Идентичность Пяти

«Лиза, Лизочка! — маленький мальчишка лет шести активно дëргал Эмму за рукав белоснежной рубашки, стараясь пробудить от сна. — Лиза, вставай! Вставай, ну же! Пора уходить! — не слушавшееся тело, несмотря на желание хозяйки бежать вслед за малышом, никак не реагировало на его мольбы. — Лиза-а! Пожалуйста, мне страшно! Долорес сказала разбудить всех! Скорее, ну же! — …удрал! Найдите его сейчас же! — каменные синие стены грозным эхом донесли до ушей детей страшный разъярëнный женский голос. — Уайты как с цепи сорвались! — Лиза, проснись! Помоги! — малыш отчаянно вцепился в девочку и из всех сил потряс еë. — Вставай! Будто на сделанных из ваты ногах Лиза с трудом, мучительно медленно шагала по коридору вслед за маленьким силуэтом мальчика. Пространство вокруг девочки то сжималось, грозя задавить между выкрашенных стен, то растягивалось так, что казалось, будто Лиза была не больше мыши. Потолок сыпался на голову мелкой крошкой побелки, чуть ли не сплющивая еë, и потом так же внезапно утекал высоко наверх. Из-за спины выбегали другие дети, в ужасе, как от пожара, уносясь к дверям выхода. Сил, чтобы повернуть голову, не хватало, но оглушительно громкие шаги чего-то огромного и страшного становились за спиной всë громче. Глаза всë сильнее застилала синеватая дымка, дышать становилось всë труднее.Из тëмного тумана всë выбегали и выбегали дети и люди в белых халатах, совершенно не обращая внимания на Лизу. «Куда мы?» — Лиза, быстрее! Бежим! Скорее! — знакомый мальчишеский голос звал еë дальше, маленькие руки тянули прочь от мрачных коридоров, но от бессилия девочка была готова свалиться в любой момент. — Ну же, ну же! Внезапно из темноты вынырнула огромная когтистая рука и, как игрушку, схватила хнычущего напуганного малыша. Большие голубые глаза мальчика с отчаянием взглянули на Лизу, но та не могла от слабости даже поднять руки ему навстречу. В следующую секунду крик малыша моментально расстворился во тьме, куда его рывком утащило «нечто»… Из каждого угла, из каждой двери торчали эти ужасные нечеловеческие чëрные, как смоль, лапы, облачëнные в рваные медицинские перчатки, норовя схватить Лизу за волочащуюся по полу рубашку или косички. Паника накрыла девочку с головой, в ушах застыл душераздирающий крик ребëнка, повторяющийся будто раз за разом всë чаще и страшнее. Часто-часто задышав, Лиза закрыла глаза руками и в последний момент перед пробуждением ощутила ледяную хватку гигантских рук на своих плечах и ногах. — Не надо! — Эмма резко очнулась от кошмара, вскрикнув во сне. Тут же схватившись за рот руками, чтобы не разбудить соседок, девушка, всë ещë пребывая в ужасе от увиденных воспоминаний, оглянулась по сторонам. Убедившись, что никаких рук и маленьких детей в комнате нет, Вудс с облегчением вздохнула, свесила ноги с кровати и виновато зыркнула на соседние кровати, но соседки по комнате слишком крепко спали, чтобы заметить еë резкий вскрик. Часы на стареньком будильнике показали третий час ночи. В такое время даже само поместье будто бы погрузилось в сон: за окном едва ли можно было заметить одиноко светящий во внутреннем дворе фонарь. «Пройдусь немного. Навряд ли уже удастся поспать…» Девушка тихо, чтобы не разбудить мирно посапывающих подруг, надела свои потëртые ботинки, соломенную шляпу, придававшую ей немного уверенности, и вышла в коридор. Серые ровные стены освещались лишь холодным светом луны, мягко спускавшимся с окон на стены поместья робкими шажками. Эмма решила было взять с собой фонарь, но в темноте с трудом отыскала лишь старинный светильник, зажигавшийся от спички. «Кто сейчас вообще пользуется керосиновыми лампами?» — подумала садовница, возясь с пробором у входа в комнату, стараясь найти во множестве карманов своего фартука зажигалку или спичку. Когда всë же тёплый жёлтый свет разлился вокруг неë маленьким солнышком, Вудс почувствовала себя спокойнее и спустилась на первый этаж. В холле никого не оказалось, так же, как и в столовой. Поместье и без того казалось ей очень страшным и мрачным, но теперь, в темноте, в тишине, посреди ночи, когда, казалось, даже мыши в своих норах на улице крепко спали, оно пугало еë в разы больше. В густой темноте высоких и длинных залов невозможно было найти конца и в отблесках лампы садовнице чудились страшные силуэты. Побыстрее закрыв все двери, Эмма как можно тише вошла во внутренний двор, освещая ближайшие лавочки и укромные уголки на наличие таких же, как она, лунатиков. Не обнаружив никого, она спокойно выдохнула и направилась к небольшому фонтанчику, что находился посреди сада. Вудс села на скамейку рядом с ним и закрыла глаза. Вода приятно журчала, успокаивая душу садовницы перед предстоящим испытанием. Тëмные окна здания смотрели на неë, будто глазами, окружив со всех сторон, но мягкий огонь светильника создавал вокруг Эммы тëплое и неприступное для любого жуткого ощущения защитное поле. Отдавшись едва слышному шелесту деревьев и звону воды в фонтане, Вудс почти что даже задремала, почувствовав себя в своей стихии. Подтянув ноги на скамейку, девушка положила на колени подбородок и сонно уставилась на одинокий сухой листочек, что тихонько болтался возле еë ног. В полудрëме Эмме вновь послышался истошный крик мальчика и его просьбы бежать вместе с ним. Тряхнув головой, девушка плотнее обхватила колени руками и решила подумать о чëм-нибудь ещë, чтобы отвлечься. Самым ужасным, по мнению садовницы, было то, что девушки видели, как проходил тур. Только прозвучала первая сирена, как на одну из стен столовой легла огромная проекция со скрытых камер на локации, где проводилось состязание. Сделано это было, как им сказала диктор, для того, чтобы девушки лучше представили себе тур и были морально готовы к испытанию. «Скорее, это всех только больше подкосило. К чему нас готовили? К тому, что этот кошмар повторится с нами? Это ещë хуже неведения! — Эмма прикрыла глаза и нахмурилась. — В жизни не видела столько крови… Уверена, что и мистер Пирсон тоже. Но он ведь справился. Значит, и мне нужно постараться не потерять голову. Но как? — болезненной молнией перед глазами на секунду вспыхнули полные слëз и отчаяния голубые глаза мальчика, что заставило Вудс тут же распахнуть веки. — В последний раз я была так напугана видом чужой крови, что упала в обморок от страха. Но я же не трусиха… Мистер Пирсон сказал, что я уже не маленькая девочка, меня ничто не должно пугать… Как сложно и страшно!» Во время тура в голове садовницы вертелись лишь молитвы, о том, чтобы охотники не нашли её знакомых. Когда в свет камер попал мистер Пирсон, убегающий от ужасного вида охотницы, Вудс не могла дышать от волнения: в какой-то момент девушка просто зажмурилась, чтобы не видеть того кошмара. Хоть участницы и не слышали разговоров игроков, садовница была напряжена до предела всю трансляцию. Не только игра Кричера довела еë до слëз: пока вор не очнулся, Эмма пристально искала в каждом игроке своего знакомого, в душе радуясь тому, что те, кто мучительно погиб на еë глазах, не оказались им. Вудс просто не могла представить себя на месте хотя бы одного из этих мужчин, но знала наверняка, что должна выжить, чего бы ей это не стоило. «Я должна попытаться… Если сейчас не соберусь, то не смогу осуществить своей цели. Нельзя остановиться и проиграть в этот раз. У меня просто нет на это права». Садовница даже думать не хотела о том, что будет с ней, с её новоиспечёнными подругами и соседками завтра. Больше всего ей хотелось сейчас немного отдохнуть от переживаний. Постепенно шум воды, едва слышное урчание светильника и песнь одинокой ночной птицы уносили еë мрачные мысли прочь, позволив ненадолго нырнуть в лëгкую дрëму. Но, к сожалению, блаженное забытье не продлилось долго: со стороны одной из тропинок к фонтану медленно приближалось такое же солнышко керосиновой лампы под тихие медлительные шаги. Заметив его только практически у себя под носом, девушка вздрогнула и открыла глаза, испуганно осветив всё вокруг себя светильником. Повременив в укрытии, к фонтану выплыл молодой человек в тёмно-серой одежде. Вудс приметила его ранее на ужине: парень сидел поодаль ото всех, практически ничего не ел, постоянно прикрывая лицо ладонью, и сразу же после трапезы ушëл в комнату. — Ох, простите, не хотел Вам мешать, — тихим красивым голосом извинился незнакомец, тоже не ожидав увидеть здесь задремавшую Эмму, и уже было развернулся в обратную сторону, но был остановлен. — Н-нет, нет! Вы можете остаться, если хотите, я случайно задремала тут… Я немного испугалась, когда заметила Вас, — попыталась объясниться девушка, от неловкости сложив два указательных пальца вместе и опустив взор. — Мне тоже не спится… Остальное поместье слишком жуткое ночью, а-а тут очень даже мило. — Ну что ж… — было видно, что игрок колеблется с решением. Подняв фонарь к лицу Эммы, усыпанному веснушками, он на пару секунд замолчал, будто раздумывая, и, видимо, заметив в ней что-то своë, сдался: — Не думаю, что будет правильно оставить Вас здесь в одиночестве. Кажется, Вы совсем разнервничались. Как мне Вас звать? —Эмма Вудс. Можно просто Эмма, — смущённо ответила садовница, не решившись спросить того же в ответ. Незнакомец жестом пригласил еë присесть обратно на скамейку. Сев обратно, Эмма ровно выпрямила спину и, как по струнке, вытянула руки на колени, чувствуя себя не в своей тарелке рядом с человеком, назвавшим еë «мисс». Парень встал поодаль от неë так, чтобы между ними оставалось не меньше метра, уйдя в тень. Подняв фонарь на до сих пор молчавшую девушку, незнакомец вопросительно глянул на еë напряжëнную позу и дежурную напуганную улыбочку. — Хм-хм…— выживший пропустил тихий смешок, прикрыв рукой рот, заставив Эмму сконфузиться ещë больше. — Мисс Вудс, не стесняйтесь, прошу. Я такой же человек, как и Вы. Не нервничайте, — садовница шумно выдохнула и села уже чуть более расслабленно, повернувшись лицом к парню. «От него идëт такой сильный запах медикаментов… Наверное, он врач? Возможно, ему не в первой видеть такое. Может, он мне поможет справиться со страхом? Возможно, эту встречу мне сам Бог даровал!» — Насколько Вы боитесь крови и смерти? — прямо выпалила Эмма, решительно нахмурив брови. — Ох эм… Нисколько, я полагаю? Моя профессия связана и с первым, и со вторым, — «Точно врач! Может, он даст мне какую-нибудь таблетку для храбрости?» — думала Эмма, пропуская мимо ушей все следующие слова парня… — А Вы, полагаю, так испугались тура, что не можете уснуть? — Можно и так сказать, — Вудс тяжело выдохнула и сгорбилась, уставившись на свои ноги, легонько болтающиеся в паре сантиметров над землëй. — Мне, конечно, приходилось видеть раны и-и даже мëртвого человека один раз… Но это совсем другое. Это ни на что не похоже. Так ужасно… Знаете, я испытывала что-то подобное, когда власти решили спилить под корень прекрасные деревья в городском парке. — Правда? — незнакомец заинтересовано приблизился к девушке, поражëнный таким сравнением. — Но как деревья связаны с туром? — Сложно описать это чувство, — голос садовницы стал тихим и охрипшим, ноги остановились, безвольно коснувшись носками отсыпанной галькой дорожки. — Эти деревья росли много-много лет, были домом для многих птиц и зверей, люди каждый день отдыхали в их тени, заботились о них, оставляли рядом с ними частичку своей истории… Из крохотных семян за огромное количество времени они превратились в зелёных сильных и добрых гигантов, существующих в гармонии с окружавшим их городом. Дереву нужно очень много сил, чтобы вырасти. Знаете, как сложно вырастить вот такое деревце? — садовница кивнула на мерно покачивающиеся над головой незнакомца ветви клëна. — Хорошо, если оно так выросло за 10 лет, а то и больше. А те деревья росли там веками! На них вполне можно было бы построить дом И жить там… И вот, когда эти прекрасные великаны цвели и зеленели, давая цвести людям, проходивших мимо них… Власти решили, что будет лучше поставить в этом месте новую гостиницу, — Эмму шмыгнула носом. — И никого не спросив, они срубили все деревья. Оборвали их существование, потому что только кому-то так нужно было. Убили, не оставили даже пней. Все людские истории, вся их работа, молчаливые улыбки, тëплые воспоминания, зелëные прекрасные ветви — всë было уничтожено теми, кто не знал даже, как выглядят эти гиганты. И тур… Выжившие здесь как тех деревья, потому что не могут ни сбежать, ни попросить у кого-то помощи — никто, кроме палачей с пилами, не придëт на их зов. И история человека, долго-долго жившего и цветущего для чего-то важного, которого не знает ни охотник, ни организатор, оборвëтся так же, как и история срубленного и выкорчеванного дерева. Когда я смотрела на лежащие на земле стволы, на торчащие во всё стороны огромные корни, на увядшие и ослабевающие листья тех обречëнных бедняг… наверное, чувствовала то же, что и сейчас, когда увидела убитых людей. Не знаю, как мне справиться с этим. — Очень интересное… сравнение, — выживший стоял молча всë то время, пока Вудс говорила, и внимательно впитывал каждое еë слово. Когда садовница закончила и замолчала, он, поколебавшись, решил присесть рядом, но всë ещë держа дистанцию. — Обычно я не жалую общения, но сейчас особенная ситуация. Ваше восприятие тура очень необычное, но, думаю, вы совсем не из-за душевных терзаний переживаете. Чего именно Вы боитесь, мисс Вудс? Может, я смогу помочь чем-нибудь. — Ох, простите, я правда увлеклась! Кхм… Я никогда раньше не видела… момент смерти человека, и из-за этого количества крови на том состязании мне становится нехорошо… Т-то есть… Думаю, я потеряю сознание от страха, если вдруг увижу, как кого-то у меня на глазах убьют. Мне очень жутко от осознания той мысли, что один из тех охотников лишит кого-то или меня жизни… Я не боюсь крови в смысле лечения, так как часто сталкивалась с ней по мере работы, но труп… — девушка съёжилась и обняла плечи руками. — Я понимаю, что не смогу с этим не столкнуться завтра, но ничего не могу поделать с паникой, которая меня охватит. — Что ж, это распространённая проблема в моей работе, — садовница с удивлением и мольбой взглянула на собеседника. — Многие люди не в состоянии смотреть даже на своих родственников после смерти. Вы представляете себе смерть немножко иначе, чем я. Жестокость на этом шоу не знает границ, но нужно совладать с собой на первых парах. Представьте, что Вы видите не труп, а, например, постановку в фильме или кукольный театре. Эти люди лишь актёры, куклы, болванки — не больше… Со временем я понял, что уже мëртвого человека бояться просто нет смысла, ведь он Вам не навредит. Можно даже сказать, что он просто крепко спит. Банально, но человек в состоянии сна выглядит так же, как и мёртвый. Если хотите, можете и так посмотреть на это. Ну а кровь — не самое страшное, что может Вас напугать на туре. Если не можете смотреть на неë, то и не надо. Или уходите, или найдите того, кто сможет помочь, потому что из-за страха Вы можете и навредить раненому. А охотников Вы боитесь правильно: здесь не получится представить себе фильм или постановку. Лучшее, что можно сделать, чтобы защитить себя, — это найти хорошего сопровождающего или двух, но не больше, чтобы не привлечь внимания. Лучше всего будет прятаться в течении десяти минут, после чего уходить на другое место. Самое главное правило — не помогайте другим, если риск не оправдан, — парень, спокойно, но не моргая, глядел на Эмму сверху вниз. Загипнотизированная его мелодичным тихим голосом, садовница не могла оторвать взгляда от лица незнакомца, что было едва ли видно в тëплых контурах огня светильника. — Если опасность представляется больше Вам, чем другой участнице, то не советую лезть на рожон. Быть реалистом на туре — лучшее, что Вы можете сделать для своего спасения. Звучит эгоистично, но если Вы будете помогать каждому нуждающемуся в туре, то Ваш шанс на выживание резко сократится… Надеюсь, я помог Вам принять правильное решение, мисс Вудс. — Да… Да, я воспользуюсь Вашими советами, спасибо большое, — задумчиво ответила девушка, решив не встревать в споры. «Может, я и не со всем сказанным согласна, но смысл последовать этим советам есть… Всë же он выжил в туре и остался без единой царапины!» Эмма вдруг встрепенулась, будто резко вспомнив что-то важное, и подскочила к незнакомцу, едва ли не коснувшись его пальцев. — Ох, я совсем забыла, как Вас зовут? —… Эзоп Карл, — отдëрнув руки к себе, недовольным и слегка напуганным тоном, как показалось Вудс, бросил парень. Но, заметив как та осторожно и виновато отстранилась назад, он сменил гнев на милость: — Можете обращаться ко мне по имени, мисс, — Эзоп улыбнулся под маской, постаравшись звучать дружелюбно. — Простите мою странность. Я очень не люблю, когда нарушают границы моего личного пространства. Не хотел Вас этим задеть. Эмма тихонько хихикнула. Она вновь посмотрела на своего собеседника, пытаясь запомнить его внешние черты. В жёлтом свете лампы было трудно определить цвета, но ей показалось, будто бы у еë нового знакомого неестественно светлые волосы. На руки были надеты белые перчатки, всё тело закрывал простой серый костюм, а часть лица скрывала маска так, что Вудс могла видеть лишь его спокойные вдумчивые глаза. По прямой, почти что аристократичной осанке и манерам Карла, садовница приняла его за непростого человека и слегка побаивалась, несмотря на то что он разрешил называть себя по имени. «В темноте не разглядеть его лица… Сколько ему лет? Голос довольно молодой. Вроде бы я где-то слышала такую фамилию, но никак не вспомню где… Может, он знает меня? Да не похоже… — молча размышляла Эмма, неотрывно глядя в лицо собеседника. Через пару секунд ожидания Эзоп несколько смущëнно натянул медицинскую маску выше и встал со скамейки. — Ой, я его, кажется, смутила. Чтоб эту дурацкую привычку!» — Бодрость и ясность разума — незаменимое оружие в туре, так что советую пойти спать как можно скорее. Если я ответил на все Ваши вопросы, — несмотря на дружественные слова, тон Эзопа прозвучал подобно недвижимому айсбергу — продолжать разговор он был не намерен. — После тура и мне самому не помешало бы отдохнуть. Каким бы человек не был сильным духом и телом, но эта жатва всех надломила, — Карл вздохнул и повернулся к Эмме. — Спасибо за эту встречу и Вам. Я уже довольно давно ни с кем так по душам не болтал… Берегите себя, мисс Вудс. Не хотелось бы, чтобы Вы погибли завтра. — Э, д-да, — растерявшись и будто разом ощутив на плечах и голове тяжесть усталости, проронила девушка. «Такие слова… Странно, обычно такое кому попало не скажут. Я ему понравилась? Или это вежливость? Ой, как сложно». — Нужно поспать, Вы правы. Мысли совсем запутались. — Спокойной ночи, мисс Вудс, — Эзоп, не намереваясь дальше вести беседу, на ходу бросил прощание и, уже почти скрывшись за поворотом, тихо, будто только для себя самого, произнëс: — Хватит уже необоснованных жертв… Тихие шаги Карла вскоре затерялись в плеске воды и шуршании листьев. Оставшись в одиночестве, Эмма вдруг почувствовала неприятный холодок на спине. Вокруг будто всë помрачнело, и каждый звук отзывался острыми чужими нотами. «Странно… Я привыкла к растениям и была довольно спокойна, пока не прошёл Карл. Из-за него мне теперь так неуютно? — извилистые ветви деревьев, которые, как казалось Эмме раньше, напоминали заботливые крылья больших птиц, которые прикрывали еë от страшного тëмного неба, сейчас напомнили девушке кривые руки, тянущиеся к ней, чтобы схватить за волосы. Шорох кустов на лëгком ветру теперь не успокаивал еë, а настораживал. Тяжëлые головы закрывшихся на ночь цветов уже не приветливо помахивали ей, а словно раздражëнно качались из стороны в сторону, недовольные приходом чужака. Вудс отступила чуть дальше от скамейки, оглядываясь вокруг и наткнулась на фонтан: мокрый камень обжëг еë руку холодом, заставив резко вздрогнуть. — Ох, точно… Это же не мой сад. Его наверняка высаживали люди, которые организовали игры. Эти деревья и цветы видели столько человеческих смертей и страданий, что я здесь совсем чужая… Надо будет устроить тут дружелюбную атмосферу». Девушка зевнула, ещë раз настороженно проводила взглядом ночной пейзаж в саду и быстрым шагом двинулась к комнате по пустым коридорам. *** — Эмма… Эмма, вставай, ты же не хочешь пропустить завтрак? — легонько потрепала за плечо спящую девушку соседка. — Уже девять часов утра, давай же, просыпайся. — М? — сонно промычала садовница. — Да-да, девять утра… пять минуток… Уже девять утра?! Вудс резко подскочила с постели, до смерти напугав этим соседку, и выбежала в коридор — уснула девушка прямо в одежде, как и пришла с ночной прогулки. Пронесясь мимо толпы готовящихся к туру участниц, Эмма забежала в ванную комнату и наскоро умылась холодной водой. Увидев же своë отражение в зеркале, она многострадально простонала и принялась отчаянно распутывать колтуны спутавшихся за ночь волос и спешно заплетать две косички. Закончив с утренними приготовлениями, Вудс молнией забежала в столовую, не желая остаться голодной перед смертельным испытанием. Резко замерев с решительной улыбкой на входе, садовница вдруг беспомощно опустила руки вниз, только сейчас ощутив всю ту гнетущую атмосферу, царящую в поместье. Несмотря на неплохо накрытый стол, еда была едва ли тронута. Большинство девушек толпились вокруг выживших участников, пытаясь запомнить как можно больше их советов. Кевин старался держаться рядом с участницами уверенно, но ту жалость и вину в его глазах было невозможно не заметить. Каждая смотрящая на него с надеждой девушка едва ли имела хотя бы половину всех его сил и умений, благодаря которым он сам смог спастись, а научиться за пару часов искусству выживания, которому он учился с детства, навряд ли бы получилось даже у самой способной ученицы. Ещë загадочный для Эммы Илай неуверенно и напуганно реагировал на эмоции отчаявшихся девушек, потому что был неспособен объяснить им свой способ выживания. Курта и Кричера так же теснила вопросами толпа участниц, но те держались относительно спокойно и отвечали на всë честно. Остальные выжившие вовсе не появились в столовой. Эмму кольнуло неприятной обидой. «Безусловно, это огромный стресс — выжить на туре. Но неужели нельзя выйти и помочь своим сëстрам по несчастью, чтобы сохранить ещë пару жизней парой советов? Мне очень повезло услышать наставления Карла, но так ведь не повезло другим участницам! С его стороны это ужасно эгоистично. Да и другие участники тоже хороши: спят ещë небось, а нам тут скоро умирать». Робко шагнув в столовую, садовница поискала глазами своего ночного друга, но его, как ни странно, нигде не было. Эмма посмотрела на время. Осталось ещё полчаса до тура. Ухватив со стола булочку и чашку чая и подошла поближе к Кричеру, чтобы получить пару наставлений от старого знакомого. Тот заметил еë и приветливо улыбнулся, но подойти так и не смог, так как соучастницы садовницы не отставали от него с расспросами, совсем не касающимися настоящего выживания. — Как Вы смогли так быстро решиться бежать на охотника? А с нами будут играть те же охотники, что и с Вами? Мистер Пирсон, почему Вы не помогли тому человеку в здании больницы? Нужно думать о себе или помогать другим? Как узнать, нашëл ли меня охотник или он просто в засаде? Какая будет стратегия у хантеров? Вы еë разгадали, поэтому выжили, так? Есть ли какие-то уловки, чтобы не участвовать в игре?.. С сомнением и жалостью глянув на Пирсона, пытающегося отвечать на каждый вопрос девушек сразу, Эмма развернулась и направилась прочь от шума, на ходу поглощая булочку с кремом. «Проведаю Адама, — заключила девушка. — Жаль, что я не знаю, где чья комната. Пара советов от мистера Субедара мне бы тоже очень пригодились. Пусть он и жуткий, но аура у него добрая». Увы, добравшись до медпункта, Эмма не смогла даже мельком посмотреть на Шепарда — по словам следившей за ним медсестры, ему стало хуже после чипирования, и парнишка ещё не приходил в себя со вчерашнего вечера. Расстроенно пожелав тому скорейшего выздоровления, Вудс села прямо под дверями лазарета и шумно отхлебнула чай из кружки. Задумавшись над чем-то своим с полным печали и размышлений лицом, она не заметила ни как по коридору пронëсся сигнал о сборе участниц на первом этаже, ни как из комнат высыпали последние девушки, странно смотря на неë, ни даже как еë кто-то окликнул по имени в тишине каменных стен. — Не сиди на полу, а то простудишься, — вкрадчивый шёпот раздался прямо над ухом у Вудс. Девушка испуганно вздрогнула и вжалась в стенку, зажмурив глаза. — Прости, не хотел тебя напугать, — с насмешкой произнёс выживший. Эмма медленно подняла взгляд, угадывая голос недавнего собеседника. — Не смог удержаться. Ты так от всего абстрагировалась, что ж стало завидно. — Эзоп? Т-ты всегда так тихо ходишь, или я уже совсем ничего не слышу? — удивлённо спросила садовница, встав с холодного пола и впившись взором, как острыми зубами, во внешний вид приятеля. — Не люблю лишнего внимания, — спокойно ответил гробовщик. — Доброе утро, мисс Вудс. Хм? У меня что-то на голове? Глаза девушки невольно остановились на волосах Карла. «Седые?..» — спросила сама себя садовница. — Да, они правда седые, — парень глубоко вздохнул и провëл рукой по голове. — Правда? П-подожди, ты что, мысли читаешь?! — воскликнула Вудс, тут же вспыхнув то ли от удивления, то ли от смущения. — Нет, просто у тебя на лице написано, — улыбнулся под маской Карл. — Я вижу, ты хотела навестить своего друга? Парень кивком указал на дверь позади собеседницы. «Высокий! — Эмме пришлось задрать голову повыше, чтобы суметь посмотреть в глаза собеседнику. — В темноте я как-то не обратила внимания на рост. И на волосы… И на одежду… Кажется, что я его вправду во сне увидела». — Да, но он ещё спит… Мне всегда помогает справиться с волнением, когда есть, с кем поговорить, — девушка потупила взгляд, вновь возвращаясь в реальность. — А я смогу помочь? — Карл слегка наклонил голову и завёл руки за спину. — Д-думаю, да. — Хм, что ж. Тогда от всей души желаю тебе победы. Надеюсь ты посетишь это поместье не в последний раз. Помни про наш разговор ночью: возможно, это спасёт тебе жизнь. Пусть удача будет преследовать тебя до конца, Эмма Вудс, — пожелал Карл, тепло глядя в глаза девушки. — Спасибо большое, мне и вправду стало легче, — искренне поблагодарила Эмма, опуская взгляд. — Я, пожалуй, пойду вниз… — Да уж, лучше поторопиться, пока тебя не хватились. — До встречи, Эзоп! — Вудс улыбнулась на прощание и умчалась по лестнице вниз, оставив пустую кружку на полу. — Самоуверенная наивная девчонка, — Эзоп в миг поменялся в лице, стоило только садовнице скрыться. — Как можно быть настолько доверчивой к незнакомцам? Даже ребëнок, пожалуй, не так открыт, как она… Ладно. Добрые наставления никому ещë не навредили… даже перед смертью. «Всë же это единственное, чем я ей действительно могу помочь». Парень пару секунд постоял в пустом коридоре, после чего бросил взгляд на дверь медпункта. Тяжело вздохнув, он приоткрыл дверь и скользнул в лазарет. *** — И как нам скрыться от них, если попадёмся на глаза? — испуганно пролепетала девушка в голубом платье. — Бежать не останавливаясь, петлять, не выскакивать на открытые места и не нестись по прямой, — посоветовал Курт, чувствуя, что уже вымотался за утро из-за липнущих к нему приглашённых. — Как пропадёте из поля зрения охотника хотя бы на небольшое время, спрячьтесь или резко поменяйте направление. — Но что если он найдёт нас? Как мы поймём, что погони уже нет? Вы говорили про некоторых хантеров, которых мы не услышим! Почему нельзя прятаться на одном месте, мистер Франк? Это же действенно! Экспедитор терпеливо прикрыл глаза и продолжил объяснять план действий, которому сам придерживался, но у девушек возникало всё больше вопросов, из-за чего он начал раздражаться. Несмотря на это, Курт понимал, что девушкам хочется жить так же, как и ему самому во время тура, поэтому вёл себя спокойно. Подсознательно он винил себя за то, что злится, ведь в основном участницами были простые девушки, не знающие даже отдалëнно экстремальных правил выживания в этих играх. Вскоре прозвучал знакомый голос динамика, сообщающий о сборе приглашённых на той же поляне, где собирались ранее игроки. Франк дал несчастным игрокам последние утешительные слова наставления и, собравшись уже было ускользнуть за стол, заметил знакомую соломенную шляпу. — Эмма! Эмма Вудс! — путешественник попытался подозвать к себе девушку. Удача ему улыбнулась и садовница, несмотря на шум и переговаривания, протиснулась к нему. — Удачи тебе. Знай, что я и Кричер молимся за твоё спасение. Держи, может это пригодится. Экспедитор протянул руку с маленькой аптечкой, в которой оказались обезболивающее, бутылёк с перекисью водорода, жгут и щедрый моток бинтов. — О… Спасибо большое, мистер Франк! Вы очень добры. До встречи! — девушка отблагодарила его и спрятала сумочку в глубоком кармане комбинезона, напоследок помахав Курту рукой. — Д-да! До встречи! — крикнул в ответ Курт, наблюдая за тем, как толпа девушек постепенно уносит дальше и дальше силуэт Эммы. — Надо же быть такой уверенной. Надеюсь, это ей поможет… Как только входные двери захлопнулись за последней участницей, поместье погрузилось в неестественную тишину. Франк ещë с минуту стоял в холле совершенно один, будто желая продлить эхо сотни голосов участниц в этом промëрзшем до основания здании. Внезапно вздрогнув, как от резкого касания, путешественник улыбнулся и медленно оглядел помещение, любуясь им так, будто весь особняк стал его собственным домом. «Я, должно быть, сошëл с ума», — так подумал про себя мужчина и медленным шагом отправился в столовую, распираемый каким-то несвойственным этому месту счастьем… На кухне уже вовсю трудились выжившие участники, до блеска натирая тарелки и кружки, прекрасно осознавая, что такое количество посуды на столе они видят в последний раз. Говорить ни у кого не было сил, да и сказать было нечего в такой страшный час, поэтому в гулкой тишине поместья раздавался лишь громкий звон посуды. Полуулыбка, игравшая на губах Курта, была здесь совершенно неуместна и непонятна, поэтому его появление на кухне остальные игроки встретили недовольными хмурыми взглядами. Лишь один Кричер из уважения улыбнулся ему в ответ, но почти тут же вновь опустил глаза в раковину. «Маловато участников. Остальные решили отдохнуть?» — экспедитор, погружаясь в работу, бегло оглядел остальных, узнав Кевина, Илая, Кричера, Уильяма и Наиба, последний из которых особенно злобно зыркнул на него, проходя мимо. Несмотря на опасения Франка, в столовую позже подошли и другие участники, потерянно озираясь по сторонам — беспробудный сон транквилизатора до сих пор мутил взор и шатал всë их тело. Единственными, кто не спустился вниз, стали Адам и Эзоп, но путешественник почти сразу смекнул, что нет смысла звать их сюда. Весьма быстро закончив с уборкой, игроки так же молча расселись за большим столом, в ожидании трансляции тура — каждая вторая участница сообщала им об экране, с которого они сами наблюдали за отбором. Неловкое молчание в итоге разорвал сам Франк, деловито покашляв и привлеча этим к себе всë внимание девяти пар глаз: — Может попробуем протестировать эти чипы?.. Та женщина из динамика сказала, что благодаря им мы сможем общаться на расстоянии, — игроки всё как один невольно коснулись шеи при упоминании чипов. Экспедитор, ловко заведя руки назад, нащупал маленький переключатель, едва ли превышающий размер подушечки его пальца. — Дайте минуту… Ну-ка… — Курт аккуратно переключил устройство на игровой режим, но ничего не произошло. — Ох, кажется, они включаются только на раунде. — Хорошо если так, — устало вздохнул Субедар. — Не хотелось бы получить удар током за какую-нибудь херню. — Он бьëтся током? — недоверчиво и в месте с тем напугано нахмурился Фредди. — Агх! Я так и знал, что это не просто устройство для общения… — Мы здесь как на цепи с ними будем, — пробубнил себе под нос Кевин. — Повезло ещë, что только током бьëт, — горько усмехнулся Пирсон, закидывая ноги на стол. — Можно сказать, что мы на очень элитной цепи. — Их же можно как-то снять? — уже начав ковырять ногтем край пластинки, поинтересовался Уильям, но почти тут же был схвачен за руку самим Франком. — А? — Я бы не советовал! Неизвестно к чему может привести такое отключение. Мне доводилось прежде слышать о нескольких игроках, которые погибли из-за неизвестных причин ещë до игр… Возможно и из-за чипов. Если бы их можно было вытащить без последствий, то уж точно кто-нибудь до этого мог сбежать таким образом. — Даже без чипов здесь хватает способов нас удержать, — Наиб мрачно кивнул на потолок, указывая на бдительные глаза камер, плохо спрятавшиеся под высокими сводами. — Помимо камер я заметил за оградой охрану с оружием. Даже здесь по периметру забора стоит куча вооружённых до зубов людей. Полагаю, чипы — чистая формальность. — Зачем нас вообще сюда забрали? — Кларк растерянно оглянул всех соигроков, будто напуганный зверь, попавшийся в клетку. — Это что-то вроде… жертвоприношения? Почему нас хотят убить? И-и что за игры вообще?.. — О-о-о, парень, — с горькой насмешкой протянул Кевин. — Да ты, видно, совсем нездешний? — Наверное?.. Я никогда ничего не слышал о том, что люди у подножия гор устраивают такие жертвоприношения. — Ты из горных народов? — будто что-то смутно припоминая, поинтересовался Наиб, морща брови. — Ох, сейчас и не припомню названия. Моя сестра — исследователь, поэтому я что-то слышал про таких как ты… Удивительно, что ты знаешь креольский. Насколько я знаю, горцы обычно не идут на контакт языков. — Можно сказать, что я — исключение. — Илай, верно? — переспросил Субедар и получил утвердительные кивания. — Не знаю уж как ты сюда попал, но если в кратце… Это место — что-то вроде смертельного наказания для преступников. Только из всего этого ещë и сделали шоу, — парень скривился от непонятного ему слова и наклонил голову вправо, будто стараясь расслышать точнее. — В общем смертельные игры, на которые смотрят другие люди. — Гм… Жестокие люди, раз им нравится смотреть на смерть других, — Илай поëжился. — Для них мы — нарушители закона, так что это просто изощрённая казнь, — вздохнул Кричер. — Уж лучше так, чем гнить в тюрьме. — Навряд ли кто-то из вас преступник, раз схватили и меня, — удивлëнно отпрянул от стола пророк. — Я ничего не сделал, а меня успели схватить, усыпить и притащить сюда… Ничего не понимаю. Разве я что-то нарушил? — Это будет долго, — вздохнул Сервайс, вынимая из кармана пальто золотые часы на цепочке. — Как объяснить дикарю в двух словах ад, который складывался здесь десятилетиями, — Райли обессиленно уронил голову на руки, оперевшись локтями на стол. — Наконец-то пригодятся конспекты по истории Эварис, хах! — Курт хлопнул по столу под неодобрительные и страдальческие стоны остальных выживших — видно, школьная программа до сих пор давала о себе знать. — Надеюсь, мы успеем тебе объяснить тут всë, пока все не умрëм, — мрачно хмыкнул Фредди. — Ну или пока ты сам не погибнешь, — добавил Кевин, разглядывая пустую кобуру своего револьвера. — Нашли, чем подбодрить, — низкий и громкий голос Уильяма, доселе молчавшего, заставил Кларка обернуться. — Не слушай их. Мы отсюда выберемся. И с игр, и из этой проклятой страны. И, надеюсь, никогда не вернëмся… — Ух ты! Дезертир? — с азартом прильнул поближе Кричер, сидевший прямо напротив парня. — Выглядишь молодо. Пытался бежать из страны законно, но не прогорело, да? — Вовсе я не-- — Что за манера общения? — с отвращением бросил Ле Рой, скривив губы от интонации Пирсона: в своих повадках и ужимках он напоминал в такие моменты крысу, выискивающую себе пропитание. — Вы, должно быть, сами так хотели сделать? — Не до того было, — вор косо глянул на фокусника, но нисколько не потерял своей прыткости. — Так и за что тебя схватили? — Какая разница, почему мы здесь, — пробурил под нос адвокат, нервно теребя пальцами пуговицу на рубашке, но его никто не послушал. — Я отказался играть под флагом Эварис, — хмурясь, ответил Эллис. — Наша команда была единственной сборной из соседних государств. И так получилось, что я, капитан команды, выступил за идею играть под сборным флагом или без него… Ну и… это расценили актом разрушения идеологии страны. Было много шума. Игроков депортировали в их родные страны, а тех, кто был из Эварис… — парень сделал тяжëлую паузу и сильно сжал кулак, вспоминая что-то очень болезненное. — Мне повезло оказаться здесь. — Повезло! Ему повезло! — паника накатывала на Райли так стремительно, что он мог бы сойти с ума уже к вечеру, будь его соигроки такими же. Мужчина вскочил на ноги и от отчаяния, словно в происходящем был виноват Уильям, выкрикнул: — Нет, вы слышали?! Мы все здесь обречены на смерть, дурень! — Я попросил бы! — Наиб угрожающе зыркнул на адвоката и заставил того сесть на место одним лишь своим взглядом. — Не будем раньше времени хоронить себя. Чем мы организованнее и спокойнее, тем нас сложнее убить. Так что давайте без паники — нас и без того мало осталось. — Парни, трасляция, — Франк осторожно тронул товарища за рукав накидки и указал за спину. Остальные игроки, сидевшие спиной к стене, тоже развернулись. — Думаю, нужно приберечь все эти слова и для будущих выживших. Субедар резко отдëрнул руку от пальцев Курта, но ничего не сказал в ответ. Было видно по его напряжëнному лицу, что он сам едва ли сдерживается, чтобы не начать перепалку с путешественником. Наëмник обернулся к ровной каменной стене и с волнением стал вглядываться в проявляющееся на нëм изображение. Подвешенный под высоким потолком проектор постепенно грелся, заставляя картинку с камер становиться ярче и чëтче. Шестнадцать больших квадратов с камер видеонаблюдения отражали на холодной стене ту же страшную локацию, где всего день назад нашла свою смерть бóльшая часть участников. При виде злосчастной больницы Кричер и Фредди сильно вздрогнули и вжались глубже в спинки стульев, а Сервайс и вовсе от страха так сильно сжал корпус своих часов, что стекло в них треснуло. Илай, Курт и Наиб с волнением наоборот подались вперëд. Кевин и Уильям с мрачным недовольством, погрузившись в недавние воспоминания, скрестили руки на груди. Лишь один Счастливчик безучастно глядел на своих соигроков, совершенно не понимая их волнения. Поначалу казалось, что картинка совершенно статична: по этажам больницы, возле развалин старых зданий, на пустырях и в закутках из медицинского мусора были разбросаны девушки, похожие больше на кукол, которыми поиграли и не успели его убрать обратно в коробку, но через пару минут ожидания одна за другой они стали просыпаться. Растерянные, дезориентированные и напуганные, они оглядывались по сторонам, ища чудесного спасения, но натыкались, увы, на всë ещë не остывшие кровавые следы вчерашней резни. — Мы не можем им помочь? — внезапно спросил Илай, протянув руку к трансляции. — К сожалению, сейчас мы можем только смотреть, — Франк похлопал Кларка по плечу, стараясь его утешить, но в жадных до зрелищ глазах экспедитора пылал только азарт и животный интерес. Парень настороженно отстранился от него и опустил глаза, не в силах смотреть трансляцию. — Теперь дело останется только за ними самими… *** Вудс очнулась в полуразрушенном здании — со всех сторон еë окружали кирпичные обшарпанные стены, через дыры в которых сквозил холодный ветер. Над головой плыли серые облака, заслоняя собой позднее летнее солнце.Пошевелив руками, проверяя, что тем на месте, садовница оглянулась вокруг, заметив рядом ещë одну участницу. Эмма аккуратно встала на ноги, чувствуя, что голова безумно кружится, а ноги еë еле держат. Вудс подошла к своей сестре по несчастью, шарящей возле себя руками, и склонилась над ней. — Что ты ищешь? — прямо спросила Вудс, тоже начав рыскать глазами вокруг. — Моя трость… Без неё я не смогу двигаться, — жалобно пробубнила приглашённая. — Трость? — садовница наткнулась на длинную деревянную палку, закруглённую с одной стороны. Подняв её, девушка помогла встать соучастнице и подала ей трость. — Держи. — Большое спасибо! Могу я узнать Ваше имя? — она направила рассеянный взгляд на свою спасительницу. — Эмма Вудс, — представилась садовница. — А ты? — Елена. Елена Адамс, — Эмма пробежалась взором по своей новой знакомой и заботливо смахнула с еë панамки крошки земли. — Ой… — Так трость нужна тебе, чтобы видеть? — Можно сказать, что она — мои глаза, — тихонько постучала по земле слепая. — Но зато я очень хорошо слышу и могу заметить человека, если он идёт, говорит или даже дышит. Хотя, наверное, эти навыки меня не спасут здесь… Если ты не захочешь идти со мной, я пойму, — Елена обхватила рукоятку трости двумя руками и опустила голову от осознания своей незавидной судьбы на игре. Эмма в нерешительности застыла, вспоминая слова Эзопа о риске и напарниках. «Елена и правда замедлит нас… Она не видит и придëтся еë вести… Сложно будет убежать и спрятаться… Но как я еë тут оставлю? Нет, так нельзя! Если бы меня так оставили, я бы ни за что не дожила до нынешнего момента. К тому же Елена очень хорошо слышит! Будет легко заметить опасность и спрятаться… Угх! Советы Карла меня только ещë больше запутали в итоге… Если что, то… Я смогу убежать. Никто меня не осудит. Да.» — Я предлагаю объединить усилия! — громко выпалила садовница, сама испугавшись своего голоса и испугав слепую. — Так мы сможем выжить, — чуть тише добавила девушка. — Но только ты тоже будешь помогать! Адамс радостно заулыбалась и с надеждой закивала соучастнице, едва сдерживая слëзы благодарности. — Конечно-конечно! Будь моими глазами, а я буду слушать, не отвлекаясь на препятствия. Я предупрежу, если что-то услышу. Не успела Эмма кивнуть, как неизвестно откуда по всей локации зазвучал знакомый женский голос. — Дорогие участницы! Приветствуем вас на отборочном туре шоу «Идентичность»! Не беспокойтесь о сложных правилах. В этом состязании вам потребуется только одно — постараться выжить, чтобы прийти в поместье Олетуса вновь и принять участие в дальнейших раундах. Для выживания могут применяться любые ваши навыки, умения и спонтанные действия. Тур закончится через два часа. Каждые десять минут будет звучать сигнал, оповещая вас о том, сколько осталось времени до конца. Желаем удачи каждой из вас! — закончила диктор, и вся заброшенная больница с прилегающими окрестностями погрузилась в гробовую тишину. Первая сирена. Вудс почувствовала небывалый страх, несмотря на то, что пока ничего не происходило. Она застыла на месте, судорожно оглядываясь, изо всех сил напрягая своё зрение. «Не стой на месте! — пронёсся знакомый мальчишеский голос в голове. — Беги, Лиза! Ты не можешь дать себя поймать. Ты должна встретиться с ним! Ну же! У тебя нет выбора. Ты обязана выжить. Ты не сможешь простить этого… Он не сможет…» Девушка помотала головой из стороны в сторону, отгоняя парализовывающий тело и разум страх. Оттащив спутницу в сторону укрытия, садовница посвятила её в свой план, который ей рассказал Эзоп. — Неплохо придумано. Так у нас куда больше шансов, — смотря сквозь собеседницу, произнесла Елена. — Только нужно подгадывать момент, чтобы знать, когда и куда бежать. Думаю-- чшш! Я что-то слышу… Эмма затихла, боясь пошевелиться. Вдруг по локации разнёсся душераздирающий крик одной из участниц. Вудс вновь впала в панику, замечая через выбитое окно очертания несчастной. Девушка висела в воздухе на огромных острых когтях, пронзивших еë хрупкое тело насквозь. В ужасе опустив глаза вниз, Эмма увидела обладателя столь страшного оружия: высокий человек в дорогом костюме и цилиндре с удовольствием пожирал взглядом льющуюся в конвульсиях жертву — несмотря на то, что лицо его было скрыто за белой маской, Вудс была готова поклясться, что тот улыбается от наслаждения — настолько весь его вид кричал об этом. Обречëнная в последних попытках соскочить с когтей лишь глубже нанизывалась на них. Садовница, впавшая в животное оцепенение от такой жестокой сцены, не сразу ощутила, что Елена треплет еë за плечо: от страха хотелось забиться дальше в угол и закрыть уши руками, чтобы не слышать воплей погибающей участницы, но паралич заставлял садовницу неотрывно смотреть на еë последние попытки освободиться… — Пойдём, Эмма! Мы не сможем ей помочь. Я её слышу… Пора двигаться, иначе мы станем следующими, — Адамс дёрнула соучастницу за рукав рубашки. — Рядом с нами, судя по походке, явно не человек. На востоке. — Д-да, — звук с трудом вырвался из груди Эммы, и она с усилием отвернулась от затихающей жертвы охотника… Вудс взяла свою спутницу под локоть и тихими шагами, обходя препятствия, вышла из-за стены с той стороны, где, как её уверила слепая, было тихо. Но не успели они отойти от своего укрытия и ста метров, как мимо них пронеслись несколько участниц, разбегаясь в разные стороны и испуганно оглядываясь. Эмма почуяла неладное и спряталась с напарницей за грудой развалин. Елена затихла, ожидая дальнейших распоряжений Вудс. Та в свою очередь аккуратно выглянула из-за угла и тут же нырнув обратно, заметив минотавра, замахивающегося на хрупкую участницу огромной дубиной. Еле слышным шёпотом садовница сообщила ситуацию Адамс. Слепая девушка невольно начала нервничать вместе с Эммой и забилась в угол подальше, улавливая напуганные женские голоса, долетавшие до неë со всех сторон. — Нет, пожалуйста, не надо! Я хочу жить, пожалуйста! Я ничего не сделала, клянусь! У меня дома маленькая сестра, у нас никого больше нет! Пожалуйста, отпустите! — молила несчастная, но монстр, не колеблясь, быстро прекратил её крики страшным ударом, завершившимся глухим хрустом. Эмма глубоко вдыхала и выдыхала, чтобы успокоить бешено колотящееся сердце, и вдруг случайно наткнулась глазами на маленькую камеру напротив их укрытия. Девушка подумала, что в поместье сейчас наблюдают и надеятся на неё другие выжившие. Они хотят ей помочь, но не могут ничего сделать, кроме как смотреть. «Мистер Пирсон не должен видеть меня такой… Никто не должен. Я должна быть сильной, иначе не продержусь и половины времени здесь… Соберись, Лиза!» Садовница ещё раз закрыла глаза и про себя зашептала песенку, которую ей в детстве напевал отец: «В лесу распустилась ромашка, Светит во мгле лепестками. Подлетела к малютке пташка. «Ох птичка, зима уж не горами».», — чуть слышно бубнила девушка, успокаивая себя. Дальнейшее бормотание было не разобрать даже Елене — изредка ей слышались отдельные слова. Тяжёлая поступь охотника и позвякивания цепи становились всë отчётливее и ближе, но спутница Адамс не размыкала век, жалобно сведя брови к переносице. Шаги монстра остановились прямо за спиной у участниц. Елена, широко раскрыв глаза, смотрела вперëд себя, боясь дышать. Непроизвольно девушка стиснула в кулаке рукав клетчатой рубашки Эммы, будто ища у неë защиты. Через пару мгновений, которые показались девушкам нескончаемой вечностью, минотавр недовольно фыркнул и двинулся в обратную сторону к очередной жертве, оставив пару в покое. Поблизости наступила относительная тишина. Выдохнув со спокойным сердцем, Вудс открыла глаза и вновь высунула нос из укрытия. Монстр скрылся, а вопли участниц слышались где-то вдалеке. Адамс решила не задавать вопросов, поэтому дрожащим голосом поинтересовалась, не видно ли поблизости хантеров, на что Вудс отрицательно замотала головой из стороны в сторону, но, вспомнив, что еë подруга слепа, сконфуженно ответила ей словами. Садовница аккуратно подхватила девушку под локоть и, осматриваясь по сторонам, направилась к следующему укрытию. Прячась за останки зданий старой больницы, Эмма натыкалась взглядом на запачкавшую стены кровь или тела уже мёртвых участниц. «Это всё спектакль, спектакль, спектакль… Они притворяются, это всего лишь постановка… — успокаивала себя девушка, отводя подальше от таких мест свою спутницу. — тела ненастоящие, это просто куклы…» Но, как бы Вудс ни старалась не замечать трупов, в воздухе витал тяжëлый вязкий запах железа — запах крови. Смешиваясь с прохладным веянием позднего летнего ветра, он, казалось, преследовал их везде, словно этим запахом был пропитан каждый уголок этой злосчастной больницы. Несмотря на страх и неприятное крутящее чувство в животе при виде мëртвых тел, дальнейшие сорок минут прошли относительно тихо для Эммы и Елены: охотники их не замечали при передвижении благодаря острому зрению садовницы, а острый слух Адамс помогал определить местонахождение очередного хантера. Проблемой оказалось лишь то, что живых приглашённых оставалось всё меньше и меньше: охотники теперь не просто разгуливали по локации, без труда натыкаясь на неосторожных участниц, а устраивали ловушки и засады оставшимся девушкам. Из-за возросшей опасности, паре приходилось быть в три раза внимательнее и напряжëннее, но, на удивление, их команда неплохо справлялась. «Погибли самые слабые… Наверное, есть смысл объединяться с другими участницами? — думала про себя Эмма, в очередной раз натыкаясь на мëртвую поляну, усеянную обезображенными телами. — Можно будет оставить еë охотнику, чтобы сбежать в случае чего, — добавил чей-то жуткий холодный голос в голове, от которого у Вудс мурашки пробежали по спине. — Боже, почему я об этом вообще подумала? Я не собираюсь никого бросать!» Садовница зажмурилась и похлопала себя по щекам, чтобы взбодрить замутившийся разум. Елена обеспокоенно поинтересовалась, всë ли в порядке, но Эмма не стала беспокоить напарницу жалобами. На их счастье, вскоре им повезло встретить одну из выживших участниц: среди пустынного тихого завала раздался тихий оклик. Молча поняв друг друга, пара достигла источника звука и затаилась. Адамс прислушалась, но не заметила движений вокруг. Тем временем садовница глянула из укрытия на незнакомку: коротко стриженная блондинка в рабочем комбинезоне с голубыми глазами. Девушка лежала на боку и смотрела на неё с мольбой, взглядом показывая на придавленные тяжёлой доской и кусками обвалившейся стены ноги. «Похожа на щеночка», — непроизвольно заметила Вудс, но, тут же отогнав ненужные мысли, кивнула и подползла ближе, попросив Елену сидеть в укрытии. Приступив к разбору мусора, Вудс думала лишь о том, как бы никто не услышал шума. Именно из-за страха быть обнаруженной, работа заняла больше времени, чем садовница думала изначально, но тем не менее бóльшая часть камней была разбросана. Эмма немым жестом показала участнице подёргать конечностями, но идея не увенчалась успехом. Балка оказалась защемлена развалинами здания, что не давало выжившей освободиться. Садовница поглядела по сторонам и заметила в руках своей подруги трость. Вудс шёпотом попросила одолжить вещь, на что слепая без вопросов согласилась. Эмма подперла камень с края доски, и он с глухим грохотом скатился с капкана с помощью больших усилий спасательницы. Незнакомка вновь постаралась вытащить ноги из-под завала, но идея оказалась безуспешна. С виноватым и умоляющим взглядом она посмотрела в глаза Эмме и показала ей руками жест, напоминающий изображение рычага. Садовница, смекнув схему, подкатила тяжëлый камень к балке и просунула под не трость, сделав тем самым рычаг. Девушка изо всех сил заёрзала конечностями и смогла выползти. Стоило незнакомке освободиться, как трость с громким хрустом треснула пополам, а балка с грохотом провалилась ниже. Всё трое вздрогнули и поняли, что нужно как можно быстрее уносить отсюда ноги: шума было сделано достаточно, чтобы привлечь сюда всех охотников в округе. Незнакомка помогла встать слепой девушке и аккуратно повела её след в след за Вудс. Смена места оказалась как раз кстати, так как на грохот пришёл тот самый высокий человек в шляпе, сверкая когтями в тусклом свете закрытого тучами солнца. Охотник огляделся и заметил сломанную трость и кровь на балке. Довольно ухмыльнувшись, он быстрым шагом двинулся по следам сбежавших жертв, но не понял, что пошëл по прошлым следам садовницы и слепой девушки, удаляясь от своих жертв. Команда тем временем вновь затаилась за большим камнем возле закрытых ворот. Выдохнув с облегчением, садовница кинула взгляд на незнакомку. — Я — Эмма, а это — Елена, — коротко представилась девушка. — Трейси, — также немногословно ответила выжившая. — Спасибо, что спасли меня… Я перед вами в долгу. — Ты ранена, — заметила Адамс, аккуратно касаясь ноги новой подруги и ощупывая конечность. — Хромаешь сильно… — Просто ноги затекли, ничего серьëзного, — девушка испуганно поторопилась сказать, что всë в порядке, дабы не быть вновь оставленной наедине с опасностью. — У меня, кажется, осталось немного бинта, — начала копаться в карманах Вудс, натыкаясь на данную Куртом аптечку. — О! Это должно помочь. Эмма аккуратно обработала раны на ногах Трейси и замотала их бинтом. На первый взгляд ничего похожего на перелом не было видно, поэтому и Вудс, и сама раненая, вздохнули с облегчением. — Большое спасибо. Я… я могу остаться с вами? — спросила девушка. — Бегаю я не быстро, конечно, но у меня есть кое-что получше, — незнакомка вытащила из кармана раскладной инженерный планшет, треснувший в паре мест, на котором отображались записи камер, ведущие прямую трансляцию их тура. — Так мы можем следить за охотниками. Садовница вытаращила глаза на устройство и объяснила слепой спутнице, что держит в руках Трейси. Елена без раздумий закивала головой. Вудс с готовностью улыбнулась новой напарнице, и они вновь осмотрелись в поисках укрытия. — Можно подняться на второй этаж больницы. Там навряд ли будет кто-то ходить, — предложила Резник, указывая пальцем на видневшееся здание с прохудившейся крышей. — Думаю, стоит попробовать, — согласилась Елена. — Можно спрятаться там. Вудс с сомнением глянула на полуразрушенное здание, но всё же в полуприсяде двинулась в его сторону, увлекая за собой спутниц. Когда они вплотную подошли к строению, Эмма окончательно перенервничала, и желание заходить туда тем более пропало. Громоздкое здание выглядело ненадëжно, в некоторых местах потолок обвалился, а из тëмных коридоров несло запахом спирта и крови. В голове ещë были ярки воспоминания о том, как в этом самом здании всего день назад Кричер чуть было не нашëл себе смерть. Девушка сглотнула и собиралась было уже обратиться к своим подругам, но заметила неподалёку от них силуэт охотника. Адамс испуганно вжалась в стену здания, поторапливая свою напарницу. Вудс поняла, что выбора нет, так как хантер медленно направлялся в их сторону. Эмма помогла подняться через выбитое окно Трейси и Елене, а потом и сама залезла внутрь. Металлическое пощёлкивание конечностей паучихи не дало им отдышаться и, гонимые страхом смерти, девушки бесшумно взбежали на второй этаж по по кривой лестнице. Оказавшись в круглом помещении, девушки притаились, выслушивая шаги охотников, но в здании, кроме них самих, никого не было. Трейси расслабилась и предложила переждать здесь подольше, чем десять минут. Елена закивала, ссылаясь на то, что охотники побоятся забираться на полуразрушенный второй этаж. Эмма, несмотря на свою личную неприязнь к этому месту, как к любой другой больнице, пришла к выводу, что подождать здесь будет разумнее. Двадцать минут еле слышных перешептываний прошли, на удивление, очень спокойно. Садовница всё равно чувствовала себя неуютно здесь, поэтому предложила переместиться. Спутницы жалобно свели брови, но всё равно последовали за Эммой — в их глазах сейчас она была лидером. Оказавшись у выхода из комнаты, Вудс почувствовала, что земля с оглушительным грохотом уходит у неё из-под ног: наступив слишком близко к краю дыры в полу, она стремительно полетела вниз. Испуганно вскрикнув, девушка зацепилась за край обвалившегося пола рукой. Страхи садовницы оказались правдой, и старое рассыпавшиеся от любого шага покрытие не выдержало её веса. Елена попыталась помочь, но Трейси оттолкнула еë в сторону подальше от опасности, а сама склонилась над пропастью, ухватив Вудс за руку. Вдруг на первом этаже послышались довольный хохот и режущее слух скрежетание когтей по стенам. Эмма задёргалась, пытаясь залезть обратно, но при очередной попытке пол лишь вновь осыпался вниз, обнажая арматурный каркас, и Резник чуть не полетела вниз вслед за Вудс. Девушка упала на плечо и болезненно зашипела, чувствуя, как в руку вонзилось что-то острое и холодное. Охотник всё приближался, и Эмма, несмотря на боль, встала и рванула прочь от места падения. На горизонте замаячила лестница, но Вудс поняла, что если побежит туда, то подставит под удар своих спутниц, поэтому резко поменяла направление и кинулась прочь из здания. Торопливые шаги позади и позвякивание металлических когтей уже отчётливо слышались позади, хотя девушка была готова поклясться, что бежала очень даже быстро. Чувствуя иссякающие силы и свою слабость перед охотником, садовница решила совершить опасный манёвр. Эмма развернулась на сто восемьдесят градусов и, не глядя на своего преследователя, рванула обратно к зданию больницы, задев охотника плечом. Хантер на секунду оторопел от такого резкого поворота и проводил убегающую участницу долгим взглядом, после чего зловеще улыбнулся по маской, скрывавшей всё его лицо, и медленно пошёл следом: — Интересная девчушка. Давно уже никто не заставлял меня удивляться… Вудс добежала до здания и решила увести след, начав оббегать больницу по кругу. Как только силуэт охотника скрылся за стеной, Эмма запрыгнула в ближайшее окно и затаилась под лестницей. Хантер оказался не глуп и раскусил её план. — Ты ранена, и у тебя нет сил бежать от меня, — приятный голос, с трудом вяжущийся с жуткой аурой убийцы, донëсся до ушей девушки: «парадный вход», — смекнула она. — Не знаю, где именно ты прячешься, но ты точно здесь, я это знаю. Давай с тобой договоримся, милая… — задыхаясь от попыток сдержать своë сбившиеся дыхание, Эмма с ужасом вслушивалась в приближающиеся шаги. — Ты выйдешь ко мне сама, а я обещаю убить тебя быстро. Или можешь ещë немного побегать от меня, пока твоë тело настолько не обессилит, что не упадëт замертво, — скрежет когтей по стене раздался почти над самым ухом у Вудс, отчего она болезненно скривилась и заткнула уши. — Если я тебя уже нашëл… — садовница задержала дыхание от ужаса, внутри всë будто упало: прямо перед ней оказались ноги охотника. Жуткая пустая маска, на которой виднелись только прорези для глаз, наклонилась к еë лицу. — …то бежать уже будет бесполезно. Эмма, словно загнанный в угол зверей, вытаращила свои большие зелëные глаза на охотника, не в силах сдвинуться с места от ужаса. Спустя мгновение, тысячную долю секунды, когда убийца вытянул руку к ней навстречу, в голове садовницы будто что-то щëлкнуло, и она моментально сорвалась с места прямо на охотника, выставив вперёд здоровое плечо. — Ну, нет! Второй раз этот трюк со мной не пройдëт, малышка, — хантер отступил назад и одной рукой схватил садовницу за шиворот, поднимая еë над землëй. Когти на второй руке блеснули кровавым оттенком: от такого частого использования, казалось, металл впитал в себя кровь всех своих жертв. «Поднял меня, будто я ничего не вешу! Монстр!» — Эмма изо всех сил задëргалась, но железная хватка хантера ни на секунду не ослабла, продолжая душить еë. — Я тебя не видел раньше, — расслабленным тоном пропустил охотник, с интересом рассматривая лицо жертвы. — Видимо, хорошо пряталась, — охотник поднëс острые лезвия прямо к лицу садовницы, с хирургической аккуратностью ухватив еë за подбородок и развернув к себе. — Такое наивное личико… Тебе бы вести обычную жизнь, А не убегать от маньяков. За что тебя сюда привели? — А… А… — Эмма от удушья и страха не могла вымолвить и слова, думая лишь о том, как близко к ней сейчас застыли жуткие когти хантера. — Так и быть, я тебя пощажу, — скучающе вздохнул незнакомец, опуская жертву на землю, и оперевшись на перила лестницы. Вудс судорожно закашлялась и, стоило ей почувствовать пол под ногами, отклонилась прочь от опасности, упав на колени. — Меня не интересуют невинные деревенские девочки. Тебя не за что наказывать. Можешь идти. Эмма с сомнением подняла взгляд на хантера, а потом машинально перевела взор на лестницу позади — на путь, где прятались еë напарницы, что стало огромной ошибкой. Охотник с интересом перевëл взор назад, и вкрадчивым тоном, будто змей, готовящийся к рывку, поинтересовался: — Твои подружки там? — Н-нет там никого! — хрипло выкрикнула девушка, потянувшись навстречу охотнику, будто желая остановить его. — Я!.. Я просто боюсь, как бы… Как бы ты тоже не упал, вот! — убийца с вопросом уставился на Эмму, наклонив голову. — Было больно падать, вот я и нервничаю! Перила наверняка не такие уж и крепкие, чтобы ты на них опирался, — охотник отступил от лестницы, внимательно следя за действиями своей жертвы. — Думаю, это здание убило больше людей, чем ты сам, хах! — нервный смешок вызвал у хантера только больше подозрений. «Мистер Пирсон, на этот раз ваша уловка мне сделала только хуже», — дрожа всем телом, подумала про себя Вудс, ощущая холод лезвий прямо у своего лица. — Такая заботливая, — с издëвкой протянул убийца, стягивая с Эммы соломенную шляпку. — Ты ужасно врëшь, малышка, просто отвратительно плохо. А я очень… — охотник стиснул когти на талии девушки, едва давая ей дышать. — …очень… — лезвия сжались ещë плотнее, разрезая плотный рабочий комбинезон и рубашку несчастной, уже касаясь еë кожи. — …очень злюсь, когда мне врут. Эмма зажмурилась, ожидая мучительной смерти, но секунду спустя в воздухе просвистело что-то тяжëлое, и давление когтей внезапно пропало с еë талии: подкравшаяся сзади Трейси со всей своей возможной силы огрела охотника по затылку найденной наверху железкой, отчего тот, шипя, отступил прочь, схватившись за голову в попытке унять боль и звон. Непонимающе захлопав глазами, Вудс вскочила на ноги, зажимая кровоточащее плечо и уставилась на спасительницу. — Беги! — крикнула механик, напоследок толкнув убийцу в сторону, и схватила за руку спутницу, увлекая еë в выбитое окно позади. Разъярённо зарычав, охотник кинулся за девушками, не подозревая, что те спрятались прямо под окном снаружи в высокой траве. Как только жуткий преследователь скрылся из виду, Трейси молча повела Вудс обратно в больницу в небольшую тупиковую комнату, где их уже ждала Елена. Садовница дрожала и не могла успокоить бешено колотящееся сердце. — С-спас-сибо, Тр-рейси, — заикаясь выдавила из себя Эмма. — Ты п-просто бес-страшн-ная. — Уж кто тут бесстрашный, так это ты! — шепнули ей в унисон спутницы. — Прости, Эмма, я хотела выйти к тебе раньше, но боялась, что этот тип заметит меня раньше, чем успею помочь, — виновато отозвалась механик. — Тот ещë псих! — Всë в порядке. Ай-яй! — садовница отдëрнула руку прочь, как только Адамс коснулась еë, стараясь нащупать ранение. — Прости-прости. Я услышала твой крик, когда ты упала, и подумала, что ты ранена, — поторопилась объясниться Елена. — Ух, выглядит и вправду плохо, — блондинка скривилась, увидев кусок железа, вонзившийся в плоть Эммы. — Давай я достану и обработаю? — Эт-то подождёт, нам над-до уходить отсюда, инач-че он опять сюда явится, — поёжилась Вудс, вновь вспомнив белую маску убийцы. — Ладно… Но как только мы найдём хорошее место, я тебе помогу, — согласилась Трейси. Адамс обеспокоенно свела брови, слушая сбившееся дыхание спутницы, но говорить ничего не стала. Девушки двинулись в сторону чудом уцелевшего деревянного домика и вскоре нашли подходящее место поблизости, скрывшись за валунами, сваленными возле здания. Трейси, не ожидая того, когда садовница восстановит дыхание, достала из кармана небольшие кусачки. Аккуратно подцепив кусок металла, механик потянула его на себя. Эмма замычала от боли, но руку не отдёрнула. Когда инородный предмет был вытащен, Вудс попыталась дышать спокойней, но перед глазами всё плыло. Трейси ловко закатала ткань рубашки в месте ранения и жгутом из аптечки не туго перетянула место выше раны. — Рана глубокая, но не серьëзная вроде, — заключила блондинка, осматривая руку напарницы и вытащенный кусок арматуры длиной в сантиметра четыре. — Если будет сильно кровоточить — скажи. Я перебинтовала рану, но это не гарантия… — Хорошо, Трейси, спасибо, — Эмма слабо улыбнулась, с жалостью глянув на изорванную и забрызганную кровью рубашку и комбинезон: раны на талии были не критичными, так что девушка даже не сказала о них спутницам. Вскоре рана на плече была продезинфицирована и заботливо замотана бинтом. Елена тем временем всячески помогала механику и прислушивалась к звукам поблизости, пока единственные зрячие в их команде были неспособны следить за ситуацией. — Хочу вас обрадовать! Я считала сирены, и, если не ошиблась, до конца тура осталось минут десять, — поделилась своими наблюдениями слепая во время очередного сигнала. — Хоть что-то радует, — мрачно отозвалась Трейси, окидывая проделанную работу внимательным взглядом. — Не слишком туго? — В самый раз. Как думаете: можно переждать здесь до конца? — Думаю да, — закивала Адамс. — Тут никто даже близко не ходит. — К тому же мы тут все не особенно готовы бежать… — Хорошо-о, — протянула Вудс, облокачиваясь спиной на холодный камень. — Так спать хочется… Никогда бы не подумала, что от страха может хотеться спать… Минуты тянулись с мучительной вечностью, когда на последних двух до сирены невдалеке замаячила фигура недавнего охотника в высоком цилиндре и костюме. — Чёрт, он идёт сюда! — прошипела механик, выглядывая из укрытия. — Давайте, эм… ляжем на землю! Он может принять нас за мёртвых. Видок у нас подходящий. Эмма судорожно начала оглядываться вокруг в поисках того, что помогло бы им действительно сойти за мëртвых. Тем временем убийца с каждой секундой приближался к их укрытию, словно знал, что именно за теми камнями прячутся от него будущие жертвы. Взгляд девушки упал на собственную руку, только-только перебинтованную напарницей. Вдохнув поглубже, Эммы схватила в зубы воротник рубашки и с силой рванула всю шину вниз, тут же распуская и жгут. От такого резкого движения рана открылась и кровь хлынула с новой силой, выдавливая из садовницы жалобный скул. Заметив действия соучастницы, Трейси с ужасом вытаращила на неë голубые глаза: — Что ты творишь, Эмма?! Пока рано вскрываться! — Просто измажься кровью и ложись на землю, — шикнула на подругу Эмма, уже запустив в рану дрожащие пальцы. — А-ай… — Ты или сумасшедшая, или гений, — с ноткой отчаяния бросила механик, не решившись препираться в такую минуту. — Эмма, что ты? — Шепнув слепой ложиться на землю, Эмма, едва не плача, окропила алой горячей жидкостью спину Елены в том месте, где был виден порез на одежде — результат пряток на втором этаже больницы, где отовсюду торчали куски арматуры и валялись стëкла выбитых окон. Трейси аккуратно собрала стекающую ручейком кровь в ладонь и, глубоко вздохнув, запустила руку в волосы ближе ко лбу. Эмма без сил свалилась на землю сама и из последних сил окропила кровью свою шею, в надежде, что обман не будет раскрыт. Спутницы замерли, боясь пошевелиться, когда к ним приблизился охотник. Тот взглянул на псевдо-труп своей недавней жертвы и недовольно вздохнул. — Я ведь просил оставить тебя в живых. Видимо, кому-то ты приглянулась больше, малышка, — охотник наклонился и уже было потянулся к еë лицу, но тут резко отдëрнул руки назад. — Тц… Грубо схватив жертву за лямки комбинезона, охотник рывком подтянул еë к себе и подхватил под колени и спину, словно дитя. Внимательный взгляд убийцы почти сразу раскусил еë уловку, но вблизи дрожащие веки Эммы были ещë более отчëтливо видны, а бешеный стук сердца отдавался по всему телу. Трейси, пока охотник был занят еë напарницей, приоткрыла глаза и осторожно зашарила вокруг себя рукой. Елена с ужасом отсчитывала минуты про себя. — Зачем ты сюда пришла? — чуть слышный шëпот пробрал Эмму до мурашек. — Зачем ты помогаешь этим незнакомкам? Что у тебя за цель, малышка? — Я хочу… Кое с кем встретиться… — не видя смысла притворятся дальше, но и не решаясь открывать глаз, тихо просипела в ответ Эмма. — Пожалуйста, отпусти. — Ты умрëшь здесь. Разве это стоит встречи с кем-то? «Однажды всë будет хорошо, Лиза. И когда всë наладится, когда мы с тобой пройдëм все испытания, которые уготовила нам судьба, мы с тобой обязательно заживëм, как раньше. Даже лучше! Этот путь будет нелëгким для нас обоих, но, клянусь своей жизнью, мы с тобой ещë успеем повеселиться. Обещаю тебе», — знакомый низкий мужской голос, мешаясь с реальностью, заставил Эмму почувствовать необъяснимое тëплое щекочущее чувство где-то глубоко в груди. Веки еë на секунду перестали дрожать, а губы растянулись в блаженной, детской улыбке. — …определëнно да. — Какая решительность… Желал бы я быть на месте того, за кого готова умереть столь прекрасная чистая девушка, — хантер усмехнулся. — Слышать правду от тебя намного приятнее, чем ложь. Как тебя зовут, милая леди? — Э… Эмма, — поколебавшись, ответила девушка. — Милый псевдоним, просто прелесть. Что ж, Эмма, я так уж и быть закрою глаза на дикарские повадки твоих подружек… — Трейси невольно сжалась после этих слов. — …и на плохую актëрскую игру, — Елена заметно вздрогнула. — Если ты готова умереть ради кого-то здесь, я позволю тебе это сделать. Не заставляй Джека Потрошителя разочароваться в тебе. Всë же моя милость дорого стоит. По локации пронеслась тройная сирена, оповещающая о конце кровавой жатвы. Джек осторожно посадил Эмму на землю возле валуна, напевая себе под нос мелодию какой-то колыбельной. С пару секунд задержавшись возле неподвижно лежащих на земле девушек, которых он напугал своим именем больше, чем реальными когтями на руке, охотник устало вздохнул и двинулся прочь. — Эмма, ты жива? — осторожно поинтересовалась Елена, вынырнув из укрытия. — Эмма? — Жива, — всë ещë не открывая глаз, бросила Вудс. — Ну, теперь Эмме можно праздновать два дня рождения, — позитивно отозвалась Трейси, вылезая на открытое пространство к напарнице. — Давай-ка я тебя подлатаю немножко. У меня ещë остались бин-- Не успела механик закончить, как ей в бок прилетело что-то острое. Рядом взвизгнула от такого же попадания и Елена. Перед глазами всë стало расплываться, всë тело вмиг будто отяжелели на тонну. — Угх, будь прокляты эти организаторы с транкви… транви… лиза… тра… торами… — не успев даже договорить, Трейси свалилась без чувств возле садовницы. Эмма, почти не почувствовав укол сквозь шоковое состояние, наконец-то провалилась в глубокий сладкий сон. «Да… Мы обязательно встретимся… Я обещаю…»