Без названия

Мы сидели в очереди. Российские больницы оставляют желать лучшего. Я неловко сцепила руки и водила большими пальцами по своим же ладоням. Вокруг было полно мамаш с животами и мужчин рядом с ними. Мне было как-то неловко сидеть здесь с Августином. Я уголком глаз посмотрела на него. Как всегда невозмутимый, он сидел рядом со мной и читал книгу. Правда, между нами бы поместился ещё один человек, настолько чужими мы стали друг другу. Даже грустно как-то. Я посмотрела на настенные часы и вздохнула. Уже час мы торчали здесь. Час молчанья. Чуть подвинувшись к нему, я, пытаясь не заикаться и не мямлить, спросила: - Что читаешь? Он посмотрел на меня, не поворачивая головы. - Основы творческой деятельности журналиста, - ответил он голосом безразличным и твёрдым, как сталь. Я словно порезалась им. Отодвинувшись обратно, я опять сцепила руки и продолжила своё "увлекательное" занятие. Как же много я не знаю об Августе. Например, я не знала даже на кого он учится, до сих пор не знала, чем увлекается и что ему нравится... Хотя, наверное, увлекается он только книгами. Ангелине было бы разумнее ревновать его к книгам, а не к сестре, с которой он почти не общается. Этим летом я, наверное, последний раз видела его улыбку, а больше никогда не увижу, потому что он меня ненавидит. Хотя... Он же разумный человек, может, мне просто стоит помириться с ним? Я опять пододвинулась ближе к нему, совсем чуть-чуть, боясь того, что он оттолкнёт меня, но парень просто сидел и читал. Глаза его бегали по строчкам, и я тут же вспомнила Демона, как смотрела на него, когда он читал мои рассказы. Но Августин читает гораздо быстрее... И вообще, хватит уже думать о всякой чепухе! Я обещала себе, что забуду Демона раз и навсегда! Надо сосредоточиться на том, как помириться с Августом. Я снова начала первая: - Слушай, ты это… - я запнулась, сглотнула и продолжила. - Прости меня, а то... между нами какая-то пропасть. Я взглянула на него умоляющими глазами. Ну, точнее, я пыталась их такими сделать, а уж что там у меня на лице было, я не в курсе. Он сначала не обращал внимания, как будто не услышал. Перелистнув страницу, он, опять не поворачивая головы, взглянул на меня. Минуту мы так смотрели друг другу в глаза, и я боролась с сильным желанием отвернуться. Всё же захлопнув книгу, он повернулся ко мне. - А ты бы смогла простить? Я задумалась, всё-таки переведя взгляд на свои ноги. Смогла бы я простить человека, который бросил меня, когда так был мне нужен, которого я ещё и любила? Ха, какая ирония... У судьбы действительно неплохое чувство юмора. Именно такая ситуация сейчас у меня с Демоном. Я вздохнула и прикрыла глаза. Нет, я ни за что не прощу его. А это может означать только то, что и Августин ни за что не простит меня. Я печально вздохнула и открыла глаза. Посмотреть на собеседника я не решилась, моей смелости даже не хватило высказать свои мысли. Я просто отрицательно покачала головой. Почувствовав его взгляд на себе, я попыталась отвлечь себя другими мыслями... Не получилось. Но, кажется, у меня уже выработался иммунитет к пристальным взглядам. Наконец, он вздохнул и сказал: - Я вот ради исключения попробую простить. Я резко повернула к нему голову. Мои глаза наверняка блестели. Августин уже обратно уткнулся в книгу. Наполненная радостью и энергией, я в непонятном притоке смелости схватила его за руку, чтобы обратить внимание. Он тут же резко повернул голову, немного удивлённо. - Правда? - будто не веря своим ушам, чуть не прокричала я. - Да правда, правда. - Он вытянул из моих рук свою. - Тише ты. На нас люди смотрят. Проснулась. Резко такой "бум!" в мозгах, и я проснулась. Огляделась и тут же покраснела. Действительно, на нас все смотрели, лица их выражали какою-то радость и нежность одновременно, мол, "Ах, молодость!", как это принято говорить абсолютно всем взрослым. У них что, заповедь такая есть? Или это инстинктом после тридцати прицепляется? - Следующий! - Вновь провозгласил голос медсестры, когда очередная мамаша с папашей под ручку вышла из кабинета. А я сидела и витала в облаках, позабыв о всякой очереди. Сейчас Август простил меня, а значит, всё наладится. Возможно, они с Адой останутся для меня друзьями на века, я рожу ребёнка, забуду про Демона, раз и навсегда вычеркнув его из памяти, вернусь к Таше, помирюсь, буду с ребёнком ходить на могилу родителей... Всё это казалось настолько близко, что я даже поверила в то, что это может быть реальностью. И я верила, пока меня не начали буквально трясти. - Эй! Ты где витаешь? - Августин. - Ты нашу очередь пропустишь! Я вскочила и побежала в кабинет, вся красная от стыда. У людей и так настроение плохое, не меньше моего здесь сидят, так я ещё и глупостью своей сверкаю, всех в коридоре задерживая! Я влетела в кабинет, где сидела солидного возраста женщина с длинными вьющимися волосами. Она удивлённо посмотрела на меня поверх квадратных очков. - Что-то хотели, девушка? - она ещё раз оглядела меня. - Вы в тот кабинет попали? Я кивнула и, запинаясь, сказала: - Я... возможно беременна. Она приподняла одну бровь и снова оглядела меня, затем покачала головой, мол, "Ай-ай-ай!", и буквально выхватила у меня из рук карту болезней. Напротив неё сидела молодая медсестра, она что-то смотрела, записывала, заносила в компьютер и при этом молчала, лишь переглядываясь обвиняющими взглядами с врачом. Мне стало стыдно, ведь обвиняли, вероятно, меня. Она многозначительно посмотрела на стул, и я робко присела, стуча ногами от волнения. Врач что-то записала, сказала медсестре какой-то непонятный для меня набор цифр и букв, та кивнула и начала что-то быстро строчить на бумажке. Когда они закончили с бумагами, она, вертя ручку между пальцев, начала осыпать меня вопросами. - Сколько вам лет? - Восемнадцать. Она неодобрительно покачала головой. - Замужем? - Нет. Она снова покачала головой, что начинало меня раздражать. Меня и так тошнит, мне плохо, я чувствую себя брошенной, так ещё и она тут... - Ведёте половую жизнь? - Два раза был грешок... - Как не стыдно. Вас мама не учила, что это дело можно только после свадьбы? Ещё и учить меня взялась. Я понимаю, что заслужила, но я же ото всех это слышу! Я решила ответить так, чтобы она не приставала с такими темами: - Она умерла. Она удивлённо вскинула брови, а потом просто снова уткнулась в карту. У меня даже желания плакать не было, выплакала уже всё, а вот чувство победы всё же присутствовало. - Ну хорошо, - она поднялась и указала на аппарат УЗИ. - Снимайте верхнюю одежду до пояса и ложитесь. И затем она выключила свет. Я послушно разделась и легла, моля всех Богов о том, чтобы у меня были какие-нибудь проблемы с желудком, например. Да всё, что угодно, только не беременность! Когда процедура была закончена, она просто отдала приказ одеваться, включила свет и опять уткнулась в мою карту. Я послушно сидела и ждала ответа на главный вопрос моей жизни: беременна или нет? А пока я рассматривала кабинет вокруг. На стенах были детские фотографии, рисунки, больше похожие на расписывание ручки, детские игрушки на кушетках... Вдруг мне стало так хорошо и даже вдруг захотелось иметь ребёнка. Но потом. Точно не сейчас, не в это время, а потом. Когда будет муж, квартира, хомячок... Вот тогда можно и на ребёнка переходить. Я отвлеклась на звук открываемой двери, и передо мной мелькнули волнистые волосы цвета осени, привлекательное лицо... Мои глаза расширились, дыхание замерло. Евгения Юрьевна! Я отчаянно начала искать место, где можно было бы спрятаться, но в итоге просто уткнулась носом в свой свитер. - Лен, из головы вылетело тебе эту карточку отдать, - она протянула карту болезней медсестре, и та прямо вся засверкала. Видать, подруга её. Я уже успокоилась, понадеялась, что Евгения меня не заметит, но она, как назло, взглянула в мою сторону и удивлённо на меня уставилась. Я выпрямилась и нервно улыбнулась. - З.. здравствуйте... Она хлопнула глазами, и улыбнулась. - Привет! А что ты тут делаешь? Я замолчала. Ну и что ей сказать? "Да так, забеременела от вашего сына, а он мне на дверь рукой указал. Да ладно! Дело-то житейское!" Так что ли? Я сидела и не знала, что делать, чувствовала адреналин в крови, что заставил меня ляпнуть первое, что пришло в голову. Но я сопротивлялась и молчала, делая только хуже. На помощь - хотя какую там помощь - пришла врач: - Она беременна. Однозначно. Евгения резко повернулась к ней, лицо наполнилось ужасом, появилась нервная улыбка. Ну прямо вылитая я сейчас. Она указала на меня рукой. - Она? Ты шутишь? - Да. Беременна. Это точно. Замечательно. Всю жизнь мечтала. Я почувствовала, как слёзы подступают к глазам, но поспешила проглотить их. Главное, верить в то, что я могу что-то сделать! Я могу все исправить! Стало легче, но я до сих пор не знала, что и сказать в своё оправдание. - Она девушка моего сына! - схватилась за голову Евгения. Тут уже и медсестра оживилась. - Серьёзно? Врач всё оставалась со спокойным лицом. - Ему же двадцать? Или уже двадцать один? Это нормальное дело в его возрасте, а вот девушкам бы не стоило быть такими легкомысленными. Она обвиняюще посмотрела на меня, а Евгения упала на кушетку для УЗИ, держась за голову. Мне было так жаль её, как не было жаль даже себя, и я ляпнула первое, что пришло в голову, поддавшись адреналину: - Да это не от него! И я тут же застыла, будто окаменев. Что сморозила, сама не поняла... Ну вот, теперь я настолько грязна в её глазах, что и не отмоешься теперь. Теперь получалось так, что я была с её сыном, а спала, с кем попало. Отлично! Самый лучший день! Я, заикаясь, попыталась всё исправить: - То есть... это... я... - Так ты?.. - она сглотнула и убрала от головы руки. - И кто он? - Он в коридоре сидит. Вот же идиотский адреналин. - Так, - сказала врач, протягивая мне карту. - Я, конечно, всё понимаю, но у меня полон коридор пациентов. Давайте отношения выяснять там. Бессердечная. С этими мыслями я забрала карту и на ватных ногах вышла. Теперь у меня появились проблемы похлеще и мысль о том, что я беременна, уже не так жалила. Евгения вышла за мной и сказала идти следующим. Августин увидел меня и сразу вскочил, захлопнув книгу. - Ну наконец-то! Я уж думал, что состарюсь. Прости меня, Августин. Ей-богу, прости! Но ты случайно попал под удар... Холодный взгляд Евгении будто видел его насквозь. - Так я тебя знаю, ты приходил к нам вместе с той девушкой, когда Лисса в обморок упала! - Ну да, было дело. Пирогом нас кормили ещё... Вот чёрт, я совсем забыла, что Евгения его знает! Я стояла позади неё и виновато смотрела на растерявшегося Августина. - Да как ты мог так поступить! Гоша наверняка доверял тебе! - Ага, конечно. - Как ты посмел забрать у него девушку? Парень совсем растерялся, аж стёкла очков запотели. Он смотрел то на меня, то на Евгению. - Я не виновата, - тихо сказала я Августину, но услышала меня Евгения. - Конечно, ты не виновата! Это он тебя соблазнил! Ну ничего, мы вырастим ребёнка. А на тебя в суд подадим, за насилие! Август снял очки, протёр их. Глаза его совсем потерялись, он даже сказать ничего не мог. Потом он вздохнул и сказал: - Ну, либо я ничего не понимаю... - он всмотрелся в гневное лицо Евгении. - Либо я чего-то не понимаю... Что происходит? И да, ей восемнадцать. - Да какая разница? Она всего лишь девочка! А ты... ты... - Да что происходит?! Ну вот. Даже железные нервы Августа не выдержали напора разъярённой матери. Я вообще опустила голову и стояла, любуясь своими сапогами. Тем временем спор продолжался. - Ты изнасиловал бедную девочку! - чуть ли не прокричала Евгения, и все лица обратились к нам. Я не знала, что и сделать. - Да никого я не насиловал. Ну всё, он уже совсем потерянный. Я прошла мимо злобной Евгении, взяла его под руку, ушла в сторонку и начала извиняться: - Прости, но так получилось... Это мама Демона, она знает, что я беременна, и я сморозила, что ты - отец ребёнка. Прости. Я умоляюще сложила ладоши. - А меня-то зачем вплетать было? Сказала бы, мол, этот негодяй дома сидит. Ох. - Он зарылся руками в волосы и посмотрел на ожидающую нас Евгению. - Ну ладно. Постой здесь, я что-нибудь придумаю. И он пошёл к ней, побеседовал, она развела руками, гневно на него посмотрела и, в итоге, ушла. Я облегчённо вздохнула. Ну хоть с этой проблемой справились, а то мне суда ещё не хватало. Когда мы возвращались, был уже вечер. Декабрьский воздух колол нос и щёки, снежок приятно хрустел под ногами и мерцал от света фонарей. Я очень боялась ненароком наступить на лёд и упасть. Августин, будто тень, шёл рядом со мной, в пальто он становился ещё взрослее и серьёзней, и я стеснялась посмотреть на него. А Ада была права, когда отправила нас в больницу двоих. Несмотря на то, что пока ещё вечер, на улице была непроглядная темень. Действительно, мало ли что, собаки там, маньяки, пьяницы... Лучше всегда с парнем ходить. - Августин? Мы разом повернули голову на звук откуда-то справа. Ну отлично! Только Ангелины мне не хватало! Сейчас будут разборки... - Август, заранее прости, - прошептала я. - Что-то слишком много "прости" я слышу от тебя последний час. Я отступила назад, и девушка вышла из тени. И я снова поразилась её красоте. Меня смутило только то, что на глазах у неё блестели слёзы. Вот это ревность так ревность... - Так вот значит как... Она приложила ладони ко рту. - Она моя двоюродная сестра, успокойся. Молодец, Августин! Соврал своей девушке и даже глазом не повёл. Понятия не имею, как он может оставаться таким бесстрастным. Ангелина тут же улыбнулась, а слёзы скатились и исчезли. Как будто и не было вовсе. Ещё одна такая же. Киборг. Да они прямо идеальная пара... Я не следила за их следующим диалогом, потому что рассказывала всё только Ангелина, а Август даже слова вставить не мог. Я смотрела на девушку. Действительно, очень красивая... И пусть ревность, у каждого есть свои недостатки, но красотою её Бог не обделил. Я скрестила на груди руки. Даже Таше в соперницы годится. Такая девушка нужна Августу, я всегда так думала, но почему сейчас, когда он разговаривает с ней, я чувствую себя лишней и брошенной? Откинув все мысли, я в десятый раз за сегодня уставилась на свои сапоги. - Эй! Родственница! - А? - я подняла голову, отвлёкшись от узоров. Августин стоял прямо передо мной. Он чуть улыбнулся. - Пошли. Пока мы ещё кого-нибудь не встретили.