Друг нечаянный

- Ну почему я опять должен изображать девушку? - сердился Ван. - Потому, что так проще всего. Да и что тебе стоит? Вон какой худой и волосы как девки наши собираешь в хвостик. - пожал плечами Брагинский. - Ну да, не тебе же опять в платье рядиться. А хвостик, да будет тебе известно, носят практически все, уважающие себя мужчины! - Ван поднял кверху указательный палец, словно учитель, объясняющий тему урока нерадивому ученику. - Пусть носят. - кажется на Ивана это не произвело ровным счётом никакого впечатления. Уже второй месяц как ему приходилось жить в доме Брагинского, практически не выходя из него. Даже сплетни о том, что сержант Брагинский завел себе китаянку для, так сказать личного пользования, и те успели наскучить местным сплетницам. Ну живёт у него эта китаянка, так она даже и на улицу носа не кажет, бывает, встретишь её в магазине, сунет записку, подождёт, когда ей по списку всё выдадут, бросит на прилавок деньги, сдачу сгребёт и поминай как звали. Ни наряды обсудить, ни мужьям косточки перетереть, такая же нелюдимая как и сам Иван. - Ты же даже не говоришь куда мы едем и зачем. И вообще мог бы и меня спросить - хочу ли я куда-то ехать! Иван смотрел на него как на буйно помешанного, вот, спрашивается, что он сейчас разошелся? Он тут всю жизнь что ли прожить собрался в роли его мнимой возлюбленной? Не приведи небеса - откроется, что его "девушка" это вовсе не девушка, мало того, что содомитом объявят так ещё и под трибунал пойдёт. И это ещё ладно бы, но что будет с этим чудаком? В самом лучшем случае развернут лицом к стенке и пустят пулю в затылок. Нет уж, как бы он не хорохорился, а его надо было спасать и самый оптимальный способ был отправить его куда-нибудь поближе к его родному Пекину, а там уж небось сам разберётся как ему жить дальше. - Едем мы совсем недалеко, буквально один день пути на поезде. Там в одном небольшом городке, в порту работает один мой знакомый парнишка... Он в своё время немного задолжал мне и он поможет мне посадить тебя на корабль, на нём ты поплывёшь в свой Китай. - Брагинский откинулся на спинку стула и посмотрел в потолок. Лично его всё устраивало, ему даже нравилось приходить домой и получать тарелку ароматной домашней лапши или какую-нибудь рыбу, а то и вовсе гадов морских на подобии склизких и противных на вид кальмаров, которые, как оказалось на вкус были очень даже ничего. Ван не закатывал истерик, когда Ивану случалось провести весь вечер наедине с бутылкой водки, не заставлял его дарить бесконечные цветы и подарки. И вообще как по мнению Ивана, так он был практически идеальным компаньоном, с которым в равной степени было приятно и выпить пару-тройку стопок водки, закусывая хрустящим сладковатым рисом, так и просидеть весь вечер молча на диване, читая книгу. Иногда Ван принимался рассказывать ему о Китае, о своих родителях, о школе, в которой он учился, о том, как правильно заваривать чай или тридцать три способа применения пиявок в китайской медицине. Брагинский только улыбался и качал головой - ну чисто Дуремар из детской сказки, тот тоже ловил пиявок. Сам же он наоборот - вспоминать детство, проведённое в сиротском приюте, очень не любил. Не было там ничего такого, о чём следовало бы рассказать. Ну голодали, так кто тогда не голодал? Не сдохли с голоду и ладно. Ну поколачивали их порою учителя, так и то не просто так, а за дело. Выжил ведь, а мог бы загнуться от какого-нибудь лептоспироза, как один за другим померли Коляш, Пётр и Стёпка. Он не особенно-то и знал, что там был за такой лептоспироз, но уже само название, однажды случайно услышанное им, внушало ему почти благоговейный трепет, это вам не ангина какая-нибудь. Нет, он в очередной раз понимал, что Вану тут не место, его тут точно погубят, а Иван хотел,чтобы он жил. Сам не знал почему, но всеми силами стремился помочь своему случайном другу.

***

Операция "побег на поезде" прошла без сучка и задоринки, старший по вагону, получил несколько хрустящих денежных купюр и больше не заглядывал в купе, где ехал высокий и статный военный в шинели и при табельном оружии. А с ним худенькая китаянка в нарядной шелковой блузе и широкой юбке, скрывающей непривычно широкий и стремительный шаг, каким не ходят ни китайские, ни русские девушки. Да ему и разницы-то особой не было, хоть с китаянкой, хоть с обезьянкой, деньги-то уплачены за всё купе, да и сверх того ему тоже кое-чего перепало, ребятишкам на подарки хватит, глядишь ещё и останется чутка, денег лишних не бывает, особенно когда ты семейный человек, - размышлял про себя старший по вагону, проходя мимо купе, в котором военный уединился со своей подругой. - Вот скажи мне, Иван, почему ты тогда не оставил меня там? Почему носишься со мной, то прячешь у себя дома, то везёшь меня куда-то? - Не куда-то, а хочу отправить тебя на твою родину. Разве это плохо? - искренне удивился Брагинский. - Нет конечно. Просто... Я боюсь, что у тебя из-за меня потом проблемы будут. - Немного смутился Ван Яо. - Да какие там проблемы? Я же сказал, что еду в отпуск на неделю, никто и не хватиться! - бодро соврал он другу. На самом деле приказ об увольнительной да на целую неделю ему никто не подписал, а упусти он сейчас этот шанс и ждать следующий подходящий корабль, чтобы и груз такой, который никто и проверять-то особенно не будет, и команда нормальная, с кем договориться можно, они могли не один и даже не два месяца. К возвращению его ждал не особо тёплый приём, но Вану об этом лучше бы не знать, а то как пить дать - откажется ехать, он со своими представлениями о чести и долге это запросто может, в этом Иван даже и не сомневался. Брагинский сел на сиденье на против Яо, достал из сумки несколько разваливающихся картофелин, кусок вяленой рыбы и початую бутылку водки. - Будешь? - спросил он, кивая на импровизированный фуршет. - Не буду. Возможно Ван о чём-то догадывался, но печально посмотрел на друга, с которым его свёл нелепый случай и опустил голову на скрещенные на столике руки. За всю дальнейшую дорогу ни один из них больше и слова другому не сказал. Обоим казалось, что слова тут будут лишними. Ветер трепал светло-серые волосы высокого молодого мужчины, стоявшего на пристани и наблюдавшего как на где-то на горизонте исчезает большой сухогруз. Возможно плавание на нём очень далеко от представлений обычных людей о комфорте, но когда стоит вопрос либо остаться тут и погибнуть, либо отправиться домой через море в трюме сухогруза, то абсолютное большинство предпочли бы второй вариант.