Когда меня ты позовешь

В 1936 году дела в антикварном магазине Жюли вошли в свое привычное русло стабильности. После всех несчастий удача улыбнулась женщине, и она осуществила несколько выгодных сделок, принесших магазину долгожданный финансовый покой. - Дмитрий, - скомандовала женщина сыну, - у нас не хватает пару вещей из коллекции Екатерины Медичи. Мне обещали, что я получу всю коллекцию полностью. Позвони поставщикам и выясни, почему так. И верный помощник матери пошел выполнять поручение. Дочери Мелани она дала задание протереть пыль на витринах и полках под руководством мадам Дэглуа, а сама стала раскладывать старинные вещи на полки, соответствующие каждому столетию. - Мама, я только что получил ответ по поводу коллекции Медичи, - проговорил взволнованный Дмитрий. - Что они сказали? – взгляд Д'Эпинье стал суровым. - Поставщики сказали, что этих двух вещей у них нет, но они находятся в замке Бомениль, в департаменте Эр. Обычно эти вещи не включают в коллекцию Екатерины Медичи, и поэтому они доставили нам все без этих вещей. - Но мы ведь заплатили за полную коллекцию! Кто этот владелец? Я немедленно отправлюсь в департамент Эр и выкуплю у него эти вещи. Чего нам не хватает? – Жюли обратилась к бумагам, на которых была расписана вся коллекция. – Дмитрий, нам не хватает лишь выписки из протокола допроса Франсуа Равальяка и портрета Марии Медичи. Так кто же этот владелец? – повторила она свой вопрос. - Этот владелец – мой отец, мама, - сказал Дмитрий и внимательно посмотрел на удивленную мать. Жюли такое известие повергло в ступор. Минуту, она смотрела на сына, но потом, повертев бумаги в руках, сказала: - Что же, тогда мы можем обойтись и без них. - Без них? - Дмитрий повел бровью. – Мама, ты так усиленно пыталась достать их… разве тебя пугает то, что владелец замка мой отец? Мне кажется, с ним будет намного проще договориться, и поехать могу я, - договорил юноша. - Нет, поеду я, - твердо проговорила Жюли. – Сейчас я не могу все бросить и уехать, но за неделю соберу всю необходимую мне сумму и отправлюсь в департамент Эр. Заберу недостающие вещи в нашу коллекцию Екатерины Медичи, и мы покончим с этим делом. Вечерние чаепития в доме на улице Риволи было делом обычным. Тетушка Женевьев всегда заваривала ромашковый чай и все дружно пили, отдыхая и делясь впечатлениями о работе за целый день. Жюли с сыном обсуждали как раз поездку в департамент Эр, и мадам Дэглуа поддержала эту идею. Вскоре к ним домой нагрянул нежданный гость. Тетушка Женевьев завела Алексея Воронова на кухню и угостила чаем, хотя он отказывался и долго извинялся за столь поздний и неудобный для визитов час. Но ему нужно было поговорить с Жюли Д'Эпинье, и когда дети с тетушкой убирали со стола, они прошли в гостиную для разговора. - Алексей, ты, наверное, по поводу поездки? - начала Жюли. И видя его недоуменное лицо, продолжила: – а, я тебе не говорила: через неделю поеду в замок Бомениль, чтобы забрать кое-какие вещи. Но можешь быть спокойным, я справлюсь сама, так что твоя помощь не потребуется. Воронов услышал это и затрясся, как только подумал о том, что она еще раз может встретиться с великим князем. Ведь он слышал, что этот замок принадлежит именно Дмитрию Павловичу. - Но может, все – таки я провожу тебя или поеду с тобой? Жюли, я лишь хочу помогать тебе и если это возможно, быть как можно чаще тебе полезным. - В этот раз я хочу поехать сама, - она улыбнулась и опустила руки вдоль туловища. Но помня данное себе обещание сказать ей то, что хотел уже давно, поначалу он не смог подобрать нужные слова, замялся и замолчал, а Жюли все также смотрела на него, улыбаясь. Не смея более сдерживаться и понимая, что или сейчас, или никогда, Алексей выпалил: - Жюли, я готов не только помогать тебе. Я предлагаю не только свою постоянную помощь, но и свое сердце и руку! Ведь я люблю тебя! Он достал квадратной формы синюю коробочку и уже собирался открыть ее, но Жюли воспротивилась и закачала головой. Шокированная, она долго глядела на него. - О чем ты говоришь, Алексей? Как ты мог подумать, что я непременно соглашусь? И не зная как осторожнее ответить ему, чтобы не задеть его, она растерялась и замолчала. Ей не хотелось делать ему больно, и она ждала, что он скажет. Воронов сел на диван. Его тело дрожало, черты лица приобрели унылое выражение и, понимая, что ему отказывают, он еще больше впал в отчаяние. - Неужели ты не видела, что все эти годы я безумно любил тебя? Неужели ты не замечала, что все мои мысли были лишь о тебе, Жюли? Неужели твои глаза настолько покрыты пеленой любви к этому человеку? Этот человек… князь… самодовольный и напыщенный! Я знаю, что ты всегда думаешь только о нем! – и, видя, что Жюли не отвечает и отворачивается от него, он задергал ее руки. – Ну, ответь же мне, ответь! - Ты совсем не знаешь его, чтобы так говорить, - гневно пролепетала Жюли и вырвала руки из-под пальцев Алексея. - Но ведь мне известно как он поступил с тобой! И если бы я мог, я бы застрелил его в ту же секунду как увидел бы вновь! – буквально плача, говорил офицер. – Но ты все равно выбираешь его! Его! Он дико заплакал, пряча лицо под ладонями и пытаясь удержать Жюли рядом с собой. - Ты все же решила остаться с ним, не так ли, Жюли? – спросил Воронов. Вдруг в гостиную вошла мадам Дэглуа и, рассмотрев их лица, заметила огромное напряжение, возрастающее с каждой секундой. - Что здесь происходит? – недоумевающее спросила она. Но видя, что они оба не отвечают, она повторила свой вопрос. - Я предлагал мадам Д'Эпинье стать моей женой, - мгновенно ответил Алексей, будто тётушка Женевьев была последим его спасением. И действительно, как только старушка услышала это, на ее лице появилась улыбка, она подошла к Жюли и обняла ее, воскликнув: - Мои чаяния были услышаны Богом! Милая Жюли, я благословляю этот брак! Жюли знала, что тётушка Женевьев желает ей только лучшего. Да, нужно было согласиться на его предложение – это было всем необходимо. Безусловно, Воронов очень любит ее, и детей, а главное – с ним она будет в безопасности. - Я согласна, - пролепетала женщина, протянув руку офицеру. Следующие дни начались с разговоров о предстоящей свадьбе. Решено было сыграть торжество в следующем году, а пока заняться начальными хлопотами. Прежде всего, нужны были деньги, а там уже определить место проведения и обязательный обряд венчания, наряды и много – много другого! Мелани была очень рада тому, что теперь ее любимый «дядя Алекс» станет полноценным членом их семьи, а вот девятнадцатилетний Дмитрий очень удивился, но ничего не высказал против этого союза. Алексея Воронова было не узнать. Обычно бледное, меланхоличное лицо офицера стало вдруг счастливым и свежим. Он не отходил от Жюли ни на шаг, ухаживая за ней усиленнее, чем прежде и буквально «сдувал с нее пылинки». Через неделю, как и запланировала Жюли она поехала в замок Бомениль. Эр – департамент на севере Франции, входивший в регион Нормандии, назван так в честь реки Эр, протекающей на этой территории. Выехав утром, предпринимательница уже вечером находилась в Эре, подъезжая к Боменилю. Замок Бомениль располагался в коммуне Бомениль, а в прошлом это была загородная резиденция короля Людовика XIII. Прибыв на место Жюли первым делом оглядела оглядела замок: красивый и огромный, величаво раскинутый возле реки он имел много комплексных дворцовых элементов, парадный вход с запада в который как раз и направилась Д'Эпинье. Уже давно сгустились сумерки и, не смело постучав в дверь, Жюли приготовилась увидеть князя, но дверь ей открыла пожилая женщина. - Добрый вечер мадам, - сказала Жюли. – Я из Парижа, у меня к вам деловой разговор. - Я не занимаюсь деловыми разговорами, - ответила женщина. - Все разговоры к хозяину замка, а он – уехал, и пока его нет. Приходите в следующий раз. И женщина попыталась закрыть дверь, но Д'Эпинье ее остановила. - Послушайте, мадам, я не намерена ждать вашего хозяина. Мне нужно переговорить с вами и войти в замок прямо сейчас. - Да кто вы такая, чтобы перечить мне? – оглядев Жюли с ног до головы, женщина недоверчиво ждала ее ответа. - Я – держу магазин антиквариата в Париже, и мне… - но девушка не договорила, перебив ее, женщина выкрикнула: - Идет хозяин! Вот с ним и говорите! - и, закрыв дверь перед носом Жюли, она скрылась. Но женщина говорила правду: обернувшись, Жюли увидела Дмитрия Павловича шедшего к ней. - Доброго вечера, - протянул он. - Жюли, я удивлен, что привело тебя сюда? И прежде чем она ответила, он дотронулся до ее рук и прижал их к губам, осторожно целуя. Отвыкшая от его касаний ее поразило словно током, и на секунду растерявшись, она смотрела на него, но потом как можно скорее вырвала руки. Она также заметила, что князь очень плохо выглядит. Уставшее, грустное лицо, круги под глазами и трясущиеся руки. Словно внутри него засела глубокая печаль, снедавшая его изнутри. - Князь, - набрав воздух в легких, бывшая танцовщица продолжила: - я пришла к вам с деловым разговором и он не требует отлагательств. - Прошу, входи, - указывая ей на дверь, он пропустил ее первым, закрыв за собой двери. Они оказались в большой гостиной, исполненной в стиле Людовика XV в центре которой были расположены стулья, вдоль стен стояли плетеные стулья, камин, украшенный натуральным морским гребешком, а большую часть паркета занимал ковер. - Садись Жюли, я тебя внимательно слушаю, - пододвинув стул женщине и усадив ее, князь посмотрел на нее, а потом, осмотрев гостиную, вдруг спросил: - тебе нравится этот замок? Я купил его еще в 1927 году. - Он безумно красив, - улыбаясь, ответила Жюли, - но я приехала вовсе не осматривать замок. – И видя недоуменный взгляд князя, Жюли продолжала: - Дмитрий, недавно из Италии я получила коллекцию вещей Екатерины Медичи. А позже выяснилось, что там недостает еще двух ценных предметов. Как оказалось, эти предметы находятся у вас в замке. - Что за предметы? - Выписка из протокола допроса Франсуа Равальяка и портрет Марии Медичи. - И ты хочешь, чтобы я отдал тебе эти вещи? - Конечно за деньги. Я готова заплатить за них довольно большую сумму, князь, - серьезно сказала Жюли. - Что же, я согласен. Но Жюли, я должен тебя огорчить: я не знаю где эти вещи, поэтому мне придется перерыть все комнаты, чтобы найти их. Но ведь тебе они нужны сейчас? А осмотр всех комнат займет время, ты готова подождать? Или мы можем начать поиски прямо сейчас? – он незаметно ухмыльнулся. Жюли задумалась: что лучше? Ждать неделю пока князь будет искать, или же потратить всего одну ночь, уйти и больше никогда не встречать его? Второй вариант показался ей наиболее правильным, но она все еще не определялась. Видя это, Дмитрий сказал: - А тем более тебе понравился замок так что, я не могу не показать его. Что скажешь? Она ответила: - Хорошо, князь. Я согласна поискать эти предметы сейчас. После этого они направились в спальню, где когда – то жила королева Англии Генриетта Французская, дочь Генриха IV. Посреди, был размещен портрет Генриетты кровать, столики, дверь – украшена изображением ландышей. Внутри спальни находился небольшой кабинет. Дмитрий, открывая все шкафы, искал те самые вещи, а Жюли не осмеливаясь ничего трогать без его разрешения, наблюдала за ним. Но двадцать минут поиска ничего не дали, как и полчаса спустя. - Жюли, ты уверена, что они действительно хранятся в этом замке? – и, не дав ей ответить, он сказал: - впрочем, еще не все потеряно. Пойдем в библиотеку. Поднявшись по лестнице, Жюли вошла в довольно маленькую комнатку, обставленную шкафами с книгами, столом, комодом, а стены и пол были покрыты кирпичом. Через минут десять Дмитрий достал из шкафа огромный портрет французской королевы и показал Д'Эпинье, на что та одобрительно закивала. И начав немного нервничать в присутствии князя, девушка предложила свою помощь, на что Романов охотно согласился. Общими усилиями и все в пыли они нашли и выписку Равальяка. Упаковав все эти вещи довольная, она оставила деньги на столе и собралась уйти, но Дмитрий остановил ее. - Ты уже уходишь? Я могу подвезти тебя, Жюли. Впрочем, это давно уже делает другой. - Да, я выхожу замуж, - произнесла Жюли. - Я искренне прошу у вас прощение за его недостойное поведение в тот день, когда вы в первый раз встретились. А доехать я могу сама. Так же, как и приехала сюда. - А-а-а… – протянул Дмитрий Павлович. – Этот тот офицер, который угрожал дуэлью… - он засмеялся. - Тогда почему он сам не попросит извинения, Жюли? Но Жюли не отвечала, с каждой минутой ей было все труднее прощаться с князем, и она хотела как можно скорее покончить с этим. Но он неожиданно взяв все предметы коллекции из рук Д'Эпинье, сказал: - Я долго ждал этого, и я прошу лишь выслушать меня. - О чем ты, Дмитрий? – спросила Жюли, переходя на «ты». Ее сердце безумно колотилось, и больше всего она боялась поддаться чувствам. Вплотную смотря на него и пытаясь быть спокойной, она ждала, что он скажет. Князь, видя ее, наконец, проговорил: - Ты любишь меня, Жюли… ты все еще любишь меня! Жюли молчала. Не отводя от него глаз, она все ждала, что будет дальше. Воспользовавшись этим, Дмитрий подошел к ней ближе. - Я видел нашего сына, Жюли… жаль, я не смог увидеть Мелани, но я не забыл, Жюли, не забыл о наших детях, – он остановился. Тяжело дыша, будто ища нужные слова, великий князь минуту молчал. - Моя Жюли, прости меня… я не смог! Думай, как тебе будет угодно: считай, что это моя слабость, потому что я не смог отказаться от тебя, от нас! Эти женщины, с которыми я был, они всего лишь бледное подобие тебя, ни одна из них не может вырвать из сердца твой образ, родная моя. Я хотел бы начать все с начала и высказаться до того, как ты отвернешься от меня, прогонишь и уйдешь и до того, как этот нелепый мальчишка будет прикасаться к тебе! Упав на колени и отодвинув предметы коллекции подальше от себя, он обхватил руками ее талию и тихонько заплакал, целуя руки Жюли. - Моя ошибка была в том, что я понял все это слишком поздно… – но Д'Эпинье молчала, отводя взгляд и еле слышно всхлипывала. - Ты молчишь… но я же знаю, что тебе не все равно, Жюли. Я знаю, что ты не хочешь выходить за него замуж! - Ты ошибаешься Дмитрий, мне все равно! Все равно! - выкрикнула она и отошла от Романова, пытаясь взять купленные предметы, но от напряжения и слез ее руки не слушались, и каждый раз беря вещи, она роняла их. Жюли хотела поскорее уйти и уже пожалела, что пришла. Перед ее глазами все еще проносились события прошлого. Но действительно ли ей было все равно? Отнюдь нет. Несмотря ни на что она продолжала любить князя, хоть и отчаянно противилась этому чувству. - Мне не нужны от тебя деньги, забери их. Мне ничего от тебя не нужно кроме твоего прощения, - сказал Дмитрий Павлович и, подойдя к ней, протянул бывшей танцовщице купюры. - Я давно простила тебя Дмитрий, но находиться рядом с тобой я не могу! – и, взяв деньги и вещи, она выбежала из Бомениля, чтобы больше никогда туда не вернутся, и больше никогда не встречаться с Дмитрием Павловичем…