***
— Чимин, ты живой? — Тэхён пинает ногой развалившееся на полу тело Пака и улыбается, как шизофреник, ей Богу, — Открывай моргала, Чим. Неугомонное естество омеги сегодня проснулось раньше остальных, хотя на часах было и шести утра. Парень, чуть шатаясь, почапал в ванную комнату, где, бессовестно пошарив, нашёл пару баночек краски для волос. Но это ничего. Пизда рулям пришла, когда Тэхён решил испробовать эту краску на себе. Стоя перед отражением, Ким старательно прокрашивал каждый волосок, представляя, как шикарно он будет смотреться с волосами цвета полевого колоска. Но мечтам не суждено сбыться, и Тэхён это понял, когда вместо блонда, на его тупой голове появился зелёный. — Ты ебанат или да? — Чимин смотрел на своего друга и не мог понять, за какие грехи судьба свела его с Тэ. — Моя хата с краю, нихуя не знаю, — Тэхён вытирает полотенцем сырые волосы и поднимает баночку, из которой брал консистенцию при покраске, — тут написано «светлый блонд». — Ебанат. — в подтверждение слов, Чимин кивает. Тэхён смотрит пару минут на краску, а позже, после щелчка в своём разуме, гаденько улыбается: — Знаешь, чё придумал?***
— Нет, спасибо, Джин, мы потом, — Пак вежливо кланяется головой и смотрит на голубого Гука. Нет, ориентацией-то он давно голубой, а вот шевелюрой только с утра.***
— Это хуёвая идея, Тэ. — Не ссы, он нам потом ещё спасибо скажет. По пробуждении, первое, что почувствовал альфа, — сырая голова. Парень уж думал, что его друзья не такие уж и хорошие, и могли на его голову низвергнуть содержимое желудков, но его опасения не подтвердились. Зато страх Чимина получить по самое «не хочу» оправдался сполна. «Спасибо» Чонгук омегам так и не сказал.***
— А зря, —качает головой Сокджин, — сейчас Юнги с Намджуном проснутся, так вам бежать далеко придётся и долго… — Я не понял, вы чё, всех покрасили? — Гук твёрдо садится в кресло, прогоняя сон прочь. — Кроме Хосока, — отзывается Пак, — он ушёл раньше, чем мы проснулись. — Где же вы, художники, краску взяли? — В ванной. — Я вас там утоплю, — в дверях появляется злой до чёртиков Юнги, с белыми волосами, а Пак, хватая зелёного Тэ-тэ за шкирку, ретируется к выходу, — и похороню в тех самых тюбиках краски! — Джин, будь другом, задержи его! — орёт Чимин, скрываясь за дверью. — И не подумаю, — Ким кровожадной улыбкой провожает друзей и достаёт телефон, в надежде найти краску для волос его естественного оттенка, чтобы к херам перекрыть красный цвет прядей. — А Джун какой? — интересуется Чонгук. — А Джун розовый. — Им пизда, — Юнги и Джин утвердительно кивают.***
Тэ-тэ заходит в своё любимое кафе возле университета, заказывает капучино и творожный бисквит и, оплатив, садится за столик у окна. У него сегодня встреча с Чонгуком. Альфы, хоть и клялись, что не будут делить парня, всё равно продолжают соревнования, думая, что их омега не догадается. Но Ким не глупый и всё понял, усмехнулся, рассказал все Чимину, тот поржал от души и посоветовал столкнуть братьев вместе. Одновременно. А Тэхён так и сделал. Позвал Хосока тоже. На стоянке, на противоположной стороне улицы останавливаются две дорогие иномарки, откуда выходят парни. Его парни. Осматриваются по сторонам и замирают в удивлении, видя друг друга. Хосок от резкой смены имиджа брата, а Гук просто от неожиданности. Ай, да Чимин, ай, да хитрожопый. Тэхён делает пометку купить другу сладости за дельный совет. Колокольчик над дверным проходом кофейни кротко звякает, оповещая персонал о прибытии новых клиентов, и замолкает до следующего открывания двери. Тэхёну нравится это место за его простоту. Никаких ярких вывесок или других пыток для эпилепсиков, одна простота, которой так не хватает в бешеном ритме огромного мегаполиса. О, ещё уют. Совсем как дома. Близнецы подходят к столику и долго смотрят на едко улыбающегося парня. Они поняли, что Тэ та ещё заноза, когда на их сюсюканья омега скривился и убежал со смехом. — Насколько я помню, вы обещали не соперничать, — зелёноголовый спокойно отпивает из белоснежной чашки и не смотрит на альф. Знает, что те ненавидят равнодушие к их персонам во время разговора. За окном мелькают знакомые и не очень лица, кто-то даже машет парню рукой и улыбается, в ответ принимая такую же добродушную улыбку Тэ, которая мигом испаряется, стоит омеге повернутся в сторону истинных, — но вы, суки, продолжаете меня себе присваивать. Причём, по отдельности. И всё-то не так в их отношениях. И все трое не от мира сего. — Ой, да брось, Тэ-тэ, — Хосок плюхается на стул рядом и лохматит волосы с ароматом яблочного шампуня на голове Кима, — это чисто братская борьба. Ничего серьёзного. Хосок смотрит на брата, а тот лишь криво улыбается, садясь на соседний стул. Вид у младшего, честно говоря, не очень. Как и Хосока тоже. — Ничего серьёзного, Хосок, это когда до драки дело не доходит. — Тэхён тянется рукой к разбитой губе Хо и слегка гладит её, — Я вас друг от друга еле оттащил со своей силой, — парень хмыкает, потому что только час назад, когда решил зайти домой пообедать, разнимал сцепившихся альф, которые по отдельности-то его одной рукой придавят, а тут вдвоём, ещё и в гневе, — ещё раз такая хрень будет, и я съеду к Намджуну или к Чимину вернусь. Тэ переводит взгляд на Гука и осторожно касается рассечённой брови. Потом к глазу своему тянется, потому что тоже отхватил. Пока Ким прыгал вокруг дерущихся парней с криками прекратить, иначе он к маме уедет, альфы времени зря не теряли и колотили друг друга, пусть не сильно, но ощутимо. Остановились лишь после тэхёновского всхлипа и мата, поняли, что задели случайно своего омежку, и теперь он стоит обиженный и с фингалом. — Ты же знаешь, что никуда ты не уедешь. Не пустим, — Чонгук подзывает официанта, чтобы сделать заказ, и возвращается к Тэ, — мы с таким трудом уговорили тебя жить с нами… Тэхён задумывается и вспомнить пытается, где же эти нахалы его уговаривали. Закинули на плечо, запихнули в машину, пристегнули и пригрозили выпороть, если омега что-нибудь выкинет. И вот, уже неделю Тэ живёт в квартире Чонов. — О, неужели? — Ким по-лисьи щурит карие глаза и губы растягивает в некотором подобии улыбке. — Тэхён. — альфы рычат, потому что уже уяснили, что после этой фразы, не жди ничего хорошего, а Тэхён смеётся, указательный палец макает в крем с бисквита и мажет обоим истинным по носам, мило хлопая глазками. На вид все такие серьёзные и грозные, Тэхён их не боится. Знает, что им нравится, когда Тэ озорничать начинает, и что они примут правила кимовской игры. Пусть и на время, но подчиняться будут. А чего это только альфам командовать можно? Тэхён тоже хочет. И будет. — Больше никаких драк и споров. Ясно? — омега целомудренно чмокает Чонов в перепачканные носики, хватает куртку и улыбнувшись, покидает кафе, — Я побежал, — слышится перед тем же пением дверного колокольчика и глухого стука двери. — Засранец, — улыбается Хосок и ойкает от заново треснувшей губы, а Чонгук смеётся над неосторожностью брата, — А ты с какого лешего решил покраситься? — А это не я решил. Тебе повезло, что смотался раньше их с Чимином пробуждения. Они, егозы, всех перекрасили. Джуна удар чуть не хватил…***
Чимин стоит перед Юнги весь такой гордый, строит из себя независимого и смотрит с вызовом в глаза истинного. После сообщения, отправленного Юнги на пьяную голову, в отношениях с Чим-чимом наметился сдвиг в лучшую сторону. А у Мина сдвиг по фазе произошёл. Чимин нереальный, дерзкий, но стеснительный одновременно. Пак одним своим видом крышу срывает, а когда ведёт себя так по-сучьи, Юнги и вовсе еле сдерживается. — Не смотри так ни на кого, — Мин прижимает рыжего к себе, рукой сжимает талию омеги и в губы рычит, видя как те растягиваются и соблазнительно блестят, — ни на кого, кроме меня. А Чимин и не будет смотреть, потому что, кроме Юнги, ему никто не нужен. Никто не будет в себе так идеально сочетать заботу и похуизм, как это делает Мин. Никто не будет зажимать в углах, грозясь причинить боль, но на деле только грубо поцелует, сминая пухлые губы и кусая их. Пака ведёт от такого Юнги, что в штанах тесно становится, хочется уже переступить черту поцелуев и грубых прикосновений, но Чим боится разрушить своим нетерпением всё то, что и без того слишком долго и сложно строилось. Чимин потерпит, но позже отыграется сполна за свои искусанные малиновые губки. — Ну вы-то хоть совесть имейте, — Намджун уже неделю видит сосания Чимина и Юнги в общежитии, а пойти в гости к Чонам — вообще добровольно подписать приговор, — нигде от этих чмоков не отдохнуть. — А ты иди к Джину и не мешай, — рыкает Мин и обнимает Чимина, будто тот вот-вот исчезнет, — Или найди себе уже кого-нибудь. — белобрысый чмокает омегу в лоб и переводит на него взгляд, — А тебе в универ пора. Рыжий кивает. — Вот ты такой простой, а, — вскрикивает Нам и руками всплёскивает в воздухе, — говоришь, будто это минутное дело. — А, ну, да, зная твоё «везение», без свахи ты не справишься. — Мне, по-твоему, десять лет? — Напомнить, как ты хотел обнять девушку, но вместо этого похлопал по плечу так, что её с переломом на скорой увезли? — Чимин хрюкает от смеха в грудь Юнги. Намджун краснеет и, посылая друга на хер, отправляется гулять.