Удар в Сердце

       «Remember when it rained…» — Федерико стоял на веранде, слушал шелест дождя и думал о Франческе. Ему хотелось сейчас лишь одного: чтобы этот кошмар закончился, и они были счастливы. И были вместе. Но это были лишь мечты в его мыслях. Федерико понимал и чувствовал, что поступил по отношению к Франческе — нечестно. Но, с другой стороны, если бы он сразу сказал е й о том, что в его жизни есть Беатрис, пускай и даже в качестве уже бывшей жены, сложились ли у них с Франческой отношения? Может быть, всё было бы иначе, и Федерико догадывался об этом, — а получилось так, как получилось. И Федерико «грызло» чувство вины за свою нечестность. С ним такое впервые в жизни. Федерико задавался вопросом: «Что будет дальше?» «Я не сказал Франческе о Беатрис сразу, и это с моей стороны — плохо. Но ведь, позже, всё-таки эта тема поднялась. Значит, я был с ней не совсем нечестен. Просто я понимал, что, если скажу сразу, «огорошу» этой новостью — потеряю Франческу. И автоматически настрою против себя Роберто. Хотя, в данной ситуации, я, возможно уже это сделал, если и Роберто и Изабель знают о беременности Франчески. Роберто вряд ли мне простит такой шаг, — спать с девушкой, быть её первым мужчиной, да ещё самому быть женатым. Мда… задачу я себе сам задал, а где решение её прячется, знать бы…» — думал Федерико, вертя в руках мобильный. Он надеялся, что Франческа ему напишет или позвонит, и они смогут поговорить, но телефон предательски молчал своей чернотой дисплея, тем самым, не вселяя во Федерико надежды. На город спускалась ночь, укрывая его своим темным, звёздным пледом. В воздухе пахло дождём, свежей листвой, а в душе Федерико были одни вопросы-вопросы-вопросы… Федерико шел по больничному коридору, звук его шагов эхом отдавался в пустоте и тишине. Из дверей палаты Франчески вышла Изабель, и они с Федерико встретились взглядами. Изабель отошла к креслам, стоящим по углам у противоположной стены, и Федерико медленно подойдя, сел в соседнее. — Здравствуй, Изабель. — Федерико решил начать разговор сам, представляя себе состояние Изабель. — Здравствуй, Федерико. — Изабель была внешне спокойна. Смотрела на него, без оценки, но и без улыбки. В её глазах не было никакого вопроса, ни осуждения… или были? — Как Франческа? — Она спит сейчас. Ей сделали ещё один укол успокоительного. Федерико представил себе Франческу и душевно содрогнулся. — Изабель… я… — начал было Федерико… — Федерико, я не буду ничего говорить. Я просто хочу спросить: почему ты так поступил? Почему не сказал Франческе правду? — Я не знаю… — его голос сбился. — Не знаешь? Как это? — Я знаю, что виноват во всём. И только я. Просто пойми меня — я не мог сказать, но и не сказать тоже не мог. — Поясни. Я не понимаю, о чем ты. — Если бы я сразу сказал Франческе о том, что у меня есть жена, но мы разводимся, — я бы её потерял, потому что, ты ведь её знаешь как никто другой: Франческа признает только искренние отношения. — Ты прав. И что дальше? Ты бы сказал о том, что ты женат ни Беатрис, и? — И Франческа бы ушла от меня, понимаешь? — Понимаю. Но я не улавливаю, — почему ты не сказал. — Подожди, пожалуйста, дай закончить мысль. Я ей сказал о Беатрис, но немного позже. — Я так подозреваю, что уже после того, как у вас случилась сексуальная близость? — Да. Это было в университете. Я имею в виду разговор. Беатрис позвонила мне по поводу бумаг, развода, и прочих процессуальных моментов, а Франческа увидела её имя в телефоне, когда тот вибрировал, — я просто отходил за пледом к шкафу. — Федерико смотрел на Изабель, в глазах которой было отражено, что она слушает и ждет. — Я поговорил с Беатрис, а потом, вернувшись — рассказал о ней Франческе. Я сказал, что развожусь с Беатрис, и что люблю Франческу больше жизни. — И что было потом? — Она меня поняла. Но ей нужно было время, чтобы всё обдумать. — То есть — у вас была в отношениях пауза? — В какой-то степени, да, если это можно так назвать. — Ты развелся с Беатрис, в итоге? — Да. Она приезжала, и мы были у адвоката несколько дней назад, но… — Федерико запнулся… — Но? — Изабель вопросительно посмотрела на него. — Она отказалась подписать бумаги. Я ей объяснил, что если мы мирно не разведемся, то уже вся эта тяжба примет судебный характер, а сама понимаешь, что если так, то это ещё дольше по времени, а я, после новости о беременности Франчески — не хотел её волновать. Я хотел быть с ней. Я хочу жениться на ней. И хочу, чтобы наш ребенок родился в браке. — Но ты говоришь о том, что Беатрис отказалась подписывать бракоразводные бумаги. — Она их подписала. Мне звонил адвокат. — Сегодня? — Да. Пока я был в саду. — Федерико кивнул за окно, где уже было темным-темно и хлестал ливень. — И что ты будешь теперь делать? Федерико вздохнул горько. — Изабель, я не знаю, сможет и захочет ли меня прощать Франческа, и поймет ли она меня, в принципе, или всё так и останется? — его голос был таким грустным и тихим, что Изабель почувствовала: Федерико с ней искренен. — Я люблю Франческу больше жизни. Я не знал, что такое бывает. И что это произойдёт со мной. Я хочу быть с ней. — Я верю тебе, Федерико. — Изабель смягчилась, и взяла его за руку. — Тебе предстоит пройти трудный путь, который начинается сейчас, если ты встанешь, и зайдешь к ней в палату. Тебе важно сейчас быть с ней абсолютно, — Изабель сделала паузу на этом слове, — абсолютно открытым, честным. Тебе предстоит вымолить её прощение. Я знаю свою дочь. Она очень тверда, если дело касается принципов, но я скажу тебе вот что: она тебя любит. Пока она спала, между первым и вторым уколами, видимо, ты ей снился, потому что она шептала твоё имя, звала тебя, и держала руки на животе, словно защищая малыша от опасности. У Федерико на глаза навернулись слезы. — Изабель, боже мой, что я натворил! Я так виноват перед Франческой. Перед тобой. Перед Роберто. — О нас с Роберто мы поговорим потом. Сейчас — для тебя самое важное — борьба за вашу с Франческой любовь. Я вижу её в тебе и в ней. Она настоящая. Иди к ней. Подожди пока она проснется. Борись. Я верю в тебя, Федерико. — А Роберто? Он знает об этом? — Знает. И рвет, и мечет. Федерико тяжело вздохнул. — Я понимаю. Он твой лучший друг, и ты боишься, что потеряешь ещё и его… — Да, конечно, боюсь, Изабель. Как же не бояться? — Роберто вспыльчивый, этого у него не отнять, все ж таки, итальянец, сам знаешь, — она улыбнулась, видимо, вспоминая Роберто в порыве гнева, — Но я уверена, что со временем, он всё поймет и примет тебя. Не торопи его. Твоя главная битва сейчас — здесь: Франческа. — Спасибо, Изабель. — Федерико обнял её легко. — Иди к Франческе. — Изабель встала, Федерико тоже поднялся, и направился к двери, а Изабель, снова улыбнулась, кивнув ему, и скрылась в проеме, ведущем на лестницу и веранду. Федерико неслышно зашел в палату к Франческе. В комнате было тихо и темно. Лишь на стенах «танцевали» тени от фонарей. Франческа лежала на спине, укрытая одеялом. Её голова была повернута влево, а руки лежали на животе, сцепленные между собой. Сердце Федерико забилось часто, когда он увидел любимую девушку в таком месте, и в таком положении. Он подошел к ней, и едва-едва коснулся кончиками пальцев волос и щеки, боясь разбудить Франческу. Федерико сел в кресло, стоящее рядом с кроватью, взял Франческу за руку, и начал думать, ожидая, когда она проснется. «Бог мне дал ещё один шанс. И я не имею права его упустить. Я люблю тебя, Франческа, и я буду бороться, буду вымаливать твое прощение столько времени, сколько потребуется. Без меня уже не будет, родная» — мысли Федерико сменяли одна другую, и он не заметил, как заснул…

***

Федерико разбудило легкое сжатие пальцев. — он встрепенулся, и увидел, что Франческа смотрит на него, а в её взгляде недоумение. — Федерико? Что ты здесь делаешь? — Здравствуй, Франческа, — Федерико улыбнулся, глядя ей в глаза, — Здравствуй, любимая. Франческа не улыбаясь, смотрела на мужчину. — Как ты себя чувствуешь? — Федерико спрашивал тихо и аккуратно. — Не знаю. — Франческа пожала плечами, а руку выпустила из пальцев Федерико. — Я говорил с врачом. Ребенка удалось сохранить. — Федерико смотрел на девушку. — Зачем ты пришел? Что ты хочешь? — Франческа, я переживаю за тебя. И что это значит: что я хочу? — Да, именно этот вопрос я задала тебе, Федерико. — Тебе и нашему ребенку угрожала опасность, Франческа. — Но уже всё прошло. И не стоит здесь быть. — Не говори так со мной, прошу. — Ох ты, какие мы нежные оказывается?! А ставить меня перед фактом того, что ты женат, да и то, делать это — только после того, как ты стал моим первым мужчиной — это как, по-твоему, называется, — правда, честность? — Франческа, прошу тебя, не волнуйся. Выслушай меня, я всё тебе объясню. — Что ты мне объяснишь? Что твоя бывшая жена — стерва, и только она имеет на тебя права, и тебе нужна свобода, а не шашни с любовницей-студенткой на пару месяцев?! — Что ты такое говоришь, Франческа? — Федерико старался говорить спокойно, но внутри начинал «закипать». — А это не я говорю, это слова твоей Беатрис! — Франческа, пожалуйста, прошу, выслушай меня. Девушка на секунду задумалась, повела левой бровью, будто внутри себя принимая решение, и сказала: — Хорошо. Я выслушаю тебя. Перебивать не буду. Федерико выдохнул, собираясь с мыслями и с духом: — Я понимаю, прекрасно понимаю, что виноват перед тобой. И скорее всего, ты меня не простишь, или может быть, простишь, но позже, спустя какое-то время. Поверь мне, я не мог тебе признаться сразу в том, что женат, — и в этом моем поступке — не было злого умысла, я просто прекрасно знаю твою принципиальность, которая точно такая же, как и у Роберто. Я понимал, что не говоря тебе о Беатрис — поступаю нечестно, но если бы я сказал, то была бы ещё большая вероятность того, что ты от меня уйдешь, или наши отношения вообще не сложатся, в принципе, но с другой стороны, вспомни, что я тебе, когда мы были в университете, когда тебе стало нехорошо, и ты была в моем кабинете, рассказал о Беатрис, — в тот день, когда она позвонила. Помнишь? — Федерико посмотрел на Франческу, та кивнула. — Я признался. Я сказал, что мы с Беатрис находимся на стадии развода, и что её звонки — это просто процессуальные моменты, бракоразводной тяжбы, и не более того. У меня есть ты. И мне никто, кроме тебя — не нужен. Пойми это. Я и сам не в восторге от того, что Беатрис так стервозно подошла к разводу, и он так долго длился. Франческа наблюдала за Федерико, пока он то говорил, то брал паузы. — И наша близость с тобой — это любовь. Её выражение. Я не отказываюсь от ответственности. Не думай, что наша ночь — это моя блажь и обычное желание переспать из симпатии. Ты ведь знаешь меня, ты видишь моё к тебе отношение, Франческа. Внутри Франчески началась борьба Разума и Сердца. Она инстинктивно погладила живот, когда Федерико говорил о близости. «Мой Леонардо. Ты — плод нашей с Федерико любви. Маленький мой Леонардо. Наш Леонардо». — Но почему ты позволил Беатрис оскорбить меня? А меня саму, после этого — усомниться и в тебе, и в твоих чувствах? Как ты позволил это сделать? Почему??? — она начала жестикулировать. — Франческа, прошу тебя, успокойся. Подожди. Я объясню. Я даже представить себе не мог, что Беатрис способна причинить кому-то вред. И я не знал, что она осмелится на разговор с тобой. — Но она сделала это! И вот итог — я здесь, в клинике, это любовь по-твоему? Или любовь должна проверяться болью? — Прости меня, Франческа. Я виноват перед тобой. Безмерно виноват. Я хочу быть с тобой. Я люблю тебя больше жизни, родная. Прости меня, прошу. — Федерико сел на кровать Франчески, и гладил её лицо, перебирал волосы. Его глаза были наполнены слезами, они молили о прощении и кричали о любви. — Мне больно. И сейчас я не уверена в том, что хочу этого ребенка. — Франческа, любимая, прошу тебя, не делай этого, — Федерико её обнял и прижал к себе. — Я не переживу, если с тобой что-нибудь случится. И с нашим маленьким Леонардо. Не делай этого, родная. — Федерико посмотрел в лицо Франчески, и по его щекам текли слезы. — Мне больно и страшно. — Франческа смотрела на Федерико. — Любимая, я с тобой. Без меня уже не будет, родная. — Федерико, тебе лучше сейчас уйти. Я устала, и мне нужно отдохнуть и побыть одной. Подумать. — Конечно, Франческа. Я понимаю. Прошу тебя, пожалуйста, не делай этого. Я хочу, чтобы ты знала: я люблю тебя. И всегда буду с тобой. Федерико обнял Франческу, поцеловал в макушку, и выходя из комнаты, произнес: — Я позвоню вечером, хорошо? — Позвони, если хочешь. — Франческа пожала плечами и завернулась в одеяло. Вечером, Франческа не ответила на звонок, и не прослушала оставленное сообщение. Она днем поговорила с доктором Доминичи, и приняла решение об аборте. Ей было очень больно, но она не видела другого выхода. Когда всё кончилось, и Франческа более-менее оклемалась, она не стала звонить Федерико, а просто написала ему короткое сообщение: «Помни нынешний день… ибо с него начинается вечность. Прости меня, но нашего Леонардо больше нет. Если ты решишь уйти от меня после того, что я сделала — я пойму тебя». Федерико был в университете, когда получил сообщение. Прочел его, снял очки, и извинившись перед студентами, вышел из аудитории в свой кабинет, где сел на диван в дальней комнате и расплакался, понимая, что Франческа его не простила.