***
Парни стоят перед массивной дверью в квартиру Намджуна, откуда слышится громкая музыка, каждый держит в руках по ящику алкоголя, купленного по пути к другу, и пытаются достать до дверного звонка, потому что колотить дверь будет бесполезно. Первым мозги включает Чимин. Он ставит ящик на пол подъезда и нажимает на звонок. Тэхён мысленно отвесил себе подзатыльник и посмеялся с собственной тупости. Чего греха таить, соображать парням было через раз трудно. Перед выходом из дома, они присосались к градусным напиткам и поехали уже поддатые. Дверь открывает Джун, приобнимает каждого за плечи и забирает ящик с пола, освобождая Чимина от этой тяжёлой ноши. В квартире Кима за полгода так ничего не поменялось. Та же мебель, повидавшая пьяные тела их компашки уже не один раз, тот же домашний срач, да чего уж там, даже атмосфера не меняется в этом месте. Друзья идут в гостиную, где сидят несколько парней, на одного из которых Пак злобно зыркает и сжимает зубы, лишь бы не набить тому ухмыляющееся лицо. Юнги смотрит на Чимина также, на губах растягивает ядовитую улыбку и взглядом пытается подчинить предназначенного омегу себе. Тэхён отвлекается от рассматривания войны между другом и каким-то пидором крашенным, переводит взгляд на других присутствующих и начинает часто моргать. — Я чё, настолько в драбадан, что у меня в глазах двоится? Вышедший из кухни Намджун смеётся, хлопает друга по плечу и указывает рукой на двух, почти одинаковых, парней, сидящих на диване. — Они близнецы. Знакомься, Чон Чонгук и Чон Хосок. Тэхён мгновенно трезвеет. «Пиздец, ретируемся» кричит мозг и мигает красной лампочкой.Часть 2
28 декабря 2018 г. в 18:07
Ах, суббота, прекрасная возможность отоспаться за всю неделю, привести место обитания, то бишь комнату, в порядок.
Отключив с вечера все будильники, Ким открыл глаза ближе к двум часам, и то, только потому, что какая-то собака, причём в прямом смысле слова, начала выть под окном тэхёновской комнаты.
Нехотя встав с подушки, брюнет ещё двадцать минут, как положено, сидел и тупо пялился в одну точку. В зеркало.
Нахмурив брови, Тэ поднялся с кровати, сбросил с себя всю одежду и повернулся к зеркальной поверхности спиной. Руками схватив кожу на правой ягодице, он чуть поднял её к верху, открывая «прекрасный» вид на одно из имён — Чон Чонгук. Проделав те же махинации с левой ягодицей, парень нахмурился: все имена на своих местах, — Чон Хосок.
— И как об этом родителям сказать? Уже три года прошло, а они ни сном ни духом. — И действительно, в свой четырнадцатый день рождения Тэ получил красивые надписи, но никому не сказал. Мама до сих пор думает, что её единственный сынок чуть припозднился в развитии. Отец думает, что природа бережёт его для кого-то особенного.
Но на деле, особенностью являлся Ким Тэхён.
— Здравствуй, мама, у тебя два зятя. — кривлялся перед отражением Тоха, — Здравствуй, папа, твоего сына будут драть два мужика… Бля-я-ять.
Он осел на пол, чуть поёжился от холода паркета и запустил пальцы в тёмные и густые пряди волос.
— Нет-нет, матушка природа, я, пожалуй, откажусь от твоего «щедрого» предложения. Не хочу заниматься сексом с двумя. Меня ж порвут! —на последнем слове Ким вскрикнул и покрылся мурашками.
За все дни жизни с именами на пятой точке, Тэ не задумывался о своих суженных. Что, если он полюбит только одного? Неужели, второй будет обузой до конца? Как вообще он будет жить с двумя парнями в одном доме? В конце концов, как и от кого из них Тэ будет носить первого ребёнка?
А в том, что беременность будет, Тэхён не сомневался.
Для парня всё было слишком сложно.
— Значит так, я буду с тем, кого встречу первого. — твёрдо заявил Тэ, смотря в собственные глаза через зеркало, — Извини второй чувак, но моя задница не резиновая.
Шлёпая босыми ногами по полу, юноша добрался до ванной комнаты, принял душ, тихо напевая незатейливую песенку, привёл в порядок своё лицо, использовав туеву-кукуеву гору масок, кремов, масел, и с чистой совестью и телом принялся за завтрак.
— Я слышал, что для пышности омлета, в него надо добавить ложку спирта, — слышится из-за стола, на котором стояли ингредиенты для завтрака, по времени Тэ, и обеда, по времени нормальных людей.
— Давно не спишь? — задаёт вопрос Тэ другу и разбивает в чашку два яйца, заливает их молоком и взбивает венчиком, — И спирт добавляют при варке яиц, а не в омлет. Так и скажи, — брюнет давится смешком, — что бухнуть не терпится.
— Не сплю я с десяти утра, — Чимин отпивает горячий чай из своей потрёпанной жизнью кружки и утыкается в экран телефона, —И, кстати, Нам просил докупить ящик соджу. Он боится, что не хватит, потому что он пригласил ещё парочку человек.
— Пьянь тусовочная.
Чимин ничего не говорит, лишь хмыкает на такие очевидные вещи.
С утра у Пака было замечательное настроение, пока он не вышел из комнаты. После этого хороший настрой помахал Чиму рукой, махнул хвостиком и скрылся в неизвестном направлении. Зайдя в ближайший магазин за продуктами, к Паку в гости постучалась ещё и ненависть ко всему окружающему. Хотелось выть от ничтожности ситуации, вредности судьбы и кармического баланса. Просто, как иначе объяснить невезение Чимина? Карма.
— Прочь с дороги, коротышка, — рявкает на него проходящий мимо зеленоволосый парень и больно ударяет плечом.
— Злобный гном, — ворчит в ответ рыжий и пинает парня в районе ноги, — не думал, что ты в свет выходишь.
— Из-за тебя как раз-таки стараюсь не выходить.
— Очень лестно. Спасибо. — Пак картинно кланяется головой, разворачивается, довольный собой, делает шаг вперёд и… возвращается на двести шажков назад. Его просто вытягивают на улицу, не спрашивают ни о чём, припечатывают припечатывают к холодной стене в небольшом проулке и рычат на ухо.
— Если ты ещё раз будешь себя так вести — выебу. Усёк? Вы-е-бу. — зеленоголовый дёргает край майки к верху, любуется собственным именем на чужом теле в районе рёбер и проводит короткими ногтями по буквам.
— Пошёл к чёрту, скотина. — Пак дёргает руками, извивается, подобно змее, лишь бы убраться подальше от ненавистных рук и шипит в лицо парня, — Я буду вести себя так, как хочу.
— Нихуя. Иначе твоё очко будет порвано гораздо раньше, чем я планировал.
— Иди на хуй, Юнги. — Пак колено поднимает резко, знакомя его с чужим пахом и выворачивается. Получив долгожданную свободу, он быстрым шагом несётся обратно в общагу, кроя своего истинного всеми лестными и не очень словами.
Продукты, за которыми изначально направлялся, Пак так и не купил.