Регнер Дориус всегда ложился позже всех, а вставал — раньше. Хронический недосып порой сказывался на самочувствии, и приходилось отдыхать около суток подряд, пока из головы не уйдёт туман и он вновь не сможет мыслить трезво. Каждый раз, когда приходилось брать передышку, Регнер чувствовал себя не в своей тарелке. Ему казалось, что без него обязательно что-то случится. Что-то плохое.
И, в общем-то, оказывался прав. В прошлый раз, когда он взял себе передышку, чтобы отоспаться, люди притащили в город вампира, которого потом и вытащил тот охотник. Конечно, вампира они отлавливали не в первый раз и периодически даже устраивали Охоту, схожую со старой вампирской традицией. Вот только если вампиры готовились к ней тщательно, выбирали жертв, выбирали самих охотников, то люди действовали спонтанно. Собрав отряд, они выдвигались за пределы Трока и выслеживали вампира-одиночку, который по тем или иным причинам оказался вдали от поселений.
На границе Гиблых и Белых земель было достаточно много мелких вампирских поселений. Самым крупным из них являлся Флапберг — туда люди предпочитали не соваться, зная, что его используют в качестве временного пристанища не только охотники, но и прочие хорошо обученные особи. Кроме того, у Флапберга имелись часовые, которые круглые сутки оставались на страже покоя городка.
Регнер дураком не был и прекрасно понимал: как бы ему ни хотелось разнести Флапберг в пух и прах, как когда-то уже случалось, его людям из Трока пока что не хватает способностей и навыков. У них имелось огнестрельное оружие — ружья и пистолеты, поставку которых обеспечивали связи, оставшиеся у Регнера после побега из Ксихвинга. Некоторые рэху и алемпи предпочли добровольно остаться там, чтобы вести двойную игру. Регнер не настаивал, но просил их быть настороже.
Однако ружья помогали лишь выиграть время, если использовать их против вампиров, но для обычной охоты на животных они годились куда лучше. Лук и стрелы с деревянными наконечниками — вот идеальное оружие против вампиров. Чтобы использовать кол, нужно подойти на очень близкое расстояние, что не гарантировало дальнейшую жизнь, однако вампир получил сильное ранение и вполне мог умереть. Именно так и поступил Регнер, когда подобрался к беглецу со спины, воспользовавшись смертью своих товарищей. Приём был грязным, но позволить им всем погибнуть от руки вампира-охотника Регнеру не позволяла гордость.
Они зашли очень далеко — практически вернулись к самому Ксихвингу, но охотник оказался не так прост. Он явно был лучшим из лучших, а это означало, что вампир, угодивший в их сети, был не простой залётной пташкой.
— Регнер, — к нему в комнату без стука вошёл Бастиан — высокий и сильный мужчина, некогда работавший в полях Ксихвинга, где и обзавёлся поразительной силой и выдержкой. Однако левую сторону его лица украшал глубокий рыхлый шрам, оставшийся после побега. Красавцем он быть перестал, но зато сохранил жизнь себе и младшей сестрёнке Сигни. — До сих пор спишь?
Заворочавшись, Регнер недовольно застонал и натянул одеяло до самого подбородка.
— Отстань. Неужели без меня не можете справиться хоть несколько часов?
— Можем, — усмехнулся Бастиан, но в покое его не оставил. — У меня есть новости от наших следопытов.
Хоть он уже и выспался, Регнер предпочитал сам решать, когда ему выходить из комнаты. Он никогда не позволял себе лишнего, но личное время и пространство нужны были каждому.
— Если только это не смерть какого-нибудь кровососа, твои новости ничего не стоят.
Бастиан помолчал, и, хоть Регнер лежал к нему спиной, в голосе он услышал довольную улыбку:
— Почти.
Сон как рукой сняло. Заворочавшись в постели, Регнер выпутался из одеяла и обернулся, принимая сидячее положение.
— Ну, порадуй меня, мой друг.
— Финн Каспар.
— Мёртв?
— Нет, но скоро будет. Они очень удачно сменили садовника, и его место занял наш человек. Теперь ингри Финна для него стал смертельно опасным, а кормится этот парень постоянно, так что… полагаю, ему не выжить.
Невероятно. Сам Финн Каспар! Один из этого чёртового Совета! Удар по Четырём Родовым Семьям. О таком Регнер не смел даже мечтать.
— Вижу, ты доволен, — заметил Бастиан, не сводя с него взгляда.
— Доволен? Да я в восторге! — вскочив на ноги, Регнер подошёл к Бастина и крепко его обнял, заметив выражение растерянности на его лице.
Объятия продолжались недолго, и уже через несколько секунд радостно посмеивающийся Регнер отошёл обратно к кровати, чтобы выпить воды.
— А ты не думаешь, что смерть Финна Каспара может только разозлить вампиров? Они сильнее нас. И их до сих пор больше.
— Но они продолжают умирать, — равнодушно заметил он.
Раньше извести кровососов просто не представлялось возможным. Но, как и следовало ожидать, у любого монстра имеется слабое место, о котором он может даже не подозревать. Регнеру до сих пор казалось забавным, что вампиры искренне считали сухокровие внезапно вспыхнувшей болезнью, инфекцией. И люди продолжали позволять им так считать. На самом деле сухокровие вызывалось долгим принятием настойки из измельчённой мяты и медовицы. Если медовица хорошо помогала им от ранений деревом, то мяту вампиры категорически не переносили из-за сильного запаха. В сочетании эти травы были безвредны для человека, но смертельны для вампира. Тот, кто сделал это открытие впервые, был настоящим гением. Принятие такой настойки делало человека «грязным», и он считался безвозвратно утерянным.
На самом же деле действие настойки останавливалось спустя пару-тройку недель после прекращения её принятия, но вампиры не знали таких подробностей.
Сухокровие стало возможностью для людей поднять бунт и освободиться, а вампирам грозило вымирание, потому что всё больше и больше людей начинали принимать столь незамысловатый напиток. Однако если только тайна вскроется, всё станет бессмысленным. И легенда, позволившая образоваться Троку, станет бесполезной.
Регнер понимал, что у них не так много времени, и предпочитал действовать сразу. Бастиан был прав — вампиры не оставят отравление Финна просто так, а значит, им нужно подготовиться.
— Как идёт производство стрел?
— Отлично. Пару дней назад к нам присоединились ещё сбежавшие, умеющие делать стрелы. Наши запасы пополняются. Но… Регнер, — он обернулся к помрачневшему Бастиану. — Есть и не слишком хорошие новости.
— Какие? — насторожился Регнер.
— Сбежавший вампир. Это был Кайл Джерджели, а охотник, что вытащил его — Ральф Арвель.
Таких новостей Регнер уж точно не ожидал. Кайл Джерджели… Мало кто видел младшего брата Ракель из их семьи, потому что Кайлу не досталось никакой значимой роли. Сейчас Регнера абсолютно не волновал вопрос, как он оказался так далеко от Ксихвинга. Но вот Ральф — Ральф слыл настоящей легендой среди охотников. Многие уже давно позабыли, что он был родом не из кески, а из кампи — семьи Арвель. Эдакий гадкий утёнок, оказавшийся весьма способным в охоте. Опасный тип, хотя его Регнер никак не ожидал когда-либо встретить воочию.
— Люди, бежавшие в это время из Ксихвинга, сказали, что Ральф и Кайл вернулись.
— Так он выжил? Я сильно его ранил, — удивился Регнер.
— Когда они прибыли в город, состояние Кайла было плохим, но он оставался жив. Выжил ли он в итоге, они не знают — им удалось сбежать раньше.
— Да, — кивнул Регнер после недолгого молчания, — это действительно не слишком хорошие новости.
Захват в плен Кайла Джерджели, возвращение в Ксихвинг Ральфа Арвель и отравление Финна Каспара одновременно ничем положительным закончиться не могли.
***
Как и все человеческие дети, Регнер вырос в приёмной семье вместе с десятью другими ребятами. С самого детства он был драчуном и задирой, считая себя одиночкой, потому что ни с кем толком не мог общаться. Его наказывали, оставляли в комнате на целый день, но Регнеру это даже нравилось — не нужно было разговаривать с другими. Он наконец-то мог найти время для себя.
Однако когда все стали подрастать, Регнер заметил, что некоторые из других детей проявляют к нему если не интерес, то явное уважение. Открытие стало настолько неожиданным, что он несколько дней ходил растерянным.
Никогда не стремясь развить в себе лидерские качества, Регнер к двенадцати годам обзавёлся четырьмя преданными последователями — тремя мальчиками и одной девочкой. Они прислушивались к нему, внимали к его мнению и вели себя так, словно готовы пойти за ним на край света. Дружбой их общение было назвать сложно, но именно тогда он понял, что чем-то притягивает к себе людей.
Краем света оказалась школа, которую пришлось посещать и заново привыкать к незнакомому окружению. Конечно, Регнер и здесь не смог ни с кем подружиться. Вновь начались стычки и потасовки, с той лишь разницей, что преданные последователи теперь вступались за него. Вампиры-кески, присматривающие за порядком, быстро всё поняли и разбросали их пятёрку по разным школам.
Из талантов у Регнера имелась только способность махать кулаками. Его почти сразу начали обучать элементарным приёмам боя, что позволило из уличного драчуна превратиться в весьма опытного воина. Обычно людям не позволялось приближаться к оружию, но к пятнадцати годам Регнер уже работал с другими вампирами, обучая подрастающее поколение боевым приёмам и работе с огнестрельным оружием.
Не сказать, что ему очень нравилось такое занятие, но это было лучше, чем прозябать в Красных приютах и подставлять шею очередному кровопийце. На тот момент никакой ненависти к вампирам у него не было. Он жил, как и все, принимая выпавшую участь за должное.
Регнер несколько раз становился свидетелем полного осушения рэху — вампирам не предъявлялось обвинений за случайное убийство в процессе кормления, что ему казалось в корне неправильным. А ещё некоторые умудрялись использовать рэху для сексуальных утех, ставя общепринятую мораль под большое сомнение. Он начинал понимать, что люди для них всего лишь расходный материал. Вампиры ценят только жизни своих собратьев, но никак не человеческие.
Он не был тем, кто узнал о сухокровии первым. Регнер просто воспользовался ситуацией, когда сухокровие постепенно начало распространяться. Никто не знал, откуда оно началось и кто первым заметил смертельное для вампиров сочетание трав. Но теперь Регнер находился в Троке, где было множество людей, и каждая из жизней зависела от него.
***
Бастиан был одним из той самой «четвёрки последователей». Спустя много лет они встретились совершенно случайно, когда был основан Трок, а Регнер помогал беглецам вот уже больше года. Бастиан прибыл вместе с маленькой девочкой на руках — та была ранена и с трудом дышала. Впоследствии он сказал, что за несколько недель знакомства с ней они настолько сблизились, что она стала для него настоящей младшей сестрёнкой.
Не веря, что судьба действительно вернула ему Бастиана, Регнер воспрянул духом. Они сдружились — теперь уже по-настоящему, на равных. В моменты затишья Регнер вспоминал, какими странными они для него были: преданные, со щенячьими взглядами, будто он являлся каким-то важным человеком.
— Ты им и был, — пожимая плечами, отвечал Бастиан. — Разве ты не важный человек? Оглянись вокруг, Регнер! Я и подумать не мог, что Трок родился под твоим контролем. Ты рождён быть лидером!
Но вместе со славной миссией на его плечи ложилось и бремя небывалой ответственности. В жизни с вампирами каждый нёс ответственность только за себя и за свои действия, сейчас же, когда многие стали обращаться к Регнеру как к лидеру, спрашивая совета или мнения, он понимал, что все сбежавшие рассчитывают именно на него.
Он не имел права их подвести.
Он не мог просто умереть, когда двинулся вслед за сбежавшими. И пусть погибли пятеро других людей, Регнер посчитал своим долгом вернуться. Незаменимых нет — он прекрасно это знал. Но в данный момент никто, кроме Бастиана, его заменить не мог, а Бастиан вряд ли был готов к подобному повороту.
После вторжения в поселение вампирского охотника Регнер посчитал необходимым усилить патрулирование границ и вооружить каждого луком и стрелами. Именно поэтому им так были необходимы рабочие руки, способные создать смертельное для вампиров оружие.
— На охоту за дичью поодиночке не ходить. Обязательно берите с собой кол и лук со стрелами. Кроме того, оставляйте кого-нибудь следить не только за животными, но и за появлением нежданных гостей. Чем раньше вы обнаружите вампира, тем больше шансов у вас будет спастись, — напутствовал Регнер перед тем, как отправить группу людей в лес.
— Это ведь Гиблые земли. Вампиры сюда не суются!
Он окинул говорящего острым взглядом.
— Теперь суются. Кто вас просил притаскивать сюда того кровососа?
Мужчины переглянулись между собой.
— Да кто же знал, что он окажется такой важной пташкой! Мы и раньше ловили вампиров, за ними никогда не являлись охотники, чтобы вызволить из плена!
Регнер чувствовал вину. Он сам позволил родиться подобному развлечению — ловле вампиров и их мучительной смерти на территории Трока. Не сказать, что он считал это правильным, но гораздо важнее было поселить в людях уверенность и чувство независимости. Они — не еда, а самостоятельный вид, который может жить без гнёта более сильного вида.
Они — люди.
И они могут дать отпор.
