Удар в Сердце

       «We came here to love» — прочел Томазо за утренним кофе сообщение от Беатрис. «Люблю тебя, моя нежная Беатрис» — написал он в ответ, и накинув пальто, вышел из квартиры. Сегодня его ждал очень насыщенный рабочий день. Проверка курсовых, консультации у выпускной группы, и, конечно, лекции. Погода в начале ноября испортилась, и вместо тепла и солнца, которые были ещё не так давно, теперь дул северный ветер и часто шел дождь, иногда даже с градом. «Совсем не Флоренция» — думал про себя Томазо, снимая перчатки и заводя машину. В такую капризную погоду Томазо грели мысли о любимой женщине. О том, что скоро Рождество и они увидятся, ещё он думал, как сделает предложение Беатрис, и Томазо, признавался сам себе в волнении. Рабочий день начался как обычно. Две пары лекций по реставрации прошли интересно. В перерыве позвонила Беатрис. — Любовь моя, как твои дела? — Томазо был рад неожиданному звонку Беа. — Здравствуй, дорогой! — Беа улыбнулась. — Спасибо, всё замечательно. А как ты? — У меня перерыв между лекциями. Решил выпить кофе. — Чёрный и без сахара? — Беатрис была в этот момент в машине, и удобнее устроилась на сиденье. — Всё ты знаешь обо мне… — Томазо улыбнулся. — Томазо, я очень соскучилась по тебе. Мне тебя не хватает. — Счастье моё…! — Томазо выдохнул радостно. — Да, мой нежный? — Я совсем скоро прилечу. Перед Рождеством. За неделю. — Надолго? — На все каникулы. — Сколько у нас с тобой будет времени! — Без тебя оно тянется бесконечно, милая. Очень соскучился. Как твои дни? — Скоро открываю выставку Клода Моне. — Кто помогает тебе с каталогом? — Я всё делаю сама… — Как? — Томазо удивился. — В этот раз да. Потому я днюю и ночую в галерее, чтобы не терять времени на дорогу. Дома бываю только в выходные. — Но ведь это огромная работа. Как ты справляешься? — Огромная, ты прав. Но что делать… — она выдохнула, вспомнив их работу в галерее, и то, как им было хорошо вместе. — Вспоминаешь нас, да? — Я всегда о тебе думаю, Томазо. — Беатрис улыбнулась, тихо шепча в телефон. — Я не думала, что такая сказка бывает. — Это наша с тобой жизнь, моя Беа. — Томазо встал из-за стола и пересел в кресло. — Сильно тебя студенты замучили? — она рассмеялась. — Есть некоторые особо дотошные, но мне нравится, когда так, а не «спустя рукава», а в целом, — не хочется ничего. Все мысли о тебе, хотя я и пытаюсь отвлекаться, — он засмеялся.Ты меня пленила, счастье. — И ты не хочешь из этого плена… — Нет. Не хочу никуда. Только к тебе. И только с тобой. — У нас есть наш мир, Томазо. Я с тобой. Я у тебя есть. И никуда не исчезну. Томазо чувствовал океан тепла и любви в теле, и не мог говорить. Ему хотелось обнимать Беатрис и касаться её, смотреть в её глаза, чувствовать и просто быть счастливым. — Я знаю, о чем ты молчишь. — шепнула Беатрис на том конце телефонной трубки. — Беа… — Да, любовь моя? — Ты моё счастье. — А ты — моё. — Не хочется прощаться, но мне пора на лекцию. — Позвони вечером. — Ты будешь в галерее? — Нет. Сегодня же пятница, — я до восьми там, а потом домой поеду. — Хорошо. Я в десять позвоню. Не разбужу? — Буду ждать. Чудесного дня. — И тебе теплого дня. Думай обо мне. — Люблю тебя. — И я тебя люблю, Беа. — Я с тобой. Пусть эта мысль тебя греет, пока я не могу тебя обнять. — Счастье. — шепнул Томазо. — Всё, беги на лекцию. Целую. — До вечера. Обнимаю. — До вечера. Учебный день был длинным и утомительным, и лишь вечером, уже лежа, и почти засыпая, Томазо улыбался от разговора с Беатрис по видео связи. — Скажи мне, Томазо, когда ты нормально спал? — Смотря что понимать под «нормально» — он смеялся. — Я серьёзно, — она поправила плед, который скатился с правого плеча. — Нет, не поправляй. Оставь так. — Ммм, соблазнительно? — Да, мне нравится. — он улыбался. — Я часто так хожу по дому, пятничными вечерами. — Холодно? — Да. Без тебя очень холодно, любимый. — Мы обязательно это исправим, Amore. — Эх, ещё только ноябрь. — Уже ноябрь, — поправил Томазо Беатрис. Совсем немножко осталось. Я очень скучаю. — И я очень скучаю по тебе, дорогой. — Не хочу на работу. Хочу утро начинать с тебя. — Томазо улыбнулся лучисто. — Завтра суббота. И потом ещё свободный день. — Это и радует. — А что ещё радует? — она подмигнула игриво. — То, что есть Мы. — Мы. — Беатрис улыбнулась, «пробуя на вкус» это слово, медленно его произнося, а Томазо наблюдал за тем, как двигались губы любимой женщины, и мечтал их коснуться нежным поцелуем, ласкать дыханием кожу, ощущать запах волос, утопать в Беатрис, шептать: «Мы». Томазо хотел любить Беатрис ещё сильнее, и ещё нежнее, чем любит сейчас, в данную минуту, когда солнце скрылось за горизонтом, а снег превратился в метель, и на Флоренцию, покрывалом опустилась настоящая зимняя ночь. — Представляешь, Беа, у нас пошел снег и был днём град, а в октябре и сентябре была жара. — Да что ты?! Вот это да! Снег в Италии, конечно, не в новинку, но все же, бывает редко, даже в ноябре. Обычно — мокрый. — А сейчас метель. — Томазо отодвинул гардину и направил планшет на окно, чтобы она смогла увидеть. — Мда, погода шепчет, это точно! — звонкий голос Беатрис был полон удивления. — И что она шепчет? — Томазо вернулся в постель, и устроился удобнее. — «Прилетай скорей…» — губы Беатрис улыбались, а глаза были распахнуты и этот взгляд, влюбленный, полный нежности… на секунду лишил Томазо дара речи, и он просто смотрел на Беатрис. — Ты так внимательно смотришь, Тома… — Тома… — брови Томазо взлетели вверх от удивления. — Не знал, что ты знаешь французский. — Немного, — Беатрис встала с дивана. — Ты куда, Беа? — За чаем. Тебе кофе сварить? — Заманчиво. Беатрис прошла в кухню, поставила планшет так, чтобы Томазо мог её видеть, и занялась кофе. — Какую чашку? — Беатрис достала несколько кофейных чашек. — Мою. Она мягко наклонила голову к левому плечу и улыбнувшись, поставила на стол. — У меня такое ощущение, что ты рядом. — А я рядом, Тома. — Ты теперь меня так будешь называть? — Томазо улыбался, наблюдая за тем, как Беатрис стоит у плиты, и ждет пока кофе сварится. Её фигура рождала в нем и желание, и воспоминания о времени в Лондоне. — Мне чувствуется, что эта форма имени ещё нежнее, чем «Томазо». Буду называть и так, и так, если ты не против. Как тебе нравится? — Мне всё нравится. — он улыбнулся. Беатрис оказалась очень близко к экрану, с туркой в руках. — Ну вот, кофе в твоей чашке. Черный. Без сахара. А к кофе есть булочки. — С корицей? — Да. И с шоколадом. — А ты — чай? — Да. С булочкой. — Какой? — С шоколадом. — Я хочу домой, Amore mia. — Очень тебя жду и люблю, Томазо. — Я счастлив, Amore. — Будешь спать? — Да, если ты меня отпустишь, — Томазо улыбнулся, поворачиваясь на бок. — Теплых снов, мой нежный. Помни: я с тобой. Скоро приду к тебе во сне. — Жду тебя. Сладких снов, Беатрис. — Томазо улыбнулся. — Целую тебя и обнимаю. — Я люблю тебя, Amore. — И я тебя, милый. Отдыхай. — Целую. — Нежно целую и обнимаю. Увидимся во сне.

***

Наступил декабрь…

       И Италия мягко погрузилась в ожидание самого любимого праздника — Рождества. Погода стояла мягкая, слегка снежная, и в воздухе ощущались запахи, шаги и улыбки рождественских дней. Ёлка, ярмарки, открытые кафе, запахи, улыбающиеся жители, мелькающие с яркими свертками в руках, то в одном торговом центре, то в другом, украшенные витрины антикварных магазинчиков, мелодии, льющиеся с балконов, динамиков — всё вокруг будто бы ожило, и заискрилось праздничным настроением. Томазо в будние дни был в университете до позднего вечера, а в выходные бродил по улицам, в мыслях о Беатрис. Желание жениться на Беатрис жило в Томазо. В субботу он решил зайти в небольшой ювелирный магазин и выбрать кольцо. Звякнул колокольчик. Хозяин, среднего роста мужчина в свободном жакете и очках на груди, вышел на звук в зал. — Добрый день, — произнес хозяин магазинчика. — Добрый день, — Томазо улыбнулся, и подошел к прилавку. — Я бы хотел выбрать кольцо. В подарок женщине. — Чудесно. Какие Вас кольца интересуют? Свадебные, для помолвки? Или это подарок на какой-либо другой праздник? — Вы проницательны. Я хочу сделать предложение. — В таком случае, — улыбнулся владелец магазинчика, — посмотрите вот эти золотые кольца. Есть с камнями, есть без. Какой размер у Вашей избранницы? — У неё очень маленькие руки, — Томазо смотрел на витрину, — и она любит лаконичные и тонкие кольца, но и с камнями тоже, но небольшими по размеру. — Какие камни? — Бриллиант, топаз, изумруд. — Есть интересное кольцо с небольшим топазом. Вот, посмотрите, — и он достал небольшое золотое кольцо с аккуратным, ярким, как небеса топазом. Томазо смотрел и представлял его на руке Беатрис. — Обратите внимание, — голос хозяина вырвал Томазо из грёз, — что кольцо выполнено в виде знака бесконечности, и камень не очень большой по размеру. — Да, Вы правы. Оно очень красивое. Томазо взял его в руки и снова представил Беатрис. «Моя любимая Беа» — тихо, внутри себя, произнес Томазо. — Я возьму его и пару свадебных. — Золотые? — Да. — Гладкие? — Абсолютно верно. Пара гладких колец из желтого золота. Мужчина достал кольца нужного размера. — Минуточку. — Хозяин ушел в глубь, и оттуда послышался его голос: — Вам какую упаковку? — Рождественскую. Хозяин появился в зале, держа в руках красивые коробочки для колец и праздничный пакет. — Вы счастливый. — он смотрел на Томазо добрыми глазами. — Спасибо. Вы правы. Моя женщина чудесная. — Держите. — хозяин магазина поставил перед Томазо праздничный пакет, с кольцами внутри. — Благодарю. — С наступающими праздниками. — И Вас. Томазо расплатился и вышел на улицу. Его сердце так быстро стучало, что было готово выпрыгнуть из груди. Вернувшись домой, он долго сидел в гостиной, и смотрел на коробочки. — Моя Беатрис… произнес Томазо в голос.

***

Прошла неделя…

       Томазо проснулся утром и ощутил, что у него совершенно нет сил просто встать с кровати. Он сел в постели. Всё тело ныло и было горячим. «Не хватало мне ещё простыть… но похоже, так и есть…» Градусник показывал 38,5. Не о какой работе не было и речи. Томазо позвонил в университет. — Профессор Ветра, доброе утро. — Доброе утро, профессор Дженарро. — Ричард был у себя в кабинете. — Я звоню, предупредить Вас, что не смогу сегодня выйти на работу. — Что-то стряслось? — Кажется, грипп… Первый день. — Томазо говорил тихо. — Томазо, не волнуйтесь. Я попрошу Вас заменить на всё время болезни. — Кто меня будет заменять? — Профессора Аманте и Леонарди. Один на теории, другой — на практике, потом наоборот. — А это удобно? — Конечно! Профессор Леонарди — реставратор. А профессор Аманте — читает курс истории искусств, и совмещает иногда с курсом реставрации. — Спасибо Вам большое, профессор Ветра. Я постараюсь поправиться быстро, и отработаю пропущенные дни. — Я попрошу секретаря связаться с Вами по поводу больничного. Вы вызывали врача? — Пока нет, но вызову сегодня. — Хорошо. Тогда как у Вас будет возможность — позвоните в секретариат. — Хорошо. Обязательно. — Не беспокойтесь ни о чем. Поправляйтесь, Томазо. — Спасибо, профессор Ветра. — Ричард. Томазо улыбнулся: — Будет ли удобно такое обращение к Вам, с моей стороны? — Иногда можно. Я не столь строгий с коллегами. — Хорошо. Буду знать, но не буду злоупотреблять. — Всего Вам доброго, Томазо. Звоните, если что-то будет нужно. Не стесняйтесь. — До встречи, и спасибо, профессор Ветра. Томазо с большим трудом, но нашел в себе силы встать, минимально привести себя в порядок и согреть чаю. Мобильный лежал в кармане халата, и завибрировал, когда Томазо искал кружку в шкафчике. — Да, Amore. — Томазо охрип и кашлял. — Томазо, что у тебя с голосом? — Беатрис заволновалась. — Я приболел. Не волнуйся. Это не страшно. Обычная простуда. — Томазо налил чай и кипяток в кружку, и сел на мягкий стул. — Счастье моё! Ты вызывал врача? Томазо улыбнулся на то, как Беатрис его назвала, а потом сказал: — Пока нет, не вызывал, но позвоню, как только выпью хотя бы чашку чая. — Скажи мне свой адрес. Я прилечу первым же рейсом. — Любимая, не стоит. У тебя дела, выставка на носу… — сердце Томазо забилось чаще. — Томазо, я не могу тебя оставить одного в таком состоянии! Всё могут провести и без меня. Диктуй. Я пишу. Томазо сдался. Продиктовал адрес. — Я посмотрю ближайшие рейсы на Флоренцию. И позвоню тебе. Надеюсь, ты не пойдешь в таком состоянии на работу? — Нет. Я уже позвонил в университет. — Это меня успокаивает. — Беатрис… — Томазо чихнул. — Будь здоров. — Спасибо, прости, — он смутился. — Всё в порядке. — её голос был нежным. — Я рад, что ты приедешь. — Я люблю тебя. — Моя заботливая и счастливая. — Твоя, Тома. — Мне нравится, когда ты меня так называешь. — Мой ласковый. Скажи мне, у тебя лекарства есть, продукты? — Что-то было. — Хорошо. Я куплю, когда приеду. — Я жду тебя, Amore. — Я позвоню тебе в течение часа. — Люблю тебя. — И я тебя люблю, Томазо. Томазо сходил в гостиную и принес в спальню свои вчерашние покупки. Лег в постель и просто лежал, пытаясь не замечать головную боль. Беатрис позвонила через полчаса. — Да, любимая? — Как ты, Томазо? — Лежу. — Есть температура? — Была 38,5. Сейчас не мерил. — Я смогу прилететь сегодня. Поздним вечером. — Я счастлив. — И я счастлива. — Когда тебя ждать? — В районе десяти-двенадцати часов. Я позвоню, когда буду во Флоренции. — Хорошо, счастье моё. — До встречи. — Она уже так скоро. — Целую. Ты скоро сможешь меня обнять. — Я жду этого момента долгие месяцы. Целую. Утро приобрело новые краски. Беатрис очень переживала за Томазо, и потому, как могла быстро справилась с делами, некоторые передала сотрудникам, предупредила начальника, что улетает на неопределенный срок, и поехала домой, собирать вещи.

***

Десять вечера этого же дня…

       Томазо уснул после визита врача. И его разбудил долгий телефонный звонок. — Amore… — Томазо сонно улыбался. — Тома, я тебя разбудила? — её голос звучал тихо. — Я видимо, закимарил незаметно для себя. — Я во Флоренции. — Чудесно. Совсем скоро я тебя увижу. — Томазо смотрел в окно. — Да. Заеду в аптеку и магазин. Буду у тебя через полтора часа. — Как это нежно звучит… — Что именно? — Что ты во Флоренции, и будешь со мной рядом уже через полтора часа. — Уже совсем-совсем скоро, мой дорогой. — Беатрис улыбнулась, держа телефон плечом. — Ты любишь приправы? — Какие? — Сладкие. Корицу, например. — Да. А что? — Сюрприз. — Люблю сюрпризы. — Жди меня. Я скоро. — Жду, родная. После сна Томазо почувствовал себя немного лучше. Он переоделся в домашний тёплый костюм, а на плечи накинул свитер. Он приятно волновался. Беатрис всё бросила ради него. Он был тронут этим. Спустя час раздался звонок в дверь. Томазо открыл и долго улыбался. — Amore mia! — он смотрел на Беатрис, стоящую в проёме, с занятыми пакетами руками. — Родной! — Беатрис зашла в квартиру и обняла Томазо. — Как я счастлив, Беа. — голос Томазо был хриплый, но полный любви. Он обнимал её и не мог поверить, что она всё бросила ради него. — Мы вместе, Томазо. Я с тобой. — шепнула Беатрис и поцеловала его. А потом обнимала снова и снова. — Идем на кухню. — Томазо взял пакеты. — Где ванная? — Правая дверь. — Я сейчас. — Хорошо. Томазо ушел в кухню и разбирал покупки. — Я купила продукты и лекарства. У тебя был врач, что сказал? — Был. У меня оказывается, бронхит. — Температура высокая? — Так и держится — 38,5. — Давай ты ляжешь в постель, а я приготовлю поесть, и принесу. Хорошо? — Беатрис подошла к Томазо и обняла его нежно. Томазо кивнул. Он не мог спорить с этой женщиной. Он был безмерно счастлив, что она сейчас здесь, в его небольшой квартире, с ним, и собирается готовить ужин. — Покажи мне, что и где… Он показал, где какая посуда, и мелочи, и ушел в спальню. Через минут сорок квартира наполнилась чудесными ароматами легкого ужина, и Беатрис принесла его в спальню на подносе. — Моя Беа, — Томазо посмотрел на девушку влюбленными глазами. — Твоя, Тома, твоя, — она коснулась его щеки губами и произнесла: — Сейчас поужинаем, а потом я сделаю молоко с корицей, и ты выпьешь лекарства. — Заботливая… — Он обнял Беатрис. На подносе были тарелки с пастой и легкий теплый овощной салат. — Холодные закуски сейчас лучше не стоит. — она улыбнулась, наблюдая за Томазо. — Как ты угадала, что я люблю теплые салаты? — Сердце любящей женщины чувствует любимого мужчину. — Счастье мое. Беатрис наблюдала, как Томазо медленно ужинает, ела сама, и ощущала спокойствие. — Расскажи, как твои дела? — Про выставку я рассказывала? Томазо кивнул, жуя. — Пишу статьи об искусстве, и немного занимаюсь работой главного редактора. — А выставку будешь проводить ты? — Нет. Я передала это моему заму. — А насколько ты прилетела? — Пока ты не поправишься, я не уеду. Глаза Томазо засияли: — Я очень тронут… — Вкусно? — она улыбалась. — Очень. — Томазо смотрел на Беатрис долго и нежно. — Я рада. Она отнесла поднос на кухню, а потом вернулась в спальню. — Побудь со мной, Беа. — Я здесь, любимый, — она села рядом, очень близко, и гладила Томазо по лицу, по рукам, плечам. — Я с тобой. И не оставлю тебя. Томазо сел в постели и обняв крепко, шептал тихо, целуя её волосы и вдыхая их запах: — Я так соскучился по тебе, родная. Беатрис. Моя. Моя. Моя. Как же я счастлив. — Томазо держал её долго в объятиях, и чувствовал, как нежные руки гладят его спину, и таял. — Томазо, ты — моё счастье. — её губы мягко легли на шею. Томазо молча замер в любовном объятии, и просто наслаждался единением с Беа. Они ещё много о чем говорили, а ближе к трём часам утра, Беатрис согрела молоко с корицей. — Кружка горячая, осторожнее. — она сидела рядом. — В молоке корица? — Томазо повел носом, пытаясь понять запах. — Да. — У меня нос заложен, и я не чувствую потрясающий аромат корицы, — немного расстроился Томазо. — Ты поправишься, и всё наладится. Не волнуйся. — Ты рядом, и я поправлюсь явно быстрее. — он улыбнулся. Беатрис мягко поцеловала Томазо в висок, скулу и щеку. — Я никуда от тебя не денусь. Не бойся. — её шепот дарил сердцу Томазо спокойствие и тепло. — Ты ради меня всё бросила? — спросил Томазо, выпив лекарства. Беатрис посмотрела на него внимательно и нежно: — Томазо, дороже тебя у меня ничего нет. Всё остальное — второстепенно. — Беа… Моя… — шептал Томазо, обнимая любимую женщину. — Твоя. Я только твоя. — Беа… — Ммм? — она посмотрела ему в глаза. Томазо достал из подарочного пакета футляр. — Выходи за меня замуж. — он, взяв любимую за руку, надел на палец кольцо. Беатрис смотрела в глаза Томазо и… поцелуем ответила: «Я буду твоей женой».