Нить моей привязанности

      Гермиона не замечала ничего, что творилось вокруг. Она не обращала внимание на распределение первокурсников, не придала значения новой песне старой шляпы, даже прослушала напутственные слова Дамблдора, хотя за 5 прошедших лет обучения в Хогвартсе, она считала его речь одной из самых важных вещей в начале учебного года. Ее взгляд был прикован к учительскому столу, а именно к тому месту, где все предыдущие годы сидела мадам Трюк.       Она не могла поверить своим глазам! Мерлин, сколько лет прошло с того дня, когда Гермиона впервые его увидела? Да и зачем вообще он прибыл в Хогвартс и сидел за преподавательским столом? Вопросов было больше, чем ответов, и, тем не менее, девушка ощутила, как всё внутри потеплело.       А он изменился. Стал мужественнее, сильнее и… Взрослее! Гермиона даже ощутила себя слишком маленькой девочкой, и это-то на шестом курсе обучения! С последней их встречи, девушка и сама изменилась, но не могла стать наравне с ним.       Она помнила, как после их последней встречи приехала домой и взахлёб рассказывала родителям о нём. Мама восхищенно улыбалась, слушая истории дочери, а отец несколько ревностно задавал очень личные вопросы, на которые Гермиона решила отвечать враньем.       Гермиона почувствовала, как на место между ней и Роном пытается сесть еще один человек. Девушка машинально отодвинулась в сторону, даже не взглянув на своего нового соседа по столу. — Где ты был, Гарри? — воскликнул Рон, посмотрев на парня. — О, Мерлин, что у тебя с лицом? — А что с ним не так? — проговорил Поттер, взяв со стола столовую ложку и рассматривая в ней свое отражение. — Ты же весь в крови! — испуганно произнесла Гермиона, наконец-то отвернувшись от стола преподавателей. — Что случилось? — Ничего страшного. Я потом все объясню, — успокаивающе сказал брюнет. — Но… — начала было девушка, но он ее перебил. — Не сейчас, Гермиона, — чуть тверже проговорил Гарри. — Ладно, — Грейнджер вздохнула. — Подожди, я хотя бы уберу кровь.       Брюнетка достала из кармана мантии свою волшебную палочку, и, направив ее на Поттера, произнесла: «Тергео». Засохшая кровь мигом исчезла с лица ее друга. — Спасибо, — улыбнулся Гарри. — Ну, много я пропустил? — Практически все, приятель, — усмехнулся Рон. — И шляпа, и Дамблдор говорили, что мы должны оставаться сильными, потому что грядут темные времена. — Неудивительно, — вздохнул Гарри. — Осталось только дождаться, когда назовут новых преподавателей, — смущенно сказала Гермиона, снова поворачиваясь лицом к учительскому столу, чтобы скрыть от друзей набежавший на ее щеки румянец. — Что это с ней? — прошептал Поттер на ухо рыжеволосому. — Сейчас сам поймешь, — ответил Уизли.       Гарри посмотрел на преподавателей как раз в тот момент, когда Дамблдор встал возле пьедестала и жестом просил учеников быть тише. Когда в Большом Зале наступила тишина, Профессор прокашлялся, и начал говорить. — Как вы уже могли догадаться, наш преподавательский состав несколько обновился. Я хочу представить вам своего приятеля Горация Слизнорта, — мужчина в этот момент поднялся со своего места, сверкая лысиной в свете свечей, и помахал рукой в зал. — Мой бывший коллега согласился снова преподавать у нас зельеварение. — Зельеварение?!       Эти слова эхом пронеслись по Большому залу. Ученики перешёптывались друг с другом, переспрашивая, правильно ли они расслышали слова директора. — Зельеварение? — не доверяя словам директора, спросил у друга Рон. — Но, Гарри, ты говорил, что… — Тем временем, профессор Снейп, — повысив голос, сказал Дамблдор, перекрывая ропот учеников, — возьмет на себя обязанности преподавателя защиты от темных искусств.       Зал бушевал. Гриффиндорцы были возмущены тем, что директор отдал эту должность не кому-нибудь, а Снейпу! В то время, как со стола Слизерина слышались одобрительные и восхищенные возгласы. Метнув взгляд в сторону ненавистного факультета, Гермиона заметила, что многие смотрели на Гриффиндор с вычурной надменностью в глазах и искривляли свои губы в подобии уничижительных оскалов. — Тихо! — прокричал Дамблдор и, после того, как студенты в зале успокоились, продолжил. — Это еще не все. Вы наверняка уже заметили отсутствие непревзойденной мадам Трюк. К нашему сожалению, она покинула преподавательский состав. Однако, спешу вас обрадовать. Вашим новым учителем по полетам на метле, а также организатором и судьей матчей по квиддичу Хогвартса будет, я думаю всем вам известный, Виктор Крам!       Теперь уже ликовали все факультеты. Игроки в квиддич были просто в восхищенном изумлении, что сам Крам, знаменитый ловец из сборной Болгарии, будет преподавать у них. Ещё бы! Он-то их научит своему известному финту Вронского!       Гермиона вздрогнула, когда Дамблдор произнес его имя. Она ещё не до конца верила в то, что это именно Крам сидит за преподавательским столом.       «Крам… Это же сам Виктор Крам!.. Что он здесь делает?.. Виктор… Виктор Крам!» — доносилось до нее со всех сторон.       Эти фразы давили на нее. Гермиона чувствовала, как ей не хватало воздуха. Ведь пока она неотрывно следила за возмужавшим еще больше мужчиной, он также неотрывно смотрел на нее. Их взгляды встретились уже давно, но никто из них не отводил глаз. — Эй, Гермиона. — Гарри тронул подругу за плечо, но та этого будто не заметила. — Я, конечно, понимаю, что вы не виделись уже два года, но на вас все оборачиваются уже. Гермиона! — А? — девушка вздрогнула, когда друг прокричал ее имя. — Ох, прости, кажется, я немного задумалась. — Ага. — проворчал Рон. — И мы даже знаем, о чем ты задумалась. Или правильнее сказать: «О ком»? — Я, пожалуй, пойду. — Грейнджер не обратила внимания на высказывание Уизли и встала из-за стола. — Увидимся в гостиной.       Девушка поправила юбку и направилась к выходу из Большого зала. Воздух. Ей срочно нужен свежий воздух.       Гермиона завернула в коридор, который вел в башню Гриффиндора, и остановилась у окна, смотря в темную даль.       Мелкий, противный дождь настойчиво барабанил по стеклу, отвлекая её от назойливых мыслей. Вокруг стало неимоверно холодно, несмотря на то, что в Хогвартсе девушке было всегда тепло. Грейнджер поправила рукава мантии и присмотрелась к пейзажу.       Ночь уже вступила в свои права, полностью поглотив землю, но девушка ещё могла видеть в проблесках факелов изумрудную лужайку и такую маленькую, на первый взгляд, Гремучую иву. Дерево в бешенстве отмахивалось от надоедливых птиц и капель дождя, мотая в разные стороны своими ветвями.       Девушка не понимала, почему так волнуется. Ну да, она встретила его, и что с того? Они же были знакомы долгое время, вели переписку, даже на бал вместе ходили! Да что она себя пытается обмануть? Гермиона точно знала, что вызывало у нее внутри такой трепет при виде него.       И это самое «что» было тонкими буквами выведено у нее на запястье.       Гермиона отошла от окна, и хотела уже пойти дальше, но мужской голос окликнул ее. Она обернулась и почувствовала, как ноги предательски подкосились, а ладони взмокли. — Привет, Виктор, — собрав всю уверенность в своем голосе, произнесла девушка. — Здравствуй. А ты не думала, что ко мне теперь нужно обращаться «Профессор Крам»? — мужчина ухмыльнулся, и начал приближаться к Гермионе.       Грейнджер стояла, как вкопанная, и наблюдала, как Виктор степенно шёл к ней. Она непонимающе смотрела на него. С одной стороны, девушка осознавала, парень, который ранее прятался с ней по закоулкам, чтобы скрыться от надоедливых фанаток, отныне является её непосредственным учителем. Соответственно, её отношение должно было измениться. Но ее внимание привлекло не только его высказывание. — Брось, я шучу. Тебе можно называть меня так, как захочешь, — с явным акцентом сказал Крам, подойдя к брюнетке. — Что с твоей ногой? — посмотрев прямо ему в глаза, с удивлением спросила Гермиона. — Ты про хромоту?       Мужчина действительно хромал на левую ногу при ходьбе и старался на нее не опираться, когда стоял. — Я думал, до Лондона дошли новости о моем сокрушительном проигрыше, — Крам грустно улыбнулся. — Я читала в газете о твоем падении, — смущаясь, произнесла девушка, опуская взгляд в пол. Её робкий и стеснительный голос ставил Гермиону в неловкое положение и заставлял щеки предательски алеть. — Но я не думала, что все так серьезно. — Я сильно повредил ногу в тот раз. Плюс конкуренты что-то наворотили с врачами, и, в итоге, я остался с хромотой. Конечно, нога не особо помешала бы дальше играть в квиддич, но меня сразу списали со счетов. После того падения мне пророчили провал в большом спорте. Никто уже не видел во мне непобедимого игрока. Так что я сам решил, что пора уходить. — Но как ты оказался здесь? — Дамблдор пригласил меня, - Крам подходил все ближе, - и я сразу же согласился. Просто понял, что никогда не променяю небо на землю. А благодаря директору у меня снова есть возможность летать. Да и к тому же ты… — Гермиона! — перебил мужчину направляющийся в сторону пары Гарри. Девушка, неожиданно для себя, слабо выдохнула, ощутив присутствие друга. — Я думал, что ты уже в гостиной. Профессор, — парень шуточно поклонился в сторону Виктора. — Вот уж кто, но ты точно не будешь меня так называть, Поттер, — засмеялся Крам, прижав ладонь к груди. — Мы были с тобой на равных, так что пускай это так и останется. Все равно это ни для кого не секрет. — Договорились, — парни пожали друг другу руки, с широкими улыбками на лицах. — Гермиона, ты идешь? — Да, да, я с тобой. Еще увидимся, Виктор, — девушка улыбнулась и шагнула за удаляющимся по коридору другом. — Буду ждать встречи, Миона.       От такого прозвища щеки девушки предательски вспыхнули. Она развернулась и быстрым шагом направилась за Поттером. Руки всё ещё были влажными, поэтому Гермиона быстро спрятала их в карманы, чтобы друг не заметил перемену в её настроении и состоянии.       Ей было странно находиться рядом с Виктором. Мужчина, в которого превратился юноша, вызывал у неё чувство защищенности и надежности. Он, как крепкая стена, она была уверена в этом, сумел бы обезопасить её от любых проблем.       И защита эта была уж очень нужна Гермионе! Два имени, что впечатались в её кожу на запястье, предоставляли ей множество невзгод. Тут даже далеко ходить не нужно! Рон и Гарри, уже в который раз, пытались выпытать у неё имена, а Джинни однажды чуть не подсмотрела их в то время, когда Гермиона переодевалась в пижаму.       Скрывать имена было слишком сложно при том, что свои имена друзья бережно прятали под свитерами и рукавами рубашек. — Значит, ты уже успела познакомиться с новым преподавателем поближе? — нагло перебил ее мысли Поттер. — Ой, замолчи, Гарри, — закатила глаза Гермиона, а потом остановилась, как вкопанная, и обхватила свое лицо руками. — Вот же Мерлин, я совсем забыла! — Что забыла? — спросил парень, повернувшись к девушке. — Первокурсников я забыла, вот что! Я же староста и должна проводить их до башни. Растяпа! — девушка начала хныкать, растерянно посмотрев на друга. - Профессор МакГонагалл разочаруется во мне, на глазах у всех заберет у меня значок старосты, и я больше никогда не буду лучшей ученицей!       Это было катастрофой, брюнетка уже представила всю эту картину и... — Гермиона, успокойся. Ничего такого не будет. Рон сказал профессору, что ты плохо себя чувствуешь, поэтому ушла в гостиную. — Гарри подошел к Грейнджер и приобнял ее за плечи. - Ты ведь действительно выбежала из Большого зала раньше всех. Да, и один маленький прокол с твоей стороны уж точно не будет подрывать репутацию лучшей ученицы Хогвартса. — Ты правда так думаешь? — с мольбой в глазах произнесла Гермиона. — Правда. А теперь пошли в гостиную. Думаю, нас все уже заждались.       Ребята продолжили свой путь, и Гермиона с облегчением выдохнула. Как хорошо, что Рон прикрыл ее! Иначе наказания ей было бы не избежать.       Туман в голове Гермионы начал быстро рассеиваться, и девушка заметно повеселела. Ее уже не напрягал тот факт, что теперь она будет видеться с Крамом каждый день. Даже наоборот: разве не этого она хотела еще два года назад? Это же отличная возможность им снова сблизиться, несмотря на то, что им придется скрываться от других. Ведь близкие отношения между учеником и учителем запрещены. Но разве этот маленький запрет будет волновать ее, если она знает, что всё уже решила судьба?       Гермиона была настолько погружена в свои мысли, что не заметила, как они с Гарри дошли до гостиной Гриффиндора и сели на диван у камина, где уже расположился прибывший ранее Рон.       Грейнджер поблагодарила парня за то, что тот прикрыл ее перед МакГонагалл, и даже нежно поцеловала его в щеку, отчего рыжеволосый парень залился ярким румянцем. Вскоре к ним присоединилась Джинни, и ребята начали обсуждать предстоящие лекции.       Гермиона улыбалась широкой улыбкой. Все было хорошо. С одной стороны — даже слишком. Шестой курс предвещал сложную и усиленную подготовку магов к будущим экзаменам, а значит, учиться придется усерднее, ведь именно от неё зависит будущее её любимых оболтусов — Гарри и Рона. Она была уверена, что мальчишки всё свое свободное время будут уделять только квиддичу, оставив на потом изучение заклинаний, зелий и теории, а также скинут на девушку все домашние задания.       Взгляд Гермионы скользнул по такому родному лицу Гарри. Как он мог так быстро вырасти и стать красивым и смелым юношей, который готов противостоять ужасающему злу всего Магического Мира?       Грейнджер видела, что он изо всех сил старался выглядеть непринужденно спокойным, и только глаза выдавали его безмерную скорбь по единственному близкому человеку — Сириусу. Она понимала, что ни Рон, ни она не могли заменить ему Блэка, знавшего его с рождения, но проведшего так мало времени с ним. Гермиона знала, Гарри жалел о том, что о многом так и не поговорил с крестным.       Её взгляд быстро переметнулся на Рона, который с упоением рассказывал о том, как Крам поможет ему стать самым лучшим вратарём. - А что? Он ведь был лучшим игроком в квиддич, а значит сможет научить меня всему необходимому.       Рон казался Гермионе слишком наивным и ленивым. Он не был похож на смышлёную и изворотливую Джинни, которая, в отличие от брата, заботилась о своем образовании. Рон не был похож и на своих братьев — Фреда и Джорджа, которые знали толк ещё и в веселье. Он даже не имел никаких сходств с Перси, который покинул семью ради места в Министерстве Магии.       Рон просто был Роном — со своими мечтами, мыслями и стремлениями. Гермионе казалось, что он не станет мракоборцем или аврором, а, скорее, подастся в квиддич. Но одно Грейнджер знала точно — их дружбе не будет конца.       «А будут ли против мальчики, если узнают, что я имею какие-то отношения с Крамом? Ну, Гарри вряд ли будет недоволен. Он всегда знал, что я питаю симпатию к нему. А что скажет Рон? Вновь повторит свой монолог, как на Святочном Балу?» — размышляла девушка, прижав к груди бордовую и мягкую подушку. «А будет ли вообще что-либо между нами? Нет, конечно будет! Не могу же я быть суженой Малфою? Просто бред какой-то.»       Мысли Грейнджер переключились на злосчастного слизеринца. Этот человек не внушал доверия. В последнее время он стал слишком скрытным и тихим. Гарри предполагал, что тот что-то замышляет. И Гермиона была с ним согласна.       Столкнувшись с его взглядом сегодня, во время ужина в Большом Зале, она ощутила, как Малфой одними лишь глазами способен сжечь все её надежды на светлое будущее.       Грейнджер понимала, что с ним нужно быть аккуратной. Он — враг, которого действительно нужно опасаться. Она осознавала, что положит любые силы на то, чтобы помочь Гарри победить то зло, которое сгущалось над Хогвартсом и всей Англией. И, в первую очередь, нужно следить за Малфоем, который был однозначно человеком, способным на уничтожение всего доброго.       Но что бы не случилось, одно Гермиона знала точно: они справятся. Определённо.