Удар в Сердце

       На следующий день Томас не смог заехать к Франческе в гостиницу до выставки, поскольку на его объекте были небольшие трудности, потому они договорились встретиться уже на месте. Платье, которое он прислал, удивительно подошло Франческе, хотя она не сомневалась, что при его таланте архитектора, он все легко определяет на глаз. Франческа приехала по указанному в сообщении адресу, где находилась выставка матери Томаса. Красивое, довольно старое здание, ничем с виду не примечательное, но внутри был целый мир, где среди ярких витрин ходили люди, кипела жизнь, отовсюду слышались голоса и совсем незнакомая ей речь. Посуда была произведением искусства, пропитанным восточным колоритом. Каждая деталь проработана с огромной точностью, и любовью к своему делу. Она ходила среди витрин, стараясь проникнуться самой атмосферой, рассматривала экспонаты. Каждый из них, будто отдельный мир — притягивал взгляд, рассказывал свою историю. Выставка Сезен Шнайдер отличалась, кардинально отличалась от всех тех мероприятий, какие раньше посещала, да и устраивала теперь Франческа. Здесь всё было таким простым, местами каким-то домашним. Действительно: «Восток — дело тонкое». — Прости меня, я опоздал, — Томас обеспокоенно смотрел на Франческу. — Ничего страшного, — она улыбнулась. — Здесь интересно. — Но совсем не понятно, — он указал глазами на таблички на турецком языке. — Да. Но это не мешает рассматривать. К ним подошла изящная женщина, которая бережно его приобняла. Франческа сразу поняла, что видимо это и есть его мать, Сезен. — Мама, это Франческа Леонарди. Мы с ней познакомились в Австрии, — Томас перевел их разговор на более привычный язык, чтобы не смущать Франческу. — Очень приятно. У вас прекрасные работы, — Франческа улыбнулась. — Спасибо. А Вы итальянка, как я понимаю? — в голосе Сезен теплые нотки не проскальзывали. — Да. Я занимаюсь выставками… Внезапно к ним подошли еще люди, которые были явно знакомы обоим, отчего Франческа испытала некоторый дискомфорт и ей пришлось лишь медленно отступить. — Итальянка? Зачем она тебе? — мама явно недоумевала. — Я прошу тебя, не нужно всё воспринимать в штыки, — Томас говорил тихо. — Мой дорогой сын, ты явно не о том думаешь. У тебя карьера, большие планы, а ты встречаешь совершенно далекую от твоего мира девушку, чтобы всё бросить потом? Нет, уволь. Мне не хочется думать, что тебя так легко увлечь в какую-то интрижку. — Мама, это не интрижка, — он возмутился. — А что это? Ты работал не так долго в Вене. А о ней я услышала впервые только в самом конце твоей командировки. Выходит, что знакомы Вы недавно. И о каких серьезных чувствах ты мне хочешь рассказать? — Сезен всегда была непреклонна в своем мнении. — Я уже не маленький, мама, -Томас заметно злился. — И я очень надеялся, что ты меня поймешь. Дело не в том, кто она. Важнее, что чувствую я, когда рядом с ней. — Юность склонна идеализировать любовь. — А ты теперь в любовь не веришь? — Это лишь временно. В остальное время — это выгодный союз для обоих. — Никогда бы не подумал, что ты такое мне скажешь. Прости, но мне нужно идти. — Она уедет, так что не привязывайся к образам. Франческа вышла из галереи, стараясь унять переживания внутри себя. На что она надеялась, приехав в чужую страну? Что она понравится его матери? Что Сезен, выросшая в другом, по сути, мире, мире, где всё бережно, и отношения — не исключение, будет рада видеть рядом со своим сыном такую, как она? — Франческа… — Умоляю тебя, Томас, только не пытайся объяснить что-то, — она не оборачивалась. От звука его голоса слезы ее буквально душили. — Я все понимаю. Я не глупая. И я не хочу портить твою жизнь. Знаешь, нужно, наверное, именно сейчас быть откровенными. Да, я простая девушка из Италии. Я тебе уже говорила, что реставратор из меня не вышел. У меня были отношения с мужчиной, которые мы не смогли сохранить. Потому что я была юной девушкой, которая слышала только себя. И я совсем не задумывалась, легко ли ему со мной. Я была беременна, но решилась на аборт, поскольку ребенком никого не удержишь, а стать матерью я не была готова. И после этого мы окончательно разошлись. Я уверена, что он счастлив. Но я виню себя, что так поступила. Я не идеальная, Томас. Совсем. И тебе стоило всё это знать, чтобы не пытаться придумать образ меня, который не соответствует реальности. У тебя прекрасная жизнь, но она твоя. И я не хочу, чтобы ты тратил время напрасно. В этот момент подъехало такси. И в отражении стекла она видела Томаса, его лицо, которое было полно невысказанных чувств. Франческа села в машину, стараясь не смотреть в сторону мужчины. Завтра она улетает в Вену. И больше не приедет в Стамбул. Здесь ей совсем не рады.

***

Телефон молчал. А Франческа и не надеялась, что Томас напишет, а уж тем более позвонит. Её рейс немного задержали, но в этот день она все же успела приехать в Вену до полуночи, чтобы успеть закончить дела к понедельнику. Франческе снились его глаза, полные отчаяния, а утром ей хотелось плакать. Но она сильная, она справляется и с чувствами, и с эмоциями.

***

Франческа ушла с головой в работу. Она не смотрела на телефон каждый раз, когда он тихо вибрировал. Мир затих. И это было нестерпимо больно. Время было за полночь, когда в дверь номера постучали. Она не заказывала ничего, а уж тем более, не ждала гостей. — Прости, что поздно… — Ты меня напугал. Что-то случилось? — Мой рейс задержали, и я не смог прилететь раньше. — А как же работа? — Там остались лишь маленькие коррективы. — И ты поедешь в новый город. — Не впустишь меня? — Уже поздно… — Прости, что разбудил. Томас опустил глаза и, пожелав ей доброй ночи, направился в сторону лифта.

***

Утром она опаздывала, когда, открыв дверь, обнаружила у двери букет. Странно, ведь обычно они приходили с курьером, но сейчас Томас решил поступить немного иначе. В районе полудня Франческе принесли еще один букет, когда она была на работе. Записок не было, но она знала, кто их отправитель. Вечером девушка уже собиралась идти спать, когда услышала шуршание у двери. — Еще один букет без сообщения. А ты удивительно настойчив, — она смотрела на него, улыбаясь. — Мы так и не поговорили вчера. — Томас, давай мы просто оставим всё это. Он преодолел расстояние между ними. Мягкие губы, его запах, его близость. Франческа даже не думала, что можно сопротивляться этому. Дверь тихо захлопнулась, а в полумраке она ощущала его тепло и дыхание у шеи. Медленные поцелуи, плавные касания ее тела, отчего бежали мурашки. Он не спрашивал, можно ли остаться. Да и стоило ли? Он целовал Франческу, как самое ценное сокровище, осыпал ее тело поцелуями, вдыхая запах. Томас был нежным, очень внимательным к ней. — Я скучал… — Зачем ты приехал, скажи? — Я не могу без тебя… — Не говори так. — Что мне сделать, чтобы ты поверила? — Даже после всего, что я тебе рассказала о себе? — Это твое прошлое. Как я могу судить тебя за него? — Но зачем тебе такой багаж? — Потому что в настоящем есть только мы. Его губы накрыли ее, но уже более настойчиво. Франческа дрожала от эмоций внутри себя. Она уже давно не была с мужчиной, потому немного волновалась. Тем более, что опыта у нее было мало. Она тихо постанывала, когда его губы взяли сосок, мягко и бережно. Рука мягко опустилась между бедер, лаская ее. — Ммм, даа, — губы Франчески мягко коснулись губ Томаса. — Не останавливайся, прошу. — Какая ты сексуальная, когда просишь, — он прошептал ей на ухо, а пальцы вошли в нее. Франческа выгнулась, застонав. Ей было жарко от этого желания. Томас взял ее нежно, застонав глубоко. — Боже… — А ты сексуально стонешь, — она раздвинула бедра шире и прижала его к себе. — У меня давно никого не было. — Ммм, тогда скажи, что ты хочешь? — он прошептал ей на ухо, дыша глубже. — Тебя… Он целовал ее, вдыхая запах, заполняя им легкие. Ее тело горело от желания. И он брал девушку, осознавая прекрасно, как теряет голову с каждым толчком. Он упирался руками в изголовье, нависая на ней. Его губы касались ее в самых тайных местах тела, в ямочках, и она стонала громче. — Кончи в меня…. Прошу… Его глаза были совсем черными в этот момент, отчего она ощущала, как внутри все горит. Он простонал в ее губы, и пульсация внутри стала более яркой. — Да… Да… Спирос…. Спирос… — Франческа выгнулась и ощутила, как все ее мышцы бешено пульсировали внутри. Они лежали в постели и молчали. Казалось, что им обоим было все и так понятно, без лишних слов. Томас целовал ее, мягко поглаживая кожу, и она ощутила, как внутри все снова приятно заныло. Франческа двигалась на нем медленно, растягивая момент удовольствия. Томас любовался Франческой, сжимая сильнее ее бедра, когда она садилась глубже. Она гладила его обнаженный торс и наслаждалась этим. Ей хотелось его всё больше, всё ярче. Она мягко погладила свою грудь, и ее рука опустилась ниже. — Ммм, как жарко…. — она прошептала и мягко двигаясь, начала ласкать клитор. — Ты рождаешь во мне животные инстинкты, — он мягко коснулся ее губ пальцами. — Ммм, какие? — она взяла один палец в рот и мягко его ласкала языком, посасывая. — Франческа… — Да, милый? — она прошептала и застонала глубже. Она никогда бы не подумала, что минет сможет ее завести так сильно. Она стояла на коленях и ласкала его очень глубоко, буквально теряя голову от чувств. Головка из-за возбуждения была очень чувствительной, потому от каждого поцелуя она буквально сочилась смазкой. И Томас не выдержал, взяв Франческу очень глубоко, буквально вдавив в постель. Красивый, такой желанный, горячий. Мужчина брал её без нежности, но девушке этого и хотелось. Страсть заводила Франческу ещё больше. И она ощущала, как течет лишь сильнее. — Тебе хорошо? — он смотрел на неё, немного явно переживая. — Ты прекрасен. Стоит ли спрашивать? — Я немного разошелся потом. — С тобой хочется побыть немного пошлой. Ты пахнешь желанием, — она улыбнулась. — Не думай… — Ах, перестань, — она остановила его поцелуем. — Я этого хотела. Я хотела, чтобы ты меня взял. — Теперь прогонишь меня? — Зачем? — Ты считаешь меня несерьезным. — А ты не хочешь оставаться? — губы Франчески нежно коснулись его шеи. — Я хочу тебя. — И это взаимно, мой дорогой.