Когда меня ты позовешь

Положение Дмитрия Павловича было неоднозначным. Находясь, весь этот период в Тегеране он скрупулёзно следил за всеми событиями революции. Оставшись практически без крыши над головой, он понимал, что назад дороги в Петроград больше нет. Английское посольство, находившееся в то время в Тегеране, приняло его, предоставив ему дом под покровительством посла Марлигна. И пока он оставался в Персии, князь был в безопасности и пользовался большим гостеприимством. Все это время он находился в офицерской армии, и все это время думал о Жюли, Петрограде и родных. Связи практически не было. Письма с трудом доходили до Феликса Юсупова, отца, с которыми он переписывался и до Д'Эпинье. Дмитрий ужасно хотел домой. Он грезил как бы скорее уехать обратно к Жюли, или в Париж, или в Лондон, но понимая, что Россия уже для него не та страна и что ехать туда никак нельзя, он надеялся, что Жюли уже где – то в Европе. Вестей от девушки все не было, и он начинал нервничать. В середине обыкновенного, ничем не примечательного дня, в то время как Дмитрий Павлович сидел за своим столом и писал очередные письма знакомым, в дверь вошел английский посол Марлигн. Разумеется, он и ранее так заходил, однако в этот раз он был встревожен и нервозен. Дмитрию сразу передалось его настроение: и он, думая, что же такого натворил, вопросительно посмотрел на Марлигна. - Дмитрий, - сказал Марлигн, - к тебе тут один офицер, но он никак не связан с нами. Скорее всего, он из России. Просит, чтобы ты его немедленно принял, у него к тебе какое-то важное известие. - Проси, - живо ответил князь и приготовился к посетителю. Через секунду на пороге появился молодой офицер. Красивый, светловолосый, опрятно одетый, улыбаясь, он подошел к Дмитрию и обнял его, восклицая: - Дмитрий! Как же я рад тебя видеть! - Костя! Мой друг! – расплываясь также в улыбке, восклицал Романов. Константин Александрович – юный офицер был хорошо знаком с Дмитрием Павловичем по службе и являлся его хорошим приятелем и другом. - Костя, что привело тебя сюда? – наконец, после долгого обнимания спросил князь. - Я бы хотел рассказать тебе все наедине мой друг, если это возможно. Марлигн подчинился и вышел. - Садись Дмитрий, так будет проще тебе все воспринимать, - посоветовал Костя. - Костя, что ты мне хочешь сказать такое, от чего я буду встревожен? Это связано с кем – то из моих родных? - Это связано с Жюли, Дмитрий. - Я слушаю. - Ты же знаешь, я пока в России, а месяц назад я караулил перроны, дожидаясь наших врагов. И я видел, как двое мужчин в сопровождении трех женщин посадили Жюли на поезд. Я не знаю, куда он направлялся, но она была очень слаба, и как мне показалось, не понимала, что с ней, собственно, происходит. Но я видел на руках женщин ребенка. Объясни мне, Дмитрий, что это все значит? Кто этот ребенок? Он – твой? Конечно, я могу ошибаться, и это может быть вовсе не она… Князь закрыл лицо руками и минуты три безмолвно сидел. - Митя, послушай меня как старого друга. Расскажи мне всю правду! Эта танцовщица была беременна от тебя? -Да, - еле слышно пролепетал Дмитрий. – Да! – встав, воскликнул князь. – Но меня больше интересует иное: куда они могли забрать ее и кто они? - Я не знаю, Митя. Но как же ты теперь будешь смотреть в глаза императору, когда он узнает, что у тебя есть незаконный ребенок от какой – то танцовщицы? Ведь рано или поздно мы прогоним этих бесов, а наш император снова будет царствовать. - Костя, что за вздор ты говоришь! Прежнюю жизнь уже не вернуть. Ты ничего не знаешь, ничего не знаешь! Она не какая – то танцовщица, она вся моя жизнь! От негодования и злобы Дмитрий не знал, куда себя деть. Гнев его был настолько велик, что Константин Александрович впервые испугался и на минуту замолчал, наблюдая за действиями Романова. - Не знал я, - наконец проговорил он, - что судьба, какой – то танцовщицы волнует тебя больше, чем судьба империи. Я всегда был уверен, что эта позорная связь лишь связь, а теперь… - Замолчи! - закричал князь и, ударив кулаком по столу, продолжил: - твою империю уже не спасти, хочешь быть живым – спасайся сам! - Да ты просто трус, Митя! Неужели страсть к этой танцовщице затмила твой рассудок? – негодовал Константин. - Ты сказал все что хотел, Костя? Толку от тебя никакого, а я еще хотел просить тебя помочь мне! Теперь же я желаю одного – выйди вон и на этом наша дружба с тобой заканчивается! – прогремел Дмитрий и, указав на дверь, отвернулся от бывшего друга. - Что же, благодари меня хотя бы за то, что я имел храбрость и смелость рассказать тебе об этом! Я дурак, приехал сюда ради тебя, а ты… и я не ты – скрываться здесь я не собираюсь в отличие от тебя! За веру, за Царя, за Отечество! – выкрикнул он и, хлопнув дверью, скрылся. - Сам все узнаю! – проворчал недовольно князь, наблюдая в окно за тем, как его друг садиться в автомобиль. Позвав Марлигна, Дмитрий Павлович сказал: - Хочу оформить сделку на продажу моего дома в Петрограде. - Конечно князь, думаю, это возможно, я все узнаю, подготовлю и сразу же вам все сообщу. Немного придя в себя и отвлекшись, Дмитрий уже все рассчитал в уме и, обдумав все свои дальнейшие действия, мысленно приготовился поскорее покинуть Персию.