Без названия

Я писала. Прошло два дня со смерти родителей. Тела привезли, и сегодня, уже через полчаса, должны были состояться похороны. Мы ехали в машине, Таша пыталась не плакать, а я пыталась вообще забыться и просто писать, писать, писать до самой церемонии. Мы ехали уже двадцать минут: до кладбища очень далеко. Если честно, я хотела, чтобы оно было ещё дальше. Я чувствовала, что, увидев эти два гроба, опять разревусь. В машине только я, сестра, и таксист. Бросила короткий взгляд на Ташу. С каким же усилием воли она сдерживает порыв слёз... На ней чёрное длинное платье и чёрная шляпа с вуалью, я не знаю, где она её достала, но даже в этом она выглядела замечательно. Водопад волнистых волос спадал с плеч на спину, и я вспомнила, что у мамы были такие же волосы... Слёзы покатились с моих глаз, и я быстро вернулась к своему занятию. *** Прибыв на кладбище, мы прошлись по вытоптанным тропинкам к месту, где должны обрести покой наши родители. Людей было где-то сорок, в основном это знакомые и друзья с работы, несколько одноклассников, совсем немного лучших друзей, которых даже я знаю, а ещё я встретила здесь Евгению Юрьевну: она же сдружилась с мамой, когда я лежала в больнице. Так же здесь был и Демон, но я не осмелилась подойти к нему. Все вокруг тихо говорили, некоторые плакали, я потеряла Ташу в толпе: она-то знает больше людей, чем я. Многие походили ко мне, обнимали, плакали на плечо, но я сама пыталась держаться до последнего. Не люблю реветь на людях, хотя в такой день мне можно и сорваться. Когда же пришло время, и их начали опускать вниз, в зияющую дыру в земле, мы с Ташей стояли прямо около этих дыр, до конца оставаясь с родителями... Все вокруг кружком обступили нас и перешёптывались, понимая наше горе. Нам сказали бросить земли вниз, когда гробы уже положили туда. Я кинула горсточку маме и папе, также сделала и Таша. Поверить только, их удалось положить рядом. Теперь они навечно останутся вместе. Я не выдержала больше слёз в глазах, и они выкатились из глаз. Огромные, они быстро прошлись по щекам, намочили губы и впитались в землю. Я последний раз взглянула на гробы, а потом их начали закидывать землёй. Я прикрыла глаза, и из них покатились сдерживаемые слёзы. Я долго ещё так стояла, обдуваемая ветром. Он бережно подхватывал слезинки и уносил их вместе с собой. Где-то неподалёку щебетали воробьи, толпа уже ушла, а звуки земли, поднимаемой лопатами, перестали доноситься до меня. Когда же я открыла глаза, передо мной были только две могилы и Таша, что клала на них по букету белых лилий. Когда же дело было закончено, она начала вставать, но упала на землю и снова прикрыла лицо ладонями, как тогда, в ту последнюю осеннюю ночь. До меня доносились её всхлипы, и плечи её дрожали. Тонкий слой снега под ней расступался перед тёплыми каплями. Её голые ладони порозовели, оказавшись на морозе, а волнистые волосы были заправлены на бок. Пожалуй, сейчас она выглядела даже несчастней меня. Я подошла к ней сзади и положила руки на плечи. Она только громче завыла. Я перевела взгляд на два надгробия. Красивые мраморные камни с портретами родителей и какими-то неразборчивыми надписями внизу только подтверждали то, что это всё правда. Уже два дня прошло, а я всё не могла поверить. Таша, наконец, встала, и ушла в ту сторону, куда пошли все. Сейчас мы собирались ехать в забронированный ресторан и поминать. Как же мне не хотелось оказаться там, опять услышать про родителей, вспомнить о том, что они умерли... Поэтому я стояла у могил и вглядывалась в их лица. Мама, счастливо улыбающаяся и прекрасная, была так близко и так далеко... Я протянула руку и коснулась надгробия, увешанного искусственными цветами. Ветер задул сильнее, и по мокрым щекам прошёл холодок. Я опустила руку и перевела взгляд на надгробие папы. Серьёзный взгляд и лёгкая, любящая улыбка, как он умел так? Сочетающий в себе качества настоящего бизнесмена и любящего отца, он вызывал у меня восторг и восхищение. Теперь его нет. Я вздрогнула, когда до моих плечей кто-то дотронулся. Обернувшись, я увидела Демона. С таким понимающим и печальным выражением лица, с грустью в глазах он смотрел на меня, даже не пытаясь успокоить. В молчании он протянул руки, и я кинулась к нему в объятия. Такие тёплые, такие уютные... Почти такие же, как объятия родителей. Я уткнулась ему в плечо, и из моих глаз снова покатились огромные слёзы, размачивающие его куртку. Никто на свете не мог успокоить меня сейчас лучше, чем он. Я из последних сил старалась не упасть на землю и не закричать о том, как же несправедливы эти смерти... Наконец, Демон прошептал: - Пошли, нас ждут. Я отошла от него и повернулась к родителям. Прикусив губу до самой крови, я попыталась не расплакаться перед ними. Они бы не хотели этого. Поэтому, с силой улыбнувшись, я сказала: - Прощайте, мам, пап... Развернувшись, я тут же выпустила все слёзы и пошла за Демоном, держа его за руку. Сейчас только она спасала меня от надвигающейся печали и новых слёз.