сил, бросив все на новое поколение. К тому времени Тсунаеши как раз получил титул Дона Вонголы, но мнение Девятого все равно было весьма ценно для него. После побега Кьюдайме положение Королевской Семьи стало шатким, однако уже через пару месяцев юному боссу удалось взять все в свои руки и вернуть Вонголе ее влияние и власть. Но сейчас для меня это не представляло особого интереса, меня волновало и удивляло то, что я в будущем смогла даже без мощного пламени так сражаться и так помогать Бьякурану. Разумеется, в открытом бою я-будущая была просто бесполезна и мешалась под ногами. Ее даже близко не подпускали к передовой, максимум — разрешали прикрывать отряды, атакуя из условно безопасной зоны, но все равно это было достижением. Можно даже сказать, поводом для гордости.       Но кроме этого будущая я еще была лучшей по сбору информации. Хотя это не произвело на меня сильного эффекта, ведь с помощью Мимикрии я уже сейчас могла проникнуть туда, куда не удавалось большинству людей. Будущая версия меня забиралась так глубоко в тыл врага, что даже Бьякуран с замиранием сердца ждал от нее известий. Она же, оставаясь незамеченной, собирала тонны информации, которые помогали Джессо вести активную войну с Альянсом. За это ее ценили почти так же, как лучших бойцов, несмотря на малую силу пламени. По рангу она была на одном уровне с Хранителями Бьякурана, что говорило о многом. И, слушая рассказы Блюбелл об этом, я почувствовала, как ее слова льстят моему самолюбию, однако было в них и кое-что странное. Девочка говорила, что мало кто видел лицо моей будущей версии, ведь практически всегда она носила белую маску на пол-лица, как при битве Небес Вонголы. На все мои вопросы Блюбелл не отвечала, потому что была все еще обижена на меня за решение сражаться.       О маске пришлось размышлять самой. Быть может, это было из соображений безопасности, как сейчас? Ведь, не обладая мощным пламенем, Призрачный Снайпер становился легкой мишенью в повседневной жизни. Уверена, прямую атаку из засады я бы не отразила, а Бьякуран или его Хранители не могли быть со мной вечно. Скорее всего, лицо Призрачного Снайпера должно было быть скрыто именно по этой причине, а потому меня знал весьма ограниченный круг людей. Кроме того, мало кто знал, что я на самом деле состою в Джессо, ведь Бьякуран оказался жутким перестраховщиком. Из-за того, что я прибыла изначально из другого мира, он не хотел, чтобы я однажды встретилась со своей «версией из этого мира». Он тщательно следил за моим окружением и настаивал на том, чтобы я лишний раз не афишировала свои связи, а в идеале в глазах общества полностью следовала своей «легенде», придуманной им для меня.       Только те, кому я-будущая и Бьякуран полностью доверяли, видели её настоящее лицо. Это были Погребальные Венки, дюжина проверенных горничных и Десятое поколение Вонголы, с которым я-будущая со временем подружилась. Она так и не успела познакомить Бьякурана и Тсунаеши друг с другом из-за того, что началась война, однако время, которое они провели за слежкой за будущим Десятым, не прошло даром. Бьякуран до последнего не верил в причастность Вонголы к смертям своих родных, он уже почти считал Тсунаеши своим другом, а потому ему было в сто раз больнее видеть отчеты о расследованиях, из которых было кристально ясно, кто виновен в горе всей Семьи Джессо. Но до всех этих печальных события я-будущая была настоящей для этой небольшой горстки людей — искренней, делящейся переживаниями, радостями и горестями. Для остальных же она становилась Призрачным Снайпером — особой со странностями и широкой улыбкой. Блюбелл говорила, что визитной карточкой моей будущей версии, находящейся в амплуа безумного киллера, были легкий реверанс и фраза:       — Всё во имя Джессо!       Многие считали, что Призрачный Снайпер — сумасшедший киллер, готовый на все ради Бьякурана и его Семьи, потому что на его лице никогда не угасала широкая улыбка. И она была до того похожа на улыбку самого юного Дона Джессо, что существовала забавная теория, что он и Снайпер — один человек. В пользу этого мнения шло еще и то, что этот киллер всегда без промаха разил свои цели, используя порой настолько мощные пули, что ими можно было бы снести небольшое здание. Также была еще одна теория, но она была просто абсурдной. Некоторые считали, что Снайпер — самый настоящий призрак, неупокоенная душа сильного киллера Джессо, мстящего за смерти сотен людей этой Семьи. Поговаривали, будто он был приближенным Галакса и погиб, отведав того же яда, чтобы отправиться вслед за своим боссом, но остался скитаться по земле, убивая врагов, виновных в смерти Дона. Однако обе эти теории были ошибочными, а загадка личности Призрачного Снайпера так и не была раскрыта. Когда будущая я умерла, уже ни у кого не было времени сочинять легенды о том, куда исчез неуловимый киллер, а потому все пустили на самотек. В мире мафии Снайпер просто растворился, еще раз подтверждая свое громкое имя, и мало кто отваживался пытаться его отыскать. Когда я услышала все это от Блюбелл, то поняла, что эта роль ужасно заинтересовала меня, она была как раз в моем духе.       Редко кому удавалось заметить меня-будущую, если она того не хотела. Ее видели лишь тогда, когда она позволяла это. Если задуматься, то мне и сейчас нравится подобная позиция. В каком-то роде все это похоже на игру: вне проверенного круга лиц нужно играть роль Снайпера — интересную роль, хоть и кровавую. Хотя будущая я умела убивать, сейчас я к этому еще не готова и не думаю, что смогу это сделать в ближайшие несколько лет. Да и кто мне позволит? У меня здесь целый штат нянек, которые не упускаю меня из виду ни на секунду. Боюсь, из особняка я не выйду еще долгое время, но зато смогу вдоволь потренироваться в стрельбе.       — Ты снова станешь Призрачным Снайпером? — спросила меня Блюбелл, когда я прервалась, чтобы вытереть пот со лба. Я оглянулась на девочку и неопределенно повела плечом, размышляя, что ответить. У меня в руках была винтовка L96A1, которая отличалась высокой точностью стрельбы и дальностью почти в километр, что было идеально для меня будущей. Оружие весило около семи килограмм, однако было не самым тяжелым в серии. Я не испытывала большой проблемы из-за тяжести винтовки, ведь в цирке при выступлениях мои руки были привычными к большим нагрузкам, да и остальное тело тоже. Единственное, что мне мешало — неслабая отдача, но Блюбелл говорила, что со временем и эта проблема исчезнет.       Вообще оказалось, что у меня есть большая предрасположенность к стрельбе. Благодаря идеальному зрению, развитому чувству пространства и хорошей координации движений я семимильными шагами постигала это искусство, как и моя будущая версия. За несколько дней, что мы с Блюбелл посвятили тренировкам, я научилась попадать в мишень семь раз из десяти, а также узнала строение винтовки, ее сильные и слабые стороны. Сейчас мы разбирали, почему у меня попадали в «молоко» остальные три выстрела, а затем хотели перейти к стрельбе по движущимся мишеням.       — Не думаю, что идти против будущего, уже однажды прожитого — хорошая идея. Да и роль Снайпера мне нравится, она позволит мне использовать свои сильные стороны и компенсировать слабое пламя, — сказала я, наконец, отвечая на вопрос Блюбелл. Я поправила маску, которая сидела, как влитая, а потому я иногда даже забывала, что она на мне. За эти дни стало даже как-то привычно ощущать ее на лице. — Все во имя Джессо, — отыгрывая роль, сказала я, растягивая губы в широкой улыбке, и сделала шутливый реверанс. Блюбелл закатила глаза и несильно стукнула меня по лбу. — За что это?       — Неправильно делаешь, — вздохнула она и потянула мои щеки, не скрытые маской, в разные стороны, при этом сохраняя недовольное выражение лица. — Улыбка должна быть безумнее и хищнее. Ты слишком милая сейчас и совсем не похожа на убийцу.       — Я постараюсь, — мягко убирая руки девочки, сказала я. — Так ты приняла мой выбор? — спросила я, ведь ожидала услышать на свою «коронную» фразу упреки и крик, а вовсе не это.       — Вот еще! — фыркнула Блюбелл и отвернулась, сложив руки на груди. Я думала, что она сейчас опять начнет капризничать и ныть, но она лишь откинула свои длинные голубые волосы и вздохнула. — Я просто поняла, что ты должна знать хотя бы основы, чтобы уметь защищаться, — пробурчала она, а после этого так же резко развернулась ко мне лицом, как отворачивалась, и махнула рукой на пол. — Кстати об основах. Садись!       Я послушно плюхнулась на пол после того, как чуть отошла в сторону от пулевого рубежа и убрала винтовку в предназначенный ей кейс. Зал был огромный, а потому здесь можно было заниматься практически чем угодно, помимо стрельбы. Это место чем-то напоминало тренировочный зал под домом Бьякурана в прошлом, где он помогал мне постигать пламя. В первые дни я не могла отделаться от чувства ностальгии и даже легкой печали, ведь еще неделю назад я жила в спокойном мире рядом с любимым человеком и даже не думала принимать участие в какой-то войне. Каждый день у меня начинался здесь с разминки, после которой шли часы стрельбы и изучения оружия, вечером мы повторяли тоже самое, но подключали учение о контроле пламени.       — Продолжим то, на чем мы остановились в прошлый раз. Итак, слушай меня, — сказала Блюбелл и стала вышагивать у меня за спиной на носочках, сложив руки за спиной. — Как я уже говорила, твое пламя не предназначено в основе своей для сражений. Его предназначение — твоя защита с помощью Мимикрии. Сейчас ты учишься стрельбе, чтобы иметь возможность сражаться, однако техника, которой я учу тебя эти несколько дней, тоже невероятно важна.       Я слушала ее спокойный голос и удивлялась. Обычно Блюбелл была совсем другой: взбалмошной, крикливой, капризной. Однако в тренировочном зале она становилась по-настоящему взрослой, той, которой на самом деле являлась. Я порой даже забывала, что в этом времени ей уже двадцать. Блюбелл выглядела как подросток и к тому же вела себя соответствующе, что заставляло забыть о ее настоящем возрасте. Прерывая поток моих мыслей, она провела рукой по моим плечам, а затем заговорила снова. Ее голос журчал, словно весело бегущая речка. Я начала расслабляться и постепенно настраиваться на ее слова и ток пламени. Почти неосознанно я входила в резонанс с ней, что позволяло Блюбелл направлять меня, ускоряя обучение. Также она помогала мне почувствовать собственное пламя полностью, проникнуть в него, ощутить его ток по телу.       — Пламя Дождя схоже с водой, — говорила Блюбелл те же слова, что и каждый день, омывая меня своим пламенем, словно теплым летним дождем. — Ты можешь маскироваться, покрывая им свое тело и имитируя прозрачность. Но так же вода может ощущать все, даже маленький камушек, брошенный в него с берега, — перед моими глазами привычно уже предстала эта картина. — Представь это, — продолжила Блюбелл и отошла на пару шагов, — ты океан, а другие носители пламени — камни, что попадают в тебя. От места попадания слышится всплеск, и идут круги. Чувствуешь это?       Я замерла, пытаясь, как и в другие дни, это представить. Было невероятно сложно концентрироваться на чем-то подобном, ведь мало было просто вообразить себе водную гладь, ещё нужно было контролировать ток пламени. Водная гладь, тихая и спокойная, от которой веет прохладой. Но вдруг, раз! В нее попадает камень, а в тот же миг в том месте вспыхивает мощное голубое пламя. Через секунду появляется новый всплеск, потом еще и еще. Постепенно водная гладь окрашивается всеми цветами радуги, но ярче всех светит оранжевое пламя. Мне даже не нужно предполагать, кому оно принадлежит. Я и так знаю, чье это необъятное, теплое и невероятно родное пламя.       — Вижу, у тебя, наконец, получилось, хотя радиус действия всего около километра, — когда я открыла глаза, полные восторга, то увидела улыбающееся лицо Блюбелл. Появилось странно чувство, ведь я и видела ее, и чувствовала. Вернее, ощущала ее пламя, такое огромное, словно океан, и такое быстрое, словно река.       — Вот это да! — удивилась я, осознавая, что в соседнем зале находятся трое бойцов Урагана и один Грозы. — Разве возможно научиться этому так просто? За пару дней?       — Конечно, нет, — ответила Блюбелл и широко улыбнулась, указывая большими пальцами на себя. — Просто ты-взрослая научила меня этому трюку. Я резонировала с твоим пламенем несколько дней, подталкивая тебя к освоению этой техники — Пламенный Радар, так ты ее называла. С его помощью взрослая ты отслеживала врагов и союзников. Я помню, как ты объясняла мне все это, а потому просто воспроизвела это и немного помогла тебе.       — Вау! — восхитилась я. — Ты невероятна!       — Хотя я даже не предполагала, что все получится так быстро. Все-таки ты только постигаешь путь пламени, — Блюбелл захихикала и обняла меня со спины. — Мы обе хорошо постарались, да?       — Верно, — я прикрыла глаза и расслаблено откинула голову на плечо девочки. — Теперь можно уже отдохнуть, да?       — Изуми-чан, — я подпрыгнула от неожиданности и уставилась на дверь с лёгкой, но настороженной улыбкой. В зал вошел Бьякуран, держа что-то в руках. — Почему ты не рассказала мне, что учишься сражаться? — мне показалось, что я услышала в голосе мужчины не только недовольство, спрятанное за привычной широкой улыбкой, но и толику обиды. Неожиданно.       — Я думала, ты будешь против этого, — сказала я тихо, ожидая всплеска ярости, которые порой случались у него, однако его не последовало.       — Я понимаю, что это необходимо, — сказал Бьякуран со вздохом и пожал плечами. — Да и не тиран же я, чтобы запирать тебя в комнате и навязывать свою волю. Однако в бой ты пойдешь только через мой труп, — сказал он, прищурившись и чуть странно улыбаясь.       — Про трупы шутить точно не будем, — закатила я глаза, мысленно делая пометку, что с каждым днем Бьякуран становится все более странным, и поспешила перевести тему, так как она могла завести туда, куда не следовало. — Что это у тебя?       — Твои коробочки, — Бьякуран с любовью огладил оружие моей будущей версии, а затем протянул мне их. Коробочки были нежно голубыми с символом Джессо, и я будто чувствовала от них тепло. — Хочешь опробовать?       — Конечно! — воскликнула я с предвкушением, но тут же слегка прикусила язык. Вспомнилось, что коробочки Погребальных Венков вживлены в их тела, и это выглядит жутко, на самом деле. Я бы не хотела такого, даже если бы мне это дало больше сил. Я, конечно, выросла в цирке, но вовсе не уродцев.       — Возьми это, — Бьякуран снял со своего мизинца кольцо и протянул его мне. Я чуть удивлённо приняла его, и внимательно рассмотрела. Оно было аккуратным, с небольшим голубым камнем посередине, от которого расходилась дорожка более мелких кристаллов.       Я надела кольцо и моментально почувствовала, какое оно теплое и родное. Его словно для меня создавали! Захотелось тут же опробовать свои силы, а потому я сосредоточилась и глубоко вздохнула, высвобождая пламя и спустя миг любуясь красивым голубоватым огоньком. Взглянув на Бьякурана, я увидела его широкую улыбку и полные довольства фиалковые глаза. После того, как он кивнул мне, подбадривая, я направила пламя в первую коробочку, из которой тут же появилось оружие — снайперская винтовка модели L96A1, с точно такой я тренировалась эти дни. Она была даже более удобной, чем моя учебная, а потому мне тут же захотелось ее опробовать. Подбежав к огневому рубежу, я прикрыла глаза на миг, а затем прицелилась и открыла огонь по мишеням.       — О! — воскликнула Блюбелл, когда я закончила стрелять. — Все точно в цель!       Я попала десять из десяти в «яблочко», после чего с нежностью провела пальцами по винтовке. Пули были мелкими, сделанными из моего пламени, но били сильнее обычных. Да и точность у меня увеличилась по сравнению с прошлыми результатами. Это было так удивительно, интересно и совсем не поддавалось логике. Я ведь всего лишь стреляла с помощью пламени, но сразу же добилась таких результатов. Я с сияющими глазами оглянулась на Блюбелл и Бьякурана и подпрыгнула от переполняющих меня эмоций. Мужчина с улыбкой похлопал мне и протянул другую коробочку. Я едва смогла взять ее, ведь Блюбелл прыгнула и повисла на мне, смеясь. Напитав следующую коробочку пламенем, я открыла ее и тут же, всё ещё сжимая девочку в объятиях, отпрыгнула в сторону. Из коробочки вылетели нити и, прикрепившись к стенам и потолку, создали что-то вроде еще одного уровня пола. Я коснулась одной из нитей и обнаружила, что это пламя Дождя, которое было… липкое? Кроме этого оно было прочным и, по-видимому, могло выдержать большой вес.       — Это Паучья Сеть, — подсказала мне Блюбелл и, отпустив меня, запрыгнула на одну из нитей, балансируя, как канатоходец. — Ты использовала ее, чтобы сковать врага, или когда приходило стрелять из неудобного положения. Ты просто создавала себе место сама.       — Невероятно, — восхитилась я, легко запрыгивая на нити, и тоже прошлась по ним, невольно вспоминая цирк месье Раве. Мои навыки не подвели, а потому я даже смогла перепрыгнуть с одной нити на другую и сделать сальто под аплодисменты Блюбелл. — Она такая прочная!       — Ты очень любила эту коробочку, — улыбнулся Бьякуран и бросил мне последнюю.       Я поймала ее и тут же напитала пламенем, ожидая еще какое-нибудь оружие. Однако вместо этого из коробочки вылетела с громогласным кличем огромная птица, похожая на ястреба. Она сделала круг над полом, пока я убирала Паучью Сеть, и опустилась около меня. Я зачарованно посмотрела на нее и, когда птица склонила голову, зарылась руками в ее перья. Она курлыкнула что-то, как мне показалось, нежное и приветливое.       — Ты же птица Рух! — сказала я восторженно, а птица радостно захлопала крыльями, которые, к слову, были под три метра размахом, а потому меня едва не снесло порывом ветра, который она создала.       — Я так рад. Ты, наконец, искренне улыбаешься, — я обернулась, услышав слова Бьякурана, и увидела в его глазах неподдельное счастье. — Я рад, что ты вернулась к нам, Изуми…