Кровь от крови

Проснуться в объятиях Кайла было лучше, чем Ральф мог себе представить. Он лежал лицом к окну — солнце как раз пробралось в щель между плотными шторами, бросая луч прямо на лицо. Поморщившись, Ральф уткнулся носом в темноволосую макушку так, чтобы свет больше не мешал, и снова попытался заснуть. Кайл даже и не думал подавать признаки жизни — он мирно посапывал у него на груди. Уснуть заново уже не удалось. Смирившись с положением дел, Ральф открыл глаза и стал рисовать узоры на спине Кайла, наслаждаясь ощущением кожи под рукой. Их никто не будил и даже не стучал в дверь. В особняке стояла подозрительная тишина несмотря на то, что было только раннее утро. Обычно от любого шороха Ральф немедленно просыпался, но не сейчас, а значит, их так никто и не искал. За окном начинался яркий тёплый день. У Ральфа не было никакого плохого предчувствия. Он был благодарен судьбе за то, что им с Кайлом удалось найти время друг на друга. Провести вместе ночь, уснуть рядом и проснуться вот так… Что может быть прекраснее? Он чувствовал себя вполне отдохнувшим, хотя тело то и дело покалывало, стоило попробовать потянуться. Кайл что-то пробормотал во сне и переместил ладонь с рёбер на живот. Ощутив прилив нежности, Ральф прижался губами к его лбу и в этот момент услышал приближающийся цокот копыт лошади. Лошадь замедлилась, остановилась. Послышался глухой стук. Кто-то упал. Звук падения заставил Ральфа приподняться, из-за чего Кайл тоже вздрогнул, встрепенулся и распахнул сонные глаза. — Что случилось? — он мутным взглядом обвёл комнату. — Где мы? — Там же, где и были, — Ральф обнял его за плечо и, успокоившись, притянул для утреннего поцелуя. — Надеюсь, на память ты не жалуешься. Кайл доверчиво чмокнул в ответ, сладко потянувшись и забросив на него ногу под одеялом. После Ральфу уже не хотелось ни вставать, ни куда-либо идти. Даже комната, чужая и незнакомая, неожиданно стала уютной. Правда, последнее впечатление создалось исключительно благодаря тому, что их никто не потревожил за целую ночь. Когда они перестали целоваться, Кайл задумчиво посмотрел на дверь и уронил голову обратно на грудь Ральфа. — Почему за нами никто не пришёл? — Я задаюсь тем же вопросом, — вздохнул он. — Только что я слышал лошадь. — Кто-то приехал? — его пальцы приятно щекотали живот, рисуя неровные круги. Оба замолчали — снизу послышался грохот, будто что-то упало и разбилось. — Сейчас узнаем, — Ральф потянулся из постели, шлёпнув напоследок Кайла по бедру. — Одевайся. Сейчас он видел, что при свете дня Кайл не столь уверенно чувствовал себя обнажённым. Чтобы не смущать лишний раз, Ральф не смотрел в его сторону, занимаясь собственными сборами. Долгожданная совместная ночь подошла к концу, и им необходимо было вернуться в реальный мир. Приоткрыв дверь и выскользнув в пустой коридор первым, Ральф прислушался: больше с первого этажа не доносилось ни звука. В воздухе стоял терпкий запах крови. Ральф поморщился. Запахи смешивались, и было сложно определить, кому они принадлежат — вампирам или людям. Он пожалел, что вчера не узнал комнату, в которую удалились Ракель и Дамьян, а бегать по всему этажу совершенно не хотелось. Кайл вышел чуть погодя, умудрившись даже заправить постель и тихонько прикрыть дверь. — Ночью я не слышал, чтобы кто-то выходил в коридор, — задумавшись, припомнил Кайл. — Я спал как убитый, — честно признался Ральф. Возможно, он слишком расслабился в его обществе, хотя находился вовсе не на безопасной территории. — Идём, — махнул он рукой и стал медленно пробираться к лестнице. Главная дверь действительно оказалась распахнутой. Около неё виднелось движение, но ничего более Ральф разобрать не мог. Жестом он попросил Кайла быть осторожным, а сам стал медленно продвигаться дальше, от лестницы к стене. Звук грохота был от разбившейся вазы. Возле дверей напротив друг друга, на комодах, симметрично стояли две расписные вазы. Сейчас одна из них представляла собой печальное зрелище в виде разлетевшихся по полу осколков. Именно тут Ральф и насторожился: почему же никто из слуг не явился, чтобы всё сразу убрать? Второй вопрос, пришедший почему-то позже первого, был: кто разбил вазу? — Ральф, — шепнул Кайл, оказавшись рядом и схватив его за руку, — смотри. За комодом на полу кто-то сидел. Приблизившись ещё на пару шагов, Ральфу удалось услышать сбивчивое дыхание. В нос ударил отчётливый запах крови. Крови вампира. Оттолкнувшись от стены, Ральф уверенно шагнул к комоду и… Застыл в нерешительности. Перед ним, весь в крови, хлещущей изо рта и носа, сидел Дерил Каспар — отец Финна. Ему было сложно дышать: он шарил окровавленными руками по всему, до чего мог дотянуться, и закатывал глаза, пока не увидел Ральфа. А увидев, вытаращился на него, что-то замычал и стал тянуть дрожащие руки. Когда Ральф понял, что он пытался говорить, сел рядом, взял за руки и склонился, слушая. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Пахло медовицей… — Заговор… — с трудом пробормотал он и, закашлявшись, выплюнул новую порцию крови. — Это заговор!.. Ральф посмотрел на хмурящегося в стороне Кайла, напряжённо кусающего губы. — Они всё подстроили… всё!.. Нужно было убить их всех!.. — Кого? — спросил Ральф. И Дерил затрясся, будто он не понял очевидную вещь. — Людей! Они все заодно! Никому из них нельзя доверять, даже тем, кто чист! — а потом он крепко схватил его за кисти рук и приподнялся, бормоча: — Сухокровие — их творение… Они специально травили нас, долгое-долгое время. А мы позволяли им работать слугами в собственных домах, позволяли готовить нам еду и доверяли, потому что считали, что они не могут сотворить никаких ужасных вещей. — Заражённая кровь? — Это настойка мяты и медовицы, — Дерил откинулся обратно на комод, говоря уже медленнее — его состояние мгновенно ухудшилось. — Медовица устраняет запах и вкус мяты… Травить нас можно было не только кровью… травить нас можно было едой и водой. Ральф непонимающе таращился на него. Только вчера было всё спокойно, а сегодня он говорит о заговоре… — Они разозлились на нас после Охоты. Бал стал финальной точкой, чтобы завершить давно начатое дело, — Дерил рассмеялся, обнажив кровавые зубы. А потом, успокоившись, с неимоверной печалью посмотрел на него. — Твой брат всё знал. Услышав о Лиаме, Ральф отпрянул, но Дерил только шире улыбнулся. — Знал, понимаешь? Этот его ингри рассказывал о плане людей… но Оливер всегда был слишком замкнутым и практически ни с кем не общался, поэтому до него доходили только слухи. Но он рассказал о них Лиаму, а Лиам… Куда делся Лиам? Как он мог сбежать в такой важный момент? Слова застряли в горле. Если бы Дерил не упомянул Лиама, Ральф решил бы, что он бредит. Но он был далеко, поэтому подтвердить правдивость услышанного в данный момент было никак нельзя. Однако интуиция подсказывала Ральфу, что Дерил не соврал — какой смысл врать, кашляя кровью на последнем издыхании? — Лиам ушёл с Оливером, чтобы спасти его. — Тогда Лиам уже может быть мёртв. Ральф отрицательно качнул головой. — Он связывался со мной. Я точно знаю, что Лиам жив. Он мало кому верит так сильно, как Оливеру, и далеко не ради каждого готов пожертвовать своим положением в Ксихвинге. Поэтому я совершенно уверен, что Оливер ни в чём не замешан. — Зато замешаны все остальные, — прошипел, оскалившись, Дерил. — Люди нас ненавидят, считают, что мы слишком жестоки к ним и притесняем их. Задумали нас уничтожить, извести… и Лиам был тем, кто это предполагал — Финн рассказывал мне о собраниях Совета. Вот только он считал, что люди соберут армию и пойдут на нас войной, но на самом деле война шла давно… а армия была у нас под носом. У нас под носом… на Охоте нужно было убивать всех, а не маленькую горстку... Сгусток крови вырвался из его рта. Неожиданно Дерил весь обмяк, глаза его закатились, и он привалился головой к стене, коротко вздохнув пару раз. Пальцы разжались, и руки безвольно упали на пол. Ральф ещё некоторое время сидел подле него, ошарашенно смотря на мёртвого вампира. В чувства его привёл Кайл, подхватив под локоть и потянув вверх. — Вставай… вставай же! — Нужно проверить главный зал особняка, — пробормотал он, кое-как встав на ноги. Взгляд Кайла был взволнованным, но выглядел он гораздо спокойнее, чем ощущал себя Ральф. Он смотрел на ситуацию со стороны и не поддался панике. Вот он — тот, кто мог бы во всём разобраться гораздо раньше, чем случилось непоправимое, если бы не было так поздно. Если бы Джерджели не оставляли его в стенах особняка «на всякий случай». Неожиданно Ральфу стало настолько жаль Кайла, жаль его нереализованный потенциал, что он с трудом справился с эмоциями. Дерил Каспар умер у него на глазах. Дерил Каспар рассказал страшные вещи, осознавая которые Ральф предпочёл бы вовсе не возвращать Кайла семье после похищения, а сразу попросить остаться рядом. Идя через холл в зал, где вчера проходил бал, Ральф думал только об одном: настойка из медовицы и мяты. Медовица уничтожает запах и вкус мяты… её добавляли в еду и воду… сухокровие вызвано именно ею. Невидимая армия была у них под носом, а они ждали нападение со стороны. Стоило ему оказаться перед распахнутыми дверями, Ральфом овладел ужас. Не в силах держаться на ногах, он прислонился к косяку, медленно обводя взглядом по-прежнему пышно украшенное помещение, где только несколько часов назад звучала музыка и кружились в танце пары. Сегодня же здесь повсюду лежали тела. Лица у всех были в крови — судя по всему, она так же шла носом и ртом, как у Дерила. Испачканные, изорванные красивые наряды. Разбитые бокалы и перевёрнутые подносы. Снятые маски, призванные обезличивать их владельцев. В живых не осталось никого. Среди увиденных тел Ральф смутно рассмотрел семью Дамьяна, в том числе и юную Сарику, которая, свернувшись калачиком и уткнувшись лицом в колени, застыла в недвижимой позе на софе около дальней стены. Там же, чуть дальше, — родители Кайла… на полу. Своих родителей Ральф не увидел, но почему-то не сомневался, что найдёт их где-то в пределах этого особняка. — Кайл… — прошептал он, оттолкнувшись от косяка и потянувшись к нему. — Кайл!.. Но Кайл не отвечал, застыв с остекленевшим взглядом и не заправленной в брюки рубашкой. Весь его внешний вид был слегка небрежным, растрёпанным, а застывшие в глазах слёзы были готовы в любую секунду сорваться и дать выход таящейся боли. Он стремительно обнял его, крепко прижав к себе и повернув спиной к залу мертвецов. В тот момент Кайл, будто подстёгнутый, всхлипнул и издал задушенный стон, от которого Ральфу стало больно. — Вчера мы ушли так рано… — Не думай об этом. — Но пока мы были вместе, здесь!.. — Не думай об этом! — рявкнул Ральф, сминая его в судорожных объятиях, и вдруг вспомнил. Прошептал: — Ракель и Дамьян… — Что? — со слезами в голосе спросил Кайл. — Они тоже рано ушли. С рэху. А если в крови рэху… — Люди им не для кормления были нужны, — твёрдо возразил Ральф. Но сразу они никуда не пошли, а так и стояли, обнявшись, оплетая друг друга руками. Ральф не мог отвести взгляда от раскинувшейся перед ним картины, будто застывшей на полотне сумасшедшего художника. Он подтолкнул Кайл прочь от главного зала особняка, и оба направились обратно к лестницам, а на втором этаже принялись распахивать каждую дверь. Большинство комнат были пусты. В двух из них обнаружились гости. В первой Ральфу попались две девушки — вампирша и человек, обе обнажённые, лежащие поперёк широкой кровати. Рэху лежала на спине, широко раскинув руки и уставившись пустыми распахнутыми глазами в потолок. Шея её была истерзана, кровь заливала красивую аккуратную грудь. Вампирша лежала головой у неё на плече. Всё лицо было в крови, а клыки так и остались удлинёнными, упирающимися в нижнюю губу. Похоже, когда вампирша начала умирать от яда, то поняла, в чём дело, и напоследок убила человека, оказавшегося рядом. Теперь обе были мертвы, застыв в позе борьбы на развороченной постели. Во второй комнате оказались два вампира — женщина и мужчина. Тоже мёртвые. Похоже, смерть пришла к ним во сне, потому как лица у обоих были умиротворёнными, а лежали они под одеялом, обняв друг друга. — Ральф, — вдруг позвал Кайл. Ральф обернулся. Тот замер около распахнутой двери комнаты, находившейся в другом крыле дома, и задумчиво покусывал губу. Когда он подошёл, первым делом увидел девушку в кресле, обёрнутую в простынь, с запрокинутой на спинку головой. На шее были видны две сильно покрасневшие ранки. Она была жива — Ральф заметил дыхание. А на постели, между Ракелью и Дамьяном, лежал парень. Лежал и во все глаза смотрел на них с Кайлом, но не шевелился. Что ж, похоже, кровавое развлечение в данном случае обошлось без жертв — все в комнате были живы. Если в крови этих рэху и было сухокровие, то её количества явно не хватило, чтобы убить Ракель и Дамьяна. Значит, Ральф оказался прав — людей они забрали не для того, чтобы насладиться кровью, а чтобы устроить те самые игры в постели, которые так любила Ракель. Он первым вошёл в комнату, не сводя глаз с незнакомого рэху. Тот настолько испуганно таращился в ответ, что Ральфу захотелось рассмеяться, пусть это и было совершенно неуместно. Когда он проходил мимо кресла, девушка вздрогнула, проснулась и, сжавшись в комок, забилась в угол, подтянув сползшую простынь. На кистях её рук Ральф заметил бордовые полоски от верёвок — вот где содержимое ящиков в тумбочке точно пускалось в ход. — Ты боишься меня или последствий того, что сделали люди? Боишься, видя живого вампира? — Ральф щёлкнул зубами, обращаясь к ней. Та вдруг нахмурилась, и её лицо буквально перекосилось от злости. Издав душераздирающий вопль, она мгновенно вскочила на ноги и, скрючив пальцы и выставив руки вперёд, бросилась на него, намереваясь вцепиться в шею. Но Кайл оказался быстрее, метнувшись к ней в ту же секунду и повалив на пол. Она принялась брыкаться, сучить ногами и мотать головой из стороны в сторону, не переставая кричать. Кайл, прижав её к полу своим весом, вдруг преобразился, уставившись на неё настолько гневным взглядом, что даже Ральфу стало не по себе. А потом он стал давить обеими руками ей на грудь, не сводя звериного гневного взгляда. Она продолжала биться и брыкаться, но чем сильнее давил Кайл, тем слабее становились крики, пока не превратились в хрипы. Её рот широко распахнулся в тот момент, когда послышался неприятный хруст, руки раскинулись в стороны и затряслись в судорогах, а Кайл всё продолжал давить, даже когда рот рэху наполнился кровью. Ракель и Дамьян, конечно же, очнулись от криков, и теперь Ракель, обернувшись через плечо, смотрела на брата, который только что голыми руками убил человека. Им не правило желание спасти Ральфа, как во время Охоты — им правила ненависть. Казалось, вся боль, что он испытал при виде мёртвых родителей, выплеснулась именно сейчас. Ральф пришёл в себя, только когда кровь изо рта мёртвой девушки потекла по её лицу и стала капать на пол. Тогда он сорвался с места, упал на колени рядом с Кайлом и, крепко обхватив его руками, уткнулся носом в висок и шёпотом стал просить прекратить. Кайл глубоко задышал, и после нескольких вдохов его тело стало мелко трястись, будто он плакал в беззвучных рыданиях. Не обращая внимания ни на Ракель, ни на Дамьяна, Ральф кое-как стащил его с мёртвой девушки-рэху, усадил между своих ног и стал целовать лицо, безустанно шепча бессвязные успокаивающие фразы. — Они убили их… — бормотал Кайл. — Я знаю, — отвечал Ральф и тут же принимался целовать всё, куда мог дотянуться: щёки, лоб, веки. — Я не хочу так… не хочу здесь оставаться, не хочу! — Кайл вцепился ему в грудки, мазнул кончиком носа по щеке и, на мгновение удержав зрительный контакт, в бессилии попросил: — Забери меня отсюда, — а потом исступленно прижался к губам, стараясь забыться в поцелуе. Ральф позволил это ему, но поцелуй был похож на короткие жалящие укусы, которые не приносили обоим ни удовольствия, ни теплоты. В конце концов, Кайл вжался лбом в его шею и застыл в поддерживающих объятиях. Только тогда Ральф поднял глаза на настороженно смотрящую Ракель. Дамьян и Ракель не выглядели удивлёнными, но на лицах обоих читалось потрясение. — Что случилось? — первой спросила Ракель, переведя взгляд на мёртвого человека. — Люди нас уничтожили, — ответил Ральф и зло посмотрел на единственного оставшегося в живых рэху в комнате.