Лёгкая промозглость окутала весь город. Прохожие шлёпали через лужи, с водостоков текли настоящие ручьи, по ярким витринам стекали капли воды, оставшиеся после недавно прошедшего дождя. Яркий свет фонарей и зазывающих вывесок магазинов прогоняли вечернюю тьму, озаряя мощёные дорожки тротуара. Тёплые оттенки жёлтого, красного и оранжевого будто стремились побороть тяжёлые серо-синие тучи, плотным одеялом окутавшие питерское небо. Сырой ветер так и норовил забраться под шапку или шарф, касаясь раскрасневшихся щёк своими лёгкими шёлковыми рукавами. Как бы он не старался, совершенно невозможно замёрзнуть, когда одну ладонь греет стаканчик свежего кофе, а другую — рука горячо любимого человека.
Переждав кратковременный дождь в уютной кофейне, Моргарт и Ярослава бродили по улицам. Сначала говорили, затем неожиданно для самих себя замолчали, продолжая путь в тишине. И эта тишина не казалась неправильной или неловкой. Они в любой момент могли завязать новую тему, но продолжали молчать. Сделав ещё один глоток своего латте, довольно выдохнула, выпуская небольшое облачко пара. Наслаждаться компанией друг друга можно и без слов, ведь в мире существуют вещи, которые говорят громче и понятнее их. Например, выглядывающий из-за поднятого воротника чернильно-фиолетового пальто шарф, подаренный ещё зимой. Ей всегда казалось, что он давным-давно избавился от подарка, но вместо этого почти полгода прятал где-то в инвентаре, пока холода не вернулись. Как же всё-таки приятно.
Единственная мысль немного портила настроение. Ребята не выходили на связь уже давно. Вот вроде бы все играют в одну игру, но все делают вид, что никто ни с кем не знаком. Кроме Вика. Тот время от времени появлялся в деревне целителей и они обязательно пересекались. Он не хотел подставлять друзей, поэтому не делился какими-то подробностями, но сказал, что продвижений по поиску Центра мира практически нет. Им удалось только выяснить бывшее место работы Создателей, однако внутри здания ничего информативного не нашлось, будто перед своим исчезновением они избавились от всех упоминаний Энвелла. Или же попрятали все материалы в других местах. Ярослава со вздохом убрала телефон в карман.
— Что-то не так?
— Да про ребят вспомнила... интересно, как они там.
— Не волнуйся. Герои достаточно сильны и, в отличие от некоторых, не ходят на опасные задания по одному.
— Что ты имеешь ввиду?!
Сколько ещё раз он собирается напоминать ей историю с Кракеном? Ну да, полезла в логово зверя одна. Ну да, чуть не умерла. Подумаешь, немного не рассчитала. В конце-концов, она была не одна и Моргарт пришёл на помощь как раз вовремя, ничего страшного не произошло. Могло бы, конечно, но удача всё ещё на её стороне. Да это уже и не важно.
— А ведь это наше первое свидание, — произнесла она в попытке сменить тему.
— Мы и раньше так прогуливались по городу, — он хмыкнул, делая глоток своего кофе. — Чем свидание отличается от дружеской прогулки?
— Ну, э...
А действительно, в чём разница? Ярослава невольно задумалась, пытаясь найти хоть пару отличий. В свиданиях всегда есть что-то волшебное - люди к нему готовятся, волнуются, а потом вместе делают нечто особенное или приятное, с наслаждением проводя время. По крайней мере, все её прошлые свидания проходили именно по такому сценарию. Свиданием может быть как поход в ресторан, так и простая прогулка, вроде этой. Она подняла взгляд, чувствуя, как внутри клокочет что-то тёплое, приятным теплом разгоняя кровь по телу.
— Думаю, дело в отношении. Прогулка может стать настоящим праздником, если люди сами хотят. Главное официально назвать что угодно «свиданием», и оно им станет. Как думаешь?
— Как вы лодку назовёте, так она и поплывёт, Ярослава. Думаю, это на самом деле можно считать нашим первым свиданием.
— Кстати об этом. Почему ты до сих пор называешь меня Ярославой?
— Извини? У тебя есть какое-то другое имя, о котором я не знал?
— Ну нет, я имею ввиду сокращение. Все друзья и семья называют меня Ярой. Думала, и ты тоже начнёшь? Там, переход в новый статус, доверие, все дела.
— Ну уж нет, — он громко усмехнулся, закатывая глаза. В человеческой форме это движение определить ещё проще из-за зрачков.
— Почему нет?
— Потому...
Что значит «потому»? Так только дети делают! На Моргарта не похоже. Она крепче сжала его ладонь и демонстративно дёрнула, призывая к немедленному ответу. Глаза сердито заблестели из-под надвинутой на лоб шапки.
— Хорошо. Но помни, ты сама спросила. Я не могу называть тебя «Ярой», потому что не могу избавиться от ассоциации с... яровыми овцами.
Она аж затормозила. Буквально секунды хватило, чтобы мозг обнаружил необходимую информацию в своих недрах. Молодая. С кудрявыми волосами. Временами на самом деле ведёт себя как наивная овечка. Ярка.
— Какой-какой овцой ты меня сейчас назвал?! — несколько прохожих обернулось в сторону её громкого возгласа.
— Я предупреждал, — произнёс он, уже не сдерживая смех, — и не виноват в том, что ты выбрала себе прозвище «по Фрейду».
— Ах по Фрейду?!
Моргарт откровенно смеялся, чуть прикрывая рот рукой в плотной кожаной перчатке. А Ярослава даже не могла придумать, что бы ему такое ответить, ведь всё здесь против неё. И волосы, и характер, и само прозвище. Действительно ведь похоже! Она недовольно молчала, ещё сильнее насупившись.
— Овца значит, да? — проговорила грозно. — А ты... ты!
Он вдруг перестал смеяться, хитро щурясь и слегка наклоняясь к ней. Голубые глаза коротко вспыхнули подобно неоновой лампе, на миг возвращаясь в свой обычный нечеловеческий и совершенно невероятный вид. Как бы невзначай поправил выбившийся из-под шапки золотистый локон волос, чуть прокручивая его пальцами. По тонким губам скользнула игривая усмешка.
— Ну? Кто я?
Так нечестно. Прекрасно ведь знает, что с ней происходит, когда он делает подобное. Всё внутри подпрыгнуло и сжалось. Лицо обдало жаром, будто холодный ветер вдруг сменился на горячий и сухой. Ярослава моментально забыла заготовленную фразу, заворожённая одним только взглядом внимательных глаз. Нельзя дать ему победить вот так! А то и дальше будет пользоваться подобными уловками...
— А ты - кошачья акула!
Моргарт снова расхохотался. Она часто сравнивала его то с акулой, то с грациозным котом, но так и не определилась, поэтому решила совместить два варианта в один, вовремя вспомнив о существовании такого животного. Попасть она не попала, но всё равно была довольна. Молчание означало бы безоговорочную капитуляцию.
— Ну что же, кошачья акула значит кошачья акула.
— И даже спорить не будешь?
— Не вижу смысла оспаривать экспертное мнение.
Ярослава рассмеялась. Поверить невозможно, он сказал это с таким спокойным лицом.
— Ну раз я теперь эксперт в этом вопросе, — протянула она, — тогда Арт у нас станет волком. Кира — сокол, Вик — сова, а Фил... хм-м...
— А Филипп — померанский шпиц.
— Почему шпиц?
— А почему Артём — волк?
— Потому что он лидер команды, храбрый и смелый.
— Вот как, — он усмехнулся, чуть качнув головой.
— Ты хочешь поспорить с экспертом?
— О нет, ни в коем случае. Скорее желаю выразить иную точку зрения, если эксперт позволит.
И они действительно всю оставшуюся дорогу обсуждали, кто на какое животное больше похож. Правда, так и не пришли к общему мнению практически ни с кем. Только Вэл бесспорно была благородным оленем. Вообще никогда бы не подумала, что будет когда-нибудь держать Моргарта за руку и выяснять подобное. Он казался слишком серьёзным для таких дурашливых разговоров. Но временами всё-таки мог себе позволить такие невинные глупости. Значит ли это, что он постепенно расслабляется в её компании и перестаёт играть роль злобного гения? Или ему просто нравится издеваться над Героями за глаза, кто знает.
Уже дома, посреди ночи, Ярослава подорвалась с кровати, внезапно вспомнив. Забыла помыть посуду. И ладно если бы речь шла о двух-трёх тарелках и чашках. Но в процессе вечернего кулинарного эксперимента она использовала чуть ли не половину всего сервиза и несколько глубоких мисок, а ещё блендер. Если его насадку не отмыть, она может забиться и перестать работать. Она спешно натянула носки, и, на ходу протирая глаза, покралась в кухню, надеясь не разбудить Моргарта. Ни единый лунный луч не проникал сквозь плотную завесу облаков, поэтому кухня была погружена во мрак. Только тусклый свет дальнего фонаря едва заметно очерчивал контуры худой фигуры, склонившейся над столом. В тишине шелестела вода. Реагируя на звук, в темноте сверкнули два пронзительных голубых глаза. Если бы Ярослава не жила с этим чудищем под одной крышей уже несколько месяцев, то до смерти бы испугалась, застав такую картину.
— Моргарт? — сонно протянула она, на ощупь щёлкая выключателем. — Всё нормально?
Кухонный гарнитур, да и вся мебель в квартире, слишком низкие для него, поэтому большую часть времени приходилось проводить сидя или даже полулёжа. Из-за чего он и сейчас сидел на стуле. И мыл посуду. А в руках та самая насадка.
— Всё хорошо. Я тебя разбудил?
— Нет, я просто вспомнила про посуду и... точно всё нормально?
Что-то не похоже на «всё хорошо». Моргарт всегда старался спать в это время — сон его единственный источник энергии. Тогда с чего вдруг встал посреди ночи и... моет посуду.
— Да.
Ярослава выдала самое недоверчивое и скептичное выражение лица, какое только могла. Понимала, что он врёт. Сама не знала, почему. С тихим вздохом подошла ближе и положила ладонь на плечо. Мышцы на мгновение напряглись, будто Моргарт был готов моментально сбросить руку, но очень быстро спохватился и расслабился. Не первый раз, когда он реагирует на прикосновения подобным образом.
— Просто сон. Подумал, раз всё равно проснулся, почему бы не заняться чем-то полезным.
— Моргарт...
Она чуть нахмурилась, со всей серьёзностью заглядывая в глаза. В ответ он фальшиво улыбнулся, будто пытаясь показать, что всё нормально, однако отпираться бесполезно. Ярослава выключила кран, затем медленно и мягко погладила по мокрым рукам, намекая, что насадку стоит положить. На удивление, не стал сопротивляться, свободной рукой дотянувшись до полотенца.
— Говорю же, тебе не о чем переживать.
— А я говорю, ты врёшь.
На самом деле, абсолютно ничего не говорило о том его страхе или огорчении. Всё как обычно - спокойный непроницаемый взгляд, уверенная осанка, лёгкая дежурная улыбка, которая, казалось, никогда не сходит с его лица. Если бы не застала его на кухне посреди ночи, то может быть и поверила.
— Ты ведь помнишь наш разговор на эту тему?
— Конечно помню. Я могу тебе доверять и рассказать что угодно.
— И это никогда не сделает тебя слабым.
Она говорила с искренней уверенностью и настолько серьёзно, насколько могла. Желание помочь читалось в глазах зелёных, как свежая весенняя трава. Моргарт вздохнул и чуть покачал головой. Говорил он чуть медленнее обычного, выбирая слова и произнося их с явной неохотой.
— Дело и правда в сне. Сны мне снятся очень редко, они больше похожи на хаотичное повторение событий. Словно я проживаю самые яркие воспоминания заново. Ничего серьёзного.
Он цыкнул, будто виня собственное подсознание за нежелательные фокусы. Нетрудно догадаться, какие именно яркие воспоминания к нему возвращались. Всем время от времени снятся кошмары, и Ярослава на своём опыте знала, они бывают невероятно реалистичными. Обычный сон - вроде бы просто театр собственного разума, чьи декорации и костюмы созданы из обрывков собственных мыслей и воспоминаний. Но именно это и придавало ему такое значение. Такую власть. Сон мог испугать, заставить плакать или наложить такой отпечаток, что ходишь потом целый день и думаешь о нём. Поэтому нельзя просто махнуть на него рукой. И если Моргарт каждый раз буквально переживает худшие моменты своей жизни....
— Что я могу сделать, чтобы ты почувствовал себя лучше?
Он удивлённо приподнял брови, явно не ожидая таких слов. Затем благодарно улыбнулся, слегка щурясь.
— Тебе разве не пора спать? Я могу справиться со своими снами.
— Конечно можешь, я в тебе не сомневаюсь. Но ведь будет проще, если я помогу? Быстрее вернёшься ко сну, восстановишься.
— Хорошо-хорошо, я понял. Ты победила, — он сделал небольшую паузу. — На самом деле, есть кое-что. Ты не могла бы спеть для меня?
— Конечно. Мне взять гитару? — немного растерянно отозвалась она.
— Да, пожалуй.
Колыбельная — последняя вещь, о которой Ярослава могла бы подумать. Но если и правда поможет, то она будет петь хоть всю ночь до самых первых лучей солнца.
Он всегда спал в позе эмбриона. Непонятно, потому что так комфортно, или потому что иначе просто не помещался, даже лёжа по диагонали двухспального дивана. Из-за плотных штор в бывшем кабинете отца оказалось ещё темнее, чем на кухне. Благо Ярослава играла на гитаре достаточно долго, благодаря чему могла исполнять хорошо знакомые песни даже с закрытыми глазами. Моргарт опёрся на спинку дивана, устраиваясь полулёжа. Его глаза были единственным источником света в комнате, и они внимательно следили за ней, не моргая наблюдая за тем, как она садится на край дивана и удобнее обхватывает гриф. Ярослава с улыбкой ответила на любопытный взгляд, чуть кивая. Небольшая сказка на ночь никогда не помешает.
Es geht ein weißer Schemen
Der sich aus Nebel webt
Tief im Walde, aus dem Moor
Unnahbar und verborgen
Bis sich der Schleier hebt
Man sagt, die weiße Dame
Die aus den Wassern steigt
Kennt den Pfad der Seelen all
Und brennt sie stumm als Omen
Wenn sich ein Nebel neigt
Dort sah ich sie am See
Als jung, voll Wunder schön
Gehüllt in Morgentau
Durch die Wiesen gehen
Она мягко касалась струн, наигрывая плавную и спокойную, словно водная гладь, мелодию. Голос сливался с их звоном, соединяясь в тягучую песню. Через неё Ярослава надеялась передать всю накопившуюся нежность, стремясь убаюкать и ласково усыпить его. Пусть хоть на несколько часов все тревоги оставят его. Пусть вся боль хоть ненадолго уйдёт, дав возможнось немного залечить раны, покалеченной собственными создателями, души. Пусть совершённые им ошибки перестанут давить на плечи, и позволят сделать один-единственный спокойный вздох. Моргарт далеко не святой. Но имел шанс на искупление. И она стремилась дать ему немного спокойствия и уюта, дать возможность перевести дух и выбрать для себя новую дорогу. Пусть она лишь короткий эпизод в его бесконечном жизненном пути — подаренное им время использует правильно, наполняя его светом и теплом. Может тогда все самые яркие воспоминания перестанут вызывать только тяжесть в груди. Может однажды ему приснится хороший сон.
So ging ich früh am Morgen
Zum See, zum stillen See
Und senkte ins Wasser, kühl und klar
Mein silbernen Ring als Gabe
Für den Segen der weißen Dame
Oh Seele musst du wandern
Wohl auf der Schwelle gehen
Durch die Dämmerung, unsichtbar
Im Grell der Nebel wüten
Die durch die Ufergräser wehen
Dort sah ich sie am See
Als jung, voll Wunder schön
Gehüllt in Morgentau
Durch die Wiesen gehen
На некоторое время комната вновь погрузилась в тишину. Ярославе на минуту показалось, что он уже уснул. Но Моргарт неотрывно смотрел на неё полуприкрытыми глазами, этот взгляд был тёплым и мягким. Словно все тяжёлые мысли на самом деле оставили его.
— Теперь мне действительно спокойнее.
— Не стесняйся звать меня, если что-то понадобится, я...
— Знаю, — он мягко усмехнулся. — Спасибо. За всё.
— Тогда... я пойду. Спокойной ночи.
— Спокойной.
Ярослава тихо вышла из комнаты, прикрывая за собой дверь.
