Волею судеб или согласно теории хаоса

      Потайная дверь хлопнула и зашаталась. Рон прошел мимо нагроможденного хлама, едва не задев шаткую кучку. Гарри явно следует выбрать другое место для встреч!       — Фух, наконец-то мы удрали с отработки! И то, потому что эта черная клякса куда-то заторопилась!       — Хотя бы в конце года Снейп может быть подобием человека? — возмутился Гарри, даже не надеясь на то, что это когда-нибудь станет правдой.       — Удивительно, как он еще не догадался выдернуть нас во время экзаменов! Всего лишь назначил отработку после них! — причитал Рон.       Гермиона взревела, размахивая руками и прыгая на месте, от чего в воздух поднялась как минимум вековая пыль. Рон закашлялся, а девушка продолжала негодовать, словно зверь в клетке, мечущийся от одной перекошенной тумбы к другой, пока ее рыжий друг заклинаниями пытался утихомирить пыль:       — Ну, почему профессор так придирается и постоянно оставляет на отработки?! Я из кожи вон лезла, чтобы получить «превосходно»!       — Не переживай, совсем скоро это закончится! И меня он тоже оставляет, если что!       — Умеешь утешить, Рональд! Ты оставался всего раз в месяц против моих четырех, а иногда и восьми!       Гарри вздохнул.       — Вероятно, Снейп просто нашел мне замену, кого третировать. Только я не очень разбирался в его предмете, и, если честно, иногда было, за что шишки получать. Почему он выбрал тебя, а не кого-то менее умного что ли…       Гермиона села по другую сторону от Гарри и хотела взять его за руку, но как прикоснуться к привидению, чтобы не пройти сквозь него, она не знала. Ладонь Гермионы провалилась в его ладонь.       — Без тебя все не так, Гарри. Как-то неправильно.       — Типа, втроем попадать в передряги веселее? Так я уже допопадался! — засмеялся мальчик в призрачных очках, уносясь в воспоминания…       Тишину темного, сырого, пропитанного липкой опасностью подземного убежища монстра разрывал лязг холодного металла о голову каменной статуи, из которой все выше к Поттеру подползала голова уже живого чудища, подтягивая свои гибкие и скользкие, несмотря на шипастую шкуру, кольца. Гарри уже столько раз не попал, но все равно отчаянно размахивал мечом прямо перед Василиском, будто пытавшимся что-то нашипеть мальчику между вслепую сделанными резкими бросками. И тут оружие юного волшебника пронзило пасть гигантской уродливой змеи, пробило ее насквозь! Раздирающий скрип с шипением эхом разнесло по огромному залу. Этот жуткий звук рвал барабанные перепонки — струйки крови стекали вниз к шее мальчика. Из пока что незримой раны по лезвию стекала темно-алая жидкость. Голову и все тело Гарри пронзила новая волна адской боли, и сначала он подумал, что это выброс адреналина… Однако как только тот дернул руку с мечом назад из пасти Василиска, накатила следующая волна, и он чуть не сорвался с высоты: маленькую руку почти что разорвало пополам застрявшим змеиным зубом. Змей шатал головой в разные стороны, а его кольца будто выворачивало заклятием для пыток, так сильно он ревел. От мотающейся с удивительной скоростью головы летели брызги все сильнее вытекающей крови. Теперь статуя, из которой и выползла чешуйчатая тварь, приобрела еще более грозный вид — запятнанные потеками крови лоб и глаза выглядели поистине устрашающе. В предсмертной агонии Василиск еще несколько раз дернулся, а затем с плеском пал оземь. Все тело Гарри ломило, но он спустился вниз к Джинни. Гриффиндорец уже не мог точно припомнить слов, сказанных ожившему воспоминанию Реддла, но до конца вернуться в мир магов Тому он не дал: мальчик вырвал из руки острый зуб и вонзил в дневник! Реддл закричал и начал исчезать, пока Гарри раз за разом протыкал уже кровоточащую тетрадь. В чем-то Поттер, Реддл и его «бумажный тайник» стали в этот момент схожи — они все были дырявыми отзвуками еле живых оболочек в вонючих темно-красных лужицах. Как только призрак Реддла исчез, Джинни пришла в себя, но еще не понимала происходящего, а Гарри уже не мог держаться, даже стоя на коленях. Он посмотрел на свою руку: из ладони выпал черный от смеси крови и чернил клык. Ниже локтя Поттер эту часть тела уже узнать не смог. В «рамке» зияющей дыры, состоящей из рваных краев кожи, мяса, оборванных нервных окончаний и мышц, что немного свисали вперемешку с раздробленными осколками лучевой или локтевой кости предплечья и прочей плотью, мальчик видел лужу крови на полу под собой. Немеющая конечность повисла, сам Гарри упал на мокрый пол и начал стремительно приобретать бледность, которой не обладает даже семейство Малфоев. Уже будучи в бреду, мальчик здоровой рукой ощущал ладонь Джинни и видел смутный образ феникса, плакавшего на то, что осталось от нижней части руки. Он потерял слишком много крови, вместо конечности имел ладонь на почтительном расстоянии прокуса от локтя, болевой шок и давно распространившийся по всему телу змеиный яд. Под плач и крики Фоукса мальчик-который-выжил умирал.       — Ну, перестань! — вымученно улыбнулись ребята, выдергивая друга из внезапного, но уже реже всплывающего перед глазами события его жизни. Или смерти.       — Будто я не прав! Яд Василиска — сильная штука. Или это всегда, когда умираешь, так штырит.       Если бы ребята могли, они бы толкнули Гарри в плечо за эти дурацкие разговоры. Троица затихла на время. Каждый думал о чем-то своем, но периодически они бросали друг на друга неуловимые взгляды. Вопросы вертелись на языке, только вот задавать их вторично смысла не имело, ведь давно уже пройден этап. Кто виноват в произошедшем — а стоит ли искать? Джинни и Рон смогли убедить взрослых, что Том Реддл поставил себе цель убить Гарри и косвенно ее достиг. Как бы ни опережали их профессора в тот вечер, жертвы все равно было не избежать. Состоявшиеся маги не имели никакого понятия, где вход в Тайную комнату, да и не знал никто парселтанга. Школу незамедлительно постигли наказания в виде ужесточения режима порядка, и директора даже могли сместить или посадить в Азкабан, но это все поначалу. Расследование завело в неприятный тупик, о котором ребята мало знали до того дня. Том завладел разумом Джинни, а та, даже не имея мощи и желания вредить кому-либо, настолько ослабла, что послужила Реддлу проводником его силы. Люди из министерства исследовали все, включая палочку Джинни, и обнаружили след заклятия «Империус». Это вполне объясняло, почему мальчики в нужный момент, когда можно было попытаться убедить разумного Дамблдора принять их помощь или же сначала открыть вход в Тайную комнату, а затем позвать директора, не сделали этого, а слепо пошли сами, списав решение на катастрофическую нехватку времени. Порой, они начинали сомневаться и размышлять о том, а не стоит ли вернуться за кем-нибудь из профессоров, вот, прямо сейчас, сию минуту? Но времени действительно не было, и геройство было не при чем. В спешке неопытные колдуны и не заметили, было ли давление извне. В связи с отсутствием прямой вины или недосмотра, в Азкабан профессора не отправили (зато Люциус Малфой получил свое за подброшенный дневник, оказавшийся крестражем, и на этот раз не открестился тем, что его заставили), однако к директору приставили наблюдателей, пока лад восстанавливался. К тому же, Дамблдор был очень нужен министерству на свободе. Или он их в этом убедил. Но вряд ли сейчас кто разберется. Все утешались мыслью о том, что, по крайней мере, выручить их пытались. Просто решать надо было быстро. И Гарри решил. Может, вовсе и не из-за заклятия это?       Лучи медленно ползущего к горизонту солнца грели руки молодых людей и просвечивали Гарри. Погода была абсолютно спокойной, и лишь легкий ветерок трепал сквозняком пушистые волосинки из копны каштановых волос. Закат уносил дурные мысли прочь, как река уносит брошенные в нее вещи. Мимо Рона пролетела паутинка, от которой парень шарахнулся и громко чихнул, прервав их спокойное созерцание природы за окном.       — Гермиона, а что у тебя с письмами-кричалками? Больше не присылают? Я после маминого долго отходил.       — Не-а, после того, как Дамблдор строго наказал прекратить меня донимать, они успокоились. Подумать только, что эти слизеринские маминькины сынки нажаловались на меня! — Снова взорвалась в негодовании девочка. — Всем было абсолютно наплевать, что это они на меня напали, а я лишь защищалась! Мерлин всемогущий, если бы не адекватные люди вроде Дамблдора и МакГонагалл, попечительский совет съел бы меня просто за факт существования, а за так называемое нападение на чистокровных волшебников… наверное, пытали бы «круциатусом». Кстати, я так и не поблагодарила тебя, Гарри. Спасибо, что пришел мне на подмогу, но не стоит так перегибать. Думаю, привидений тоже как-то наказывают за чрезмерные проказы. Дамблдор тебя любит, но, если узнает, кто это натворил, тебе хорошо влетит.       — Ты о чем?       — Ну, не обязательно было ломать бедным парням руки, ноги и ребра. Это слишком. Уж тем более за свитки по трансфигурации.       — Вот сейчас я не очень понимаю, — все еще недоумевал Гарри.       — То есть ты хочешь сказать, что тогда весной, возле женского туалета, это был не ты?       — Гермиона, я стараюсь реже появляться возле Плаксы Миртл. Жить в кабинке, еще и в ее обществе, довольно трудно.       — Тогда кто это сделал?       — Я думаю, что для тебя просто удачно сошлись звезды, но, скорее всего, это мгновенная карма слизеринских дураков. Ну, знаешь, фатум или рок судьбы… — Рон непонимающе посмотрел на Гарри, и тот приостановился.       — Иногда обстоятельства складываются как нельзя лучше.       В целом, Гермиона была согласна с Гарри, но маленький червячок сомнения почему-то неприятно зашевелился внутри. Впрочем, совсем скоро его заменил другой — червь ожидания итоговых баллов по экзаменам!       Прощальный пир подошел к концу, и все разбрелись собирать вещи — уж очень ребята хотели домой. Завтра поезд отправит их в летнюю череду отдыха и семейных вечеров. А пока что спальни и залы факультетов находились в полнейшем беспорядке, как будто там побывали корнуэльские пикси: одежда была буквально везде, девочки наперебой галдели в поисках всяких кремов, духов, баночек и настоек, а мальчики искали носки. Впрочем, обычное дело, и магом для этого быть вовсе необязательно.       Гермиона уже давно все аккуратно сложила и ждала, пока Рон управится со своим чемоданом. Возможно, помочь ему было бы гораздо быстрее, но не всегда же она будет это делать. Поэтому, чтобы не мешать остальным и не нарушать всеобщее истерично-паническое состояние людей в предвкушении встречи с домом, она ушла прогуляться по замку.       Треск зажженных в коридорах факелов доходил и до улицы. Сгущающиеся сумерки темными лапами захватывали все больше пространства, и медленно, но неумолимо наползали на внутренний двор, где в ряду колоннады прогуливалась Гермиона. Вода в фонтане нарушала своим плеском вечернюю тишину, а раздававшийся эхом звук глушил тихие шаги. В момент, когда девушка проходила мимо очередной колонны, что скрывала ее от чужих глаз, мимо фонтана пролетела черная фигура в развевающемся плаще. Профессор Снейп. Куда он так торопился? Гриффиндорка припала к колонне и замерла в ожидании. Плащ почти скрылся у выхода со двора, как следом из замка вышла вторая фигура. Она явно следовала за первой, прячась за колоннами.       «Черт, что же делать? Рона, как назло, нет рядом. Но не пойду же я одна?» — лихорадочно думала Гермиона. И ринулась следом за темными силуэтами. Любопытство и жажда знать все победили здравый смысл.       Три человека быстро спускались по склону, следя один за другим и совершенно не подозревая об этом! Трава под ногами мягко продавливалась. Двое взрослых и девочка шли в сторону Хогсмида, только уж опасно близко к Запретному лесу. Вторая фигура и Гермиона скрывались за деревьями, но не упускали из виду профессора Снейпа. Может, стоит повернуть назад?       — Куда ты несешься? Думаешь, самая умная?       Гермиона подпрыгнула от испуга и уже хотела воспользоваться палочкой для самообороны, но Драко перехватил ее руку и показал палец у рта, призвав к молчанию. Конечно же, Гермиона Грейнджер не умеет возмущаться молча.       — Твое какое дело, Малфой?! Иди, куда шел!       Слизеринец шикнул на нее, скривился, и окинул девушку возмущенным взглядом.       — Я-то как раз иду туда, куда надо. Может, вернешься в замок, пока не поздно? Приключений на свою голову захотела?       — Что я делаю, тебя не касается.       — Ну, раз ты такая упертая, пойдешь со мной! Не ты одна хочешь разобраться. Чего встала? Пошли!       Малфой потянул девушку за собой, пока вторая фигура еще не скрылась из виду. Дыхание становилось тяжелым, и бежать быстро было все сложнее. Незаметная в темноте под кучей листьев коряга треснула под давлением ноги: Гермиона застыла на месте, а Драко с силой дернул ее к себе, скрыв за деревом с открытого пространства. Девушка упала на него по инерции, и сразу попыталась восстановить равновесие, но среди выступающих из земли корней она только продолжила «танцевать», не в силах сиюминутно прекратить то падать в зону видимости, то на ненавистного слизеринца. Малфой схватил ее за плечи, и нахально поставил на ноги, и если бы можно было кричать, он непременно бы сказал ей, что такие неуклюжие маглы долго не живут. Но он ничего не сказал, поэтому девушка не оскорбилась. Презрение в глазах Драко было просто колоссальной величины. Гермиона предпочла промолчать хотя бы на этот раз. Малфой прижал ее одной рукой к дереву, чтобы она снова их не выдала. Кажется, их не услышали.       Снейп продолжал идти вперед, но вторая фигура вдруг остановилась, и ребятам пришлось остановиться тоже. Человек затрясся и упал, неестественно изгибаясь. Гермиона побежала на помощь, хотя Драко пытался ее остановить, но теперь и ему пришлось следовать за ней.       — Люмос!.. Профессор Люпин?       — Ну и что нам делать? Ты имеешь представления, что с ним? — Малфой озадаченно косился на то, что творилось с телом Ремуса Люпина.       —…Бежать. Быстрее!       Из-под мантии профессора послышался тихий скулеж, переходящий в странный звук… Гермиона дернула Драко за рукав мантии, призывая срочно уйти подальше.       — Грейнджер, почему ты тянешь нас вглубь леса?!       — Профессор Снейп, что бы он ни задумал, будет здесь один, совсем не зная ничего!       — Ты можешь объяснить, что происходит?       — Малфой, просто беги, черт тебя побери!       Позади послышался длительный вой. Теперь и Драко понял, что происходит. Гермиона схватила Малфоя и потянула за огромный ствол дерева. Вдвоем там вполне можно было спрятаться. Они тяжело дышали. Вой отдалялся.       — Надо было бежать в замок, а не непонятно куда. После первого курса у меня не самые приятные воспоминания про этот лес! — Драко потянул Гермиону назад, но она сопротивлялась.       — А вы что здесь делаете?!       Перед ребятами возник профессор Снейп. Гермиона выдернула руку у Драко, поправила свой плащ и взволнованно сказала:       — Профессор, вы должны срочно уйти отсюда!       — Как и вы двое! Если бы я мог снять очки, то не оставил бы ни одного, клянусь вам, мисс!       — Видишь, Грейнджер, мой декан цел. Теперь уже пора сваливать?       За спиной профессора раздался слишком громкий рык, чтобы надеяться, что он далеко. Северус Снейп с ужасом развернулся к источнику звука лицом и закрыл собой подростков. Мохнатый костлявый оборотень поднялся с четверенек на задние лапы, отчего стал вдвое, а то и втрое выше и мощнее стоящих перед ним маленьких людей и уже замахнулся когтистой лапой, как профессор в абсолютной тишине выпалил из палочки ряд заклинаний. Зверя отбросило на много метров назад, несколько раз перевернув в воздухе, и тот ударился спиной об дерево. Зацепившаяся за корягу нога замершего без движения оборотня была повернута в противоположную сторону, и в ночной черноте был виден белый кусок кости, выпирающий из тела. Если бы не удар, магу пришлось бы пустить в ход еще не один десяток заклятий и потратить много энергии на то, чтобы оборотень отключился, ведь это существо обладает способностью к быстрому восстановлению. Волшебник завораживающим своей четкостью и одновременно плавностью жестом нарисовал вокруг оборотня, очерчивая большой радиус, огненную линию. Гермиона уловила шепот недавно прочтенного комплекса заклинаний уровня более высокого, чем ЖАБА, позволявшего продлить магический эффект, в котором был задействован элемент природы, такой как вода, ветер, земля или огонь, на определенное время, после чего эффект иссякал, и действие заклинания вовсе прекращалось. Очень сложная в исполнении цепочка взмахов, требующая большой концентрации и силы, и далеко не каждый сможет проделать все это не то чтобы в экстренной ситуации, но даже в расслабленной обстановке. Пляшущие языки пламени на черте круга дергались в ритмичном перекрестном танце, едва заметно стихая. Глаза Гермионы лучились в восхищении. Она только открыла рот, чтобы спросить и наверняка убедиться, что огонь не навредит преображенному Люпину, а лишь защитит их от нападения и даст какую-то фору до того момента, пока они не будут в безопасности, но ее попытка была грубо оборвана.       — Скорее, уходим, пока он не пришел в себя! — профессор Снейп подталкивал Гермиону и Драко в спины, пока те пребывали в оцепенении.       Уже в знакомых стенах, запыхавшиеся, подростки упали во внутреннем дворе.       — Вы целы? — спросил профессор Снейп.       — Да, — ответила Гермиона, пытаясь отдышаться. Драко лишь кивнул. — Надо сказать профессору Дамблдору! Это был…       — Профессор Дамблдор знает и без вас. Я говорил ему, что это плохая идея — приглашать на роль преподавателя оборотня. Теперь я точно позабочусь, чтобы его уволили. — Гермиона протестующее отрыла рот, но под взглядом профессора поникла. — Он точно не навредил вам? Покажите шеи.       Малфой нехотя встал, отдернул ворот, покрутил головой влево-вправо и отпустил мантию. Ученик и учитель с минуту молча смотрели друг на друга, будто состязались, кто кого переглядит, что у взволнованной Гермионы даже закралось сомнение, а не бессловесный ли это спор с разбором полетов.       — Можете идти, мистер Малфой. Письмо матери о вашей дисциплине будет доставлено еще до того, как вы зайдете в вагон Хогвартс-экспресса.       Драко зло глянул на профессора и поспешил удалиться, пока декан Слизерина не придумал какое-нибудь наказание в ночь до отъезда. Профессор перевел взгляд на Гермиону, поднял волшебную палочку и ее концом оттянул ворот мантии, заставляя девушку повернуть голову вправо. Осмотр ее неукушенного тела немного затянулся, и она шагнула в сторону.       — Ну как, вы убедились, что я в порядке? Можно идти?       — Постойте. Тергео, — палочка профессора загорелась и выпустила в направлении Гермионы короткое сияние, и все мелкие веточки, вырванные ими волосы, а так же листья и другой мусор упали на землю, пыль и пятна с одежды исчезли, равно как и дырка на мантии, затянувшаяся после еще одного мягкого луча света волшебной палочки. — В следующий раз, когда вздумаете попадать в неприятности, подумайте лучше. Вам крупно повезло выжить после встречи с оборотнем, и если бы не я, конец был бы малоприятным. Ваше счастье, что наказывать вас уже нет времени.       — Но, профессор Снейп, я боялась, что вы не знаете о профессоре Люпине, и он вам навредит!       — Спасибо, мисс Грейнджер, — едва скрыв удивление, выдавил из себя благодарность профессор. — Однако в данный момент вы копаете себе могилу еще глубже той, что была, если не прекратите болтать. И если через минуту не уберетесь в гостиную вашего факультета, я начну задавать вопросы. Например, что вы забыли в Запретном лесу?       — А что забыли там вы, профессор?       Гермиона явно не подумала, что говорит не с ровесником. Лицо Снейпа не выражало ничего, но в глазах, когда он шагнул к девушке, творилось нечто пугающее. Настолько бурлящий поток эмоций был в его взгляде, что Гермиона отбежала бы назад, если бы не уперлась в фонтан. Профессор нагнулся к ее лицу и сквозь зубы процедил:       — Дела преподавателя не должны касаться студентов, мисс Грейнджер. Минута почти истекла. Кажется, мне следует назначить вам наказание в ночь перед отъездом. А вы успеете на поезд домой в этом случае?       — Нет, сэр.       — Тогда исчезните немедленно.       В третий раз указывать ей не потребовалось. Так быстро она не бежала, наверное, даже от профессора Люпина сегодня. Скорее бы рассказать Рону и Гарри!       Профессор Снейп тяжело вздохнул, что-то ворча, и использовал заклинание, чтобы убрать собранный мусор с мантии несносной девчонки.

***

      Хогвартс-экспресс быстро мчал учеников навстречу их соскучившимся родственникам, уже наверняка ожидающим на платформе номер девять и три четверти. За закрытой дверью купе младший Уизли, Гермиона и Гарри рьяно обсуждали произошедшее.       — Я даже не знаю, что меня больше удивляет! Что самый добродушный и снисходительный преподаватель оказался опасным оборотнем, что Малфой мало того, что не сделал тебя виноватой во всем, когда вас обнаружили в неположенном месте, так еще и вообще пошел с тобой в одном направлении, или что Снейп добровольно отказался от такого соблазна, как наказание провинившихся!       — Гарри, от профессора Люпина нет никакого вреда, пока он принимает сдерживающие его вторую натуру зелья, — объясняла Гермиона. — Ты ведь никогда не замечал за ним ничего плохого, верно?       — Нет. Сколько раз мы гуляли по окрестности или болтали в замке, ничего такого, чтобы профессора можно было начать бояться, не происходило. Но теперь мне интересно, что Люпин и Снейп делали в лесу?       — Мы этого уже не узнаем.       — Почему? У меня будет целое лето впереди!       — И что? — хмыкнул Рон. — Пойдешь в Запретный лес в экспедицию?       — Может быть. Со мной ведь уже ничего не случится! А еще лучше было бы последить за Снейпом немного. Вдруг он будет разговаривать сам с собой и случайно проговорится? Я буду рядом и все услышу!       — Плохая идея.       — Почему я не ждал от тебя другого ответа?       — А ну брось это! Обещай быть благоразумным привидением!       — Ладно-ладно! — поднял руки Гарри под строгим взглядом Гермионы.       — Ты хотя бы придумал, как попадешь обратно в замок? — перевел тему Рон.       — Приеду так же, как и сейчас на вокзал. В крайнем случае, полечу вслед за поездом, только уже без форда твоего папы!       Мальчики еле сдерживали улыбки, вспоминая под еще более суровым взглядом их подруги о своем маленьком, но очень насыщенном путешествии!