Удар в Сердце

      Яркая, высокая брюнетка с карими глазами. Мечта каждого мужчины? И такое возможно, если бы не стервозный характер Беатрис, доставшийся ей от матери, — своенравной итальянки Моники, у которой все ходили «по струнке», — будь то коллеги на работе, или члены семьи. Ослушаться маму, никто не смел, поэтому Беатрис и выросла такой, — не во что ни ставящей чувства окружающих её мужчин. До переезда в Милан, хотя Переездом, это назвать в полной мере нельзя, скорее — Возвращение к корням, — Беатрис работала в Британии, главным обозревателем одного издания. Журнал охватывал разные сферы: искусство, моду, путешествия, и в силу обстоятельств, а может быть, и просто своего склада, — Беатрис успевала писать на разные темы, и быть в разных местах. Своего рода «Фигаро тут, Фигаро там». Назвать её поверхностной язык не повернется: она получила достойное образование, знала несколько языков, ну и естественно, яркая внешность — была одним из её главных козырей, и она им пользовалась то тут, то там, особо не вдаваясь в подробности чувств мужчин, с которыми её сводила жизнь. Но вот однажды, когда Беатрис была по очередному заданию своего редактора в рабочей командировке во Флоренции, — она встретила Федерико, — начинающего оценщика старины. И у них завязались отношения. Спустя 3 месяца, Беатрис нужно было уезжать обратно в Британию, и Федерико, не раздумывая всё бросил, и уехал вместе с ней. Они поженились через месяц и были счастливы. Но Федерико так и не смог привыкнуть ни к английской погоде, ни к англичанам, с их довольно сдержанными эмоциями, ни к тому, что всё, что было дорого его сердцу, всё, что он любил — осталось там, в Италии. При малейшей возможности он летал то во Флоренцию к другу Антонио, который привозил что-нибудь из старины: ювелирные украшения, столовые приборы, картины, то к приятелю Витторио в Милан, — он предлагал Федерико работу реставратора. И собственно в Милане, в очередной раз, когда Витторио предложил Федерико работу, — он познакомил его с Роберто Леонарди. Они подружились довольно быстро, хотя Федерико очень закрытый человек, и чужих подпускает к себе не то что бы с не охотой, скорее с осторожностью, но Роберто его сразу расположил к себе, и дружба началась. Федерико был счастлив — его телефон теперь чаще звонил, он улыбался, и время, когда был в Англии не казалось ему таким уже серым, унылым и промозглым. Но Беатрис стала замечать за Федерико долгие отъезды, и стала ревновать. Семейная идиллия постепенно угасала, супруги отдалились и часто ссорились. И каждый занимался своими делами. Но однажды Беатрис позвонили из Милана, и предложили повышение. Она с радостью согласилась. Они собрались и переехали в Милан. Беатрис взяли на работу главным редактором журнала «Изящные Искусства», она работала в издательстве. Никаких особых поездок, масса бумаг, но работа интересная, и ей нравилась. А Федерико был снова неприкаянным. Но однажды, сидя в кафе на площади Дуомо, Федерико вновь встретил Роберто. — Федерико, друг мой! — обрадовался Роберто, увидев сидящего за столиком с книгой Федерико, — здравствуй! Как ты здесь? Командировка? — Здравствуй, Роберто. — они обнялись. — Нет. Я теперь здесь живу. Беатрис предложили работу, и мы приехали. — Это же чудесно! Будем теперь видеться чаще, за кофе посидим. Я тебя тысячу лет уже не видел. — Всё может быть, Роберто. — Ты грустный. Почему? — Я снова свободный художник, который ищет себе место под солнцем. — Организуем! Не переживай. Мне тут звонил на днях Андреа, ты его помнишь? — Вроде да, — он преподаватель итальянского? — Да. Так вот. Андреа работает в Миланском университете на кафедре искусствоведения, и у него катастрофа местного масштаба — Луиза Гаттини — покидает должность преподавателя Истории Искусств и Итальянского языка. И Андреа в панике. Скоро учебный год, а преподавать некому. Ты хочешь? — Я? — Ты же искусствовед да ещё и филолог! — Да, но я ведь в основном водил экскурсии, а не стоял у кафедры и читал лекции. — Попробуй. Может у тебя лучше получится, чем у Луизы. И работа будет, и Андреа из паники вытащим. — А именно Историю Искусств и Итальянский, или ещё что-то можно читать? — Давай я ему завтра позвоню и скажу о тебе, а потом, если он заинтересуется, ты всё выяснишь, идет? — Спасибо тебе, Роберто. — Пока не за что, Федерико. Не отчаивайся. Всё будет хорошо. И этот вечер закончился тепло. Милан уже не был для Федерико таким чужим. Чего не скажешь о Беатрис. Их отношения с женой терпели кризис. Ссоры перетекали в несколько-дневное молчание, интимная жизнь оставляла желать лучшего, и однажды Федерико застал жену с другим мужчиной. В их семейной постели. Любовник быстро ретировался, а муж с женой начали кричать друг на друга, потому что у обоих — терпение кончилось. — Ты в своем уме, Беатрис! Что ты себе позволяешь???? Ты моя жена! Как ты посмела переспать с неизвестным мне мужчиной??? — Федерико сверкал взглядом, сдерживая желание дать жене по щеке. Он не терпел подобного отношения. — А кто ты такой?! Ты понимаешь, что уже всё кончилось практически? Сколько у нас кризис длится? Какой по счету??? Ты пропадаешь неизвестно где, или у тебя депрессия, или еще что-то, а меня ты совершенно не видишь, будто я пустое место! — Ты не права! — Ах, я ещё и не права! — Скажите пожалуйста! Когда это ты стал таким теплым??? Я могу хоть в чем ходить дома — ты 0 внимания в мою сторону! Я лежу рядом, ты не обнимаешь, не поцелуешь, ни шепнешь, что любишь. А я так не могу! Я живая женщина и мне нужно мужское тело и тепло. — У тебя есть я! — Федерико стоял как вкопанный. — Я!!! Ты можешь подойти и сказать мне об этом? — Нет! — Почему? Почему ты меня мучаешь? — Я??? Я тебя мучаю? Я уже 200 раз пожалела, что вышла за тебя!!! Федерико ничего не сказал. Он только стоял у окна и смотрел на улицу, а услышав эту фразу, последнюю фразу, — просто развернулся, и вышел из комнаты. — Федерико! Вернись! Я не то хотела сказать!!! Вернись!!! — дверь хлопнула. Рана, нанесенная Беатрис, была такой глубокой в сердце Федерико, что он никак не мог забыть этот разговор, и каждый раз, когда он садился за стол с Беатрис, или они шли куда-то на мероприятие, — его сердце ныло, но он больше никогда не заговаривал ни о чем с женой. Он понял, что нелюбим. А нет пущей тюрьмы для человека, чем чувство нелюбви и ненужности. Но Федерико от депрессии спасла работа в Миланском университете. Он поступил на работу на кафедру искусствоведения преподавателем Истории Искусств и Итальянского языка, а ещё Федерико читал факультативно курс Зарубежной литературы. Беатрис видела, как Федерико увлечен работой, и чувствовала, что ему абсолютно не до неё. Она пыталась соблазнять мужа, и иногда Федерико поддавался, делал вид, что всё по-прежнему, а Беатрис это чувствовала, что всё по-прежнему, — и становилась опять такой же, как и обычно — Жандармом в Юбке. Следила за гардеробом Федерико, ни в грош не ставила его чувства, и изменяла. А Федерико всё знал. Всё видел. Но пытался делать вид, что ничего не происходит. Его сердце раздиралось от чувств. Он был нелюбим собственной женой, и одновременно — Сам — был влюблен в дочь своего хорошего друга. Как так может быть? И может ли что-то вообще быть у него, преподавателя, со своей же студенткой? Это ведь против этики. Но Федерико было плевать на этику. Он любил Франческу, просто любил. Тихо любил, даже боясь самому себе признаться, что брак с Беатрис рано или поздно прекратит свое существование, о чем Федерико мечтал последние несколько недель, потому что поведение жены выводило его из себя. И Федерико боялся признаться себе в существовании и реальности, главное — Реальности чувств к Франческе. Он радовался маленькому шагу на пути их с ней примирения. Он радовался, что Франческа просто находится в аудитории. Он радовался всему тому теплу, какое испытывал, не просто работая с этой группой и в университете, а имея возможность иногда, слегка, понемногу, чтобы не спугнуть, — прикоснуться к Франческе. Федерико Аманте был счастлив. Несмотря на то, что его брак с Беатрис — трещал по швам.