Als war's das letzte Mal

Я всегда сплю очень крепко, поэтому разбудить меня можно только если начать проводить в спальне артиллерийскую подготовку. Особенно, если я болею. Тогда никакая пушка не поможет. Эта ночь исключением не стала, но под утро я начал что-то чувствовать сквозь сон. Прикосновения, дыхание совсем рядом с моим лицом, периодически появляющееся ощущение прохлады или тепла, легкую щекотку от сдвигаемой ткани… Особого значения этому я не придал, так как едва начал просыпаться, то и дело проваливаясь обратно в сон. В итоге реальность смазывалась, причудливо переплетаясь с фантазией и оставляя лишь непонятные узоры. Когда же сон окончательно сдал позиции возвращающемуся толчками сознанию, пришла масса не самых приятных физических ощущений. Голова болела, а в глаза будто высыпали тонну песка. Ногу противно покалывало — явно затекла, потому что спал я не в самой удобной позе. Еще и холодно. Я попытался открыть глаза и сразу же зажмурился, спасаясь от пронзительно белого света. Снегопад, начавшийся вчера вечером, закончился. Судя по всему, утро было не такое уж и раннее — ярко светило солнце. Зимой оно никогда не согревает город своим теплом, но зато его лучи, отражаясь от снега, были в сто раз лучше любых прожекторов. Сквозь окно было видно ярко-голубое небо. Находясь в чуть менее болезненном состоянии, я бы непременно прилип к стеклу и долго смотрел на медленно проплывающие по бирюзовым полям стада облаков. Однако полюбоваться красотой мне не дал, во-первых, собственный организм, а во-вторых, чья-то рука, упорно пытающаяся перевернуть меня на живот. И если сам с собой я еще мог договориться, то вот ладонь сдаваться была явно не намерена. Повернув голову и открыв-таки глаза, я увидел крайне сосредоточенное лицо Штефана. Как только альфа понял, что я уже проснулся и в состоянии соображать, он быстро убрал в ящик то, что держал в руках. Если надежда была на то, что я не увижу и не стану поднимать панику, то план с треском провалился. — Убери руки! — в панике завозился я. Музиоль на удивление послушно выполнил просьбу и даже сделал шаг назад. — Доброе утро. Как спалось? — непринужденно заговорил он, пытаясь подобраться к тумбочке. — Не притворяйся, что все нормально, я видел шприц! — довольно резко ответил я. Да, грубовато, но он прекрасно знает о моем отношении ко всему этому. Не надо было лезть. И снова лишь улыбка и вздох с бесконечным терпением и пониманием. Вообще законно настолько эмоционально вздыхать? Не согласен, требую запретить это на законодательном уровне! Такая реакция лишает меня морального права хамить и сопротивляться! — Видел — хорошо, я даже рад на самом деле. Дверь я закрыл, даже не пытайся, — спокойным тоном предупредил он, отследив направление моего взгляда. — Когда я утром проснулся, ты весь горел. Тебя явно знобило, так как ты постоянно натягивал на себя одеяло, хотя я наоборот пытался его сдернуть, чтобы не стало хуже. Умудрился померить тебе температуру, ровно тридцать девять. Так не годится, надо сбить. А потом, кстати, как и обещал, позовем твоего друга. Не беспокойся, он не заразится — у меня есть оксолиновая мазь, она идеально подходит для таких случаев. Объясняя мне все это, Штефан проворно подобрался к ящику, взял инструмент и быстро сел мне на бедра, прижав рукой спину. И снова перехитрил ведь, коварный изменник! Заговорил меня, отвлек тирадой. — Не дергайся! — невнятно пробубнил он, держа в зубах колпачок от иглы. В правой руке он держал шприц, левой же буквально вдавливал меня в матрас. Мои попытки рыпнуться успехом, естественно, не увенчались, поэтому я это дело бросил. Музиоль немного подождал, а потом убрал руку со спины и потянулся за ваткой. — Штееееф, мне страшно, — проскулил я чисто для профилактики. Все равно не поможет, это и ежу понятно. — Понимаю, родной, но ты же сам знаешь, что это больше страшно, чем реально больно. Так что давай просто с этим закончим. Сам знаю, что не раз уже тебе эту фразу говорил, но реально сказать больше нечего. Про пресловутого комарика затирать не буду, уж прости. Он мазнул спиртом по коже и отвесил мне сильный шлепок. Я уже знал про этот фокус — мышца как бы отвлекается и введение иглы не чувствуется. Штефан закончил процедуру, а потом быстро поцеловал в крошечную точку. — Считай, что это компенсация за моральный ущерб, — улыбнулся он, слезая с меня. — Ладно, согласен, ты все возместил, — довольно мурлыкнул я. Это был третий укол, считая тот, что было в коллежде, и как бы неприятно мне было это признавать, я действительно раздувал из мухи слона. Страх — да, есть чего бояться, но чисто иррационально. Ни боли, ни грубости в мой адрес не было, а потому переносить все это было куда проще. Особенно оставаясь в руках любимого альфы, который каждый раз меня чем-то вознаграждал. — Давай, пиши другу. Горло, кстати, не болит? Насморк? — Немного горло побаливает, но нос дышит. — Ладно, подожди немного, я тебе капли принесу. Их все равно надо закапать, чтобы хуже не стало. А горло сначала прополощешь, потом покушаешь и таблетку дам, а то после нее уже есть нельзя. — Хорошо. Какой у тебя адрес? — Крамер штрасе, дом 48, квартира 207. — Угу, спасибо. Музиоль вышел из комнаты, а я потянулся за телефоном. Первым желанием было написать Рене длинное сообщение с пересказом едва ли не всех событий за раз и потом уже сказать, что он может прийти, но эту мысль я отмел. Ограничился короткой смс-кой: «Штеф разрешил позвать тебя к нему. Лови адрес. Жду как можно скорее». Бахман не был в сети, так что мгновенного ответа не было, но я и без того знал, что он быстро приедет. Главная прелесть моего друга в том, что он не задает лишних вопросов, понимая даже не с полуслова, а с четверть мысли. — Томас, иди сюда! Я лениво сполз с кровати, накинув одеяло на плечи, как плащ, и зашлепал голыми ногами по паркету в направлении кухни. Там Музиоль вручил мне отвар ромашки и сказал тщательно прополоскать горло. Я послушно выполнил указание, но демонстративно ворчал, когда вернулся на кухню. Ромашка была вяжущей и оставляла горькое послевкусие. — Сильно заварил, да? — безошибочно определил альфа по моему недовольному лицу.— Ладно, потерпишь, так помогает лучше. На, вот, можешь заесть. Он дал мне маленькую конфету. Я с удовольствием зашуршал оберткой. — Так что, твой друг приедет? Как его, Рене, кажется? — Угу. Думаю да, он приедет. Минут через сорок может быть, двадцать на сборы и двадцать на дорогу. Хотя, он не прочитал сообщение сразу, так что не знаю. Может и не увидел еще. — Так проверь, чего сидишь-то. Я сбегал за телефоном, заодно сменив одеяло на нормальную одежду, и вернулся. Как и ожидалось, Бахман отправил лаконичное «ок, еду», о чем я и сообщил альфе. — Отлично, тогда ждём. Я бы не хотел встречать твоего друга без чего-то к чаю, да и время скоротать как-то нужно, так что не хочешь заняться приготовлением пирога? Если, конечно, чувствуешь себя хорошо. Или можешь пойти полежать, я не настаиваю. — Конечно хочу! — с энтузиазмом отозвался я. — А какой пирог? — Мой о-папа готовил отличную шарлотку, так что я бы остановился на ней. — Согласен. — Тогда вперёд! Честно говоря, готовить я не очень люблю и поэтому делаю это редко, соответственно и получается у меня не очень. Но в процессе готовки со Штефом я убедился, что это может быть очень увлекательно. Он подшучивал надо мной, особенно когда я, пытаясь разбить пару яиц, упустил пару маленьких кусочков скорлупы и принялся доставать их пальцами из постоянно ускользающего белка. Перед тем, как почистить и нарезать яблоки, он принялся жонглировать сразу тремя из них. Я попытался повторить этот трюк, но через секунду они уже раскатились по полу кухни под звонкий смех Музиоля. Я сконфуженно их собрал и принялся за очистку. Видя, что я немного обижен постоянными подколами, он взял щепотку муки и подкинул ее в воздух с криком о том, что это волшебная пыльца фей, чем значительно разрядил атмосферу. В общем, к моменту, как пирог оказался в духовке, мы оба не могли вдохнуть от смеха. Едва мы повалились на стулья, ожил домофон. Штефан отправился открывать, а я вышел в коридор только когда открылась входная дверь. — Привет! — поздоровался я и попытался обнять Бахмана, но альфа оттеснил меня, не давая пройти. — Стоп! Здравствуй, Рене. Подождите обниматься, — он протянул мазь моему другу. — Вот, возьми. Намажь немного под носом. Тогда ты не заразишься от Томаса. Не хочется потом вас обоих лечить. — Здрасьте, — немного смущенно выдал Рене. Ему порой требовалось время, чтобы привыкнуть к незнакомым людям, в чем я всегда старался ему помочь. Как только он вернул Музиолю оксолин, я бросился ему на шею так, будто не видел минимум год. Крепких обнимашек много не бывает. Через пару минут я все-таки отлип от Бахмана и представил его Штефу. Они улыбнулись и пожали друг другу руки. — Где посидим, на кухне или в гостиной? На кухне могу чай налить, но пока еще сладкого нет, шарлотка через сорок минут подойдет. Я бы в гостиной посидел, там удобнее и Тома можно уложить, — предложил Штеф. Мы согласились и переместились в соседнюю комнату. Штефан и Рене удобно устроились в больших креслах, а меня запихнули под одеяло на большом диване. Я чуток повозился и устроил себе достаточно уютное гнездышко. Я немного опасался, что Бахман смутится и не сможет принять участие в разговорах с Музиолем, но в итоге сам оказался за бортом. Как только случайно была затронута тема фотографии, оба начали горячо обсуждать всякие лайфхаки для съемок, аппаратуру, что и как снимать… И это они еще оба любители, а не профессионалы! Я даже устыдился немного, потому что забыл, что Рене тоже очень любит фотографировать и даже вел какое-то время группу в социальной сети. Прервал бурный разговор только писк таймера. Альфа поморщился. — Никогда не любил этот звук, — буркнул он и поднялся. Мы последовали его примеру. Запах стоял просто потрясающий. Мы хотели помочь Штефану достать шарлотку и накрыть на стол, но он заявил, что раз уж он хозяин дома, то ему и выполнять всю работу. Рене остался стоять в проходе, прислонившись к дверному косяку, а я забрался с ногами на стул. Буквально через две минуты пирог уже стоял на столе, заманивая к себе узором из яблочных долек и рыжеватой корочкой. Музиоль извлёк из холодильника пачку молока и разлил по трём стаканам. Я потянулся за крайним, но альфа слегка шлепнул меня по пальцам. — Не-а, тебе разбавить, — категорично заявил он. — Штеееф, ну тёплое молоко это отвратительно! — Без разговоров, ты болеешь. Хочешь ещё десяток уколов получить? — Нечестный приём! — возмутился я, но все же позволил Штефану подлить в стакан немного горячей воды. Рене за моей спиной тихо усмехнулся, но комментировать не стал. Обжигаясь, я вытянул первый кусочек и осторожно откусил. — Ммм, это потрясающе, — воскликнул я и попытался заглотить чуть ли не весь кусок целиком, но обжегся и зашипел. — Аккуратнее, — сказал Рене, располагаясь на соседнем стуле и тоже отрезая себе немного. — Ого, герр Штефан, Вы и правда прекрасно готовите! — Спасибо, засмущали, — ответил Музиоль. — Кстати, ты долго мне «выкать» собираешься? Давай уж «тыкать», а то я аж постарел лет на двадцать в собственных глазах. — Ладненько. На этом разговор прервался. Мы молча жевали пирог, лишь пересекаясь взглядами. Я первый закончил со своей порций, отодвинул тарелку и стакан и вытер рукой капли молока с губ. — Штеф, тебе помочь с уборкой? — Не-а, справлюсь сам, — отозвался он, слизывая с пальца кусочек яблока. — Если хотите, можете поболтать в спальне без лишних ушей. А я пока тут закончу. — Да, это было бы кстати. Спасибо тебе. Я отнес посуду в раковину и на секунду прижался к Штефану, обнимая. Потом поманил за собой Рене. Он встал, тоже поблагодарил альфу и последовал за мной. Мы вдвоем улеглись на кровати во временно ставшей моей комнате. Бахман от чего-то был сильно смущен, но изо всех сил пытался это скрыть. Я внимательно посмотрел на него, но докапываться не стал. Должно быть, он все еще стеснялся нового человека. — Так, ну что, обсудим происходящее? Или мне лучше сначала рассказать все по порядку? — Давай все с самого начала. Я тихо вздохнул — история была длинной, а рассказывать ее мне придется уже во второй раз. Но деваться-то некуда. Начал я с наших посиделок в торговом центре, так как до этого Рене уже все знал. Я уже подходил к той части, где Штефан забрал меня к себе домой, когда с кухни меня окликнули. — Томас! Подойди на секунду пожалуйста! — Иду! — отозвался я. — Подожди секунду, я сейчас вернусь, — обратился я уже к Бахману. Он кивнул. Музиоль сидел на столешнице и по-детски болтал ногами. Левой рукой он то и дело зарывался в пшеничные пряди, а в правой держал телефон. Услышав шум моих шагов, он поднял голову. — Сорри, не хотел тебя отрывать. Тут вечером Гаред хотел зайти, предупреди Рене, пожалуйста. А то он, кажется, интроверт и начинает нервничать. Я не против того, чтобы он остался, но пусть решает сам. — Хорошо, — кивнул я. — Мы еще немного поговорим, ладно? — Не проблема. Я, как видишь, вламываться не стал, позвал тебя сюда. — Спасибо, правда. Я ценю это все. Штеф мягко улыбнулся. — Должен же я хоть как-то скрасить твое нахождение тут. — Ты даже перестарался, поэтому выгнать меня будет не так просто, — улыбнулся я в ответ. Вернувшись к Рене, я наконец закончил рассказ. По сути ни о чем не умолчал, но Гареда во всей истории не затрагивал: во-первых, он не самый главный персонаж, а во-вторых, мне пришлось бы объяснять, кто это такой, потому что в первый раз я про него тоже не рассказал. Как-то все не складывалось. Попробую позже. — Кажется, я уже должен был привыкнуть к твоему умению находить приключения, — задумчиво притянул Бахман. — Но тут я снова удивлен. Даже не знаю, радоваться за тебя или посочувствовать. — Честно говоря, я сам еще не понял. Но вообще он мне очень нравится. Такой заботливый, красивый, умелый… — мечтательно выдохнул я. Все-таки не каждому омеге достается истинный, а уж тем более такой классный. — Лучше бы он только не медиком был. Инженером там, учителем, да хоть ветеринаром! С другой стороны он, конечно, помогает мне преодолеть страх, но уж больно это все неприятно. А тебе он как, кстати? Рене опять ощутимо смутился и промолчал. — Эй, дружище, что с тобой происходит? Я тебя не узнаю. — Он мне тоже нравится, — тихо проговорил он. От удивления я приоткрыл рот. — Чего? Серьезно? — Ну да. Внешне он шикарен. Я пока почти не знаю его характер, поэтому тут ничего не могу сказать. Но тело у него просто идеальное! Кто вообще в таких обтягивающих майках по дому ходит? — Даже внимания не обратил, — пожал я плечами. В душе шевельнулась ревность. Это мой альфа, я никому его не отдам, даже с лучшим другом делить не хочется! — Был бы он еще немного бойчее, — продолжал тем временем Бахман. — Ну, знаешь, я же люблю стеб, шутки и подколы. Да и просто всякие дурацкие разговоры. А этот… Не знаю… Слишком интеллигентный что ли. Его постоянно разбудить хочется, но я пока стесняюсь. Надо же приятное впечатление создать. — Ну не знаю, мне он нравится именно таким. Хотя, постой-ка. Я правильно понял, что ты запал на внешность, а вот характер мог бы быть и получше? — Ну да. Меня осенило. Черт, Гаред, родимый, ты никогда еще не собирался прийти так вовремя! — Знаешь, есть у меня одна идейка, но тебе надо будет остаться до вечера…