You're my inspiration

Писалось под Cellofourte – Monster. Можете включить для настроения. Приятного прочтения. :3 Просыпаюсь, когда ещё совсем темно и ни единого лучика солнца не проникает в комнату сквозь плотно задёрнутые шторы, с ужасом смотрю на часы. Три часа ночи. Падаю обратно на подушку, стараюсь заснуть. Валяюсь в кровати, переворачиваюсь с бока на бок. Представляю встречу с Гарри, которая состоится уже сегодня. Продумываю все, вплоть до разговоров о погоде, хотя одновременно с этим прекрасно понимаю, что находясь рядом с Парнем-вдохновением, не смогу вымолвить ни слова. Максимум что-то невнятное и бессвязное. Когда я вновь решаю посмотреть время, за окном уже начинает светать. Половина пятого утра. Я спал от силы два-три часа, а скоро уже в универ вставать. Я задался вопросом: а стоит ли вообще стараться заснуть теперь? Решил, что нет. В конце концов, я чувствую себя довольно таки бодрым сейчас, а на худой конец у меня есть целых три пары, чтобы выспаться. Встаю, чувствуя легкое головокружение. Судя по всему, организм не считает, что ему вполне достаточно двух часов сна. Но его никто не спрашивал, правда ведь? Тихо выхожу из комнаты и проскакиваю в ванную. Умываю лицо холодной водой, окончательно убеждаюсь в том, что не хочу спать. Потом так же тихо иду на кухню в поисках чего-то съестного. За окном рассветёт через несколько минут, и облака на востоке уже окрасились в нежно-оранжевый цвет. Смотрю на улицу, любуясь красотой утреннего Нью-Йорка. В Лондоне я редко мог это сделать, потому что утром на город всегда опускался туман, кутая дома в дымке. Нью-Йорк – город, который никогда не спит, так ведь говорят за океаном? Они не ошибаются. Даже сейчас, когда ещё не встало солнце, в городе кипит жизнь. Пьяные подростки только идут домой из ночных клубов, а некоторые напротив уже едут на работу. На дорогах почти нет машин, исключая несколько иномарок и куда большего количества жёлтых такси. Мою нездоровую голову посещает точно такая же нездоровая мысль. Появляется желание бросить все и пойти гулять, возможно, даже заглянуть на пляж. Где-то глубоко в душе – очень глубоко – я, конечно, понимаю, что дурак, но, плюнув на всё, иду одеваться в свою комнату. Пока натягиваю джинсы и футболку, стараюсь переубедить себя выходить из дома сейчас. Если по-хорошему, я должен спать. Чёрт возьми, да любой нормальный человек должен спать в половину пятого утра, особенно учитывая то, что ему просыпаться через пару часов! Когда я иду в ванную, дабы придать растрепавшимся волосам хоть немножко адекватный вид, то уже окончательно затыкаю второе «Я» в голове, усиленно старающееся заставить меня спать. Возвращаюсь в свою комнату, надеваю серую олимпийку с капюшоном, ибо я не хочу замёрзнуть. Кинув в рюкзак булочку и всё для рисования, не забыв про наброски, на носочках прокрадываюсь к входной двери. Надеваю кеды, в которых был вчера на пляже. Беру ключи и, стараясь не хлопать дверью, выхожу из квартиры. Пока сбегаю вниз по лестнице, смотрю на время. Уже пять утра. Я должен вернуться до семи, чтобы застать папу храпящим и ничего не подозревающим о моих похождениях. Практически сразу, выйдя на улицу, ускоряю шаг. Сейчас я пойду по другому пути и, следовательно, окажусь чуть в другом месте пляжа. На улице ещё почти нет людей и воздух относительно свеж и чист для Нью-Йорка. То место, куда я направляюсь сейчас, ближе, так что мне хватает всего пяти минут, чтобы добраться туда. Чуть отдышавшись после бега, оглядываюсь по сторонам. Ступаю на жёлтый песок, иду аккуратно, чтобы он не засыпался в кеды. Когда подхожу ближе к камням, идти становится легче. Ах да, я же не рассказал, куда я привёл вас. Сейчас я на том же самом пляже, где и бываю всегда, только намного ближе к дому на скалах. Скажу больше: сейчас я уже поднимаюсь к нему по старой, но крепкой деревянной лестнице. Когда оказываюсь у порога этого дома, то обращаю внимание на то, что заброшенный уже несколько лет, по моему мнению, дом, выглядит жилым. Возможно, у него появились хозяева. Странно, что я не заметил. Но как бы то ни было, я надеюсь, что не потревожил своим ранним визитом жителей этого дома, если, конечно, таковые имеются. Обхожу дом, пробираясь сквозь кустарники и деревья, растущие вокруг него. Сначала едва ощутимо поднимаюсь вверх по невысоким скалам, и сразу же опускаюсь вниз, оставляя дом за спиной. Выхожу на то место, где деревья отступают и оставляют перед собой только скалы, едва покрытые тонким слоем земли и травы. Если спуститься по ним вниз, то можно оказаться на другом пляже, ещё более безлюдном, чем я оставил позади. Но я не собираюсь делать этого сейчас. Я уже достиг «пункта назначения». Найдя местечко поудобнее, где острые камни не будут впиваться мне в задницу, сажусь. Достаю из рюкзака всё, включая еду в виде булочки. Для начала решаю покушать, несмотря на то, что через полтора часа неплохо было бы оказаться дома. Я пришёл сюда, чтобы увидеть, и, возможно, запечатлеть на бумаге рассвет. Солнце же только-только встало, и я элементарно не могу увидеть его с того места где нахожусь. Уплетаю булочку, кутаясь в олимпийку. Когда заканчиваю трапезу, достаю чистый лист бумаги и простой карандаш. Солнце появится в поле зрения буквально через пару минут, так что можно смело начинать делать набросок. У меня есть просто фантастический ракурс, который я очень давно хочу запечатлеть. Разделяю лист несколькими чёткими линиями. Изображаю примерные очертания домов, которые видны отсюда, несколько деревьев, растущих прямо на берегу моря. Затаиваю дыхание, когда наблюдаю, как солнце начинает постепенно освещать стены небоскрёбов с востока, а уже буквально через минуту его лучи подбираются к береговой линии. Отсвечивая от окон зданий, солнце слепит мне глаза. Пока оно не успело очень высоко подняться над горизонтом, я наношу его на набросок. Неаккуратные из-за спешки штрихи изображают тени на стенах небоскрёбов. Теперь я спокойно выдыхаю, ведь успел изобразить то, что не мог многие месяцы. Я не раз порывался изобразить восход, но всегда просыпал его. Смотрю на время: у меня есть ещё целый час. Отлично. Достаю ещё пару карандашей, отличающихся по мягкости, и резинку. Сразу же стираю все, что мне кажется неправильным. Переводя взгляд с натуры на рождающийся из-под грифеля карандаша рисунок, прорисовываю некоторые детали заново. Слышу, как шелестит трава за спиной. «Опять?..» - только лишь успеваю подумать я. Я не успел повернуть голову, как горячее дыхание обожгло мою шею. - Что на этот раз, мой любимый художник? Я не удивился, когда услышал глуховатый смех и хриплый голос над ухом. Но когда на моё левое плечо легла тёплая рука, я вздрогнул. Кудрявый быстро переместил руку ко мне на шею, не отрывая её от моего тела. Я прикрыл глаза. Рука зарылась в моих волосах и едва ощутимо потянула их назад. Для меня же это было весьма значимое движение, как и все остальные, выполняемые Гарри. Я почти откинул голову назад, но глаза так и открыл. Когда снова почувствовал горячее дыхание у шеи, невольно приоткрыл губы. Сердце начало бешено биться. Из некой дымки меня вытащил звонкий смех кудрявого. - Эх, Луи. Вчера ты не хотел говорить мне своё имя, а сегодня уже позволяешь делать с собой всё, что угодно. Какой ты непоследовательный!.. – Гарри снова залился смехом. Мне стало не на шутку обидно. За свою ошибку – «отдачу чувствам», и, конечно же, за реакцию на это Парня-вдохновения. Я грубо сбросил его руку и, отвернувшись, начал собирать все свои вещи, собираясь уйти. Обида закипала глубоко в груди, собираясь вылиться наружу. Даже слёзы подступили к глазам. Снова я выставил себя идиотом. Я уже застёгивал молнию на рюкзаке, как снова почувствовал руку у себя на плече. Попытка сбросить её оказалось неудачной: Гарри только сильнее сжал её. - Не трогай меня, - сквозь зубы выцедил я. - Успокойся. Неудачно пошутил, понимаю. Прости. – Последнее слово было произнесено шёпотом прямо у меня над ухом. Я снова вздрогнул, внизу живота завязался узел. Я повернул голову и заглянул в глаза парня. Он улыбнулся уголками губ, а моё сердце растаяло. Да, честно говоря, оно и не успело замёрзнуть. Просто внезапно накатившая обида прошла. - Пойдём, погуляем лучше. – Гарри подал мне руку. Я без раздумий опёрся на неё и поднялся с земли. Отряхнул джинсы на попе и, закинув рюкзак на одно плечо, пошёл за Гарри. Мы прошли мимо дома, спустились на пляж. Шли медленно по песку у самой кромки воды. Молчали, наслаждаясь лишь звуками моря и криками чаек. - Сегодня ты тоже будешь молчать? – Парень-вдохновение заглянул мне в глаза. Моё сердце бешено колотится, готовясь разорвать грудную клетку. Но, чёрт возьми, я должен разговаривать с ним нормально! У него же это как-то получается, в конце концов. - Нет, - как можно непринуждённее постарался ответить я. - Ну, тогда не молчи. Расскажи хотя бы элементарно, сколько тебе лет. Молчать неинтересно, а отставать я от тебя не собираюсь, ибо ты мне нравишься, Луи,- Гарри улыбнулся. До того невинно была произнесена последняя фраза, что в голову не пришло ничего больше дружеской привязанности. Но её ещё следует заработать… - Ну, мне двадцать один. Учусь в университете на третьем курсе, если тебе интересно, - а ему интересно, я знаю. – Живу на авеню Моррис. Что ещё тебе рассказать, мой новый знакомый? – Я доволен собой. Я смог вымолвить что-то внятное. - Ну, во-первых, зови меня по имени, благо ты его знаешь, - Гарри засмеялся. – А во-вторых, расслабься. Я наоборот немного замялся. Но, тем не менее, нашёл в себе силы ответить и даже улыбнуться. - Хорошо, Гарри. Мы бродили с ним по побережью ещё минимум час. Болтали – да, вы не ослышались – на разные темы. Гарри рассказал о себе. Оказалось, что он тоже не коренной житель Нью-Йорка. - Я переехал сюда буквально месяц назад вместе с родителями, чтобы поступить в институт. Из Филадельфии, - рассказывал кудрявый. Когда тема зашла о моём увлечении, – рисовании - я немного смутился. После каждого нового слова Гарри я чувствовал себя всё свободнее и увереннее в общении с ним. Я перестал его бояться. Он, безусловно, оказывает на меня какое-то влияние. И мне это нравится. Всё в прямом смысле разрушилось, когда я взглянул на часы. Девять утра. Я ударил себя по лбу и виновато посмотрел на Парня-вдохновение, что-то увлечённо мне рассказывающего. - Гарри, прости, но мне нужно бежать. Я уже опоздал на первую пару, может, повезёт, успею хотя бы к её концу. - Иди, конечно. Но мы ведь ещё встретимся вечером? – Почти потухший огонёк в глазах парня загорелся вновь. - Конечно. Только, может быть, не пойдём в кафе, а встретимся здесь? – В животе внутренние органы поменялись местами. Я до сих пор с трудом осознаю, что разговариваю со своей Музой, как со старым другом, а сейчас и вовсе назначаю место встречи. Ай-да я. - Я не против. В шесть, как и договорились? – кудрявый улыбнулся. - Да. А сейчас я побежал, прости. – Я подбежал к нему и – была, не была – обнял одной рукой за плечи. Крепко, как обнимают близких после долгих разлук. Я практически не отдавал отчёта тому, что делаю. Мне просто нужно было чем-то заглушить боль расставания с ним. Да, пускай оно и не долгое, но для меня как целая вечность. Как бы ванильно ни звучало. Лишь раз обернувшись на кудрявое чудо, убегаю с пляжа. Домой за учебниками и конспектами забегать не буду. Обойдутся, пусть радуются тому, что я вообще пришёл. До института далеко, но я решаю дойти на своих двоих. Особенно учитывая то, что на первой паре истории я появляться не хочу. Особо не спеша, добредаю до института как раз таки за несколько минут до конца первой пары. Когда поднимаюсь на нужный этаж, из аудиторий уже вываливаются толпы сонных и голодных студентов. Я встречаю Зейна. - Я уж думал, ты снова решил не приходить. Проспал что ли? У тебя такие забавные синие круги под глазами, кстати. - Нет, не проспал, - улыбаюсь. - А что тогда? – Зейн смотрит на меня с любопытством. - Потом расскажу. - Когда же, можно узнать? - Когда снова будем смотреть порно до утра у тебя дома, - смеюсь и хлопаю пакистанца по плечу. Пока что буду говорить ему ровным счётом ничего, потерпит. Главное не облажаться сегодня при встрече с Гарри. Ибо на предыдущих двух встречах я выставлял себя полнейшим идиотом.