Тонкая грань добра и зла

      Я медленно осела на кровать Бьякурана и выронила из ослабевших пальцев письмо. Бумага с мягким шелестом приземлилась на пол, а я отсутствующим взглядом посмотрела на нее. Мои губы задрожали, а в уголках глаз встали слезы, но я с силой сжала кулаки так, что остались следы от ногтей. Боль немного отрезвила, а потому я глубоко вздохнула, пытаясь полностью успокоиться. Сердце глухо стучало где-то в горле, и мир перед глазами пестрел красками. Умом, который после прочтения письма работал с переменным успехом, я понимала, что в таком состоянии мне было опасно находиться. Обхватив себя руками за плечи, я сжалась в комочек, думая, что так немного уйму бурю, что бушевала внутри меня. Я пыталась подавить свои чувства, которые буквально разрывали меня на части, и впилась ногтями в кожу, отвлекая себя болью. Однако это не помогло.       Мне вдруг вспомнилось, как еще недавно Такеши буквально смел мне все эмоции волной своего пламени. В десятилетнем будущем, когда он сделал это, меня мало волновало, как ему это удалось – тогда я была в ярости и пыталась убить Тсунаеши, но сейчас я хотела бы это узнать. Сконцентрировавшись до предела, я направила собственное пламя в себя, прямиком к колотящемуся сердцу. Несколько мгновений ничего не происходило, но затем я почувствовала, будто меня облили холодной водой, я вздрогнула от этого, но не остановилась. Сердце начало успокаиваться, постепенно замедляя свое биение, а разум очистился, став прозрачным, как родниковая вода. Я глубоко вздохнула, отпуская пламя и чувствуя, как все эмоции запечатываются где-то в душе.       «Было ли это хорошей идеей?» — отстранено подумала я, с ледяным спокойствием анализируя случившееся. Однако на свой вопрос так и не ответила, ведь мой взгляд снова скользнул по упавшему письму.       На ватных ногах я поднялась и, подобрав его с пола, подошла к столу Бьякурана. Как он и велел, я открыла нижний ящик и спустя несколько минут поиска обнаружила небольшой рычажок размером в несколько сантиметров, который открывал потайное отделение. Внутри него лежал небольшой коммуникатор, пистолет с запасным магазином патронов и листок бумаги, на котором почерком Бьякурана было выведено: «Это для самозащиты, Изуми. На всякий случай». Я провела кончиками пальцев по оружию и чуть улыбнулась, тронув другой рукой заколку Блюбелл, которая только чудом не потерялась в бою. Венки тоже вечно выдавали мне тонны полезных вещей, говоря, что все они «на всякий случай». Когда я вспомнила всех их, то улыбка тут же исчезла, а перед глазами встали картины их гибели. Двое из шести Погребальных Венков были тяжело ранены, еще трое - убиты, а я так и осталась жить, возвращенная в свое время. Ради памяти о них я должна была найти Бьякурана и отбить его у Червелло.       На миг прикрыв глаза и подавляя воспоминания, что потоком обрушивались на меня, я взяла в руку пистолет и на пробу подняла его, будто целясь. Оружие сильно трясло из-за слабости в теле, а потому очень скоро я отложила его, чуть вздохнув. Я хлопнула себя по одному из уцелевших карманов моей разодранной одежды и с облегчением обнаружила там коробочки с винтовкой и Рух. Обе они были серьезно повреждены, но я не могла починить их, ведь для этого нужны были огромные запасы пламени, которых у меня не было. Если бы появился кто-то, кто помог бы мне в этом, я была бы счастлива. Однако из всех, кого я знаю, сейчас никто не станет даже слушать меня, да и я не пойду просить. Я как-нибудь справлюсь сама, так я решила, а потому нежно провела по коробочке с Рух, не слыша от нее даже слабого отклика, и положила ее на стол около себя. С такими дырявыми карманами я запросто могла потерять ее, поэтому не рискнула класть ее в первоначальное место.       После этого я взяла в руки коммуникатор и повертела его в руках, на несколько секунд потерявшись в вихре собственных мыслей. Меня тут же захлестнули сомнения и страхи, но я, нахмурившись, все же надела устройство на ухо и тут же замялась в нерешительности. И хотя Бьякуран написал, что Дон Джессо знает обо мне, о том, что я пропала и что он даже помогал вести мои поиски, я не была готова связаться с ним. Что бы он сказал на то, что из-за меня, нашедшей в десятилетнем будущем себе врага в лице огромной тайной организации, его сына похитили ее представители? Как он вообще отреагирует на то, что Бьякуран исчез? И вообще, знает ли он об этом? Стоит ли мне связываться с ним или лучше действовать в одиночку? Все эти вопросы мучили меня, пока я застыла, не зная, что предпринять. Взвешивая все «за» и «против», я, наконец, глубоко вздохнула, успокаиваясь, и нажала на кнопку вызова.       — Д-дон Джессо? — как только с той стороны перестало раздаваться шипение, спросила я. Мой голос едва не подвел меня из-за волнения, а потому я сжала кулаки, пытаясь придать себе уверенности.       — Кто это? — с секундной задержкой ответил мне с того конца низкий властный голос. Я сглотнула, вновь чуть растерявшись, но тут же тряхнула головой, приводя мысли в порядок.       — Меня зовут Изуми, — ровным тоном сказала я, когда сумела совладать с чувствами, пробивающимися даже сквозь успокаивающее пламя. — Бьякуран велел связаться с вами по этому коммуникатору в письме, которое оставил для меня…       После моих слов почти полминуты на линии связи царила тишина, и за это время я успела выдумать тысячи причин для этого. Начиная от того, что я связалась не с тем человеком и выложила ему важную информацию, и заканчивая тем, что Дон Джессо, поняв, что с его сыном что-то случилось, впал в оцепенение не в силах поверить в это. Что было на самом деле, я так и не узнала, просто в какой-то момент раздался на линии связи какой-то шорох, а затем чей-то шепот. Слов мне не удалось расслышать, а потому я начала еще больнее нервничать. В это же время я отстранено отметила, что повязка у меня на левой ноге сильно пропиталась кровью и если я в ближайшее время не сменю ее, то могу заляпать алыми каплями белоснежный ковер в комнате Бьякурана.       — Изуми, — наконец снова заговорил Дон Джессо, но на сей раз в его голосе было нечто необъяснимое, будто он… потеплел. — Бьякуран рассказывал мне о тебе, можешь не беспокоиться на этот счет. Но скажи мне, где он? Почему он сам не связался со мной?       — Он, — мои худшие опасения оправдались, Дон Джессо не знал еще, что Бьякурана захватили Червелло. Мой голос дрогнул, когда я попыталась ответить, но я усилием воли заставила себя продолжить говорить. — Его схватили те, кто в будущем станет врагом Джессо и, возможно, уничтожит ее. Сейчас я не знаю, куда они забрали его, но я сделаю все, чтобы это выяснить.       Хотя я и сказала так, но на самом деле только низко опустила голову, уставившись в пол и чувствуя себя настолько беспомощной, что становилось страшно. Что я в действительности могла сделать в таком состоянии? Бьякурана забрали Червелло, а я не имела ни малейшего понятия куда. И сейчас я рассказывала об этом его отцу, который, вероятно, был потрясен такими известиями. Что я наделала? Как все исправить? Чувство вины затопило меня, ведь я никак не смогла помешать марионеткам и Хинате забрать Бьякурана, и сама я едва не погибла, сражаясь с ними. Меня вновь накрыли сомнения по поводу того, стоило ли мне вообще связываться с Доном Джессо и рассказывать все это, или же лучше было бы действовать в одиночку на свой страх и риск?       — Хм, — наконец произнес мужчина, и я услышала, как он начал что-то быстро набирать на клавиатуре, где-то на периферии снова послышался шепот. — Постарайся оставаться на месте, я засек твое местоположение и сейчас вышлю самых проверенных людей, которые обеспечат тебе безопасный путь до резиденции. Такие разговоры не ведутся по коммуникаторам.       — Я понимаю, — кивнула я, будто Дон мог меня видеть. Я не могла даже представить, как сейчас себя чувствовал мужчина, сын которого исчез, но после его слов на душе стало немного легче. Сомнения еще терзали меня, но постепенно исчезали под натиском уверенных и властных слов Дона. Я вдруг поняла, что поступила правильно, привлекая к этому делу Джессо, и что я теперь не одна. Облегченно выдохнув, я разжала кулаки и уперлась руками в стол, так как последние силы, поддерживающие меня во время разговора, постепенно исчезали. Я думала, что на этом Дон отключит связь, ведь все необходимое мы оба выяснили, однако внезапно он задал мне вопрос, который я совершенно не ожидала услышать.       — Ты ранена? — спросил он, а я, растерявшись, стала совершенно неубедительно отрицать это. Через секунду мы оба поняли, что все мои слова далеки от правды. — Ясно, раны серьезные?       — Нет, — тут же покраснев от снисходительного тона мужчины, ответила я и поспешила добавить. — Они не смертельные, только несколько пулевых ранений, — Дон Джессо явственно цокнул языком, будто говоря, какая я глупышка, раз считаю, что это несерьезно, и я почти воочию увидела, как он качает головой, а оттого сильнее залилась краской.       — Можешь проверить, есть ли поблизости от тебя враги? — снова задал вопрос мужчина, а я едва не хлопнула себя по лбу раскрытой ладонью. Почему мне самой в голову не пришло посмотреть, нет ли Червелло рядом со мной, прежде, чем связываться с отцом Бьякурана?       — Сейчас проверю, — ответила я и выпрямилась, складывая раскрытые ладони вместе. — Пламенный Радар, — прошептала я, активируя технику.       Перед внутренним взором тут же встала гладь озера, на которой запестрели разноцветные огни. Я не обращала внимания на Вонголу, которая ярче всех казалась мне из-за своей силы, я искала только такое пламя, какое бы равномерно горело. Мне потребовалась пара минут, чтобы суметь отсеять все ненужное и найти то, что заставило меня нахмуриться. На самой границе восприятия было несколько таких источников пламени, которые подходили по моим критериям и не имели пиков силы, еще один такой подбирался к дому. Всего было около десятка марионеток и то только в том пространстве, на которое я смогла наложить Радар. Та кукла, что была ближе всех, наверное, являлась разведчицей, а потому я тихо выдохнула, беря в руку пистолет из стола Бьякурана и проверяя наличие патронов в нем. Сняв его с предохранителя, я, хромая, подошла к окну, но так, чтобы меня не было видно, и оглядела местность. Девушка нашлась тут же.       — За мной следят, — тихо сказала я в коммуникатор, смотря, как Червелло останавливается, вглядываясь в окна дома. — В радиусе полутора километров есть еще десять бойцов, но пока они бездействуют. Разведчицу я сниму, если они подойдет слишком близко.       — Если на тебя нападут все они, спрячься в тренировочном зале, — велел Дон Джессо таким тоном, что я даже не подумала бы ему перечить. — Там укрепленные стены и блокировка на двери, будучи раненной, ты едва ли повоюешь.       — Я поняла вас, — ответила я, пока девушка из Червелло подбиралась все ближе. Такими темпами она могла услышать мой разговор, а потому я планировала его закончить. — Будут ли еще указания? — спросила я, примеряясь, выстрелить мне сейчас или подождать, пока она отвлечется на что-нибудь.       — Только одно, — сказал Дон Джессо, так же понимая опасность продолжения этого разговора, — береги себя, — с неожиданной теплотой произнес он напоследок и отключился.       Я с удивлением приподняла одну бровь, так как совершенно не ожидала подобной фразы от босса мафиозной Семьи. Вообще я думала, что Дон Джессо будет задавать мне больше вопросов об исчезновении Бьякурана, чем о том, как я себя чувствую или есть ли рядом со мной враги. По большому счету это вообще не должно было его волновать, ведь я пока была для него лишь той, кто принес ему дурные вести об исчезновении сына, да и знал он обо мне лишь со слов Бьякурана. Что ни говори, а я немного растерялась от тона его голоса, в котором над властностью преобладало тепло. Хотя, надо признать, мне было приятно услышать все эти слова, ведь они напомнили мне о человеке, которого я любила. Теперь было понятно, в кого Бьякуран был таким добрым, по крайней мере, в этом времени.       Пока я немного отвлеклась на свои мысли, разведчица Червелло подобралась уже почти к самому дому, что не на шутку напрягало меня. Я приготовилась стрелять в нее, хотя и не была уверенна, хорошая ли это идея, ведь шанс убить ее был очень мал, но и бездействовать я не могла. Прикусив губу и решив все-таки выждать еще пару мгновений, я наблюдала, как девушка подходит к соседнему окну и открывает его. К моему счастью, мне в голову тут же пришла одна идея, а потому я хлопнула себя по единственному целому карману штанов, из которого недавно уже извлекала коробочки, и достала свое последнее оружие. Как только Червелло влезла в дом, я тут же выстрелила ей в голову, заставив упасть на пол.       — Паучья Сеть, — напитав коробочку пламенем, сказала я, приказывая нитям оплести куклу, которая уже начала подниматься, но тут же увязла в крепких нитях. — Не шевелись, — сказала я, с опаской приближаясь к скованной девушке.       Я присела перед ней и, убедившись, что она надежно связана, стала ее осматривать. Я впервые видела марионетку так близко, когда она не пытается меня убить, а потому хотела изучить ее. На вид Червелло была самым обычным человеком, у которого, правда, была дырка в голове, однако когда я взяла ее запястье, чтобы прощупать пульс, то поняла, что его нет. Дальнейшие изучения показали, что у нее действительно не бьется сердце, и нет дыхания. Как я и предполагала все это время, она не была человеком, а потому я, очистив на этот счет совесть, прихрамывая, сходила на кухню за большим ножом. Дух исследователя требовал вскрытия, а душа, жаждущая мести, настаивала отыграться хотя бы на одной марионетке. Только я собиралась надрезать ее, чтобы посмотреть, из чего она сделана, как вдруг из ее раны брызнула фонтаном кровь, заляпавшая меня, и тут же позади меня раздался крик.       — Изуми, что ты делаешь?! — я резко обернулась, из-за чего почувствовала острую боль в ранах, и нахмурилась. Позади меня стоял Тсунаеши, который полными паники глазами смотрел на меня.       — Что ты здесь делаешь? — недобро прищурилась я, поудобнее перехватывая нож и размышляя, швырнуть его в парня или лучше задушить его голыми руками. Я думала, что, встретившись с Тсунаеши снова, уже не буду хотеть убить его, ведь по большому счету это Червелло были виновны в смерти Бьякурана. Однако я не могла подавить гнев, который вспыхнул во мне с приходом Десятого и едва не смел пламя, которым я успокаивала себя.       — Я просто хотел узнать, в порядке ли ты… — заикаясь, промямлил Тсунаеши, с опаской смотря на мое оружие, заляпанное кровью Червелло. Кукла симулировала адскую смерть от моих рук и щедро разливала иллюзорную алую жидкость по белоснежному ковру Бьякурана.       — А как ты думаешь? — прошипела я в ответ на слова Тсунаеши и зло всадила нож в грудь кукле, которая тут же на радостях залила меня кровью с ног до головы. — Ты убил того, кого я любила. Разумеется, я не в порядке! — закричала я, почувствовав, как волной ярости сметает спокойствие. Я выдохнула, вынимая нож из куклы, и направила свое пламя к сердцу, опасаясь, что, сорвавшись на крик, могу привлечь лишнее внимания, причем не только со стороны остальных марионеток, уже приближающихся ко мне.       — Прости, — вздохнул Тсунаеши, стараясь не смотреть на меня, заляпанную кровью и с ножом в руке. — Я правда до последнего не хотел, чтобы так вышло. Но Бьякуран убил Юни, ты же должна это понимать! Ты же была там и все видела!       — Меня там не было, — зло сказала я, кинув быстрый взгляд на куклу, которая подозрительно шевельнула пальцами правой руки. — В момент вашей битвы я сражалась за свою жизнь в лесу!       — Но Хранители и Вария были рядом со мной, — непонимающе воскликнул парень, на миг даже забывая о страшной картине, которую он созерцал в лице меня, убивающей какую-то девушку. — С кем ты сражалась?       — С Червелло, — сказала я, указывая ножом на свою жертву, а парень в лице переменился и позеленел, смотря на нее. Подавив рвотные позывы от вида крови, он непонимающе посмотрел на меня и вдруг блеснул янтарем в глазах. Кажется, его интуиция наконец проснулась. — О, да. Это одна из них, разведчица, если быть точнее. Хочешь, вскроем ее вместе?       — Подожди! — в панике вскрикнул Тсунаеши, когда я снова развернулась к марионетке. — Она же живой человек!       — Ха! Вовсе нет! — сказала я, поднимаясь на ноги и нацеливая на связанную девушку пистолет. Под испуганный крик Тсунаеши я выпустила всю обойму в разные части тела куклы, пытаясь заметить хоть малый скачок в ее пламени, и такой нашелся только тогда, когда пуля продырявила ей лоб. Первая пуля прошла навылет через висок и, кажется, попав куда-то в то место, я все-таки нашла то, что искала. Видя этот ужас, Тсунаеши побледнел, как полотно, а я счастливо рассмеялась своей находке и тому, что из ран девушки начала вытекать кровь. — Забавно, перед тобой она все еще играет роль человека! Посмотрим, надолго ли!       Я снова схватила нож и вонзила его в голову девушки аккурат посередине лба, где пересеклись треки двух пуль. Как я и рассчитывала, я попала как раз в центр управления марионеткой, а вернее во что-то, по структуре отличающееся от материала всей куклы. Тсунаеши вскрикнул и закрыл глаза руками, а я же наоборот внимательно следила за процессом, ощущая ледяное спокойствие. Кровь, которой Червелло истекала, заляпав все, что можно, исчезла, а сама девушка обратилась деревянной куклой. Я с исследовательским любопытством осмотрела со всех сторон марионетку, даже простукивая ее, чтобы узнать, полая она, а позади меня от испуга рухнул на пол Тсунаеши. Он смотрел на меня большими круглыми глазами, полными паники и полного непонимания происходящего.       — Это все было иллюзией, — фыркнула я, хотя уже не чувствовала такого гнева по отношению к парню. То, что я смогла узнать, где находится контроллер в куклах, и то, что их все-таки можно убить, остудило мою ярость. Однако я все еще была далека от того, чтобы воспринимать Тсунаеши не враждебно. Я тщательно осмотрела тело Червелло и решила расковырять ее рану в голове, чтобы найти остатки инородного тела, которое ей управляло. — Она изначально была куклой, управляемой издалека. Кровь и остальное ненастоящие, расслабься.       — Н-но как так? — пискнул Тсунаеши, пока я ковырялась в голове марионетки. Спустя минуту я с победным кличем извлекла нечто маленькое, раздробленное в центре, но определенно металлическое. Это был небольшой чип, который и контролировал куклу. Я вынула его и осмотрела со всех сторон, думая, что его стоило бы показать Дону Джессо. Возможно, найдется способ как-то закоротить всех кукол сразу.       — Хочешь подробностей происходящего — иди к Реборну, я ему уже все рассказала, — пряча чип в лифчик, недовольно сказала я и поморщилась от боли. Я медленно встала, ухватившись за стол, но все равно почувствовала головокружение и едва смогла устоять на ногах. Пытаясь не потерять точку опоры, я случайно махнула рукой и задела свои коробочки, лежавшие на столе. Они тут же слетели оттуда и упали на пол, а я стала тереть глаза, пытаясь избавиться от назойливых мушек. — Черт, Рух!       Пытаясь справиться с головокружением, я отошла от стола и хотела подобрать треснувшие коробочки, но мир резко потух. С глухим стоном я рухнула, но не почувствовала удара о пол, а лишь руки, что подхватили меня. Мне вдруг показалось, что это был Бьякуран, а потому я стала звать его, надеясь, что он ответит. Однако его голос так и не прозвучал у меня в ушах, и я погрузилась во тьму. Мне снилось что-то странное и страшное, я бежала среди тысяч дверей, за одной из которых мог находиться тот, кого я любила. Однако, сколько бы я его ни искала, мне никак не удавалось найти даже ниточки, ведущей к нему. Я плакала и звала его, но в ответ слышала лишь оглушающую тишину. Лишь спустя долгое время я заметила свет, что разгонял мрак, в котором я очутилась. В следующее мгновение я открыла глаза и уставилась в потолок комнаты Бьякурана.       За окном смеркалось, и я со стоном села в кровати, потирая голову, которая гудела, как рой потревоженных пчел. Кроме того, от выплаканных слез глаза болели и распухли, что тоже не добавляло радости. Рядом со мной никого не было, только кукла Червелло валялась на полу, надежно связанная обычной веревкой, да на столе лежала записка. Все еще шатаясь от слабости и головокружения, я подошла к столу и протянула руку к клочку бумаги. Почему-то сердце болезненно сжалось, и мне вдруг вспомнилось, как в будущем при моем предательстве Тсунаеши не выглядел злым или расстроенным, наоборот, его глаза светились пониманием. Я чуть мотнула головой, прогоняя этот образ, но ощущая тяжесть в душе, и взяла в руку записку.       «Прости меня, если сможешь, Изуми. Я правда не хотел никого убивать, тем более того, кто был тебе дорог. Когда ты жила с нами на базе, порой ты действительно смеялась и радовалась вместе с нами, несмотря на то, что всем нам было очень тяжело. Мы были по разные стороны баррикад, но это не помешало мне понять, что ты добрый и отзывчивый человек. Если моя помощь тебе понадобится — обращайся, я не отвернусь от тебя. Еще раз прости меня и прими это в знак моих добрых намерений…»       Я вздохнула, огладив края бумаги пальцами и смотря на это письмо, полное искренних чувств. Пока я не могла даже думать о том, чтобы простить Тсунаеши, однако в моем сердце уже не было гнева и ярости. Желание убить парня или покалечить исчезло полностью, когда я увидела то, что он аккуратно поставил на небольшую стопку книг. Слезы счастья скатились по моим щекам, когда я протянула руки к его подарку. Через секунду я уже прижимала к сердцу три совершенно целые коробочки и слышала ласковое курлыканье Рух.       — Спасибо, Тсунаеши-кун…