Идентичность Пяти

— Держи. Это должно помочь снизить твою чувствительность к пыли, — доктор протянула бальзамировщику маленькую баночку с ярко-красными капсулами лекарства внутри. — Благодарю, — кивнул Карл, принимая таблетки и отправляясь на первый этаж — как никак он сегодня отвечал за обед и ужин вместе с напросившимися Маргаритой и Верой. Первая, на удивление, была вообще готова с руками вырвать его у других претендующих. Эзоп так и не понял, чего хочет от него участница, сколько ни пытался размышлять над этим и следить за ней. Зелле в последние дни не отходила от него ни на шаг, постоянно навязываясь на компанию, и не давала своим настойчивым вниманием бальзамировщику даже близко подходить к Илаю, Наибу, Курту и Эмме — его самым близким за это время приятелям. Эзопа изматывало количество общения, которое он стал получать против своей воли. Благо танцовщица быстро теряла интерес к своей странной ревности, как только парень заводил с ней разговор о каких-то технических частях рисования, чем он активно пользовался, чтобы избежать этой неприятной особы. Отвлекал от противной ему компании также тот факт, что скоро новенький должен был покинуть лазарет и стать полноправным членом команды, что придавало бодрости поварам, заставляя закончить все дела быстрее. С момента того инцидента с приступом прошло два дня, но никто не поднимал больную для бальзамировщика тему, напротив — старались отвлечь от произошедшего, чему парень был несказанно рад. Постарались над этим Эмма и Наиб: друзья Карла, уже зная, как тот не любит внимания, попросили всех не акцентировать на проблеме Эзопа много внимания, тем не менее проведя вместе с Эмили обещанный ликбез по тому, как помочь человеку при приступе. Единственными заботами в это время были Фиона и Курт с их волшебными артефактами, да и начавшие проявляться у остальных участников задатки к бонусным умениям на шоу: Елене, Эмме, Фредди и Трейси уже не было равных в скорости и ловкости декодирования; Наиб, Уильям, Кричер и Марта без проблем преодолевали любые испытания на физические нагрузки, но в тоже время у всех четверых появились разные проблемы с дешифровкой, как впрочем у капитана команды и жрицы; Фиона и Эмили являлись главной «медэлитой» команды; Кевин стал для всех твёрдым авторитетом среди защитников и спасателей, которыми негласно начали называть друг друга соигроки, опираясь на тактику игры. Все трудились на тренировках в поте лица, чтобы добыть себе как можно больше бонусов к началу шоу, что не могло не радовать организаторов. Те щедро поощряли участников разнообразными подарками за такое рвение к победе: от нужной информации об охотниках и будущих локациях до обновлённых приборов во всём поместье. Диктор стала чаще болтать с игроками, с чем они уже свыклись, пытаясь подколоть девушку или прося рассказать о делах «сверху». Бесконечный, казалось, дождь закончился только на утро второго дня, оставив после себя холод, сырость туман и целые заводи луж, что было не характерно для щадящего климата Эварис. — Кевин, можешь ещё что-нибудь рассказать про себя? — на Аюсо уставились горящие интересом глаза Адама, Эммы, Елены и Веры. — Расскажи ещë… — Ха-хах, ладно, но чуть позже, иначе я сойду с ума от голода! — усмехнулся ковбой, устраиваясь на стуле. — Расскажите лучше как ваше настроение. — Ты с нами почти весь день провёл, рассказывая про индейцев, перестрелки и погони на лошадях и ещё спрашиваешь такое? Я просто в восторге! — бросила Вудс, садясь напротив. — Да, у Вас очень интересная история, мистер Аюсо, — робко отозвалась Адамс. — Вы и вправду жили в племени с самого детства? — Я забыл упомянуть? — нарочито нахмурился ковбой, замечая хихиканье и приподнятый настрой собеседников. — Если бы я не жил в племени, то не рисовал бы каждое утро узоры на лице, хах! — А что именно они значат? — поинтересовался Шепард, заворожённо осматривая Кевина. — Вы всегда по-разному их рисуете… У них есть какой-то сакральный смысл? — Рад, что ты спросил. Так раскрашивали лица мои соплеменники, чтобы нагнать страх на свирепых животных, отогнать злых духов и защитить себя в бою, заручившись поддержкой богов, — закрыл глаза ковбой, крутя в воздухе пальцем. — Но на такие яркие события и раскрас будет ярким. В повседневной жизни я крашу лицо для обычных дел: на удачу там, или ловкость… Это хорошо мотивирует тебя на день. Каждый цвет и линия значат что-либо. — А вот что, например, означает эта? — парфюмер провела пальцем вдоль тёмно-зелёной, периодически прерывающейся, полосы на носу ковбоя. — Это защищает от несчастья. В этом месте столько всего происходит, что лишний раз хочется положиться на силы сверху, — ответил Аюсо, довольный вниманием к себе. — Пока я рисую эти узоры и линии, то настраиваю себя на день и прошу снисхождения Богов. Если искренне веришь, каждый день напоминаешь о своëм желании и задабривая Богов, можно и бестелесную надежду превратить в реальность… — ковбой вдруг задумался о чëм-то, уголки губ его печально опустились. Тяжело вздохнув, мужчина, словно что-то вспомнив, провëл пальцем по белой полосе под веком. Слушатели его забеспокоились о том, что спросили лишнего, но Кевин через пару секунд пришëл в норму и заигрывающе улыбнулся. — Ладно, что вам слушать про какие-то скучные обряды. Я же знаю, что интереснее будет узнать, как я расправился с целой сворой бандитов, вооружённый лишь одним пистолетом! — Ой, ну, хватит Вам дразниться! — усмехнулась Эмма, решив не акцентировать внимания на этой резкой смене настроения Аюсо. Тем более, что послушать о его приключениях действительно было интересно. — Попрошу тишины! — по столовой разнёсся радостный голос капитана, и, как только гомон за столом утих, Курт благодарно улыбнулся и продолжил: — Сегодня у меня есть целых две хорошие новости! Ни для кого не секрет, что нашу команду пополнил ещё один участник, который до недавнего времени находился под присмотромизаботливой мисс Дайер, за что большое спасибо ей, — доктор устало улыбнулась и смущëнно кивнула в ответ на похвалу. — Уже сегодня мистер Кэмпбелл сможет выйти из лазарета. Попрошу отнестись к нему с добротой и теплом, потому как влиться в сформировавшийся коллектив бывает трудно. Вторая же новость за сегодня — Трейси и Кричер смогли настроить нам связь с миром за стенами поместья! Отныне мы сможем следить за новостями прямо отсюда, — Франк кивнул механику на прожектор. Девушка, от предвкушения подскакивая на месте, достала обычный телевизионный пульт и щёлкнула кнопкой включения. На огромной стене столовой тут же начали проявляться кадры идущих по государственному каналу новостей, а из установленных рядом колонок донёсся спокойный голос ведущей. — Большое спасибо вам обоим, вы настоящие молодцы! Что ж, а теперь желаю приятного аппетита! Обед прошёл на ура: за столом собралась вся немногочисленная группа выживших, обсуждая предстоящее знакомство, тренировки, достижение Трейси в налаживании связи в поместье и личные темы. Приподнятое настроение команды не могло ничто омрачить — поводов даже и близко не было. — Интересно, а кем он был? — задал вопрос Уильям помогающему ему с уборкой посуды Илаю. — Может тоже агент какой, что думаешь? — Я его только спящим видел, — пожал плечами пророк, чувствуя, как в сердце нарастает некая тревога по поводу личности новичка. — Надеюсь, он хороший. — Кстати, Илай, а чего ты эту ткань с глаз не снимаешь? Это наверняка неудобно, — хмыкнул форвард, показательно трогая балахон и повязку. — Тоже из касты какой, как и Адам? — Не совсем. Адам — приверженец религии, но такой же, как ты. А я из другого народа. Повязка — это обязательная форма, в отличии от остальной одежды. Мне нельзя показывать глаз, — улыбнулся Кларк, забирая у своей любимицы ложку из клюва. — Мой народ живёт далеко от цивилизации людей у подножья гор. В изоляции. Навряд ли ты слышал что-то про это… Мой народ очень малочисленен и разговаривает на своëм языке. Никто его не понимает. — А ты как креольскому научился тогда? Изоляция же, — недоумённо нахмурился нападающий. — Учебник нашëл? — Мой отец — чистокровный эвариец, а мать — из народа гор, — пророк медленно поднëс правую руку к сердцу, а затем и левую. — Отец так сильно полюбил Нопэа Йоки*, мою мать, что оставил жизнь среди эварийцев. Он принял нашу веру, выучил язык и оборвал связи с внешним миром. Но свой родной язык он не забыл. Иногда он обучал меня и маму. Она его очень любит, но не всегда признаёт равным. Называет его в шутку перебежчиком и чужаком, но никогда не злится на него, — Илай сладко вздохнул, глубоко погрузившись в детские воспоминания. — Креольский довольно простой. Было не сложно его выучить. Я пока ещë не всë понимаю, но объясниться могу. — О как… А почему тебя сюда забрали? — осторожно глянув на приятеля, спросил Уильям. — Я не осужу, ты же меня знаешь. Сам попал сюда по глупости. — Хах! Стало любопытно, что же вы тут делаете. Меня и схватили, — пророк усмехнулся. — Попался, как птица в капкан. — В каком смысле «попался»? Натворил чего? — уточнил Эллис, с интересом слушая собеседника. — Ох… Как вы говорите? Язык мой — враг мой, — вздрогнул Илай, поняв, что сболтнул лишнего. — Я не очень много знаю об этом сам. Это то, что мне рассказал отец. Наш народ не любят люди у подножья гор. Люди в чëрной одежде, охотники, егери… Мы прячемся ото чужаков в труднодоступных местах, верим в других Богов, и… Не буду врать. Открылась бы правда о том, кто я не на самом деле, неизвестно, что бы со мной стало. Так как обычно мой народ не появляется на глаза, а я заявился внезапно сам, то мной заинтересовались организаторы. Меня хотели увезти куда-то на «фабрику» или «ферму», я так и не понял. Но организаторы быстро появились и забрали сюда. — Мда… У них вообще совести нет, — фыркнул Уильям, сгорбив плечи. — Если я правильно понял, то преследуют тебя и твой народ, как отступников? Из-за веры? — Я не знаю точно, — неопределëнно ответил Кларк, пальцем почесав от нервов щëку. — Я был напуган, мало что понимал из речи тех людей. Они назвали меня странными словами, словно поймали дичь на охоте. — Кошмар… У меня даже нет мысли насчëт того, что они хотели, — Уильям сопереживающе сложил брови домиком и тяжело вздохнул. — Хорошо, что ты в порядке. Они ведь ничего не сделали? — Они меня ослабили, — Илай развернул руку ладонью вверх и крепко сжал пальцы в кулак. — У егерей есть такие сети, которые отнимают у метсанлапсет их силы, делают слабыми и сонными. — Медс… кто? — Метсанлапсет. Мой народ так себя называет. Значит, «дети леса». Иногда ещë вуористолапсет — «дети гор». — А-а… Тогда, получается, «дети» на твоëм языке будет «лапсет»? — Илай тихо хихикнул и кивнул на грубое произношение Уильяма. Регбист довольно ухмыльнулся самому себе. — Вот видишь, я теперь тоже немножко знаю твой язык, хах! Вполне несложно! Как ты сказал до этого? Метсан? — Кларк закивал. — Лес, так? — Именно. — То есть вы просто соединяете слова и получается новое? — Ну, креольский тоже чем-то похож на шону. Если, конечно, ты хочешь, я могу тебя научить паре слов. Мой народ очень трепетно относится к тем, кто знает их язык. Будут считать другом. — Он так важен? — Эллис аккуратно сложил чистые тарелки в стопку и обернулся к Илаю. — Если ты знаешь язык шону, то тебя научил ему кто-то из метсанлапсет. Это значит, что ты ему друг. Любое племя друг другу — семья, — Кларк улыбнулся приятелю. — Не такая семья, как вы называете еë, а будто… Ах, сложно объяснить. Все племена моего народа — дети природы, между ними не может быть ничего злого. Все друзья, все братья и сëстры друг другу. На моëм языке это называется «мхури». — Очень милая особенность, — Эллис вдумчиво слушал пророка, пусть не всë мог понять со стороны человека совсем далëкого от этой темы. — То есть, если я знаю шону, то я тоже мхури? — Не совсем. Стать частью мхури чужакам сложно… Мой отец с трудом занял это место, но его всë равно не все признают. Но ты определëнно друг, если знаешь шону! — поспешил обрадовать приятеля Илая, замахав руками. — Интересно… А этот узор у тебя на лице, — Уильям на себе показал две полосы, идущие от глаз Илая перпендикулярно вниз, заканчивающиеся на уровне чуть выше кончика носа. — Это тоже какая-то привилегия мие… ла… в общем, твоего народа. Они тоже значат что-то особенное? Кевин рассказывал, что у них тоже есть что-то вроде этого. — У Кевина узор смывается. Мои татуировки — нет, — Кларк чуть приподнял повязку, дав регбисту лучше рассмотреть тату. Оказалось, от скулы до скулы, проходя через его нос и ровным углом очерчивая глаза внизу, словно футуристичные очки, проходила толстая чëрная полоса, от которой на углу под веками, как слëзы, отходили две те линии, которые выглядывали из-под ткани. — Тоже знак моего народа. У каждого человека он свой. — Выглядит потрясно! Но, наверное, было очень больно делать её… — Я почти не помню боли, — поправляя маску, ответил пророк. — Эту татуировку делают тогда, когда ребëнок впервые встречает своего хранителя. Как Киная, — сова довольно заухала на верхней полке и принялась топтаться, услышав своë имя. — Считается, что так легче происходит слияние душ. — Слияние… душ?.. — Эллис с сомнением посмотрел сначала на Кларка, затем на сову, и вновь перевëл взор на пророка. — С ней что ли? — Да. У нас-- — Нет-нет, — регбист спешно замахал руками, прерывая друга и после с мольбой сложил их вместе. — Пожалуй, для меня уже достаточно на сегодня всякой сложной информации, ха-ха! Думаю, это будет интереснее послушать всем. Почему ты раньше о себе не рассказывал? Только с Эзопом и говоришь за столом. — Ну, он хороший слушатель, — парень понимающе перевëл тему и поставил чистые кружки на полку. — А ещë он помогает мне с креольским. — Вот как! А я думал, он не любит ни с кем разговаривать, — Уильям озадаченно изогнул бровь и потëр подбородок. — Это правда. Но когда у него есть силы, он очень терпелив и мил. Просто он не очень любит шум и излишнее внимание. Как белка или кот, — Кларк протëр столешницу от капель воды и гордо посмотрел на перемытую посуду, аккуратно поставленную на полочки. — Мы молодцы. — А то! Давай пять! — нападающий протянул свою широкую ладонь навстречу пророку, и тот легонько ответил на жест. — Ну же, Илай! Даёшь пять, как девчонка! Давай со всей силы! — Я хочу остаться с рукой, — захихикал Илай, пряча конечности за спину. — С такой силой, как у тебя, Уильям, сложновато соперничать. Пойдём посмотрим, что сделала Трейси? Я так и не понял, что она мне объясняла насчëт «те-ле-ви-зе-ра», но мне интересно посмотреть, как он работает. Какая-то смесь слов из «тела» и «видения»… или «озера»… Это какой-то прибор для Эмили? — Смешной ты, — регбист, словно старший брат, потрепал пророка по волосам и усмехнулся. — Кажется, нам обоим есть чему поучится друг у друга! Пошли, — довольно пробасил Эллис, выбегая вперёд Кларка в столовую. Кларк засмеялся в ответ и свистом подозвал к себе Кинаю. Птица бесшумно приземлилась на его плечо и прижалась к щеке хозяина. Парень погладил любимицу по лбу и двинулся следом. За дверями приглушëнно зазвучал громкий голос Уильяма, ставший более чëтким, когда Илай вышел с кухни: — О, я уже думал, что нам просто для вида про тебя рассказали, ха-ха! Илай, иди сюда скорей! Пропускаем всë самое интересное! Кларк дружелюбно улыбнулся, осмотрелся и заметил новичка с таким же добродушным и слегка смущённым выражением лица, оглядывавшим сидящих вокруг него за столом участников. «Ему уже куда лучше, — отметил пророк, радуясь тому, что мужчину не мучает температура и боль — все те два дня, что он лежал без сознания, Илай ухаживал за ним, как мог, посильно помогая Эмили. — Выглядит сильным. Я ещë тогда заметил, что человек он по лицу суровый, но сейчас так тепло всем улыбается. Рад, что он хороший человек. Аура у него приятная… Но почему чувство в груди такое тревожное?..» Но, несмотря на все ожидания и мысли пророка, когда Нортон переместил на него взгляд, лучезарная улыбка новичка постепенно сползла вниз, оставляя в глазах лишь немой вопрос и угрозу. Кларк вопросительно наклонил голову, не понимая такой реакции на себя. — Привет?.. — поздоровался пророк, всё также неловко потянув уголки губ наверх. — Ещё один… Как же мне на вас везёт, — недовольно и жутко произнёс Кэмпбелл и потянулся к поясу, сняв с него два больших круглых магнита с отверстием посередине. — О, вы знакомы? — радостно спросила Вера, похлопав в ладоши. — Какая прелесть! У нас, кажется, вся команда знакома, хи-хи! Где вы виделись? — А? — только и смог выдавить из себя Илай, завидев в руках Нортона смертоносные магниты. В следующее мгновение Кэмпбелл встал с места, вытянув руки в стороны, и неспешно стал подходить к Кларку, сохраняя на лице злобно-спокойное выражение. Пророк попятился назад, напуганно съёжившись в защитную стойку, слегка согнув ноги в коленях и закрывая грудь руками. Остальные с вопросом уставились на происходящее, не понимая, что происходит. — Воу-воу, что вы делаете? — с насмешкой посмотрел на пару выживших Наиб, желая перевести всë в шутку, но, заметив в движениях пророка неподдельные страх и желание защититься, почуял неладное. — Хей! Нортон! — Пожалуйста, не надо, — дрожащим голосом взмолился Кларк, понимая, что его загоняют в угол. Уперевшись спиной в стену, пророк весь вздрогнул и часто замотал головой из стороны в сторону. — Я-я же ничего не сделал. Пожалуйста, хватит. Просьбы Илая не были услышаны ни Кэмпбеллом, ни другими участниками, так как те были слишком далеко, чтобы услышать друга. Расстояние между новичком и пророком стремительно сокращалось, и сова, ощущая опасность, грозящую не только ей, но и хозяину, расправила крылья, чтобы казаться больше, и предупредительно закричала, пытаясь отогнать мужчину, но еë угроза не подействовала. Вдруг Илай начал чувствовать невыносимую слабость во всём теле, ноги сами собой подкосились, в голове электрическими разрядами стала нарастать гудящая боль, в ушах настойчиво шипело и стреляло, а тату на коже раскалялось всё сильнее и сильнее по мере приближения магнитов к телу парня. Кларк за секунду перестал слышать: в ушах сквозь шум его собственной крови, бегущей по сосудам, ничего, кроме своего же тяжёлого дыхания, нельзя было разобрать. Перед глазами тут же всë поплыло и пошло красным туманом. Пророк болезненно застонал и упал на колени, спрятав Кинаю под себя. Нортон с наслаждением истребителя демонов наблюдал за корчившимся на полу парнем, словно за диким монстром, поднося магниты всё ближе. Под ладонями ощущалось слабое давление, будто они упирались в другое магнитное поле, равное их заряду. Изо рта Илая наконец вырвались жалобные и полные страданий стоны, за пару секунд сорвавшиеся на нечеловеческий крик, давая понять остальным, что происходит что-то неладное. Ещë один шаг Нортона, и татуировки Кларка с чёрного цвета изменили цвет на раскалённо-красный, начав жечь его кожу так сильно, будто к ней прижимали разгорячëнное железо, и стали дымиться. — Пошëл прочь от него! — со спины на Нортона налетел Субедар и взял его шею в захват, став душить и оттаскивать его от Кларка. — Ты какого хрена творишь?! Илай совсем обессилел и завалился на бок, дрожа и с трудом делая мелкие быстрые вдохи. С тихим скулом парень прижал к горящим татуировкам похолодевшие пальцы в попытке остудить их, но лишь обжëгся. Кэмпбелл, ошарашенно откашливаясь после удушения, выбрался из ослабленной хватки наёмника, когда тот отпустил его, и вопросительно поглядел на него и других игроков, которые уже совсем не с доброжелательными улыбками окружили его, злобно и с ужасом смотря на новичка. — Что за чëрт? Зачем вы его защищаете? — недоумённо поднял бровь мужчина, поправляя рубашку на шее. — Потому что он — наш друг! — выкрикнула Трейси, закрывая собой пророка. — А ты почему на него набросился?! — возмутился Уильям, становясь рядом и показательно сжимая кулаки, показывая, что драться он готов в любую секунду. — Какого хрена, чел?! Что он тебе сделал? — Зачем ты напал на него? Илай и мухи не обидит! — донеслось со стороны Фионы, которая подбежала к пророку и уже пыталась помочь ему облегчить боль. — Как вообще можно было напасть на него? Ты тоже из тех ублюдков помешанных, которые охотятся на его народ, а?! — прорычал Уильям, ловя на себя заинтересованные взгляды. — Илай никого не трогал! Зачем ты делаешь ему больно? — Так вот что он наплёл вам… Я думаю, стоит прояснить кое-что, — уже более расслабленно выдал старатель, устало вздохнув и потерев переносицу. Убрав магниты обратно в футляр на поясе, он показательно поднял руки, демонстрируя безоружность, и подошëл к Илаю. Фиона попыталась было закрыть пророка, но Нортон стремительно наклонился к ней и за шкирку оттащил Илая в середину круга, игнорируя его болезненные вскрики. — Хватит, ему же больно! — возмутился Адам, и попытался было выбежать к Кемпбеллу, но тут его самого сгребли в охапку, останавливая. Парнишка обернулся и увидел над собой требовательный и строгий взгляд капитана. — Что Вы делаете? Пустите! — Пусть скажет, — проронил Курт, отпуская отрëкшегося. — Мало ли что может быть. — Да как Вы?! — Адам, пусть и правда скажет, что хочет, — поддержала Франка Вера. — Вдруг это что-то важное?.. — Тогда пусть отпустит его! Кто так обращается с людьми? — Отпусти его, — нахмурился Кевин, выступая вперëд. — Он не причинит никому вреда… Иначе мы сами тебя заставим это сделать! — Илай ведь не зверь какой! Какое право Вы вообще имеете так хватать людей?! — возмутился Сервайс. — Имею. Это не такой уж и человек. Как он вам уже сказал… Илай, так его имя? — продолжил Нортон под озадаченными и удивлëнными взглядами игроков, совершенно игнорируя разгневанных и обеспокоенных друзей Кларка. — Так вот он представился вам добрым малым, жившим в изоляции в единении с природой, хм? — несколько игроков с сомнением закивали. — Какой ещё воды он налил? О, знаю: «Мой народ малочисленен, мы медленно вымираем, разговариваем на мёртвом языке, у каждого из нас есть зверушки, защищающие нас»… Так? — Уильям, Кевин и Наиб хмуро, но с вопросом уставились на старателя. Позы их стали не столь угрожающими, как и у остальных: наëмник с непониманием наклонил голову вбок, Адам тревожно прижал руки к амулету на груди, Аюсо опустил вниз кулаки. Откуда этот человек знал то, что говорил им Илай? Никто из них раньше не слышал о его народе, и тут, откуда ни возьмись, возник человек, который знал о нëм что-то. Ситуация становилась всë более запутанной. Несмотря на симпатию к Илаю, игроки замерли на месте, ожидая слов Нортона. — Что-то ты, кажется, не договарил про убийства людей забавы ради, — Кэмпбелл с отвращением приподнял Кларка над землёй за ворот. Пророк рвано выдохнул и вцепился слабыми дрожащими пальцами в его сильную руку. — Его народец — ничто иное, как сборище опасных психопатов с магическими способностями, не брезгующими и человечиной закусить. Заманивают странников в ловушки своими «добрейшими намерениями», а потом приносят его в жертву своим богам. Что же ты не рассказал про то, как твои племена вырезают целые деревни ради своей защиты? Что же не сказал, как вы издеваетесь над путешественниками, выпуская им кишки, а? — Хватит! — выкрикнул Илай, пытаясь вырваться из рук Нортона. — Я ничего тебе не сделал! Ни тебе, ни кому-то ещë! Прекрати… Опусти меня, больно, агх… — Да пожалуйста. Только руки марать об такое грязное существо, — старатель отбросил пророка на пол. Фиона и Адам вздрогнули и подались вперëд, увидев, как безвольно свалился на землю их друг, тихо застонав. — У меня нет причин врать вам. И я готов подтвердить каждое своё слово вещественными доказательствами, если вы до сих пор сомневаетесь в его больном рассудке. Участники стояли не шевелясь, с непониманием и полной растерянностью в глазах, не зная, как поступить и кому верить. Ожидая дальнейших объяснений они замерли, переводя взгляды от Илая к Нортону. — Это — метеоритные магниты. Нахождение их рядом с этим отшельником делает его слабым, а после — мёртвым. Он не может использовать силы, когда на него идёт их воздействие, — Кемпбелл вновь отцепил с пояса липнущие друг к другу металлические круги. — Неизвестно, что он выкинет через день, через неделю, через месяц… Если понадобится, этот ублюдок будет ждать и год, чтобы напасть. Любой чужак для них — враг, даже не человек. Я не стану убивать его, раз вы так его защищаете, но, помяните моë слово, он никого из вас за равного себе не считает и убьëт при первой же возможности. Удивлëн, что он не сделал этого раньше, — Нортон неряшливо поддел ногой Кинаю, жмущуюся к груди хозяина, и с отвращением фыркнул в ответ на угрожающий крик совки. — Силы его, видно, совсем ослабли. Не говорил ли он вам об этом? — Ты не прав… Не прав… — Илай поднялся на локте, всë ещë часто дыша и с трудом различая голоса и образы перед собой. — Я всё объясню… только… магнит, пожалуйста, убери… мф-ф… убери… — Нортон, отойди от него, пожалуйста, — взмолилась Гилман, подлетев к пророку и помогая ему встать. — Илай, ты как? Что с тобой? Ч-что Нортон имеет в виду? — Ха-а, ха-а… То и имеет, что говорит, — парень опустился на стул, едва не завалившись на Фиону от бессилия. Общее напряжение чувствовалось им даже без точного слуха и зрения. — Мф-ф… Я не буду врать… Народ метса… метсанлапсет… Люди моего народа и вправду имеют ужасные обычаи. Это проклятые… Но с проклятыми враждуют остальные племена, мирные, как моë… которые никогда никого не трогают. Я вс-- — Лжёшь, — перебил его новичок, глядя на собеседника в упор. — У каждого из вас есть животное-хранитель, которым вы можете управлять, как вздумается. У мирных и покровители — не хищники. А насколько я помню, совы не травку щиплят. — Странно, что ты, зная так много о моём народе, не можешь отличить синий от красного, — хрипло выдохнув, выдал Кларк. — Ты прав: мой покровитель — хищник, но я полукровка… Моя сила нестабильна, я не использую атаки… ха-а… только защищаюсь. — Да вы все на один подбор: жестокие и бессердечные, — гневно выдал Нортон. — Твои дружки в синих одеждах, раз это так важно, отправили всю мою команду на смерть. Другие — в красном — сожгли дотла деревушку у подножия гор в южных лесах. Третьи напали на экспедиторов, когда те по случайности выстрелили по медведю, который оказался одним из ваших покровителей. Вы — дикари, не знающие сострадания. Каждый из вас — синий, красный, воитель, защитник — готов любому чужаку глотку порвать! Да ещë как! Подставить, забить раненых! Удивительно, как ты выучил креольский, раз жил в изоляции! — Его отец — эвариец, — вступился Уильям. — И племя Илая его приняло к себе! Были бы они такие дикари, как ты говоришь, то Илая бы здесь вообще не было. — Прошу, пожалуйста, просто выслушайте меня, — умоляюще подался вперёд Кларк. — Нортон, я не знаю по какой причине на тебя нападала мирная часть народа, но если у тебя при себе было это… — пророк указал пальцем на магниты: — …то вполне возможно, что ты угрожал им сам. Или они видели в тебе опасность. Я не встречал ни одного защитника, напавшего бы на странника просто так. Да и воители лишь защищаются, а не убивают. Это был кто-то другой. Мой народ не мог так поступить… Мы сами страдаем от охотников. Они ставят на нас капканы, будто мы звери… — Илай закусил губу, словно пытаясь сдержать слëзы. — Разговор с ними невозможен… Я пытался и оказался здесь. Меня не стали слушать, хотя я никого не трогал… Нортон, ты же знаешь, мой народ может предсказывать будущее и видеть душу человека, так что на обычных людей никто не нападёт — мы прячемся от них. М-могу предположить, что нападавшие на вас люди — самозванцы, прикрывающиеся нами. Нортон, как именно выглядели те люди, напавшие на тебя? — Не делай из меня дурака, у них были точь-в-точь такие же иероглифы на масках и звери, — нахмурился мужчина, наблюдая, как жрица прикладывает к татуировкам парня лëд из морозилки. — Я клянусь, что никто из моих мхури ни разу не нападал на людей, — узнав от Эзопа значимость понятия «клятва», Илай постарался убедить ею и старателя. Тот, к его счастью замолчал и не стал возражать. — Клянусь… — Чем? — скрестив руки на груди, ледяным тоном спросил Нортон. — Чем угодно. Я-я готов ответить за любую правду. Мой разум чист перед богами и сердце тоже… — с надеждой проронил Кларк, успокаивая встревоженную Кинаю, топтавшуюся по столу взад и вперëд возле его рук. — Клянусь жизнью. — Поверьте ему, — закивал Адам, с надеждой глядя своими васильково-синими глазами в душу старателя. — Илай бы не стал совершать того, о чëм Вы говорите… Может, это ошибка? — Хмпф… Что же, раз ты такой белый и пушистый, то докажи, что не тронешь здесь никого, — предложил Кемпбелл, оценив общее сомневающееся настроение команды. — Полукровка, говоришь? Значит, и магия твоя будет защитной. — К-как мне это доказать? — с готовностью согласился Илай. — Я не желаю никому зла и сделаю всё, что требуется, чтобы меня не боялись… На меня до этого момента никто так не злился и никто так меня не пугался… Нортон, у тебя должна быть веская причина, чтобы увидеть во мне угрозу… — А у тебя должна быть веская причина скрывать такие вещи от команды. Неужто так поступает защитник — сама открытость и дружелюбие, по твоим словам? — парировал Кэмпбелл, замечая, как напрягается от этого разговора и взглядов игроков собеседник. — Чего же ты так нервничаешь? Тебе ведь нечего скрывать. Докажи, что ты не хладнокровный убийца, раз решился говорить мне «клянусь». Иначе я доведу дело до конца, — с угрозой закончил Нортон, явно намекая на магниты. — Твои наивные добрые речи на меня не действуют. Как и то, что ты решил называть меня по имени, не старайся. Кларк поджал губы, сделал глубокий вдох и дружелюбно улыбнулся: — Мне нечего скрывать. Я не успел рассказать всего, это правда. Но это не значит, что я сделал это специально. Мы совсем недавно как команда. Так… Что мне сделать, чтобы поменять твоё мнение обо мне? — Ха-хах! А ты находчивый, раз решил разубедить меня. Зря. Становись к стене, лицом ко всем, — пророк на подгибающихся ногах поднялся с помощью Фионы и, мягко отказавшись от еë помощи дальше, медленно прошагал в полной тишине до края комнаты. — Отлично. У вас есть что-нибудь, что не жалко бросить? — спросил у участников Нортон. Все стали оглядываться по сторонам, но Трейси успела первой, достав из своих многочисленных карманов поломанный разводной ключ. — Большое спасибо. Что ж… В следующее мгновение тяжёлый металлический инструмент полетел прямо в пророка. Тот испуганно дёрнулся, выставил руки в блок перед собой, закрывая голову, и резко сделал скользящий шаг навстречу летящему предмету. Тут же глаза Илая под повязкой вспыхнули голубыми огнями, а перед ним самим появилось полупрозрачное голубое полотно, полукругом обвившее фигуру парня. Ключ, врезавшись в только что возведëнную стену, отскочил прочь и с грохотом упал на каменный пол, эхом оглушив всех наблюдающих. Защитный купол пропал спустя считаные мгновения после столкновения с инструментом. Все участники, открыв рты, замерли, глядя на напуганного и трясущегося от бессилия Илая, с трудом остающегося стоять на ногах. Вокруг пророка кругами летала его любимица, бросая яростные взоры в Нортона. Тот в свою очередь смягчился в лице, но напряжение, с которым он смотрел на несчастного пророка не изменилось. — Ладно… Ты доказал, что защитник, но это не значит, что не кинешься в фанатистском порыве на кого-либо, — Кэмпбелл поднял брови и подошëл ближе к парню. Илай, не подпустив его ближе, чем на метр, шарахнулся в сторону, прижав к груди Кинаю, и чуть было не упал, подрагивая всем телом от недавнего инцидента. — Да сдался мне твой зверёк. Мне больше важны твои действия, раз ты у нас теперь участник команды. Только попробуй что-нибудь выкинуть. Знаю я твой проклятый народ — стоит отвернуться, как вы уже копья точите. — Я не-- — Илай, почему ты не рассказывал, что так умеешь?! — накинулась на пророка жрица, вцепившись ему в плечи и завороженно смотря ему в глаза. — Покажи ещё раз, пожалуйста! — Ради бога, мисс Гилман, мы тут сейчас услышали, что Илай, возможно, — маньяк-фанатик, а Вам хочется посмотреть на магию? — напрягся Фредди. — Неизвестно, что-- Закончить фразу Райли не дал обморок Илая. Парень свалился на пол, не выдержав переживаний. — Чёрт возьми! Фиона, он в порядке? — Наиб подбежал к пророку, нащупывая на шее тонкую жилку, с бешеной скоростью перекачивающую кровь. — Слишком быстро бьётся. Неудивительно, что он в обморок упал… Давай я помогу донести его до лазарета. Девушка молча кивнула, обеспокоенно глядя на Кларка. — Мгх… Слишком тяжёлый. Помогите кто-нибудь! — наëмник с мольбой посмотрел на участников, но те не сдвинулись с места, наблюдая за действиями военного. Субедар сразу поменялся в лице, постепенно начиная закипать. — Какие вы все отвратительные… Илай вам всем помогал! Некоторым жизнь спас на туре! А вы отвернулись от него, стоило только какому-то хрену с горы сказать про него дурно! Вашу ж мать, а что если я сейчас про каждого из вас досье составлю, а?! Откуда вы знаете, что Илай вообще имеет отношение к Нортону? Что же будет на шоу — боюсь представить! — Вообще-то-- — Варежку захлопни, «новичок»! Стоило тебе появиться здесь, как всё опять пошло по заднице, — оскалился на старателя наёмник, с трудом удерживая на плечах крепкую и тяжëлую спину Кларка. — Только заявился, а уже с готов убить одного из нас просто так! Первый раз его видя, чëрт возьми! Если ты не помнишь, то я кое-что тебе расскажу: пока ты валялся с лихорадкой в медпункте, этот «фанатичный маньяк» за тобой ухаживал и готовил есть. Что-то не видно твоего «спасибо»!.. Вы тоже хороши, — обратился к соигрокам вояка. — У вас глаз нет, чтобы понять, что Илай скорее собой пожертвует, нежели убьёт кого-то?! Тогда я вообще не знаю, как мы тут с вами выживать будем! Легче уж сейчас всем передраться и поубивать друг друга! — Наиб, тише, — тронула за плечо разъярённого Субедара Гилман. — Они просто сами в шоковом состоянии, не кричи… — Я помогу, — чуть замешкавшись, ответил Уильям, с лёгкостью поднимая бессознательное тело Илая, и последовал с ним за жрицей в медпункт, оставляя наёмника наедине с остальными. — Ничего сказать не хочешь, выскочка? — грозно глянул на старателя Наиб, скрестив руки на груди. — А вам, господа соигроки? Что молчите, а? — Я… Кхм, думаю, я погорячился, когда напал на Илая, — отвёл глаза в пол Нортон. — У меня было много конфликтных ситуаций с его народом, поэтому я сделал поспешные выводы, постаравшись защитить вас… Но я не возьму назад свои слова насчёт того, что он может быть опасен. — Антагонист хренов, — фыркнул Субедар. — Ты этого парня в первый раз видишь — откуда тебе знать, что на уме у постороннего человека? С таким же успехом я бы мог каждого, кто представится Куртом, мочить без разбору из-за личного неудачного опыта общения с одним из них, но я ведь не идиот! Франк непонимающе и с претензией скривился и хотел уже было подать голос, но тут рядом услышал смешок. Обернувшись, он увидел едва сдерживающую хохот садовницу, оценившую юмор наëмника. Цыкнув и замолчав, капитан продолжил слушать напряжëнный диалог. — Я бы не трогал их, будь это единичные случаи, но нападения происходили регулярно, — вступил в спор старатель. — Аналогичный вопрос: стал бы ты гладить тигра, зная, что его сородичи съели добрый десяток людей? — Ну, вообще-то Илай на тигра мало походит, — возразил Кевин, выйдя ближе к старателю и встав подле наëмника. — А вот ты вполне подозрительный. — Никто из них и не выдаст, что он — убийца. Тактика наивного добряка располагает к доверию, делает людей слабыми. Но что будет делать этот парнишка, найдя ваши слабые места — неизвестно. Он признался, что обычай приносить в жертву людей у них имеется, так что же ему это помешает сделать сейчас? — без тени сомнения высказался Нортон. — Вы не видели того, что видел я. И знаете что? Слава богам. Потому что увидеть труп в лесу, а возле него мирно общающихся людей, — кошмарно страшно. Когда я работал шахтёром, кучка таких «мирных» сказали, что помогут отыскать нужные нам минералы. Они три дня провели с нами в дружеской обстановке, рассказывали о себе и не делали попыток напасть. Спустя время они догадались, что помимо камней мы нашли залежи метеоритного железа, которое оказалось для них смертью в натуральном виде. Ничего не сказав об этом, они обвалили шахту, когда мы возвращались обратно. Тридцать два человека погибли под завалом. В живых остался я один. Я смог выбраться, вытащив оттуда только это, — Кэмпбелл указал на магниты и со всей серьёзностью продолжил: — И такие случаи — не редкость. Стоит им только узнать, что этот металл находится где-то поблизости — они уничтожат это место и тех, кто пытался достать его. То, что этот народ — отшельники — не секрет, но то, что они нападают на людей — знают не все, за что платят своими жизнями. Поэтому не обессудьте: меня тоже можно понять. — Скажи спасибо, что тебе добрые люди попались в команде, — смягчившись, понизил накал страстей наёмник. — Но если ты ещё хоть раз поднимешь руку на кого-то, то я за себя не ручаюсь. Я не собираюсь с тобой спорить, что-то доказывать или спрашивать — я тоже знаком с кошмарно страшными вещами, поэтому не хочу всех этих разбирательств с твоими убеждениями. Мериться пережитыми ужасами я не намерен. Оставь свои загоны за стенами поместья — здесь же мы обязаны быть командой, — «Боги, я говорю, как Франк…» — с раздражением пронеслось в голове у наёмника. — И если будешь выкидывать такое, то и помощи от других не жди… Забудем о том, что здесь произошло пару минут назад. Спишем это на твой шок. А теперь иди и извиняйся перед Илаем. Это не обсуждается, — грозно добавил Наиб, видя, что старатель собрался возражать. — А вы все мозги включите и начните думать. — Что тут произошло? — в столовую влетели обеспокоенные Эзоп, Кричер и Маргарита. — У новичка спросите, — бросил наёмник, кидая недовольный взгляд на Кэмпбелла. — Сам я это не собираюсь рассказывать. Илай уже в медпункте? — Да, — уже более спокойным голосом ответил бальзамировщик, но тревогу за друга выдавал его мелкий нервный тик на пальцах. — У него сильные ожоги, Уильям только что его принëс. — Пойдём, — наëмник поманил за собой Карла, поднялся с ним на второй этаж и зашëл в лазарет. По пути он решил уточнить у Эзопа детали: — Откуда у него ожоги? — Я то же самое хотел у Вас спросить, — с лëгким раздражением отозвался парень, быстро шагая по лестнице. — Меня там не было, чтобы понять, откуда такая травма… — Это из-за тех грëбаных магнитов, — пояснил Наиб. — Каких магнитов? — У Нортона при себе какие-то метеоритные херни, которые по какой-то причине причиняют боль Илаю. Я не знаю, как тебе это объяснить! — нервно повысил тон Субедар, видя смятение и вопрос на лице Карла. — Когда он подносил к нему магниты, Илай терял сознание и кричал от боли. Нортон сказал, что они могут его и убить. — Гм… Ожоги у Илая точно есть на лице, прямо на его татуировках. Мисс Дайер хотела снять с него повязку, но я и Уильям объяснили, что этого нельзя делать. Не могу сказать, где ещë могут быть травмы, я сразу побежал вниз. — А почему нельзя маску снимать? — открывая дверь, поинтересовался наëмник. — Такой обычай у его народа, — пояснил Эзоп. — Он мне немного об этом рассказывал… Субедар с болью и жалостью глянул на Илая, часто-часто дышавшего и подрагивавшего на койке медпункта. Рядом с ним сидела Киная, тесно прижавшись пушистым животом к груди хозяина и нервно дëргая его за край балахона. Возле койки стояли Фиона и Эмили, силившиеся найти способ снять с Кларка одежду таким образом, чтобы не усугубить его состояние: по словам жрицы, на спине парня должно быть ещё одно тату, наличие которого подтверждала прилипшая к лопаткам в некоторых местах ткань со внутренней стороны одежд. — Уильям, можешь подержать его так, чтобы он стоял? — попросила форварда Гилман, проводя по шелковистым волосам пророка рукой. — Конечно, — Эллис с готовностью подхватил пророка подмышками, как котëнка, и немного вытянул его перед собой. — Хорошо, а теперь держи… — протянула жрица, аккуратно разматывая путы балахона, заручившись поддержкой ловких рук Дайер. — Наиб, Эзоп, принесите какую-нибудь тёплую хлопчатую одежду, ладно? — Сию минуту, — кивнул Субедар, увлекая за собой бальзамировщика. — Ах, чëрт… Ты не помнишь, где его комната? — Он мой сосед. Вторая дверь от конца коридора, если подняться на главной лестнице. Пойдём вместе, — Карл указал головой наверх и быстрым шагом отправился на третий этаж. — Что там стряслось вообще? — Нортон напал на Илая. У него, как оказалось, не самые приятные воспоминания о горном народе. Поэтому, как только наш новичок его увидел, то достал те магниты. Никто из нас не знал, что ему грозит опасность, и я среагировал только тогда, когда Илай сильно закричал, а отметины у него на лице начали дымиться… Потом Нортон наплёл нам, что его соплеменники зверски убивают людей, приносят их в жертву и вообще чужаков за людей не считают. Но я скорее поверю в то, что Уильям — балерина, чем в то, что Илай кого-то тронул за всю свою жизнь! Нет, ты представляешь, что за бред?! — распалялся военный. — Короче, в итоге Нортон попросил, чтобы он как-то доказал свою невиновность и бросил в него разводной ключ. Илай сделал какое-то магическое защитное поле и остался невредим. Потом он переволновался и упал в обморок. — То есть он делал ему больно, даже не зная имени Илая? Просто из убеждений? — уточнил Эзоп, отворяя комнату пророка, недоумённо нахмурившись. Наиб утвердительно ответил и открыл шкаф с одеждой, выуживая оттуда толстовку на молнии, футболку и лёгкие, почти пижамные штаны и удаляясь с бальзамировщиком обратно. — Не нравится мне этот новичок… — вздохнул Карл, тяжело переживая за друга. — Такие люди опасны. — Ну, кто ж знал! Я сказал ему, чтобы он потом пришëл извиниться. Вроде послушал. — Вы сейчас за него заступаетесь? — Я тоже выкинул херню, когда встретил здесь Франка, — напомнил Субедар, несколько виновато скривив губы. — Осуждать людей по первому впечатлению я не привык. Тем более, что сам плошаю с этим… Пока Илай не вышел с кухни, Нортон вëл себя более чем прилично. У всех свои тараканы. Я злюсь на него за его поступок, но злопамятсвовать не буду, если он исправится. — Неожиданно слышать это от Вас, — сдержанно качнул головой Эзоп. — От тебя видеть такое переживание за других тоже неожиданно, — парировал Наиб, ухмыльнувшись собеседнику. — Впервые вижу тебя так радикально настроенным. — Засчитано, — вздохнул бальзамировщик и сжал пальцы в кулак, поняв, что по их дрожи наëмник сразу угадал в нëм волнение. — А, кстати! Хотел спросить насчёт Маргариты. Чего она к тебе липнет так, будто ты мёдом намазан? — полюбопытствовал Субедар. — Неужто вы встречаться надумали? — Господи, как Вам это в голову вообще могло прийти?! — возмущённо вспыхнул Карл, с упрёком смотря на наёмника. — После всего, что я рассказал, у Вас ещё остались хоть какие-то сомнения насчёт того, что Зелле мне скорее кровь пустит, чем пойдёт на контакт? — Ну, что ж, ты же сам дал ей второй шанс, да и не особо сопротивляешься… Почему бы и нет? — с насмешкой произнёс военный, но потом сразу стал серьёзным в лице и посмотрел в глаза Эзопу. — Это всë шутки, конечно, но я на самом деле волнуюсь. Если она вдруг что-то задумает — говори мне, хорошо? Я помогу. — Давайте пока закроем эту тему. Глупо обсуждать околесицу, — обиженно отозвался Карл, отводя взгляд в стену. — И вообще у нас забот и так по горло. — Ладно-ладно, господин «Я-просто-так-покраснел-когда-речь-зашла-о-девушке», — добил несчастного Наиб, злорадно сверкнув белыми зубами в насмешливым оскале. — Зелле вообще не в моём вкусе, так что хватит колкостей, — поднял брови парень хитро улыбнувшись. — К тому же у меня уже есть кое-кто другой на примете… — Да ты на расхват, я посмотрю, — уже не скрывая смеха ответил Субедар. — Кто же это? — Секрет. Да и я не уверен. — Ай-ай, Эзоп, какие секреты от друга… — сокрушëнно покачал головой и зацыкал наëмник. — Я не уверен, что это именно то чувство. И сомневаюсь, что это взаимно. — Интриган… Если честно, то с Маргаритой вы отлично смотритесь, — продолжил атаковать Наиб, замечая, что бальзамировщик невольно дёргается от упоминания его знакомой. — Кстати, ты, случайно, не знаешь, не обзавёлся ли кто-то в поместье парочкой? — Я не сваха. — Ой, да ладно тебе! — Вы правда думаете, что я, сидя в комнате, могу за кем-то наблюдать? Меня это не интересует. — Я ведь знаю, какой ты наблюдательный~ — Зачем Вам это? — Может, мне тоже любви хочется перед смертью. — Почему говорите Вы, а стыдно мне… — Эзоп закатил глаза и замолчал. Отдав вещи в лазарет, приятели так же молча спустились вниз по лестнице, и в холле Карл тяжело вздохнул и подал голос: — Я заметил… заметил, что в саду часто стали гулять мистер Франк и Хелена. Не знаю, что именно значат их встречи, но-- — Франк и Хелена?! — Наиб от удивления поперхнулся воздухом и закашлялся вперемешку со смехом. — Ха-хакх! Т-теперь у меня появится новое развлечение, — наëмник злорадно потёр ладони друг о друга. — Спасибо за информацию… как тебя там Маргарита называет?.. Эзопчик? пха-ха-хах! — Прекратите! — окончательно смутился парень. — И так на все заботы сил не хватает, а тут ещё Вы со своими… шутками. И без того плохо. — Кто тут решился приставать к моему сладенькому? — донеслось из-за угла недовольным тоном. Субедар залился задыхающимся хохотом, не в силах остановиться, узнав голос Маргариты. Лицо Карла тут же стало краснеть от смущения и мрачно хмуриться от досады. — Ладно-ладно, ха-ха, не буду вам мешать. Ха-ха-хапх, боги, ну, насмешил, ха-ха… — выдавил сквозь слёзы военный, похлопав несчастного по плечу, и удалился в сторону столовой, всё ещё продолжая посмеиваться по пути. — Ох, ты опять разговаривал с этим неотёсанным грубияном? — надула губу Зелле, скрестив руки на груди. В отличии от бальзамировщика, полыхавшим в огне стыда и неприязни от данной ситуации, танцовщице было глубоко плевать на мнение окружающих в ответ на свои действия. — Хм? Малыш, ты весь покраснел. Не заболел? — Я сейчас не в настроении, позже поговорим, — только и смог выдать тихим голосом парень, удаляясь вслед за Субедаром. — Ну, уж нет! Ты игнорируешь и избегаешь меня при любом удобном случае! Сейчас же подойди сюда! — повысила тон Маргарита и топнула ногой, привлеча своим криком внимание проходивших мимо Эммы, Адама, Трейси, Кевина и Кричера. — Прекрати, — низко прорычал бальзамировщик, стоя спиной к Зелле и ощущая на себе всё больше любопытных взглядов. — Я не твой дружок, чтобы ты мной крутила, как пожелаешь, ясно? Хватит этих кривляний перед остальными! Парень резко развернулся к Маргарите, вытянув указательный палец в её сторону. В серых глазах сверкала угольком ярость, а голос вдруг принял грубые оттенки. Взгляды участников были направлены прямо на него: те впервые видели, как такой спокойный человек внезапно вышел из себя. Совсем недавно они узнали его слабую сторону, а теперь лицезрели в гневе: нервы Карла не выдержали переживаний за Илая, тревоги за встречу с новичком, раздражения и стыда от слов Наиба и поведения Маргариты. — Прекращай это, потому что третьего шанса я тебе не намерен давать, понятно? Мне надоел твой контроль и бесконечная ревность к любому, кто рядом со мной находится! Я тебе не друг, не парень и уж тем более не любовник, чтобы так со мной поступать, — навис над танцовщицей бальзамировщик. — Скажи спасибо, что я твои мотивы тут всем не разболтал, а то все бы ужаснулись. — Ауч, прямо в сердечко ранил, — с издёвкой бросила Маргарита, довольная результатом своей работы. — И чему же ужаснутся? Что ты у нас сталкер? Это ты должен спасибо говорить, мышонок. — Что за мотивы?.. — озадаченно и напряжëнно поинтересовался Адам, переводя взгляд от Карла к Земле. — Сталкер? — переспросила Резник, обратившись к Маргарите. — Давайте-ка все успокоимся и остынем, — предложил Кевин, вступив между соигроками и выставив перед ними руки, чтобы успокоить. — Сейчас и так все на нервах. Не будем портить день ещë-- — Да что ты несёшь вообще?! — окончательно помрачнел Эзоп. — У тебя память там, часом, не отшибло, пока от маньяка бегала от одной постели до другой? — Так, ребята, давайте вы позже с этим разберётесь, — разнял парочку Кричер, неловко улыбаясь. — Эзоп, пойдём на склад, мне нужна помощь… В темпе, в темпе, это срочно! Карл не сводил с собеседницы испепеляющего взгляда и отстал лишь тогда, когда с удовлетворением заметил, что танцовщица напряглась при его замечании. Парень хотел было что-то кинуть напоследок, но взял себя в руки и поддался Пирсону, настойчиво толкавшего его дальше по коридору. — Не успели одного покалечить, так ещё ваши разборки, — пробурчал вор, удостоверившись, что они одни в коридоре. — Эзоп, что случилось? Что с тобой? — Простите, — опустив взор, ответил Карл и виновато сложил пальцы вместе. — Не знаю, что на меня нашло… Я просто… Агх… — Такое ощущение, будто вместо тебя там кто-то другой сейчас разговаривал на повышенных тонах. Видимо, эта особа тебя знатно достала, — заметил мужчина. — Что произошло? Она к тебе опять лезет? — Просто накипело, — нервно съёжился бальзамировщик. — Простите за это, я не хотел никого пугать… Я извинюсь перед остальными позже. Сам не ожидал, что смогу так легко выйти из себя… Так… Какая Вам нужна была помощь на складе? — Я сказал это, только чтобы вы с Маргаритой перестали выяснять отношения, — хмыкнул Кричер. — Чего она к тебе пристала? В последнее время липнет, как банный лист… — Я без понятия, чего она от меня хочет, но мне это не нравится. Особенно после таких разговоров. Ведëт себя так, словно я еë собака… Мерзость. — Совсем на контакт не идëт? — Мистер Пирсон, Вы сами всë прекрасно слышали, — раздражëнно нахмурив брови, ответил Эзоп. — Маргарита явно что-то задумала и сейчас намеренно выводит меня на эмоции. — И не поспоришь… Я видел, как она шушукается с самыми тихушными выжившими, — тихо, будто боясь, что его кто-то услышит, сообщил вор. — Но ей было бы невыгодно ссориться с тобой. По крайней мере потому, что Курт и Наиб на твоей стороне, так как они знают правду, а это хороший бонус. — Думаете? — Их слово да должно что-то значить. К тому же к тебе хорошо многие относятся. — Только потому, что я хорошо готовлю, — фыркнул Карл. — Ну, и это немаловажно! — приободрил напарника Кричер, широко улыбнувшись и показав этим несколько золотых коронок в зубах. — Даже если Маргарита что-то задумала, то еë репутация не играет ей на руку. Особенно после того, что ты сейчас сказал перед всеми, — напомнил Пирсон, многозначительно посмотрев на Карла исподлобья. — Может даже, твой гнев пошëл на пользу. Навряд ли бы ты просто так сказал такое про Маргариту. Остальные задумаются. — Логично, конечно, но я не думаю, что Маргарита об этом не подумала сама, — мрачно опустил голову Эзоп. — Она явно не этого добивалась… *** — Как кошка с собакой, — цыкнул недовольно Кевин, проводив взглядом быстро удалившуюся с глаз компании Маргариту. — Один другого краше! Что у них там за дела? — Судя по всему, Маргарита не так уж и проста, — пожала плечами Трейси, равнодушно продолжив дальше идти. — Я и не удивилась словам Эзопа, если честно. Выглядит она больно подозрительно. — Но про какого маньяка он говорил? — обеспокоенно нахмурил брови Адам, догоняя девушку. — Очень страшно звучит… — А то, что Маргарита сказала, что Эзоп — сталкер? Тебя это не смутило? — хмыкнула Резник, задорно улыбнувшись. — Хотя и в этом тоже может быть правда. Откуда он знает о ней такие подробности? — Не говори лишнего, — заступился за парня Кевин. — Мне кажется, что они оба просто расчувствовались и наговорили бредней. — А ты как думаешь, Эмма? — поинтересовалась механик, зыркнув на притихшую садовницу. — А? — девушка очнулась от тревожных и глубоких раздумий и растерянно глянула на приятелей, вжав голову в плечи и прикусив губу от волнения. — Ну, я… Простите, я вас не слушала… Эзоп просто впервые так резко говорил, я испугалась и задумалась. Кажется, он правда был очень зол на мисс Зелле. — Это да, — вздохнул ковбой, упираясь руками в бока и сокрушëнно качая головой. — Чем только Маргарита его так разозлила? Они и при первой встрече так себя вели… — Давайте не будем лезть лишний раз в их тëмные делишки, — предложила Трейси, не заинтересованная в конфликте этих двоих. — Пусть сами разбираются, не маленькие. У нас с вами ещë дела есть, не будем отвлекаться. — День сегодня какой-то дикий, — добавил Адам, потупив васильково-синие глаза в пол. — Сначала Илай, теперь Эзоп… На душе что-то совсем неспокойно. Мне кажется, что этим у нас всë не закончится. — Не нагнетай! — взмолилась Резник, страдальчески простонав. — Просто все на нервах, — Аюсо по-отечески похлопал Шепарда по плечу и улыбнулся ему. — Всë будет хорошо. Нужно уметь найти общий язык. Даже Нортон сегодня сглупил, но зато теперь ходит как в воду опущенный, а это о многом говорит. Ссориться он тут ни с кем не хотел, но так уж вышло… Тут все люди умные, Адам, так что можешь не переживать. Спор рано или поздно утихнет. Дай им время. И ты, Эмма, — обратился ковбой к внимательно слушающей его Вудс, отчего девушка вся вытянулась в струнку. — Не бойся~ Эзоп парень толковый, я уверен. Ну, нелюдимый немного, но с кем ни бывает. Женщины кого угодно из себя выведут, уж поверь мне! Даже такого тихого парнишку на крик сведут, хах! Маргарита поиграет и отстанет. — Думаете? — робко предположила Эмма, с тревогой крутя пуговицу на комбинезоне. — Уверен. Уж поверь моему опыту! — Пришли! — объявила Трейси, раскрывая перед командой двери своей наспех собранной мастерской. Впустив всех внутрь, Резник закрыла двери и показала то, над чем работала в тайне от организаторов: на столе лежали пересобранные заново из попавшихся под руку деталей из других приборов, телефоны. Глаза выживших загорелись азартом и надеждой. Выглядели средства связи больше как старые рации, но по подсчëтам Трейси, сигнал должны были принимать не хуже обычного сотового. — Я смогла обмануть глушилку особняка, так что мы сможем звонить кому угодно, если заберëмся на верхние этажи или крышу. Звонки никто отследить не сможет. Я всë устроила так, чтобы вот эти малышки почти не излучали сигнала. В радары слежки попадут разве что помехи, потому что это, скажу честно, не мобильник. Связь пока плоховата, но я ещë поработаю над этим. — Трейси, ты такая умная! — восхитился Адам, с восхищением крутя в руках «телефон». — Он правда сможет дозвониться до другого человека? — Ага. Я решила использовать связь через все промежуточные соты, так что этот «гибрид» теперь обслуживают все операторы одновременно~ — горло подвигав плечами, заявила механик. — Только постарайся не очень часто звонить, ладно? Устройство ещë не совсем стабильно и… я боюсь, что оно может взорваться из-за пары деталей внутри, — добавила Резник, неловко соединив указательные пальцы вместе. — Взорваться?.. — переспросил с испуганной усмешкой Кевин. — От перегрева! Так что нужно звонить недолго и нечасто. Вот. — Ах, Трейси, спасибо тебе огромное! — Адам на эмоциях бросился к девушке с объятиями, и она радостно и слегка смущëнно усмехнулась ему, похлопав по спине. — Спасибо! Я буду за тебя молиться! — О, тогда буду ждать помощи от небес~ — Резник выпустила парнишку из рук и принялась объяснять ему устройство аппарата. — Смотри, вот эта кнопка для того, чтобы начать набирать номер… — Не знаешь, чего Адам такой довольный? — поинтересовался шëпотом Эммы Кевин, удивлëнный такой бурной реакцией отрëкшегося. — Ой, он, кажется, говорил Трейси, что у него остался один друг за пределами игр, — с готовностью выдала Вудс, приложив палец к виску в попытке припомнить детали. — Адам сказал, что тот друг ужасно за него переживает, поэтому он попросил Трейси, чтобы она наладила связь. — Как славно, что за пределами этой клетки есть те, кто печëтся о тебе, — Аюсо благоговейно вздохнул и улыбнулся, глядя на Шепарда, что в нетерпении кивал механику на еë инструкции. — А у тебя есть кто-нибудь, кто тебя ждëт, Эмма? Может, тоже хочешь позвонить? — Я бы очень хотела, но никто уже меня не ждëт там, — Вудс совсем поникла и будто потеряла все свои яркие цвета, став лишь тенью самой себя. — Может, в этом месте я найду того, кто смог бы обо мне побеспокоиться. — Печально слышать это, милая, — ковбой сочувственно нахмурил брови и притянул к себе девушку. Погладив еë по голове и подняв за подбородок светлое личико, он ободрительно кивнул ей: — Ну, если уж вне поместья уже никого не осталось, то здесь уж мы точно никого не бросим. Обещаю, что буду всегда беспокоиться о тебе и других на раунде~ Не печалься так. Одиночество в конце концов тоже заполняется новыми людьми, даже если кажется, что ты навсегда теперь один. Если нужна будет моя помощь или доброе слово — обращайся. Я твой друг. — Ой… Спасибо, мистер Аюсо! — Эмма расцвела и закивала на слова ковбоя, тут же заулыбавшись. — Я тоже Ваш друг! Если вдруг заскучаете, то приходите поболтать. Мне очень нравится слушать Ваши истории! — И мне! — добавили одновременно Адам и Трейси, услышав звонкий голосок садовницы. — Ха-хах! Ну, в таком случае, мне ничего не остаëтся, кроме как рассказать Вам потом ещë тысячу историй о своих приключениях, — гордо прикрыв глаза и приложив кулак к сердцу, пообещал Кевин. — Пока не расскажу — не умру! — Не загадывайте на тысячу тогда! — взмолился Шепард. — Хотя бы… Десять тысяч? Ха-ха-ха. — Так уж и быть! Десять тысяч! — Ура! — воскликнула Эмма, запрыгав на месте и захлопав в ладоши. — А мы, пока не дослушаем все, тоже не погибнем! — Ну, и клятва… Я в деле, — усмехнулась Трейси. Когда Резник увела Вудс и Аюсо наверх, чтобы те помогли ей настроить самодельную антенну на крыше, чтобы можно было без помех смотреть государственные каналы, Адам ринулся с телефоном на крышу. На лице его играла довольная нетерпеливая улыбка, ноги несли его вверх по лестнице так быстро, словно он парил над ними, едва ли касаясь. Выбежав наверх и спрятавшись от дождя под козырьком одной из башен особняка, парнишка отдышался, сжимая в руках амулет. Успокоив бешено бьющееся сердце, Шепард со всей возможной аккуратностью и вниманием, соблюдая все инструкции Трейси, набрал нужный номер и вытянул антеннку аппарата повыше. Приложив к уху динамик телефона, отрëкшийся закусил нижнюю губу и вслушался в тихое шипение и стрëкот машины. Через пару секунд послышались заветные гудки, и Адам от радости издал тихий радостный вопль, подпрыгнув на месте. Часто-часто дыша и отсчитывая мгновения до конца гудков, парнишка ждал ответа так, словно он смог бы спасти его отсюда. Внезапно через полминуты пищание в динамике резко прекратилось и с хриплыми помехами в нëм зазвучал приятный, но настороженный и прохладный мужской голос: — Алло? — Угадай, кто жив? — заговорщически ухмыльнувшись, протянул Шепард. — Что?.. Ох, Боже, Адам! — в динамике послышался шум, словно его собеседник от неожиданности что-то перевернул и с грохотом уронил. — Oh mio caro ragazzo, come stai? Dove sei? [Ах, мой милый мальчик, как ты? Где ты?] — Антонио, помедленнее связь плохая! — отрëкшийся засмеялся от счастья, услышав взволнованный голос дорогого друга и сел на пол, облокотившись спиной на стену. — На креольском. — Легко тебе говорить! — Антонио глубоко и дрожаще вздохнул, словно стараясь удержать рвущиеся на волю слëзы. — Боже, Адам, я так о тебе беспокоился… Я думал, что ты погиб! — Почти. Меня сильно ранили на туре, но доктор и наш капитан быстро поставили меня на ноги! — Что ты со мной делаешь… — Со мной уже всë хорошо, можешь не волноваться, — уверил друга Адам, прижимая динамик к уху ещë ближе, чтобы слышать даже сбывшееся от переживаний дыхание собеседника. — Я ведь говорил, что выживу! — Я молился за это каждый день… А остальные? Бернард, Цири? — Ах… — улыбка тут же сползла с лица Шепарда, уступив место глубокой скорби. — Увы. Только я… — Уверен, их души оберегают тебя и сейчас, — пусть Антонио и постарался выразить соболезнования погибшим, но голос его был спокоен. Было видно, что за жизнь отрëкшегося он волновался куда сильнее. — Адам, милый, не вини себя в их смерти. Они шли на это так же, как и ты. Просто твой ангел-хранитель оказался сильнее. — Они сами были моими ангелами-хранителями… Бернард отдал мне перед смертью свой амулет… — Думаю, он хотел бы, чтобы ты продолжал нести свой свет. Не печалься сильно, молю тебя, солнце… Ты позвонил мне, чтобы дать понять, что живой? — Да. Моя подруга наладила связь в поместье, но долго говорить я не смогу, — отвлëкшись от мрачных мыслей, Адам с готовностью нырнул в омут спокойствия, слушая голос Антонио. — Без неë бы я не смог до тебя дозвониться. — Должно быть, она хорошая девушка. Передай ей мою самую большую благодарность~ Думаю, ещë день без весточки от тебя, и я бы ослушался твоего запрета. — Антонио, не надо. Не подставляй себя под удар! Не равняй себя с охотниками… —взмолился Шепард, утыкаясь носом в тëплый рукав худи. — Ох, ну не всë же буквально принимать, — усмехнулся реакции приятеля Антонио. — Я бы не посмел ослушаться эфенди* софгратизма~ И своего собственного эфенди тем более. — Прекрати меня так называть! — в шутку возмутился парнишка. — Как господин пожелает~ Ну, не молчи, Адам. Больше не стану, честно~ Слово Паганини. Не обижайся~ — Не стану, — Адам тепло улыбнулся и прикрыл глаза. — Мне уже пора выключать телефон, иначе он может выйти из строя… Я позвоню тебе ещë, но позже, хорошо? — Я буду караулить звонок каждую секунду, — пообещал Паганини. — Береги себя, мой хороший. — Обязательно. А ты обещай, что не станешь рисковать зазря ради меня. Если мне понадобится твоя помощь, то я сразу же позвоню. А до того, умоляю, веди себя тихо… Я не хочу терять ещë одного друга. — Клянусь скрипкой. Буду тих, как полночь в поле. Жду тебя позже! Попрощавшись с другом, Адам с неохотой оборвал связь и тяжело вздохнул. Такого короткого разговора было явно мало, но начавший прижигать его щëку аппарат не дал поболтать с Антонио дольше. От его бархатного голоса и излишней чувственности, свойственной его натуре, Шепард на пару минут забыл о том, где находился и в какой ситуации оказался. Холод улицы тут же сжал его в тиски, как маленького мышонка. Как никогда захотелось провалиться в объятия скрипача, утешавшие его каждый раз, когда он чувствовал себя так же плохо, но друга рядом не было и нельзя было позволить ему оказаться здесь. Взяв в руки амулет, Адам принялся рассматривать его, думая об их недавнем разговоре, ещë до происшествия, за которое его и забрали на «Идентичность». Парнишка провëл пальцем по каждому ребру пятиугольника, пересчитал каждую выемку, изображавшую руки, держащиеся друг за друга и образующие эту пятиконечную фигуру, обвëл кончиком ногтя тонкий круг, обнимавший пятиугольник, и наконец бегло и аккуратно пробежался по лучам, исходившим от пустого центра амулета к краям круга и выходившим за его пределы, как солнечный свет из-за ангельского нимба. Именно такие амулеты носили с собой все приверженцы софгратизма. Именно такой был и на его мëртвых друзьях. Именно такой носил и Антонио. Перед парадом Паганини отговаривал своего друга от этой затеи, так как оба знали: поступок будет стоить многим из дерзнувших смертью или тюрьмой. Но для Адама было важно дать понять всему миру, на что способен свободный человек, и потому он не согласился отсидеться за спинами митингующих. Антонио предлагал свою помощь и после парада, когда Шепарда схватили и привезли в отделение ещë с сотней схваченных союзников, предлагал подменить друга на страшном туре и даже был готов идти охотником на игры, лишь бы быть уверенным, что Адам будет в порядке. Но как бы пламенно не внушал скрипач другу мысль о том, что тот погибнет на «Идентичности», ослушаться его слова не мог. Шепард понимал, что Антонио во многом прав, но в своëм доказательстве всему государству, миру и своему отцу в частности, на что он готов пойти ради блага и счастья народа, он шëл до конца. Пусть даже это стоило бы ему жизни… «Всë же я просто такая же часть софгратизма, как и любой другой человек. Таких, как я, будут тысячи, когда все увидят, на что способен человек, что он способен что-то сделать!.. Всë же, кажется, Бог меня любит, раз оставил посланника своего живым, — Адам поднял голову к серому небу, и в его синих глазах отразились летящие вниз капли дождя. — И я оправдаю это доверие. Чего бы мне это не стоило». *** — Спасибо, Наиб, — кивнула Фиона, принимая одежду у наёмника. — Неудивительно, что Илай так кричал, — Субедар напряжённым взглядом посмотрел на татуировку во всю спину пророка, вокруг замысловатых символов которой кожа была сильно обожжена. — Это ничего, — успокоила Эмили, выуживая из ящика с медикаментами охлаждающую и заживляющую мазь. — Илай крепкий парень: выкарабкается. К тому же ожоги не совсем серьёзные, просто нужен правильный подбор лекарств, благо здесь их в достатке. Не беспокойтесь, всё будет хорошо. Тем более Вы сказали, что мистер Кэмпбелл принесёт свои извинения. У Илая сильный шок, так что ему необходимо немного отдохнуть. Спасибо за помощь ещё раз, теперь можете быть свободны. — Да, — стушевался Уильям, глянув в последний раз на Кларка, прежде чем покинуть лазарет. — Нгх, как плохо всё сложилось… Наиб, слушай, а тот парень был прав, как думаешь? Ну, насчёт народа Илая и всё такое… — А смысл ему тогда было нападать на него, не зная даже имени? Я не сомневаюсь, что Нортон сказал правду, но и Илай не выглядит так, будто врёт, — нахмурился военный, вновь возвращаясь в воспоминаниях к страшной сцене встречи этих двоих. — Нужно чтобы он очнулся, и тогда уже расспросить его поподробнее, а то в голове каша со всеми этими «защитниками», «воителями», «покровителями» и… магией. Я ни за что не поверю в то, что Илай кого-то убил или покалечил — это абсурд. Угх, лишь бы этот новичок ещё что-нибудь не выкинул. — Я и не собирался, — позади раздался ровный голос Кэмпбелла. Пара выживших резко повернулась и заметила Нортона, стоявшего прямо за дверями медпункта, скрестив на груди руки. — Ещё раз повторюсь: я не от своей личной прихоти так поступил. Возможно, он хороший друг и товарищ, но все его сородичи, которых я встречал, очень опасны. Я извинюсь перед ним, но советую приглядывать не только за мной. — Что-то до твоего прихода он даже про свои сверхспособности не упоминал, — процедил Наиб, молча кивая уходящему Уильяму. — И вообще мог бы для начала узнать, что да как, а потом уже бросаться в бой. — Я тебя понял. Больше такого не повторится. Это произошло лишь из-за совсем недавних событий. Сработало что-то вроде рефлекса, и я сорвался, думая, что защищаю вас. Извини, — понимающе кивнул старатель, сохраняя на лице невозмутимость. — Илай сейчас там? — Он без сознания, — уже более спокойным тоном ответил Субедар, видя, что новичок — не глупый человек. — Позже к нему зайдёшь, а сейчас лучше найди себе комнату и поищи чем заняться. — Спасибо за информацию и… как тебя зовут? — Наиб, — представился военный. — Наш капитан — Курт Франк. Это человек с бородой, растрёпанной причёской и вечно ходит с рюкзаком или книгой. Найдёшь его, возьмёшь какое-нибудь задание. И не забудь про уговор. — Конечно. Спасибо ещё раз, — кивнул Кэмпбелл, смотря на удаляющуюся фигуру Субедара. — Только я мог так облажаться в первый же день знакомства… агх… *** — Ох, Илай, ты очнулся! — радостно всплеснула руками жрица, подбегая к приходящему в себя пророку. — Как самочувствие? Ты спал несколько часов. — Мгх… Фиона?.. Ха-а, доброе утро, — слабо улыбнулся Кларк, ощупывая под футболкой перебинтованную грудную клетку. — Неплохое знакомство… — Не смешно, — Гилман заботливо провела рукой по взъерошенным волосам парня, слушая тихое щёлканье клювом сидящей на шкафу совы. — Ничего не болит больше? — Уже нет, — выдохнул Илай, осматривая лазарет проясняющимся взглядом. — М? А где Эмили? — Сейчас ужин, она отлучилась поесть, а я осталась. Если хочешь, я могу тебе принести что-нибудь — жалко будет упускать возможность поесть то, что приготовил Эзоп~ — предложила девушка. — Если не сложно, конечно, — пророк робко улыбнулся и удобнее устроился в постели. — Скоро буду. Кинае захватить что-нибудь или-- — Нет, пусть сама поохотится. А то скоро так растолстеет, что летать не сможет, — хихикнул Кларк. — Просто выгони её на улицу, а потом она сама вернётся. На такое заявление любимица возмущённо вскрикнула и распушилась, смотря на хозяина большим голубым глазом. Парень снисходительно выдохнул, но всё равно остался непреклонен, приказывая сове самостоятельно найти себе пропитание. Киная сердито нахохлилась, но вскоре вылетела в открытое окно. Гилман проследила взглядом за птицей, после чего отправилась вниз. На удивление девушки, Нортон смог найти общий язык с остальными, стараясь не упоминать произошедшее сегодня. Кэмпбелл использовал всё своё дружелюбие и спокойствие, чтобы добиться хоть какого-то позитивного отношения к себе, что он хорошо умел делать, имея большой опыт общения с командой. Но тайно всеобщее любопытство было приковано к сидящим друг напротив друга Маргарите и Эзопу. Слухи об их ссоре быстро расползлись по всей команде. Бальзамировщик старательно избегал танцовщицу весь оставшийся день, не желая даже смотреть на неё, на что та наоборот пыталась вывести его из себя своим присутствием и речью. В конце дня настроение Карла совсем упало ниже плинтуса, отчего он выглядел очень мрачно и напряжённо. Казалось, стоило бы только коснуться его, и парень разразился бы молниями, но железное терпение пока не подводило его. Зелле поднялась со стула, протягивая руку к Эзопу в просьбе подать ей немного салата, уже в открытую издеваясь над ним, и одарила его влюблённым взглядом, в очередной раз назвав «мышонком». Бальзамировщик весь затрясся от ярости но молча протянул ей тарелку, избегая зрительного контакта. — Ох, малыш, ты сегодня какой-то странный. Что-то случилось? — с издёвкой улыбаясь, спросила танцовщица и наклонилась вплотную к парню. — Я-то думала, что ты остыл с нашего прошлого раза… Тогда ты был ко мне куда теплее~ Сидящий возле парня Шепард физически ощущал неприязнь соседа к собеседнице, но Карл упорно молчал, продолжая смотреть в стол, сжав кулаки. — Вижу, ты не всем рассказал про наши отношения, хм, сладкий? И из-за этого мы глупо выглядим, как думаешь? — нарочно ласковым голосом спросила Маргарита, пытаясь заглянуть в глаза бальзамировщику. — Что ж, думаю, я тебе с этим помогу, как раз все собрались~ — Мисс Зелле, что Вы имеете ввиду? — вопросительно поднял брови Адам, чувствуя, что дело требует вмешательства. Все игроки, казалось, притихли, вслушавшись в монолог танцовщицы. — Мы почти что встречались, вот, что я имею в виду, — заявила Маргарита, изображая лёгкое недовольство тем, что Карл молчал об этом, в то время как он сам изумлённо раскрыл глаза и от неожиданности поперхнулся кофе. — Почему же ты не сказал остальным, м? Было бы куда легче, а так мы-- — Что за бред ты несёшь? — перебил парень, непонимающе сверля взглядом лицо Зелле. — Она и вправду умом тронулась. Не слушайте её. Нервозный смешок, добавленный парнем, а также его дёрганые движения, вызванные направленными на него почти двумя десятками пар глаз, дали наблюдающим горсть сомнений по поводу его слов. Эзоп начал не по-детски нервничать, поняв, что Маргарита говорит пока что убедительнее, чем он сейчас. «Что тебе от меня, чëрт возьми, нужно?..» — А что же ты тогда говоришь неправду, ещё и у меня за спиной. Как некрасиво с твоей стороны… особенно после расставания, — обиженно выдала Зелле, продолжая заставлять бальзамировщика чувствовать себя подлецом. — Выставил меня шлюшкой, после того, как я тебе отказала? Раньше ты был куда более ласковым и нежным, нежели сейчас. Что же замолчал? Теперь я не несу бред, хм? — Эзоп постарался слиться со стулом, но, конечно же, это не помогло. Тогда парень продолжил игнорировать Зелле по старой традиции, но и это не спасало положения — трясущиеся руки и сузившиеся до точки зрачки выдавали его страх от внимания стольких глаз, требующих от него слов. Масла в огонь подливал тот факт, что его лучший друг в поместье, который бы смог защитить его в такой ситуации, находился в медпункте. — Могу вам рассказать, что же произошло, и почему Эзоп себя так странно ведёт. Если это, конечно, интересно, — получив немой утвердительный ответ от участников, Маргарита ухмыльнулась и села на своё место, давая слегка успокоиться Карлу. — Что ж… Наверняка он рассказал некоторым из вас, что мы познакомились, когда я наняла бальзамировщика для того, чтобы он смог восстановить тело моей подруги и коллеги, которая стала жертвой автомобильной катастрофы, — Карл навострил уши, услышав неправду, которую он в состоянии был опровергнуть, и уже более уверенно посмотрел на танцовщицу. — Им оказался Эзоп, который с первых дней нашего знакомства проявлял знаки внимания ко мне, но… в странном ключе. Он контролировал меня, не давая общаться с остальными, нарочно затянув с реставрацией тела. Моя работа заключалась в выступлениях танцевальных шоу, которые порой заказывали богатые люди для частных вечеринок. Так получилось и в этот раз. Моя команда была нанята на недельный тур по городу в сети клубов. Именно поэтому мы находились с Эзопом в одном отеле каждую ночь. Он очень ревновал меня к команде, которая пыталась предупредить меня о том, что Карл выглядит… подозрительно. На эти заявления он реагировал токсичными замечаниями, которых не позволял себе в общении со мной. Позже я начала замечать, что он за мной следит, где бы я ни была: улица, магазин, клуб или коридор отеля. Но я списывала всё на влюблённость, ведь Эзоп проявлял такт и внимание ко мне, часто составлял компанию в свободное время, водил пару раз в ресторан… Когда же он закончил свою работу, то в день своего отъезда попросил меня уехать на пару дней, что я и сделала из опасений за свою жизнь. На следующий же день в отеле было найдено десять трупов моих подруг из группы. Все говорили, что это совершил Джек Потрошитель, орудующий в нашем городе, но у меня закрались сомнения насчёт этого. Особенно после того, как я узнала, что Эзоп мало того что остался невредимым, так ещё и вызвался остаться там, чтобы не было проблем с транспортировкой тел во время его работы. Вдобавок ко всему я заметила, что в комнате у него был остро заточенный кинжал. Я не появлялась там вплоть до похорон, где меня вновь встретил Эзоп. Я была не на шутку напугана, — Маргарита нарочито актëрски всплеснула рукам и прижала их к груди. — Тем более, что он начал расспрашивать меня насчёт того, что происходит с моей труппой… Я не выдержала и ушла оттуда в страхе за свою жизнь, — Зелле жалобно свела брови в линию и рвано вздохнула. — Но и после того, как я покинула этот город, мы с ним странно часто пересекались из-за того, что кто-то убивал моих подруг одну за другой, после чего возникал Эзоп… Но каким бы жутким он ни был, всегда вёл себя очень сдержанно и прилично, будто бы ничего и не произошло. Вскоре я распустила команду и уехала подальше, но убийства не прекратились… Не хочу делать поспешных выводов, но либо Эзоп был сообщником маньяка, либо же… Хм, думаю, такой исход маловероятен, но слишком уж это подозрительно выглядит. Тем более, что я постоянно находила у себя в комнате письма, написанные в похожей на него манере, после того, как кто-то погибал от рук Потрошителя… возможно, от рук Потрошителя… А теперь мы магическим образом встретились и здесь, и Эзоп меня отвергает. Согласитесь, это выглядит странно. Мне стало страшно в тот момент, когда я узнала, что мой обожатель вдруг стал распространять плохие слухи обо мне. Выводы, я думаю, можете сделать сами. Уж не знаю, что по его версии произошло, но говорить он будет куда убедительнее: скрывать правду ему не впервой. — Закончила свои бредни? — уже невозмутимым тоном поднял брови гробовщик, понимая, что в выигрыше останется он с более правдоподобной историей. — Интересно, кто бы поверил в эту околесицу. — Нет уж, Эзоп, постарайся объясниться, — требовательный взгляд Ле Роя упал на парня, за которым последовало ещё несколько просьб от других игроков. — Вы сейчас серьёзно? — закатил глаза бальзамировщик, теряя свою уверенность с каждой секундой. — Это же бред, подумайте сами! Я всем своим сердцем не желаю даже говорить с этой особой, потому что после того количества лжи, которое вылилось сейчас вам в уши — я уж молчу про остальное время! — уже ничто не отмоет её рук. Если хотите правды, то я вам её с удовольствием расскажу, потому что терпеть унижения в свой адрес я больше не намерен! — Какие красивые обороты, мышонок. Давай же, опровергни мои слова~ Я знаю, ты в этом деле мастер, — улыбнулась Маргарита и откинулась на спинку стула, внимательно следя за действиями собеседника. — Я жду. «Будь у меня выбор, я бы тебя пустил на фарш, нимфоманка безмозглая», — подумал бальзамировщик, но сдержался и не произнёс чистосердечного признания. Парень выдохнул и принялся пересказывать историю своего знакомства с Зелле. Участники за столом слушали его с неподдельным интересом, задавая вопросы на несходящихся с рассказом танцовщицы местах, на что парень с готовностью и детальностью описывал нестыковки, указывая на изначальную ложь собеседницы. Когда Карл закончил, игроки разделились на два лагеря: одни считали, что права Маргарита, так как бальзамировщик, если он и действительно соучастник преступлений маньяка, хорошо умел скрывать правду; вторые же признали Эзопа невиновным, так как парень описывал множество деталей, в которых сама Зелле путалась, ссылаясь на тогдашнее горе от потери подруг. Покоя обоим сторонам не давали письма Джека, которые оказались на руках только у Карла, а также наличие у него же того самого кинжала, про который упомянула Маргарита. — Это семейная реликвия, которую я никогда не применял на практике так же, как и мои родственники вплоть до прапрадеда, который и начал передавать его по наследству. Записки — послания выполненные далеко не моим почерком, и наклон у них в другую сторону — значит это писал правша. Я — не убийца, и тем более — не лжец, — с обычной холодностью произнёс бальзамировщик, протягивая красиво украшенный футляр, принесённый им из комнаты, на середину стола, где покоился кинжал. — Я храню их как улики. Полицейские попросили меня сохранить их. — Дай-ка взглянуть на кинжал… Гм, я разбираюсь в таком, поэтому могу точно сказать: применялся ли нож ранее или его затачивали, — Наиб пододвинул к себе реликвию и успокаивающе кивнул изнервничевшемуся Эзопу. — Ну-ка… Ребят, если Карл и убивал кого-то, во что я мало верю, то явно не этим. Кинжал в идеальном состоянии: на нём ни одной царапины, вмятины или следов крови. Да и оружие это не для боя: очень хрупкий металл, хоть и выглядит надёжным. К тому же этот рубин посередине: вы серьёзно думаете, что он остался бы там, если бы Эзоп пробивал им грудную клетку или череп жертвам? Для сравнения могу показать оружие, которым неоднократно пользовались, — наёмник вытащил из-под накидки внушительного размера скруглённый остро заточенный с двух сторон нож, на котором отчётливо виднелись следы его использования, а на рукоятке, несмотря на усилия Субедара стереть отметины, виднелись бледно-красные разводы, так же, как и на внешней стороне лезвия. — Разница видна? — Я тоже не считаю, что мистер Карл был в состоянии убить человека — я уж не говорю о десятерых за ночь, — подала голос Дайер, рассудительно покрутя пальцем в воздухе. — Простите, что напоминаю Вам о мрачном, но у него астма: с такими физическими нагрузками и стрессом он бы не справился. — Мисс Зелле, Ваша история кажется уж слишком надуманной. Все мелочи пересказа указывают на то, что Эзоп прав, — строго посмотрел на танцовщицу Райли. — Я работал адвокатом, так что мне не составит труда защитить честь Карла. — А как по мне, Эзоп подозрительно себя ведёт, изолируясь ото всех, — нахмурился Кевин, вставая на защиту девушки. — Кто знает, может он подделал этот нож? — Я тоже не считаю, что он говорит правду: слишком уж странно, что маньяк его не трогал на протяжении нескольких лет, — скрестила на груди руки Вера. — Ты уж прости, Эзоп, но это слишком… — Так, давайте прекратим споры! — нахмурился Курт, вставая со стула, и заставил гул стихнуть. — Мы договорились, что про прошлое мы забываем на время шоу и-- — Но, мистер Франк, если Эзоп — убийца, то не стоит ли нам волноваться?! — перебила капитана Трейси, испуганно глядя на экспедитора. — Да это бред полный! — вышел из себя Кричер, метая в девушку гневные искры. — С чего вы вообще взяли, что Маргарита говорит правду? Настолько глупых аргументов в пользу того, что человек — маньяк, я ещё никогда не слышал! — Тишина! — вновь стукнул по столу путешественник, усмрив вновь поднявшийся гомон. — Я как капитан команды не в праве обвинять кого-то из игроков, потому что не хочу терять ни одного из вас. Скажу начистоту: я не считаю, что Эзоп мог кого-то покалечить, а тем более убить. Его терпеливый характер даст вам гарантии убедиться в этом самим, а-- — «Терпеливый характер»? — внесла свои слова Зелле. — Может, Вы хотели сказать «скрытный»? Я ведь в курсе также и почему Эзоп такой тихий. Такой же паинька, как и его папочка. — Не смей приплетать сюда мою семью, — грозно рявкнул на неë бальзамировщик, услышав упоминания об отце. — Возможно, Эзоп просто пытается заполнить свою пустоту в душе, преследуя меня… Но не виню тебя — я тоже не знала бы, что делать, будь я на твоём месте тогда, — непринуждённо продолжила Маргарита, увидев в серых глазах парня вспыхнувшую смесь ужаса, ярости и боли. — Хватит, я сказал! — выкрикнул гробовщик, чувствуя, что отчаяние накатывает на него с новой силой. — Да о чём вы вообще? — нетерпеливо нахмурился Уильям. — О… Думаю, Эзоп навряд ли расскажет сам, поэтому расскажу я. Дело в том, что он потерял свою мать, будучи ещё мальчишкой. Точнее было бы сказать… чуть не был потерян сам, — жалостливо начала по новой Зелле. Карл помрачнел и затрясся от злости, прожигая взором во лбу собеседницы дыру, молча посылая ей сигнал наподобии «если ты не заткнёшься, будет только хуже», но танцовщица и не собиралась останавливаться. — Процитирую вам отрывок из газеты… Кхм… «В небольшом городке на окраине западных холмов лет тринадцать назад произошёл страшный случай: молодая жена и мать миссис Хэйлчез, которая славилась своими невероятно красивыми и глубокими картинами, сошла с ума от затянувшейся депрессии. Девушка имела прекрасного, заботливого мужа и очень талантливого ребёнка, унаследовавшего её дар и страсть к искусству с малых лет, из-за чего была непонятна причина столь странного поведения. В канун Нового Года девушка дождалась, пока муж уйдёт на работу, а единственный восьмилетний сын, больной бронхиальной астмой, останется дома один вместе с ней». — Заткнись сейчас же! — сорвался парень, вскакивая с места, но Маргарита и ухом не повела, продолжив читать отрывок из старой газеты. — «Миссис Хэйлчез зашла в комнату к мальчику с кухонным ножом в руках и вскрыла себе вены на глазах у ребёнка, а после, в порыве спасти от этой бренной жизни и сына, накинулась на него. К счастью, отец семейства услышал крики о помощи с улицы и прибежал обратно. К тому времени мальчик получил уже два ножевых ранения. Мистер Хэйлчез кинулся к жене, пытаясь остановить её мирным путём, но девушка взбесилась и нанесла около десяти ударов по рукам и грудной клетке мужа. Благо мальчик смог вызвать полицию, и только через час из-за труднопроходимости дорог к их дому прибыл отряд правопорядка, устранив нападавшую. Весь процесс борьбы отца с матерью, конечно же, её крики о том, что она любит своих ребёнка и мужа и именно по этой причине старается убить их, и непосредственную смерть девушки лицезрел мальчик. Миссис Хэйлчез умерла от потери крови на руках у собственного сына, пока отцу оказывалась необходимая медицинская помощь. После этого случая муж покойной продал дом, сменил фамилию и переехал с сыном в другой город, в попытке вести обычную жизнь и продолжать свою карьеру кондитера». Но мальчик замкнулся в себе. Избегая людей и углубившись в учёбу, он решил стать паталогоанатомом, но общение с людьми ему не давалась, а скверная монотонная работа не приносила удовлетворения, и юноша решился идти на бальзамировщика… А теперь угадайте имя этого бедного мальчика. Эзоп тяжело дышал, схватившись за пиджак, и искал глазами хоть какой-то поддержки со стороны окружавших его людей, но те лишь с ужасом переводили взгляд с Зелле на него, не предпринимая никаких действий. Карл с надеждой поднял полный боли и мольбы взгляд поочерёдно на Курта, Наиба и Кричера, которым он доверился рассказать историю первым, но те лишь с неподдельным сомнением и страхом смотрели на танцовщицу, не решааясь взглянуть ему в глаза. Бальзамировщик почувствовал себя загнанным в угол зверьком, которого окружили хищники, пожирающие его жадными взглядами. Карл закрыл уши руками и съёжился на стуле, крепко зажмурившись. — Он убийца… предатель… странный… он не может быть нормальным… он не боится трупов?.. убьёт и нас… опасный… такой же, как и его мать… ненормальный… — шептали в голове тихие голоса, заставляя кричать внутри себя от отчаяния. Эзоп открыл глаза, но тут же встретился с двадцатью таких же, направленных ему в душу. Бальзамировщик задрожал от страха и воспоминаний тех дней, желая лишь о том, чтобы это всё закончилось, чтобы ему не пришлось отчитываться, видеть это недоверие и страх во взорах соигроков, но сколько бы он не зажмуривался, сколько бы не пытался заткнуть голоса, шепчущие ему в уши отвратительные вещи, ничего не получалось. Вдруг плеч коснулись чьи-то нежные руки, вытянувшие его из пучины страха. Парень вздрогнул и замер, закрывая лицо ладонями, не смея разомкнуть век. Защитник немым жестом попросил его встать и следовать за ним, погладив по предплечьям. Парень исполнил просьбу и поддался незнакомцу, не сопротивляясь тянущим его рукам куда-то далеко от всех этих ужасов. Вскоре голоса участников стихли и остались позади, а свет от люстр перестал бить в глаза. Спаситель аккуратно усадил рыдающего парня на скамейку и крепко обнял его, прижимаясь к бешено бьющемуся сердцу и успокаивающе поглаживая его по спине. Бальзамировщик ответил на объятия и уткнулся носом в плечо незнакомца, всё ещё продолжая всхлипывать. Через какое-то время Эзоп понял по тихому шелестению деревьев и прохладному ветерку, что они находятся где-то глубоко в саду, где не были слышны жаркие разговоры из столовой. Парень медленно разомкнул заплаканные глаза, поняв по еле заметному цветочному запаху, кто же спас его от того ужаса непопонимания и недоверия. — Эм-ма?.. — не отрываясь от занятия спросил бальзамировщик. — Угу, — приглушённо раздалось из-за спины. — Мгх… я… агх… спасибо, — только и смог выдавить из себя Карл, чувствуя, что на сердце становиться легче. — Не за что. Можем посидеть так, пока тебе не станет легче, — приятный голос садовницы сейчас казался ангельским. — Всё в порядке, я тебе верю… Парень крепче обнял Вудс, не желая, чтобы та увидела его таким жалким сейчас. Эзоп не помнил, сколько именно они так просидели под тенью деревьев, закрытые от уже по-холодному осеннего ветра стеной растений, но на душе стало куда легче после объятий. Парень аккуратно отстранился от девушки, когда полностью пришёл в себя, утëр слёзы и восстановил дыхание. Эмма не стала противиться, лишь с вопросом взглянув на бальзамировщика. — Спасибо… Мне правда лучше, — приподнял уголки губ Карл, смущённо отведя взгляд и заметив, что вся толстовка садовницы на одном плече промокла насквозь от его слёз. — Ох, я всё отстираю, честн-- — Чш-ш, — Вудс прижала к губам парня под маской палец, заставляя того замолчать. — Слышишь?.. Эзоп прислушался и заметил тихое пение одинокой птички, по-видимому тоскующей по летним денькам. Вдруг к ней присоединился сородич, отвечающий в унисон первой. Карл невольно улыбнулся, прикрывая глаза. Вдруг стало совершенно всё равно на то, что произошло. Существовали лишь он, Эмма и этот сад. Бальзамировщик устало выдохнул, возвращаясь в реальность только спустя пару десятков минут. Садовница терпеливо держала его за руки, ожидая, когда парень ступит из мира своего забвения к ней. — Эмма, я… Я не знаю, как тебя благодарить за помощь, — Эзоп перевёл спокойный взор на девушку. — Я всё сделаю. — Странно, что другие так не сделали, — нахмурилась Вудс, облокачиваясь головой на грудь собеседника. — Ни за что бы не поверила, что все станут слушать эту противную Маргариту… Она говорила такие мерзкие вещи… Я не поверила ни единому слову. — Ха-хах, ну что ты, — Карл коснулся носом макушки девушки, почти полностью уйдя от гнетущих его мыслей. — Такая уж противная? — Супер-противная, — сморщила нос Эмма. — Как ты только её терпел… — Это чудо даже для меня. — Уф… Эзоп, а тебе она правда нравилась? — Нет, конечно! Я бы лучше сотню раз жабу поцеловал, чем один раз эту особу, — скривился парень, не ощущая внутри нарастающей пустоты, как всегда бывало после того, как он плакал. — О-о-о, тогда жди… Я найду для тебя целую сотню жабок в таком случае! — тихо засмеялась садовница, прогуливаясь пальцами по пиджаку собеседника. — А кто тебе тогда нравится? — Хм-м… секрет, — ответил бальзамировщик, устало ухмыльнувшись. — Потом расскажу. — Ловлю на слове, — девушка закрыла глаза, вслушиваясь в мерный ритм сердца собеседника, и неожиданно поняла, что если в скором времени не окажется в кровати, то уснёт у него на руках, создав дискомфорт и без того зажатому со всех сторон другу. — Эзоп, а ты во сколько ложишься спать обычно? — Обычно?.. «Обычно» я уже бы спал. Но, если честно, то сидел бы тут сейчас до рассвета, чтобы меня никто не трогал… Если ты устала, то можешь идти спать, я не хочу добавлять тебе проблем с недосыпом. И без того веду себя, как эгоист. — В каком это месте ты ведёшь себя так? — садовница слегка свела брови к переносице и резко села ровно, повернув лицо Эзопа к своему. — Не наговаривай на себя. Ты очень хороший. Это Маргарита противная… Не хочу с ней дружить… Не хочу помогать ей… Пусть в одиночку всё делает, раз так поступает. Ужасно такое говорить… Эзоп, это… То, что она рассказала про тебя… Про твою семью-- — Я не хочу об этом, — резко прервал еë Карл, отвернувшись прочь. — Я не готов. — Прости… Просто… если это так, то я не стану хуже к тебе относится. Моя история не лучше. Бальзамировщик перестал двигаться, поняв, что Вудс потихоньку засыпает, бормоча всё тише и тише про что-то своë. Девушка старалась его утешить собственной историей, но довольно скоро от усталости задремала. Спустя пару минут Эмма резко вскочила и извинилась перед парнем за то, что уснула, но тот только улыбнулся и предложил проводить девушку до комнаты. — Только давай пойдём через запасную лестницу, — взмолился бальзамировщик, тоже устало прикрывая веки. Хотелось как можно скорее завершить этот безумный день. — Конечно, — сонно отозвалась садовница и увлекла его за собой по зелёным лабиринтами к дальнему выходу из сада. — Чш-ш, я кого-то слышала… Карл замер, тоже вслушиваясь в голоса за дверью. — Франк, да о чём ты вообще?! Ты себя-то хоть слышишь?! — распалялся в отчаянии наёмник. — Что значит «мы всё обыскали, но его нигде нет»? Чёрт, если на завтрашнее утро мы его не найдём, я с ума сойду… Долбанная Зелле! Кто вот её за язык тянул?! — Наиб, полегче, — раздался голос Пирсона рядом. — Они же не могли пропасть просто так. Да и к тому же Маргариту и её болтовню никто всерьёз и не принял. — Именно поэтому, наверное, только восемь человек ищут Эзопа, да?! А ты что молчишь, горе-капитан? — бальзамировщик по неосторожности наступил на сухую ветку в попытке лучше расслышать разговор, выдав тем самым своё местоположение. — Ха? Вы это слышали? Тише… А ну-ка… В следующее мгновение наёмник распахнул двери в сад, и парочка потерявшихся выживших с грохотом вывалилась вперёд. Военный с облегчением выдохнул и помог им подняться. — Мы уже вас обыскались. Вы как оба? — Наиб осмотрел с ног до головы Эзопа и Эмму и заметил относительное спокойствие в движениях и взгляде первого. — Так значит, Маргарите поверило больше людей?.. Что ж, плевать, — с полным отсутствием эмоций произнёс Карл, поправляя перчатки. — Нет-нет, просто… — Курт хотел было успокоить бальзамировщика, но тут же был награждён осуждающим взглядом наёмника. — Ох, ладно… Да, ей поверило больше, но я сомневаюсь, что это произошло после той лжи, которую она наплела про твою одержимость. Думаю это всё из-за рассказа о твоей сем-- — О боги, да у тебя чувство меры есть хоть какое-нибудь? — процедил военный, награждая экспедитора гневным взглядом. — Короче говоря, на твоей стороне сейчас девять человек, то есть половина команды: Я, Кричер, Франк тоже, кажется, — язвительно выделил имя капитана вояка, косо на него глянув. — Фиона, Эмили, Фредди, Илай, Нортон и Эмма. Все остальные воздержались от твоих поисков. Да и ну их в задницу, больно нужны были эти придурки. Я бы на твоём месте траванул Зелле ещё в обед, чтобы всей этой фигни не произошло… — Это уж чересчур. В любом случае, спасибо, что беспокоились за меня. Мне сейчас нужно немного отдохнуть, — отозвался парень, устало закрывая веки. — Спокойной но-- — Погоди, Эзоп! Держи, ты забыл на столе, — военный протянул парню ножны, в которых был аккуратно уложен кинжал. — Реликвия семейная же, все дела… — Ох… спасибо большое, Наиб, — Карл кивнул другу и принял свою собственность обратно. — Я очень признателен вам всем, за то, что вы до сих пор меня не бросили. Я всегда мечтал о таких друзьях. — Ты и нас до слёз довести хочешь? — усмехнулся вор, закатывая глаза. — Иди в кровать, отдыхай сколько надо. Я пока пойду скажу остальным, что мы тебя нашли, и всё в порядке. — Спасибо и… передайте другим большое спасибо. Завтра я поговорю со всеми. — О чём вопрос. Иди уже, на тебя смотреть больно, — наëмник похлопал парня по плечу и за спиной дал пять садовнице, будто они что-то замышляли и исполнили свои планы. Эмма в ответ подмигнула и показала знак согласия Субедару, сообщая, что задание выполнено, и догнала парня. Убедившись, что всё в порядке, и что Карл достиг комнаты без происшествий, Вудс довольно упёрлась руками в бока, чувствуя, как её покрытые веснушками щёки невольно заливаются краской. С мыслью о том, что она помогла своему другу справиться с такой сложной ситуацией, садовница крепко уснула с блаженной улыбкой на лице. *** — Я не хочу дальше слушать, — прервал жрицу Кларк, поворачивая голову вбок. — Это ужасно, я… Я не ожидал, что Маргарита так поступит… Где сейчас Эзоп? Фиона, пожалуйста, скажи. — Я… не знаю. Как только Эмма увела его, никто не последовал за ними, и теперь их ищут, — виновато потупила взгляд девушка. Пророк сделал попытку встать с постели, но Гилман заботливо уложила его обратно, сказав, что остальные сами справляются. Илай рвано выдохнул и опустился на подушку, обещая, что завтра точно поможет своему другу. — К вам можно? — за дверью раздался запомнившийся Кларку, кажется, на всю жизнь голос, принадлежавший его возможному сегодняшнему убийце. — Одну секундочку, — жрица потрепала пророка по волосам и убежала в сторону входа. — Добрый вечер, Нортон. Ты пришел поговорить с Илаем, хм? — Да, если это представится возможным. — Тогда нужно убрать это подальше, — девушка указала пальцем на закреплённые на поясе магниты, на что Кэмпбелл самоиронично закатил глаза, извинился и унёсся обратно, вернувшись уже без них. — Отлично, можешь проходить. — Не ожидал, что здесь будет всё так хорошо организовано, — старатель попытался отвлечь остальных участников от недавнего разговора танцовщицы и бальзамировщика и осмотрел лазарет. — Привет, Илай. Пророк, не сводя глаз с фигуры мужчины, кивнул и с немым вопросом обратился к Гилман. Та успокоила Кларка и оставила их наедине, скрывшись за дверью. Как только она тихо закрылась за жрицей, парень почувствовал себя неуютно в компании Кэмпбелла, но Нортон, соблюдая дистанцию, подошёл к постели и сел на стул подле неë. Хоть старатель и принял тот факт, что ему придётся положиться на того, чей род он ненавидел всем сердцем, но до сих пор не мог отделаться от мысли о том, что Кларк далеко не такой милый и безобидный, каким кажется. Кэмпбелл старательно избегал раздумий на этот счёт, понимая, что обратит против себя всю команду, если продолжит относиться к парню так же, как и при первой встрече, что явно не сулило ничего хорошего. — Послушай, Илай… Получилось очень некрасиво с моей стороны напасть на тебя во время нашего знакомства, и я искренне хочу извиниться, — начал старатель, чувствуя, что пророк расслабился, но всё равно сверлит его опасливым взглядом. — Знаю, что обычных слов будет недостаточно, поэтому-- — Будет достаточно и слов, — чуть больше высунувшись из-под одеяла, кивнул Кларк. — Ты серьёзно простишь мне всё это, если я просто извинюсь? — непонимающе свёл брови Кэмпбелл, на что Илай кивнул и поудобнее устроился на подушке. — Знаешь, я почти поверил, что ты на самом деле не такой, каким я тебя представил в первую встречу… Прости меня, пожалуйста, мне правда жаль, что я так поступил. Впредь этого не повторится и-- — Прощаю, — не стал затягивать с простым делом пророк. — Только дай мне знать, на чьей ты стороне сейчас. — В смысле, кому я верю? Ты про Эзопа и Марго? — пророк утвердительно покачал головой. — Эзопу, конечно. Надо быть глупцом, чтобы поверить той даме. А что по поводу его прошлого… жестокость проявила Зелле, не прекратив даже тогда, когда он сорвался на плач. То, что произошло с ним в детстве, конечно, страшно. Я бы поверил, что он убийца, если бы реакция была не такая. Если бы он сидел с каменной миной или улыбался — возможно. Но Эзоп так сильно переживал из-за этого, что впал в истерику. Я отказываюсь верить, что человек сможет сыграть отчаяние и ужас настолько точно, как всех уверяет Маргарита. — Надо же мне было слечь именно сейчас, — протянул Илай. — Я бы заступился за Эзопа, а дальше и остальные подтянулись… Не знаешь, где он сейчас? — Нет, к сожалению. Все его ищут, но пока безуспешно, — помрачнел собеседник, сгорбившись на стуле. — Мне очень хочется верить, что не я приношу несчастья… — Это не ты. Просто Маргарита решила рассорить всех. — Мне кажется, что она хотела насолить лично твоему другу, а не ссорить команду — это невыгодно, как не посмотри. А вместо желаемого результата, то есть полностью отвернуть от него группу, она получила разделение на два лагеря. Это очень нехорошо, и нужно как можно скорее обратно сдружить всех, иначе покончим также, как игроки в прошлых сезонах, — рассудил Нортон. — Ладно. Извини меня ещë раз. Но не смей думать, что я полностью потерял бдительность. — Я рад, что ты на чеку, — доверчиво закивал Илай подумав о том, что слова старателя значили то, что он будет следить за ситуацией с Эзопом. — Как только я отдохну, то обязательно что-нибудь придумаю. — Надеюсь, мы с тобой друг друга просто не поняли… Пойду помогу поискать Эзопа. Спокойной ночи. — И тебе, — страдальчески бросил Кларк, чувствуя себя ужасно немощным. — Если найдёшь его, то передай, что я всегда на его стороне, ладно? — Нет проблем, — выходя из медпункта, пообещал Кэмпбелл. — А вы быстро, — удивлённо подняла брови Фиона, увидев в коридоре старателя. — Всё хорошо? — Да, мы всё уладили, — улыбнулся мужчина. — Как поиски? — Никак, — поникла девушка, скрываясь в лазарете. — Но… сейчас он в хороших руках.