— Можете заковать меня в цепи, можете пытать, можете даже уничтожить моё тело, но вам никогда не поработить мой разум. Махатма Ганди
— Мас-стер, что-то бес-спокоит Вас-с. Змея внушительных четырёх метров заскользила по ковру к своему хозяину. Бледная рука несуетливо погладила рельеф чешуи. — Что навело тебя на эту мысль, моя дорогая? Нагини издала ровную вибрацию, словно замурлыкала от удовольствия. Раздвоенный язык с молниеносной скоростью пробовал на вкус окружающее её Мастера пространство: — Я чувс-ствую в воз-сдухе вокруг Вас-с. Ладонь на чешуе замерла, и возмутившаяся этим змея вновь легонько толкнулась ей навстречу, но Волдеморт молча отпрянул, углубившись в кресло. Он перевёл взгляд на рабочий стол из бакаута высшего качества и небрежно подцепил палочку с края столешницы. Лениво облокотившись о тёмную мягкую обивку кресла, по привычке слегка оттянув указательным пальцем веко прищуренного взгляда в оценивающем виде, он принялся играючи вертеть тис между пальцев. — Нагини, твои инстинкты не перестают впечатлять, — похвала от Мастера была редким явлением, и змея лестно зашипела. — Беспокойство не совсем верное определение, однако теперь я определённо заинтригован. Какие именно волнения в моей магии ты почувствовала? Нагини снова прощупала частицы воздуха. — Каж-шется… тяж-шелее. — Что-то ещё, моя дорогая? Частота колебаний едва улавливалась, но резонанс тембра её Мастера всеобъемлюще заполнял прохладную комнату. Нагини с медленной грацией заскользила вокруг ног своего хозяина, уложив голову в направлении жаркого камина за большим креслом, и свернулась кольцами. — Интенс-сивнее. Напряж-шённее. Иногда с-слож-шно находитьс-ся рядом с Мас-стером. — Ты имеешь в виду, я чувствуюсь сильнее? — вскинул бровь тёмный змееуст. — Вы вс-сегда чувс-ствуетес-сь с-сильным, Мас-стер. С-сейчас неус-стойчиво. — Интересно, — палочку отложили обратно на стол к небольшой стопке пергамента и фамильных древ. — Очень интересно. На одной из вычурно расписных схем острым пером выведено: «Драко Малфой».* * *
Драко обошёл коридор восьмого этажа уже дважды за эту ночь. В очередной раз протопав мимо тролля в воздушной пачке балерины, он ощутил, как дёргается правый глаз. В чём блядский смысл вешать это убогую пародию на искусство не где бы там, а прямо на одну из стен знаменитого и почтенного учебного заведения? Никакого здравого объяснения. Либо вся суть заключалась именно в этом? Откуда-то сбоку резко распахнулась дверь, скрипучие петли которой заставили невольно вздрогнуть в лёгком испуге. Недолго думая, он завернул за угол и выглянул украдкой. Сердце неуёмно колотилось. А какого хрена прятался он?! Филч со своей хромотой редко захаживал так высоко, и по этой же причине Пивз обычно не поднимался сюда без своего «любимчика» на горизонте. Парень начал изрядно сердиться на самого себя же: у него было полное право находиться здесь, несмотря на поздний час, так что определённо не он, префект Слизерина и кто-то там в Инспекционной группе, должен прятаться от чужих… Это сейчас Поттер выскочил из шкафа? Драко криво улыбнулся. Потти выскочил из шкафа?… М-м, ну вот. Доигрались. Теперь и меня настигло директорское безумие, распылённое по Замку. В таком до печального юном и подающем надежды возраст… Улыбку и драматичную эпитафию прервал гриффиндорец, зачем-то придержавший дверцу, и через мгновение куча небезызвестных лиц выбежало в коридор: Невилл Лонгботтом, Рональд Уизли, девчонка-ловец с Рейвенкло, Грейнджер, ещё кто-то с красно-золотого факультета и двух других. «Кроме наших», — с прищуром подметил парень. Поттера похлопали по спине на прощание, одарили благодарными взглядами, высказали парочку комплиментов. И в мгновение ока разбежались. Примерно двадцать человек… Это же почти целый класс. Что у них там происходило? Драко удержался как от грандиозного появления собственной персоны, так и последующих требований незамедлительных ответов. Оставшись в тени и невербально создав покров тишины вокруг себя, он последовал за компанией гриффиндорцев незамеченным и по той скорости, с которой те бежали к лестничному пролёту, ведущему вниз на седьмой этаж, понял, что компания спешила как можно скорее вернуться в свою гостиную. Что бы ни находилось за той дверью — там лишь конец истории, но не начало. И это определённо не был обычный шкаф. Пускай время, потраченное на внеграфные дежурства, можно провести за более важными исследованиями, он не собирался упустить свой шанс проследить за их Золотым мальчиком следующей ночью. И до тех пор, пока не разберётся с маленьким секретом Потти, точно не обмолвится об этом в письме Люциусу… и Волдеморту. Хотя парень сильно сомневался, что Тёмный Лорд не выпытает информацию из него, если на то будет Его прихоть.* * *
— Подходите ближе! Те, кто ещё не успел предоставить мне свои разрешения, могут сделать это сейчас. Те, кто уже отметился, наслаждайтесь выходным днём! Следуйте за профессором МакГонагалл к отправной точке. Профессор Спраут, казалось, проснулась в прекрасном настроении, кардинально отличавшимся от его собственного в это зябкое зимнее утро. — Драко! Куда мы идём? Три метлы? Кабанья голова? Гойла, как всегда, волновали лишь яства и в редких исключениях сливочное пиво. Мерзость. — Что насчёт чего-то новенького? О! — радостно хлопнул в ладоши Крэбб. — Знаю! Махнём в Лондон! Драко споткнулся. — За, прости, чем? Подозрение, которое появилось у Малфоя, комом встало поперёк горла. — Помучаем парочку маглов, что за вопрос! Подцепим девчонок, а-а? Гойлу идея пришлась по душе. Драко — нет. — Хотите потратить весь день на амурные дела и любительские пытки? Ка-ак оригина-ально. Крэбб нахмурился, а Гойл заржал, хлопая по плечу своего дружка. Драко ухмыльнулся. — Вы, барышни, можете делать, что пожелаете: сходите в салон, обновите маникюр, стрижку, что вам там угодно. Только меня увольте. Мне с лихвой хватает ваших рож на занятиях, — и на этом Драко покинул слизеринцев.* * *
Он зашёл к «Коббу и Уэббу», тут же направившись к бледной как бадьянский околоцветник седовласой продавщице, которая осторожно следила за вошедшим клиентом из-за стойки. Люциус часто водил его в этот магазин, и ему до безобразия нравилось наблюдать, как отец торгуется — а вот старой ведьме это не нравилось никогда. — Чем я могу помочь тебе, мальчик? Драко без особого интереса разглядывал выставленные предметы, связанные с тёмными искусствами. Ненадолго взгляд привлекли покрытые лаком угольные часы на подставке в виде когтей гиппогрифа. Цифр не было. Он отвернулся от необычного артефакта, решив не канителиться. В тот же миг глаза женщины чуть расширились, когда на столешницу опустился увесистый мешок галлеонов. — Скажите, вы ведь из тех, кто рдеет за организованность своих дел? — Конечно, — и с картинным оскорблением в голосе ведьма добавила: — К чему такие вопросы? Рука Драко многозначительно накрыла кожаный и туго затянутый мешок, отодвигая его чуть в сторону от жадных костлявых ручонок. Продавщица нахмурила седые брови. — Значит, — парень бродил взглядом за спиной ведьмы, словно что-то выискивая, — и вести записи с контактами посетителей для вас в порядке вещей? — А в чём заключается интерес у молодого человека? Информация безоговорочно конфиденциальна. Он вцепился взглядом в мутные старческие глаза, вздохнул и выложил на стойку ещё один мешок. — Не сомневайтесь, это останется конфиденциально между нами. Под конец он снизил голос, заслышав дверной колокольчик, и оглянулся через плечо. Женщину ему была незнакома, поэтому он вернул своё внимание к продавщице, показывая всем своим видом, что это — последнее, на что та могла рассчитывать в данной сделке. Ведьма надрывно прокашлялась и ловко убрала два мешка за прилавок, подальше от взглядов других клиентов. — Полагаю, иногда большие секреты суждено знать всему свету. Вот, — ему вручили книгу в тяжёлом кожаном переплёте. — Только не здесь, — и та жестом головы указала на служебное помещение. Драко протиснулся за пыльный занавес, в былом наверняка сверкавший приятным, а главное, свежим оттенком магнолии, и выцепил взглядом стол в центре присущего подобным комнатушкам хаоса. Наполненные почему-то исключительно органами лягушек банки, безделушки, походящие по всем параметрам на портключи, и пыточные устройства, одного взгляда на которые хватило, чтобы мурашки прошлись по коже. Что-нибудь из этого весёлого инвентаря можно смело предлагать Волдеморту, дабы у Него было чем помучить рядового Пожирателя, когда тот снова облажается. Парень хмуро оглядел покрытое толстым слоем пыли кресло, но за неимением альтернативы всё же сел в него. Открывал книгу Драко крайне бережно: под массивной обложкой она казалась очень хрупкой, будто одно неловкое движение однозначно разорвёт тонкие страницы в тот же момент. Слава Мерлину, опись приобретений систематизировали в алфавитном порядке, и он сразу перешёл к нужной букве. Паркинсон, Паркинсон, Паркинсон, Паркинс… А! К его удивлению, записи датировались тем временем, когда закупался ещё дед Пэнси, только парня интересовали последние две страницы. С глубоким вздохом он понадеялся, что в книге найдётся искомое, и приступил к детальному изучению перечня оплаченных товаров. Портключи, книги, хренова кладка змеиных яиц… Парочка драконьих чешуек… Покупки отличались наискучнейшей приемлемостью, ничего чересчур тёмного или опас… Вот оно! Весной за тысяча девятьсот восемьдесят третий год Паркинсон-старший приобрёл Кольцо Алексис, по предположениям Аврората, уничтоженное в пожаре. Очаровательный и запрещённый артефакт, подталкивающий носителя к безумию и навязчивой идее разрушения. Миссис Алексис, примерная и скромная домохозяйка дивной доброты, в тысяча восьмисотом году зверски расчленила всю свою семью: мужа и четырёх малюток, пока те спали, а затем подожгла дом, где нарочно заперла себя, и почила вслед за супругом и детьми. Многие делились подробностями, как истошный крик, перемежающийся звонким смехом, был слышен далеко за пределами дома, когда соседи заметили пожар. Если главу дома Паркинсон поймают с этим колечком, тот потеряет своё доброе имя в одночасье. Наряду с ним ко дну пойдёт и место в Министерстве. Пэнси получит по заслугам сполна. При такой плачевной репутацией ни о каком брачном договоре с наследником Малфоя-старшего его дражайшая наречённая даже со своей больной фантазией мечтать более не посмеет. Драко осмотрелся по сторонам, достал палочку из внутреннего кармана мантии и точным движением наколдовал копирующее символы заклинание. А по завершении процесса схватил готовый пергамент так резво, будто он растаял бы в воздухе, промедли парень хоть секунду. Пробормотал ещё одно первокурсное заклинание: пергамент сложился вдвое и переместился в только что материализовавшийся конверт, незамедлительно отправленный в пункт назначения. Если кому и нужны скандальные слухи, истерический спектакль или сенсационная история, то по этой земле шагала только одна ведьма, которой по силам мастерски справиться с подобной каверзной задачкой. Грядущие заголовки Пророка уже маячили перед глазами! Кто бы там ни говорил, что месть — это блюдо, подаваемое исключительно холодным, то тот определённо ничего не смыслил в романтике поимки на горячем.* * *
Молодой волшебник в спешке пробирался сквозь невзрачную толпу покупателей. Бесцельно бродя по закоулкам Хогсмида намного дольше времени, чем отвёл для этого изначально, он, совсем как простофиля Лонгботтом в прошлом году, совершенно забыл про перекличку. Пять минут пятого. Даже если бегом… Нет… Не успеваю. Уже умудрился опоздать на полчаса!… Драко суетился, будучи, возможно, единственным так страшно опоздавшим. Не любил он привлекать ненужное внимание… Вдобавок спросят о его местонахождении, и Малфою придётся извиниться ещё раз… Захотел найти больше информации о крестражах, но увы! Искать тёмных ритуальников или мало-мальски посвящённых за столь ограниченное время не представлялось возможным, и как оказалось, тему расщепления душ заколотили под табу даже в таком злачном месте, как Лютный переулок. За поисками любой полезной наводки к так зацепившей его разум темы исследования он наткнулся на старые «Сказки барда Бидля», которые оказались удивительно сносными. Последний январский снег скрипуче сдавался под натиском быстрых шагов, ботинки оставляли чёткие следы на тонком белом слое. Выбежав на южную сторону Косого, он поблагодарил Мерлина и закостенелое чаёвничество — на «нейтральных» окрестностях магической деревушки в этот час мало кто расхаживал. Парень покачал головой. Как они вообще собираются развиваться, если не могут отринуть прошлое? Он завернул за угол, но чья-то рука схватила его и утащила в проход между зданиями. — Что за… Вторая рука зажала ему рот. Драко попытался отбиться, но в итоге оказался сильнее прижат к бетонной стене, а нападающий умудрился зажать оба запястья за спиной одной рукой. Кожаная перчатка заглушала крики, и когда он попытался отпихнуть неизвестного ногой, его увесисто приложили виском о стену. Запястья дёрнули вверх, и руки изогнулись под резким и граничащим с неестественным углом. Глаза невольно зажмурились в тщетной попытке умерить боль. Всё случилось так быстро, словно мгновением ранее голову заботило лишь банальное опоздание к комендантскому часу, а теперь мысли хаотично плыли от бессильной тревоги. Зачем?… Зачем волочь кого-то так резко с глаз прохожих в подворотни? Может, ограбление? У него было с собой портмоне, но… Рука начала охлопывать его, спускаясь вниз, и Драко только-только удостоверился, что оказался прав, когда рука мужчины — судя по крепкой хватке, это именно мужчина — прошла мимо кармана и продолжила исследовать его левый бок. Палочку мгновенно вытащили, а от безжалостного угла, под которым вывернули плечи, на глазах уже выступили слёзы и в горле пересохло от беззвучных криков. — Прекрати звать на помощь, — парень вздрогнул от шёпота в правое ухо: — И давай-ка, малыш, без шуток. Отрезать тебе один или два пальчика я не побрезгаю, уж поверь. Драко замер. Этот голос… Изо всех сил он пытался вспомнить его, но никак не мог соотнести с определённым кем-то из своих знакомых. Когда запястья опустили, он с облегчением выдохнул. Рывок — и он лбом приложился к бетону, а нечто холодное на ощупь ему зажали в ладони. — Теперь не дёргайся. Знакомое ощущение скрутило живот. Нет… Нет, только не портключ, только не… Его замутило от насильной аппарации и беспомощного непонимания происходящего вокруг. Он рухнул на деревянный пол на четвереньки, пытаясь не вырвать остатки обеда. — Малфой, а эта поза тебе подходит всяко лучше! Для чистокровного с вашим хреновым благородством ты быстро учишься. Похва-ально! Перед глазами появились громоздкие кожаные сапоги. Голос всё ещё казался так смутно знакомым, но вот имя или лицо… По помещению раскатом разразился гогот. Наспех парень насчитал около пяти человек. Держимся… Меня ведь обучали линии поведения даже на такой расклад. Я справлюсь. Статус наследника Малфоев облагался подобного рода рисками. С отдалённой, но едкой злобой на самого себя за то, что этим днём упрямо отставил телохранителей, он медленно поднял голову. Головокружение изрядно мешало мыслить, и даже малейшее движение отдавалось шумом в ушах. Оглядев просторную комнату со стенами из древесины, напоминающую небольшой домик на горнолыжных базах магической Швейцарии, он понял, что почти не ошибся: четверо людей по бокам и один перед ним пялились на него с красноречивой надменностью, двое стояли в тени у стены, а присутствие ещё одного, а быть точнее, чужой цепкий взгляд он явственно ощутил за спиной. Оглянувшись, краем глаза Драко увидел человека, вразвалочку сидящего на деревянном стуле, и определил того как главного в этой группе недограбителей. Возможно, они всё-таки засели где-то в горах, судя по чересчур уж низкой температуре и гуляющему сквозняку. Осматривая все детали окружения за считанные мгновения, парень заметил, что в помещении не нашлось естественного освещения из окон — только слабо накалённое свечение магловской ламы над головой в середине комнаты, а от этого страх быть в центре непрошенного внимания незнакомых и явно агрессивно настроенных людей только сильнее усугублялся. Мебель как таковая отсутствовала, помимо стула позади и маленького кофейного столика сбоку, поверх которого кто-то небрежно разбросал газеты. Также он успел заметить, как в комнате собрались исключительно взрослые волшебники, но собственно, ничего необычного: силовые группы уже которое столетие собирались в большинстве своём из мужчин, и куда чаще отвечали перед одним человеком, как и Пожиратели. Нет, погодите… Он осмелился окинуть взглядом через плечо волшебника позади него: капюшон был снят, а это означало только то, что его не оставят в живых. Или, как минимум, дееспособным… Задник каблука размашистым ударом пришёлся по скуле, «отводя» внимание от главаря обратно к человеку напротив. Внутренности будто сжало прессующими чарами, когда Драко заторможенно вспомнил оскал на лице незнакомца: этот безумец выпотрошил ведьму на Косом, а потом удавил и новорождённого ребёнка. Ему никогда не забыть этого кривого изгиба губ при виде мерзкой картины… — Ну-у же, Врубель, будь ласков с мальчиком. Он ведь просто чистокровный, — единогласный смех дрелью прошёл сквозь черепную коробку. — Детки привыкли к серебряной ложке во рту, но никак не сломанной челюсти. А нам он нужен в здравии… Пока что. Нос, также задетый при ударе ногой, неприятно забился кровью, вынуждая глотать воздух ртом. Он осторожно ощупал заодно и переносицу и облегчённо отметил, что все кости целы. Голова пошла кругом, одной рукой он опёрся о пол, а второй — до боли стиснул живот. — Если посмеешь ещё раз взглянуть на него без разрешения, уверяю тебя, я сломаю твой высокомерный носик. Ты должен смотреть в пол, где тебе и место. Драко фыркнул в попытке избавиться от крови, мешавшей дышать. Что это на него нашло? Почему он до сих пор молчал? — Ты же понимаешь, что стоит только преподавателям в Хогвартсе заметить мою пропажу, они начнут искать меня везде? Внеза-апно план звучит уже не таким продуманным, как ра-аньше, м? Ответ на его вопрос зажевался в напряжённо стиснутых челюстях — и Драко не на шутку испугался, что очередной удар в голову оглушит его окончательно. Половину комнаты его грубо протащили за волосы назад. Он вскрикнул, зашаркав каблуками по деревянному полу в попытке встать и чуть не зарыдал от резкой боли, кожу словно стягивали с черепа, но злобный смех со всех сторон отрезвил разум и позволил упрямо стерпеть всё, стиснув зубы… — Думаешь, умный такой? Посмотрим, как ты запоёшь, когда у тебя не будет твоего заносчивого языка, — когда его рывком подняли и усадили на уже свободный стул, парень мимолётно подметил, какой жалкой физической подготовкой обладал — он будто нихера вовсе не весил для этого мудака! Даже отбиться толком не вышло. В одно мгновение на руках щёлкнули наручники, больно врезаясь в кожу, и он не смог не вздрогнуть, когда голову запрокинули назад. — Похоже, не так уж и быстро ты учишься, чистокровушка. Палочка целилась непозволительно близко к лицу, и холодная ярость, исказившая чужое лицо, не оставила сомнений в том, что этот человек действительно оставит его, как и обещал, без языка и пальцев. — Тише, Врубель. Как тогда мальчишка будет говорить? Будешь отвечать вместо него? Мужчина хмуро вздохнул и разжал кулак, кинув напоследок жгучий сумасшествием взгляд на пленника. Малфой старался успокоить пульс, как его учили. Ещё до Хогварта в головы будущих лордов фамилий вбивали самые главные азы выживания в таких ситуациях. Не удержав слабость перед лицом похитителя, любой обрекал себя заведомым проигрышем. И в этот момент он как никогда пожалел, что они с Люциусом пошли на поводу ультимативной материнской заботы и отказались от практических тренировок, программа которых включала в себя пусть и постановочные в своей сути, но насильственные действия. Теперь же, видя неподалёку уже раскрытый Врубелем чемодан с хирургическим оборудованием, он осознал, что стоило-таки пройти курс до конца. Главарь этого фанатичного сброда обошёл закованного парня, и, подойдя вплотную, начал разглядывать его. Драко не остался в долгу, расправил плечи и стал рассматривать того без стеснений в ответ, мысленно послав все угрозы-обещания Врубеля к Мордреду. Не дрогнул он и когда на периферии заметил, как этот псих наступательно двинулся в их сторону тяжёлым шагом массивных сапог, но вскоре остановился на полушаге, не посмев перечить начальству: даже не обернувшись к мужчине, тот молча поднял руку и продолжил спокойно осматривать своего заложника. В отличие от прошлой встречи лицом к лицу с Врубелем, на этот раз Драко решил запомнить все необходимые приметы внешности незнакомца, склонившегося перед ним: длинные тёмные вьющиеся локоны, глаза цвета американского ореха, кожа оливкового оттенка и повседневная мантия — полная его противоположность. То, как пленник оценивающе разглядывал стоящего напротив волшебника, остальными воспринялось чересчур дерзким и оскорбительным и, очевидно, не пришлось по вкусу, когда несколько из присутствующих волшебников приняли более агрессивные позы, ведомые инстинктом защитить «вожака». Врубель же молча сердился в сторонке. Всё это время мужчина напротив добродушно улыбался — и это сбивало Драко с толку. Кем являлись эти люди и что преследовали, одному Мерлину известно, но парень без особого труда вычленил безудержное в своей глубине презрение к чистокровным волшебникам и ведьмам и то, с какой ревностной готовностью те оказались способны на организацию серьёзных операций, начиная от похищения наследников доктрины крови и заканчивая террористическим актом. Однако любопытство постепенно одолевало разум и хотелось узнать не только причину его пребывания в этой милой хибарке, но и какой масштабной целью те руководствовались в действительности — пусть Драко и подозревал, что в данном вопросе те ушли недалеко от затасканного клише, — но он успешно давил в себе желание спросить обо всём в лоб. Таким образом он бы показал себя как уступчивого, податливого заложника. Драко незаметно проверил на прочность магические наручники и недовольно отметил, что избавиться от них самостоятельно будет невозможно. Вдобавок ещё и намертво впивались в кожу, снижая циркуляцию крови в кистях рук: чем сильнее он выкручивал запястья, тем больше синяков оставалось на них. — Альберт, принеси палочку парнишки. Простенько. Значит, контингент в этой своре различный. Некий Альберт выступил из тени в тусклый свет лампы и прошёл к кофейному столику, где… Сердце пропустило удар, когда он увидел искусно вытесанный боярышник в чужих руках. — Очень интересное ядро для чистокровного, да и Малфоя в частности. Как думаешь, Врубель? — не сводя с Драко глаз, мужчина обратился к сдувающему невидимые пылинки с металлических инструментов волшебнику, на что тот только крякнул. — И как только это чудо оказалось ответственным за потерю стольких моих товарищей? Главарь начал мягкую поступь вокруг стула, и Драко постарался сконцентрироваться на точке на полу, чтобы не следить взглядом за допрашивающим. Вскоре тот пропал из его поля зрения. Кожу на затылке закололо от уязвимого ожидания. О чём этот человек вообще говорил? С какой стати его палочка была виновна в смерти каких-то людей? Он не помн… Так, значит, речь о магическом всплеске, из-за которого он провёл пять дней в бессознательном состоянии на койке Святого Мунго? — Не поделитесь своим маленьким секретом, молодой человек? О, или хотите притвориться, что не помните? Что ж… Мы же не звери — спрашивать без оснований. Мы поможем вспомнить. Мир вдруг покачнулся. Когда деревянные доски пола приблизились слишком быстро, воздух выбился из лёгких резким толчком. Стул намерились выбить из-под него обрывистым ударом ноги, и он уже приготовился ощутимо приложиться виском о пол. Боль оказалась даже терпимой. При падении он уловил самодовольство на лице Врубеля и какие-то светлые блики из другого конца комнаты — видимо, оскалы присутствующих. — Пол и впрямь вам к лицу, уважаемый наследник Малфой. На смех вокруг Драко никак не отреагировал, проглотив зудящее желание закатить глаза. На что только эта шайка способна? Стул подняли в прежнее положение. — Всё ещё нет ответов, мистер Малфой? — главарь снова встал перед ним, и Драко уловил по интонации, что такими темпами тот вскоре соберётся разнообразить своё представление. — Так грубо с вашей стороны. Вас разве пара-тройка частных преподавателей не научили, что нельзя игнорировать старших? Верится с трудом, молодой человек, с большим трудом. Насколько мне известно, Люциус определённо нанимал лучших из лучших и никогда бы не позволил ничтожному рабочему классу испортить своего единственного сыночка. Драко вскинул бровь на бахвальное заявление. Их финансовые затраты никогда не являлись достоянием публики: лорд Малфой тщательно следил за этим, педантично ведя общедоступные консолидации — вес их фамилии стал трудоёмким результатом целых поколений и искусных вложений. Ну что за назойливое ханжество? Всё радушие чужой улыбки растаяло в один миг. Голову дёрнуло в сторону от хлёсткого удара по лицу. Это было… оскорбительно. Драматично вздохнув, словно пощёчина являла собой ничто иное как самый ребяческий поступок, который ему только доводилось вытерпеть, он плавно вернул взгляд на человека перед собой с картинным безразличием. — Ты единственный, кто выбрался из взрыва живым, оставив после себя одни трупы. Как так вышло? Волшебник, стало быть, полон отмщения за погибших соратников. Малфоевская ухмылка стала шире назло, взвинчивая накал похитителей. — Полагаю, я особенный. — Малик, смилуйся! Дай мне стереть лицо этого чистокровного отродья в порошок! — Не сейчас, Врубель, — поднял руку главарь. — Мистер Малфой, я против насилия над несовершеннолетними, но вы, ей Мерлин, напрашиваетесь. Мгновение — и разум зазвенел от внезапного невербального атакующего. Он по привычке напрягся, готовясь к Круциатусу. Кожа на руках и ногах покрылась глубокими горячими кровоточащими порезами. Тепло, потёкшее по конечностям, отрезвило Драко запахом железа. Пришлось защемить зубами щёки изнутри, чтобы не заскулить в голос. Распахнув глаза, он понял, что трусливо зажмурился от боли. — Отказываетесь говорить, потому что не знаете или не хотите? Нескольким волшебникам заметно приелась эта дружеская болтовня, но те так и не высказали никакого недовольства. Малик выждал минуту и с тяжёлым вздохом сделал непонятный пас рукой, и в этот раз Драко прокусил губу, не сдержав жалкого скулежа. Стыдно. Незнакомое заклинание сработало во второй раз, врезаясь глубже в те же самые открытые раны. Кровь потекла интенсивнее. Если первая атака была более или менее умеренной, то вторая же — у грани его выдержки. — Боль усиливается экспоненциально, мистер Малфой. Я бы предпочёл оставить её на этом уровне, уверен, как и вы. Так почему бы нам не обговорить всё? А затем я вас отпущу. Да кто в своём уме купился бы в такой ситуации на эту хуйню? Бесстрастный напор похитителей отнюдь не подтверждал собой даже зачатков заявленного сострадания. Драко не шевельнулся на озвученное предложение, рассудив не только объективно фальшивый тон переговоров, но и потому, что сам ещё не знал наверняка, в чём заключалась причина его магического выброса, и тем не менее он всем нутром ощущал важность сокрытия этой тайны. Хотя бы до тех пор, пока для начала самостоятельно не разберётся в случившимся. — Врубель доложил мне, что это была некоторая реакция магического характера, исходящая прямо и целиком от вас, но видите ли, мистер Малфой, подобные явления чересчур редки в наше время. Вот из чего я сделал вывод, что есть кое-что, что вы настойчиво утаиваете от нас, — затем голос мужчины не столько повысился высотой, сколько перешёл в ядовитый зычный шёпот: — Вы виновны в потере более двадцати моих людей! И я подозреваю, что ваши союзники создали новый прототип оружия, а вашим приказом было протестировать его! Его молчание грозило обернутся довольно ожидаемой реакцией со стороны озлобленного мага, но упрямство не позволило ему и шелохнуться. Всего-то пару секунд бо… Блять! От крика он сумел воздержаться только первые несколько секунд, и когда раны углубились, ещё яростнее прорывая мышечные волокна, кости наряду с голосом треснули. Боль волной преодолела свой порог. Заклинание активировалось вновь, вслед за предыдущим, не давая продыху. В уголках глаз начала собираться предательская влага. Пытка и близко не дотягивала до ментальной атаки Волдеморта, но пять проклятий подряд разум точно не выдержит. — Неужели до сих пор не захотели нас просветить? Краем полусознания Драко ощутил на языке затопившее комнату чувство возбуждения. Прямо как Пожиратели. — Извини? И его словно окатили ледяной водой. Быть не могло, что он произнёс это вслух… — В столь юном возрасте и уже числитесь в рядах Пожирателей Смерти? — удручённо цыкнул Малик. — Не знал, что Тот-Кого-Нельзя-Называть пал в своём отчаянии настолько низко, что теперь вербует и детей! В общем-то метку Драко ещё не заслужил… Да блядский его язык! Это же уму не постижимо — так опрометчиво растерять контроль над собой! — Нет-нет, мы не Пожиратели Смерти. Как раз наоборот. Понимаете ли, Сингвигаль верит в равенство крови. Для нас нет различий между чистокровными, полукровками и маглорождёнными. — И в то же время вы ущемляете права чистокровных, — прервал он волшебника. — Ну что за двуличность, господа-а? — Не стоит открывать рот, если не понимаешь о чём говоришь, мальчик. Где тут двуличие? Мы выступаем против притеснителей, против корней всех проблем в нашем Министерстве. Только чистокровные ущемляют права тех, кто отличается от них. Только чистокровные являются угнетателями в наш… — И только чистокровные до сих пор стоят на защите традиций и культуры магического общества, в котором вы, открываясь маглам, создаёте брешь, разжигаете войну и подписываете гибель каждому волшебнику и каждой ведьм-х… Глаза будто обдало огнём. Чудовищная агония просочилась под кожу, в суставы и кости. Дышать было катастрофически тяжело, когда при любом движении новые раны на спине и груди — раны глубже клятого «первого уровня» — горели болью. Крики неустанно разрывали голосовые связки, он отчаянно упрашивал сам себя потерять сознание, но тело упорно отказывалось.