*
Егор думает недолго. Буквально до вечера, засиживаясь на балконе дома.
— Мам, я, наверное, пойду к Вике сегодня, — бросает Егор, приводя себя в порядок у зеркала.
— Хорошо, только осторожнее там, — подмигивает ему мама, и Егор вдруг замирает.
Он
никогда не стоял у зеркала, поправляя свои волосы и рассматривая своё лицо. Ракитин сглатывает и бросает маме натянутую улыбку. В кармане его штанов стандартно лежит презерватив, но Егору сейчас немного не до этого.
Он надевает аирмаксы и выходит из дома.
Дом Шатохина не очень далеко от школы, и Егор доходит до него довольно быстро. Его учитель истории, оказывается, живет в новостройке (в отличие от самого Егора, который живет в ебаной хрущевке).
Егор вздыхает, нажимая код на домофоне. Консьержка смотрит на него с презрением, но пропускает, потому что Тема открыл ему незамедлительно.
До двадцать третьего этажа подниматься долго, и Егор снова успевает презрительно оглядеть себя в зеркало.
Артём уже стоит в проёме двери, когда Ракитин выходит из лифта.
— Здравствуйте, Артём Сергеевич, — Егор поджимает губу.
— Ну что, учебники взял? — Артём смотрит на него своими большими глазами, держась за ручку громадной двери.
— Ну, кое-что получше, наверное, — Егор лезет в карман и достаёт квадратик фольги. Он не задумывал это, все как-то само получается.
По лицу Артема Сергеевича расплывается улыбка, и он качает головой.
— Не-а, — говорит он и пропускает Егора в квартиру, — сначала я хочу заняться твоим грязным ртом. Заебало этот мат в коридорах слышать из твоих уст, — спина Ракитина покрывается мурашками, когда он слышит нецензурную лексику из уст своего учителя.
Он снимает обувь и оглядывает относительно длинные коридоры. Ещё на входе его тут же окутывает очень мужской и даже мускусный запах, который частенько исходил и от самого учителя истории.
— Вы один живете в двушке? — У Егора никогда не уложится в голове, нахуя тратить больше денег на ещё одну комнату, если живёшь один.
— Это трешка, Егор, — усмехается Артём, наблюдая за лицом своего ученика.
— Твою мать, — Егор еле сдерживает себя, чтобы не сматериться.
— И с чего это ты взял, что я живу один? — загадочно улыбается Шатохин, закрывая дверь на два замка.
— Бросьте, Артём Сергеевич, — Егор подходит к своему учителю ближе, показывая, что он совершенно не боится, хоть это и маленькая ложь. Сейчас Артём Сергеевич пахнет как-то приторно сладко, и это немного ставит Егора в тупик.
Шатохин улыбается и обходит его.
— Ну что ж, Ракитин, — Артём идёт в одну из комнат, очевидно в спальню, показывая Егору идти за ним. Там он встаёт рядом с постелью и смотрит на своего ученика с вызовом, — будешь пересдавать экзамен?
Егор тупит где-то с минуту, а потом резко полностью отключает свою голову и отметает в сторону весь здравый смысл, вставая перед своим учителем на колени и расстегивая ремень. Пряжка громко звякает, и Артём запрокидывает голову наверх, улыбаясь и прикрывая глаза.
— Ты совершенно не смущён и даже не боишься, — подмечает учитель, аккуратно касаясь головы Егора,
боже, как же долго он мечтал об этом.
— А чего мне смущаться или даже бояться? — Егор стягивает с него штаны, отправляя их болтаться на щиколотках, и проводит языком по выпуклости на боксерах Артема. Но всех этих смущений и неуверенности Егор почему-то не ощущает от слова совсем.
Он ведь пересдаёт экзамен, почему так?
— Ну, начиная с того, что у нас разница в возрасте 12 лет и ты несовершеннолетний и заканчивая тем, что я мужчина, — невинно говорит Артём, играясь пальцами с кончиками волос Егора.
— В таком случае бояться надо Вам, Артём Сергеевич, — Егор улыбается; почему-то ему стало так весело и интересно, к чему это все приведёт.
Шатохин усмехается, не показывая мальчику своих истинных чувств по этому поводу и подталкивает рукой к себе ближе. Его член уже достаточно сильно дергается, когда он видит Егора Ракитина на коленях перед собой.
Вся уверенность младшего пропадает сразу же, как член оказывается во рту. Он не особо понимает, что дальше делать, но Артём помогает ему, контролируя его голову.
— Блять, — разозлённо выдаёт старший, оттягивая его волосы, — ты даже на двойку не наработаешь, если сейчас же не уберёшь свои зубы от моего члена, — цедит он, сразу же ощущая, как на смену зубами пришёл мягкий язык, — уже лучше, — хвалит Шатохин и гладит Егора по голове.
Далее все проходит быстрее. Егор сажает Артема Сергеевича на постель, а тот постепенно скатывается на матрас, ложась спиной на мягкую постель. Его глаза прикрыты, а ресницы чуть подрагивают. Рот приоткрыт, и Ракитин внимательно вслушивается в каждый вдох и выдох. Егор помогает себе руками, подмечая, что член его учителя истории значительно больше, чем он предполагал. Не то, чтобы он прям думал о его члене, нет, просто… оно само так вышло, окей?
Артём опирается на руки, постепенно съезжая на локти, а потом и вовсе ложится, одной рукой все ещё контролируя Егора, а второй сжимая покрывало на застеленной кровати.
Ракитин старается быть аккуратным, водя пальцами по животу Артема Сергеевича, пока втягивает щеки и старательно прячет зубки.
— Быстрее, — говорит Шатохин и ускоряет Егора своей рукой на его затылке. Младший все ещё не привык к рвотным позывам и по его щекам текут слезы от этого, пока он просто старается не подавиться.
Артём знает все это, стараясь побыстрее достичь разрядки, чтобы не мучать ребёнка. Но на самом деле ему даже нравится. Рот Егора пиздецки жаркий и узкий, и это не может не радовать и не возбуждать.
Старший стонет и спускает в рот своего ученика, просто потому что может.
Егор тут же отлетает от него и почти падает, оглядываясь по сторонам.
Глотать он не собирается и к его счастью на тумбочке у кровати оказывается пустой стакан, вероятно, из-под воды. Ракитин берет его в руки и брезгливо сплёвывает туда, поглядывая на Шатохина.
— Неплохо, — выдаёт Артём и облизывает губы. Он садится на кровати и протягивает руку к лицу Егора. Шатохин проводит пальцем по его губам, стирая следы не совсем приличного времяпрепровождения. Ракитин мгновенно смущается этому и прячет лицо, вытирая выступившие от ебучего минета слезы и двигая затёкшей челюстью, — зачёт поставлю.
Егор проглатывает оставшееся во рту и морщится. Он ничего не говорит, разглядывая своего учителя истории.
— Ты голоден? Или хочешь в душ, или покурить? — Артём кивает на пачку сигарет на комоде. — Можешь тут подымить.
Егор сжимает зубы и сидит на полу ещё какое-то время, пока Артём Сергеевич одевается и прикуривает сигарету. Он также включает кондиционер и брезгливо берет в руку стакан из рук Ракитина.
— Пойдем на кухню, — мотнул он головой, затягиваясь сигаретой.
— Я домой, — тихо фыркает Егор, прокашливаясь. Он осторожно вдыхает сигаретный дым, подавляя в себе желание покурить.
Артём Сергеевич поднимает бровь и отставляет стакан на комод.
Егор видит его реакцию, но ничего не говорит. Его самого вдруг ужасно затошнило от себя и от всего, что он делает. Да, выбора-то у него особо не было, и все равно ничего уже не поправишь, но факт остается фактом.
— Мне надо подумать, — лепечет он и встаёт с пола, моментально возвышаясь над Артёмом Сергеевичем.
Ракитин проходит в прихожую и наспех надевает аирмаксы, стремясь побыстрее уйти.
— Мне показалось, ты голоден, — пожимает плечами Шатохин и смотрит в сторону кухни, продолжая курить.
— Дома поем, — лаконично выдаёт Егор и мимолетно смотрит на своего учителя (учителя, которому он сделал минет пять минут назад), — до свидания, Артём Сергеевич.
— Если ты помнишь, то у тебя есть домашние задания, которое могут не делать только те, у кого пятерки за экзамен и годовая, — старший открывает ему дверь и выпускает из квартиры, — если что, ты знаешь, где я живу. Приходи, поучим, — говорит он нетипичным голосом, стоя к своему ученику очень близко, — до встречи, Егор.
